— Не получится, — сказала она так тихо, будто ей было трудно говорить. — Она должна быть молодой. Должна быть красивой. Молодая и красивая? — Пойдём со мной, — сказала Карина. Она пробралась в кухни, где было тихо и темно, и продолжила свой путь в комнаты слуг. Она знала, какая комната принадлежала Эвете. Дверь была не заперта. Карина молча вошла и посмотрела на спящую девушку. Джаэлль парила в нескольких дюймах над землёй позади неё. — Её, — приказала Карина тихо. — Возьми только то, что нужно. Джаэлль с отвращением на лице поплыла вперёд и прикоснулась к лицу Эветы затянутыми в чёрные перчатки руками. Нежная кожа Эветы утратила своё сияние, но лишь на малую толику. — Передай молодость и красоту мне, — прошептала Карина. Джаэлль поплыла назад к Карине и прикоснулась к ней. Ничего не произошло. — Что не так? — потребовала Карина. — Этого недостаточно. Посуровев, Карина снова указала на Эвету: — Тогда забери её жизнь. Возьми всё. Джаэлль приблизилась к Эвете, коснувшись её лица и горла. Гладкая кожа начала сморщиваться и втягиваться в череп. Вскоре Эвета, как и Лукреция, обратилась в мумию. Джаэлль вернулась назад и коснулась Карины. В этот раз в неё потекли тепло и жизнь, наполняя всё её существо чувством эйфории и невероятного благоденствия. На стене висело небольшое треснувшее зеркало, и когда Джаэлль закончила, Карина бросилась к нему. Она выглядела не моложе своих двадцати девяти лет, но её лицо сияло, а волосы были необычайно блестящими. Она была прекрасна. Карина снова чувствовала себя красивой, достойной восхищения. Необычайная радость охватила её. — Возвращайся в картину, — сказала она Джаэлль. Дух девушки исчез. Карина как во сне прошла по дому и вышла в розовый сад. Надо было завершить дело. Она обнаружила, что Джаэлль вернулась обратно в картину, обернувшуюся портретом. Как и полагалось, цыганка находилась на своём месте у костра. Карина наклонила холст и подхватила его, чтобы унести обратно в дом. Все три тела она оставила там, где они и лежали. Пусть над этой загадкой поломают головы стражники отца. Никто не свяжет мёртвые тела двух цыганок и кухонной судомойки с прекрасной леди Кариной. В первые десять лет никто не замечал ничего необычного в Карине. По крайней мере, никто не говорил этого вслух. Некоторые женщины с возрастом выглядят лучше остальных. Хотя тело её больше не менялось, она отпраздновала своё тридцатилетие, а потом тридцать один год… и тридцать два… и далее. Годы шли, постепенно Карина привыкла к всеобщему восхищению. Постепенно её внимание стали занимать только две вещи. Первой была Бетани. Как сёстры и обещали друг другу, они регулярно переписывались. Карина стала одержимой всем, что было связано с домом Пэлен. Она не удивилась, когда узнала, что у младшей сестры практически нет никаких отношений с князем Ливеном, и даже была немного довольна этим. Эти двое редко разговаривали и мало знали друг о друге. Тем не менее, после первого года брака Бетани родила здорового сына, которого назвали Дамеком. Эта новость стала ударом для Карины. А ещё два года спустя Бетани родила второго сына, названного Антоном. Так Карина обнаружила, что пустые, многословные письма Бетани стали недостаточным источником информации. Она стала нанимать шпионов и посылать их в Древинку. Вскоре ей удалось подкупить служанку в замке Пэлен, которая отправляла ей регулярные доклады. Через эту прислугу Карина многое узнала. Ещё маленьким мальчиком Дамек проявил себя хитрым и жестоким, мучая замковых собак и досаждая слугам при любом возможном случае. Антон рос добрым и тихим, любил читать. Однажды утром, когда Дамеку было десять, а Антону восемь лет, Бетани сделалось плохо, и она умерла в тот же день. Со дня её смерти минул почти месяц, когда Карина узнала об этом от своих шпионов. Князь Ливен остался без жены, а оба мальчика без матери. На какой-то миг, всего лишь миг, Карина позволила себе увлечься фантазией, что она сможет найти