Вот прохвост, а я даже не заметила, когда он ушел! И ведь не забыл про свое обещание, когда-то успел слетать в ту самую кафешку и только что в буквальном смысле слова спас мне жизнь. Хотя, пожалуй, не только мне… плохих врачей у нас в отделении не было, поэтому я прижала коробку к груди и снова направилась вниз. К докторам. Ночь, как ни странно, прошла спокойно. «Скорая» будила нас всего трижды, что для зимы, можно сказать, ничто. Так что отдохнуть и восстановить силы я успела. Даже поспала немного, что вообще чудо. А уже под утро одна из медсестричек сообщила, что у нас возникла проблема: она не смогла подготовить двух плановых пациентов к операции, потому что наша фирменная клизма после удара шваброй окончательно глюкнулась и стала нападать на больных. «Ну, Медведев… – раздраженно подумала я. – В следующий раз ты первый под эту клизму ляжешь!» А вслух сказала: – Выключите ее и готовьте больных обычным способом. – Так это… не выключается она, Ольга Николаевна, – шепотом призналась сестричка. – Дистанционное управление сломано, а в руки эта гадость не дается. Все утро мечется по клизменной, атакует всех, кто туда сунется… такая агрессивная, что мне даже пациентов туда неудобно заводить. Санитарочка пыталась ее поймать, но безуспешно – клизма слишком быстро летает. И еще она… простите… так и норовит всунуть наконечник кому-нибудь в зубы. Ну вот только летающей клизмой мне не хватало заниматься с утра пораньше! – Воспользуйся санитарной комнатой, – распорядилась я. Сейчас у меня были более важные проблемы. – А клизменную закрой на ключ, а то, не дай бог, туда сунутся дети. Медсестричка кивнула и убежала, а я обошла реанимационных больных, на минутку заглянула к Алисе, хотя лисичка в присмотре уже не нуждалась. Андрея еще не было, но сестра сказала, у него начались экзамены в школе, поэтому он придет позже. А то, может, и совсем не придет, потому что к учебе относился очень ответственно. Мысленно пожелав парню удачи, я распорядилась снять с лисички последние бинты, велела ей расширять режим, пообещала в понедельник выписать. После чего отправилась на пятиминутку, а закончив с текущими делами, завернула в палату к выздоравливающему вампиру. – Здра-а-асте, Ольга Николаевна, – как всегда жизнерадостно протянул Сергей, полулежа на больничной койке. Рядом стоял лоток со стерильным инструментом, тампонами и бинтами. – А я снова к вам. Видимо, не судьба нам так просто расстаться. Я сняла с него повязку и, увидев, что рана быстро подживает, покачала головой. Хорошо, что курьер от Долгорукого-старшего так быстро прибыл: у Сережки дыра на половину грудной клетки была, а сегодня уже так – последствия недельной давности. И повязка почти сухая. Вот что кровь животворящая с вампирами делает. Я надела перчатки и ощупала края раны. – Ну давай рассказывай, чудо мое, как ты докатился до жизни такой. Переломы – еще ладно. К ним мы почти привыкли. Но где ты пулю-то умудрился схлопотать? Ты же вроде приличный парень. И вот тут вампир впервые на моей памяти помрачнел. – Не знаю, Ольга Николаевна. – Не знаешь? – недоверчиво переспросила я, попутно обрабатывая рану, но Сергей лишь качнул головой. – Я даже не увидел, откуда мне прилетело. Шел себе по улице… домой возвращался… – Откуда? Тебя же совсем недавно выписали! – Ну… нога была почти в порядке, – смущенно кашлянул наш постоянный пациент. – Даже не болела. Поэтому я решил – чего сидеть дома? И выбрался в клуб на вечеринку. С друзьями. – Если ты мне сейчас скажешь, что и танцевать там пытался… – Ну что вы, Ольга Николаевна! Я же не дурак. Помню про штифты и про то, что их скоро надо убирать… я только на диване чуток посидел. С девушкой познакомился. Хотел ее до дома проводить – она живет неподалеку от клуба. Метров двести, не больше. Буквально на соседней улице. Ну, я и подумал: ничего страшного. Сперва ее провожу, потом домой отправлюсь. А когда мы вышли и завернули за угол, я… не знаю, – на мгновение задумался он. – Кажется, я сперва все-таки поскользнулся, а потом в меня выстрелили… или, может, наоборот? Я не уверен, все слишком быстро произошло. Помню только, как меня толкнуло в спину. На лице стало мокро. Кажется, я ткнулся носом в сугроб, который почему-то стал красным. Потом Анжела что-то крикнула. Меня заклинило. Она испугалась и убежала за помощью. А я… Сергей неожиданно замолк. – Я его видел, – вдруг тихо сказал он, посмотрев на меня так пристально, что я едва не вздрогнула. – Я видел убийцу. Когда Анжела убежала, он откуда-то вывернулся и подошел ко мне. У него в руке была винтовка. От него пахло порохом… и псиной. Вот теперь я вздрогнула по-настоящему. – Хочешь сказать, в тебя стрелял оборотень?! – Я запомнил его запах, – сжал челюсти молодой вампир. – Очень сильный. Незнакомый и резкий, словно тот пес был сразу после линьки. Он подошел совсем близко, но лица я не разглядел – на нем был капюшон. – Как он выглядел? – Рост выше среднего, – после небольшой паузы отозвался Сергей. – Не очень крупный. В толпе он бы точно не выделялся. Если бы не запах… но пес подошел слишком близко. Он наставил на меня ствол. Только выстрелить не успел – Анжела как раз вернулась и привела с