Яромир отошёл в сторону, открывая дверь шире: — Тогда входи и расскажи, что случилось. Она покачала головой и не пересекла порога: — Нет, я только хотела уточнить… о том, что произошло раньше… И о том, что Павел рассказал мне и Селин. После сегодняшней ночи ему не хотелось говорить о прошлом. — О чём именно? — прерывисто спросил он. Голос звучал взволнованно, но Яромир ничего не мог поделать. Она не обратила внимания на его тон: — Леди Карина была рядом с Антоном до того, как ты прибыл сюда? Он нахмурился: — Да, она появилась как раз перед этим. — Как хорошо Антон знал семью своей матери? Это воистину становилось странным. Озадаченный, он сказал: — Я не думаю, что он знал её вообще. Из того немногого, что мне известно, брак между семьями его родителей был устроен через доверенное лицо, и его мать прибыла с караваном из южных земель, чтобы выйти замуж за князя Ливена. Достаточно распространённая вещь среди великих домов. Я не думаю, что князь Ливен когда-либо встречал её семью. — Но много лет спустя после смерти сестры леди Карина каким-то образом узнаёт, что жена племянника умерла. Затем она прибывает сюда, чтобы предложить ему свою помощь. Как она узнала, что он нуждался в помощи? И почему он её принял? — Амели, я устал. К чему все эти вопросы? — Антон и леди Карина поддерживали переписку после смерти матери? — спросила она. — Может быть, она написала ему однажды, допустим, когда он получил во владение замок Сеон или даже раньше. А после поддерживала связь между ними… — Я не знаю. Возможно. Антон всегда охотно отвечает на письма, к тому же, леди Карина — сестра его матери. Он шагнул вперёд: — К чему ты клонишь? Девушка отстранилась от него, да и ему не хотелось притрагиваться к её руке после откровенности в портретном зале. — Я не знаю. Мне нужно поговорить с Селин… Она повернулась: — Доброй ночи, лейтенант. Амели как ни в чём не бывало направилась вниз по коридору. Яромир чувствовал, что лучше не следовать за ней. Вернувшись в свою комнату на рассвете, Селин полагала, что наконец-то сможет поспать. К несчастью, она ошибалась. Переступив порог, она обнаружила сестру, которая расхаживала по комнате и выглядела как безумная. Амели бросилась к Селин и с горящими глазами поведала невероятную историю. Рассказ начался с того момента, когда сестра подобрала миниатюру леди Бетани, и завершился её визитом к лейтенанту Яромиру в поисках любых дополнительных сведений. К концу повествования Селин была настроена более чем скептически, но понимала, что ей нужно действовать осторожно. Отведя Амели к кровати, Селин усадила её: — Ты уверена, что это был не сон? Мы многое пережили за последние дни и ночи. Возбуждение Амели быстро трансформировалось в злость: — Это был не сон! Как бы я узнала, о чём спросить Яромира? Он подтвердил, что князь Ливен ничего не знал о семье леди Бетани. Внезапно до Селин начал доходить смысл сказанного: — Ты действительно видела шестнадцатилетнюю леди Бетани… и леди Карину в том же возрасте, что и сейчас? — Да! — Но это было, по меньшей мере, двадцать шесть лет назад. Амели энергично закивала: — Даже прежде, чем родился Дамек или Антон. Селин опустилась на кровать рядом с сестрой: — Сегодня ночью она говорила о том, будто уверена — Антон будет назван наследником дома Пэлен и затем станет великим князем. Ты думаешь, она хочет получить власть через него? — Возможно, но вот только почему она не состарилась? — Я не знаю. Селин начала перебирать все возможные варианты: — Так. Мы не можем пойти с этим к Антону или Яромиру. Всё, что у нас есть — твои слова, которые основаны на видении прошлого. Ты коснулась портрета, которого и быть-то не должно в этой комнате. И даже если отбросить факт того, что видение было вызвано прикосновением к миниатюре: что мы ей предъявим? То, что она выглядит моложе, чем должна была бы? — Она должна выглядеть где-то на пятьдесят пять. — Мы не можем этого доказать. — Тогда что ты предлагаешь? Селин оглядела комнату: серебряные щётки на туалетном столике, платья в открытом шкафу и деревянная ширма. — Устроить ловушку, — ответила она. Следующим вечером Амели стояла перед большим зеркалом в полный рост и начинала сожалеть о том, с какой лёгкостью она согласилась с планом сестры: — Селин… Я не уверена. — Ох, да перестань! — ответила ей Селин. — Ты выглядишь очень мило. И это единственное, что я смогла придумать, чтобы заманить её сюда одну. Неужели ты не можешь надеть платье на один час? Но Амели не была так уверена. Ей было не по себе. Селин зашнуровала на ней шёлковое тёмно-синее платье, которое принесла Инна в день их приезда в замок. Оно было тесным на талии, а юбка оказалась тяжёлой. В зеркале перед ней стояла незнакомка. — Готова поспорить, Яромир отдал бы своё годовое жалованье за возможность увидеть тебя в этом, — скромно улыбаясь, сказала Селин, раскладывая щётки на туалетном столике. Гневное возражение готово было сорваться с губ Амели, но она прикусила язык. Будет лучше, если Селин перестанет её дразнить упоминаниями Яромира. Её отношение к лейтенанту и так достаточно противоречиво. — Я сомневаюсь, что у него вообще есть жалование, — ядовито усмехнулась она. — Вероятно, он просто идёт в сокровищницу замка и берёт столько, сколько хочет. В очаге ярко горел огонь, но весенняя ночь и так была необычно тёплой, так что в комнате было жарко и душно. Подойдя к окну, Амели открыла ставни и вдохнула ночной воздух, поглядев вниз на двор. — Хорошо, — сказала Селин из-за туалетного столика. — Я полагаю, что мы готовы. — С чего ты взяла, что она придёт сама? — спросила Амели. — Она может отправить одну из своих горничных. — О, она придёт. Поверь мне. Незадолго до этого Амели под диктовку сестры написала записку с такими строками: Дорогая леди Карина! По случаю банкета нынешним вечером я, дождавшись ухода Селин, надела одно из платьев, которые вы отправили нам. Из-за предыдущих отказов мне было неловко просить сестру о помощи. Не будете ли вы так любезны зайти ко мне ненадолго и помочь с причёской? Я буду вам очень благодарна. Глубоко уважающая Вас и неизменно преданная Вам Амели Фоу. Они отдали записку замковой горничной и велели отнести её прямо в покои леди Карины. Амели сильно возражала против такой формулировки послания, потому что всё это была на неё непохоже. Но Селин продолжала настаивать, что это заинтересует леди Карину, и она непременно явится сюда. — Несмотря на все её вежливые манеры, я подозреваю, что твои штаны и кинжал оскорбили её. Женщины, подобные ей, принуждены исполнять свою роль из-за своего происхождения и положения, и большинство из них не может даже помыслить, что другая женщина избегает этой участи. Я уверена, что она умирала от желания одеть тебя в платье и причесать твои волосы с тех пор, как мы впервые приехали сюда. — Но мои волосы слишком короткие, чтобы сделать с ними что-нибудь, — сказала Амели, отворачиваясь от открытого окна.