способ занять место покойной сестры. Эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась. Князь Ливен не проявил желания обзавестись новой супругой. К чему она ему? Он заявил права на все земли своей почившей жены и имел в наследниках двух здоровых сыновей. Карина начала уделять своё внимание Антону, который, по её сведениям, скучал по матери. Он чувствовал себя одиноким и покинутым в обществе жестокого брата и вечно занятого отца. Она дождалась, пока ему исполнится двенадцать, прежде чем написать ему: Мой дорогой племянник! Я — младшая сестра твоей матери, и я сопереживала тебе все эти годы. Представляю, как тебе не хватает её! Я бы написала много раньше, но посчитала, что только теперь тебя будут занимать письма от тёти… Она продолжала деликатно предлагать ему сочувствие и материнское плечо, на которое можно опереться, не зная, чего ожидать в ответ. Её интуиция оказалась безошибочной. Он написал ей длинное письмо, в котором благодарил её и рассказывал о своей повседневной жизни и интересах. Письмо глубоко тронуло её, и она перечитала его четыре раза. В нём слышался голос мальчика, нуждавшегося в любви и опеке взрослого, которого заботили бы его мысли и чувства. Между ними наладилась связь, и она была рада. В то же время второй предмет, занимавший её мысли, обернулся проблемой. Как бесконечно оставаться молодой и красивой и избежать клейма колдуньи? Методом проб и ошибок она узнала, как лучшим образом использовать дар Джаэлль. В первые дни Карина жаждала испытать ощущение эйфории, поэтому заставила Джаэлль осушить ещё пять девушек и передать их молодость ей. Разумеется, смерти вызвали некоторую тревогу в окрестностях, и хотя Карина не боялась, что её уличат, она остановилась… Решила подождать и посмотреть, как долго будет продолжаться действие проведённых ритуалов. Этого хватило на пять лет. И пять лет она не замечала ни малейшего изменения, ни в сиянии кожи, ни в блеске волос. Но однажды она уловила перемену, всего лишь намёк на тусклый цвет лица. Тогда она призвала Джаэлль и велела ей забрать только одну жизнь. К ужасу Карины, подпитки хватило меньше, чем на месяц. Решив попробовать то, что сработало в прошлый раз, она использовала Джаэлль, чтобы забрать шесть жизней за несколько недель и быстро поглотить их в себя. Действие ритуала продолжалось ещё пять лет. Карина не могла объяснить, почему дар работает таким образом. Она не пыталась вникнуть в причины. К тому времени, как Антону исполнилось двенадцать лет, и началась их переписка, на юго-востоке люди вокруг Карины начали поговаривать, что ей пошёл уже пятый десяток. Она обдумывала, как ей лучше всего поступить. То был насыщенный событиями год для неё: оба её родителя скончались. Поскольку её отец не оставил после себя наследника мужского пола, его титул и семейное поместье перешли к его младшему брату. Впрочем, Карина получила свою долю наследства, и она была значительной. Она сообщила своей семье, что не желает оставаться в поместье и жить с дядей, а отправится путешествовать. Карина арендовала виллу вдали от дома и наняла слуг издалека, проследив, чтобы никто из них не был связан с жителями родных мест. После этого единственной неизменной частью её жизни стал Антон, но только посредством регулярного обмена письмами. Тем не менее она чувствовала, что хорошо знает его. Пока он был всего лишь подростком, так что она не предпринимала попыток навестить его, как и не приглашала его к себе. Она ждала нужного момента. Если он увидит её в своей юности, а позже встретится с ней вновь, его удивит, что она не изменилась внешне. Её переполняла гордость, когда он получил в распоряжение замок Сеон. Потом сдержалась от неодобрения в его адрес, когда он разрушил планы отца и женился на небогатой девушке из мелких нобилей по имени Джозелин… из-за любви. Вскоре он написал ей, что его молодая жена ждёт ребёнка. Это известие наполнило Карину странной тоской, будто она упустила