собой охранников из клуба. Да и народ начал собираться… вроде. Потом приехала «Скорая», и пока меня грузили в машину, я отрубился. Очнулся уже здесь. Медсестра сказала, что это вы меня спасли. Я только вздохнула. – Всей бригадой тебя спасали. Повезло тебе: пуля прошла возле сердца, но не задела его. Только поэтому ты живой. – Спасибо, Ольга Николаевна, – серьезно сказал вампир. – Я ваш должник. – Да бог с тобой, – отмахнулась я и, закончив с раной, сняла перчатки. – Выздоравливай давай. Если все пойдет хорошо, к понедельнику можно будет с ногой заканчивать и выписывать тебя домой. Главное, чтобы крови хватило. Сергей виновато улыбнулся, а я вышла и, не успев сказать медсестре, чтобы убрала из палаты лоток с инструментами, наткнулась на невысокого, худого, но очень дорого одетого вампира со смутно знакомыми чертами лица. Себастьян Долгорукий. Генеральный директор крупнейшей в стране фармацевтической компании. Один из старейших вампиров столицы. И очень уважаемый среди клыкастиков индивид, который к тому же несколько лет поддерживал нашу клинику финансово. – Здравствуйте, Себастьян Германович – сказала я, мысленно удивляясь, как он сумел так быстро вернуться. Хотя о чем разговор? Частный рейс, вот и вся загадка. Долгорукий-старший коротко поклонился. – Доброе утро, Ольга Николаевна. Я знаю, что именно вы сделали для моего сына. Позвольте вас за это поблагодарить. Я улыбнулась. – Без вас мы бы не справились. – И все же… – старейший вампир столицы протянул мне руку. – Я у вас в долгу. Я на мгновение опешила: обычно клыкастые избегали физического контакта с представителями других рас. Температура их тела была гораздо ниже, чем, скажем, у людей или оборотней. И пожать кому-то руку для вампира было сродни рукопожатию с включенным в розетку утюгом. Так что, когда клыкастый протянул ладонь, фактически это означало, что он предложил дружбу со всем своим кланом. Мне, ведьме. Здесь, сейчас. Всего лишь за то, что я поделилась кровью с его единственным сыном. Я очень осторожно пожала узкую кисть. – Это вам спасибо, Себастьян Германович. Благодаря вам мы смогли сохранить не одну, а сразу две жизни. – Дети – это святое, – подтвердил вампир и, раздвинув губы в улыбке, прошел в палату к сыну. А я собралась подняться к себе, но на полпути вдруг обнаружила, что возле дверей оперблока меня ждет Александр Лисовский. Да, снова. Кажется, этот упрямый лис во что бы то ни стало вознамерился пообщаться. И на этот раз у меня не было отговорки, чтобы послать его куда подальше. – Ольга Николаевна? – спокойно обратился ко мне лис, загораживая единственный выход из отделения. – Мы можем поговорить? Я тяжело вздохнула: пятница начиналась скверно. А до зарплаты оставалась еще неделя и целых два дня! Пока я ломала голову, как отвязаться от оборотня, за дверью клизменной метнулась невнятная тень, а затем в матовое стекло кто-то вежливо постучал. Угу. Изнутри. Тук… тук… тук-тук… Я присмотрелась и чуть не вздрогнула, заметив, что с той стороны двери к стеклу приникло нечто непонятное и принялось размеренно в него долбиться чем-то узким, твердым, смутно похожим на клюв. Или, может, на пластиковый наконечник? Честное слово, у меня прямо мурашки по спине побежали, когда я осознала, что наша клизма действительно сошла с ума и теперь настойчиво стучится в запертую дверь. Липнет к стеклу своим резиновым телом. Скребется. Долбится. И, словно личинка «чужих», настойчиво обшаривает дверь в поисках лазейки. Случись такое ночью, точно кондратий бы кого-нибудь обнял. Нет, надо с этой гадостью разобраться, пока не случилось беды. – Свет, помоги-ка мне, – махнула я постовой медсестре, а когда та подошла, повернула в замке ключ. Съехавшая с катушек клизма при этом тут же отскочила куда-то вглубь комнаты и затаилась. – Давай так: я ее сейчас попробую инактивировать, а ты смотри, чтобы эта сволочь не сбежала. – Надо бы ее в угол загнать, – озабоченно сказала девушка. – Так будет проще ее выловить. – Посмотрим по ходу дела, – проворчала я и открыла дверь. В клизменной было пусто. На нас никто не напал, не подстерег у порога, и на первый взгляд ненормальной клизмы нигде не было видно. Я даже на потолок покосилась, за дверь заглянула, но и там никого не оказалось. – Клизма-а-а… ау, ты где? – тихонько позвала я, держа наготове заклинание. И тишина в ответ. – Клизма? Ты тут? – так же тихонько спросила Света, заглядывая в помещение через мое плечо. И снова нам никто не ответил. – Может, она вас испугалась? – предположила медсестричка, когда стало ясно, что наша противница решила поиграть в прятки. – Думаешь, она различает нас по статусу? – Не знаю, Ольга Николаевна. Но на меня она сегодня прямо с ходу набросилась. А при виде пациента ее аж всю перекорежило. – Точно! – сообразила я. – Она же активируется на пациентов! Надо срочно сюда кого-нибудь позвать. Только без халата. Давай… найди нам добровольца. Света выглянула в коридор, и почти сразу снаружи раздался ее смущенный голос: – Извините, пожалуйста, вы нам не поможете? Следом раздались уверенные шаги, но прежде, чем я сообразила, кого именно могла позвать медсестра, в клизменную заглянул Лисовский-старший. – В чем дело?