какую-то важную часть жизни, хотя она не вполне понимала, какую. Незадолго до того, как Джозелин должна была разрешиться от бремени, Антон написал Карине письмо, в котором сообщал, как ему не хватает помощи и материнского совета. В этом письме он спрашивал, хочет ли дорогая тётя приехать и пожить с ними? Сама идея сначала ошеломила её, но потом… она начала раздумывать над представляющимися возможностями. Это и мог быть подходящий момент. Ей было хорошо известно, что Ливен не назвал Дамека своим преемником и теперь находился в процессе выбора между двумя сыновьями. Могла ли она повлиять на выбор? Вскоре она обнаружила, что наслаждается картиной, которую рисовало её воображение: она входит в замок Сеон на правах приёмной матери Антона. Написав ему в ответ, она спросила о его соображениях, когда и как лучше всего осуществить переезд. Он не ответил. Карина ждала. Один из её шпионов прислал сообщение с известием, что Джозелин умерла при родах и Антон, кажется, сошёл с ума от горя. Он заперся в покоях и отказывается от пищи. Она отправила весточку в замок, сообщив, что приедет. Через несколько дней Карина начала своё путешествие на запад. Из-за трагичной смерти Джозелин Антон сейчас ещё больше нуждается в матери. Карина приедет, чтобы одарить его сочувствием и помочь ему. Он будет назван преемником князя. Она станет его сильной правой рукой и воплотит свою мечту быть хозяйкой великого дома, а потом и владычицей народа. Отправившись в путь с караваном, как и её сестра много лет назад, Карина в один пасмурный осенний день въехала во двор замка Сеон. Когда она спешилась, её встретила высокая седовласая женщина в переднике. На лице женщины отразилось глубокое облегчение: — Моя госпожа, — выдохнула она, — я не могу передать, как мы благодарны, что вы приехали. Я управляю горничными и кухонными служанками. Но как хозяйка… умерла, а молодой князь впал в траур, дом начал приходить в упадок. Карина пожала её руку: — Я сделаю всё возможное, чтобы помочь вам и князю. — Благодарю, моя госпожа. Мы подготовили комнаты. Есть ли что-нибудь, что нужно отнести прямо наверх? — Пока только несколько маленьких сундуков. У меня есть ещё кое-что. — Карина указала на большую картину, тщательно завёрнутую в парусину. — Я привезла с собой семейную реликвию, портрет. Но я бы предпочла не вешать его в моих покоях. И для родового портретного зала он недостаточно хорош. Может быть, здесь есть зал поменьше, где-нибудь в стороне, где можно выставить картину? Она хотела спрятать вещь на виду, но там, где она может оставаться незамеченной. В конце-концов портрет будет позабыт всеми, кроме неё самой. Если престарелая экономка и нашла эту просьбу странной, то она не подала виду. Напротив, она на минутку поджала губы и сказала: — О да, есть маленький зал над гостевыми комнатами в северной башне. Там выставлены несколько старых портретов. Я могу повесить картину там. Карина улыбнулась: — Благодарю вас. Это было бы замечательно! Глава 15 Белый туман исчез, и Амели обнаружила, что всё ещё сжимает руку леди Карины. Она отпустила её и вскочила со стула, отступая назад. Амели пыталась очистить голову от многих лет и событий, которые ей пришлось пережить вместе с Кариной. Ощущение дурноты затопило её сознание, и она задохнулась от отвращения, когда сделала шаг назад. — Ты… ты убила этих девушек… Сибил… Инну. Ты забрала их жизни! Карина смотрела на неё дикими глазами. Она выглядела скорее ошеломлённой, чем разгневанной или виноватой. — Ты знаешь! — выдохнула она. — Никто и никогда даже не догадывался. Никто не мог меня заподозрить. Разум Амели немного прояснился, она поняла, что Карина считала себя неприкасаемой. Она не возражала против того, чтобы Антон прибег к помощи Селин в этом расследовании, поскольку никогда не верила, что кто-нибудь узнает её секреты и свяжет с убийствами. — Ты сумасшедшая, — сказала Амели, качая головой. — Все эти смерти только ради смазливого личика.