– Ночуют у себя дома, мы оставили только приходящих, кухарку и прачку, – ответил Валтон и смущенно пояснил: – Продукты все дороже, а управляющий имением попасть в город не может. – Идем, покажешь нам ход. – Получив от напарника условный знак, Ланс первым направился к двери. – Но мы попробуем с ними договориться. Если уж не получится – успеем уйти. Команда дружно двинулась за ними. Потайная дверца нашлась неподалеку, в нише с зеркалом. Кто-то очень хитро замаскировал отпирающий рычаг под обычную резную раму и спрятал в стене крохотную каморку, откуда начиналась узкая лестница вниз. На верхней ступеньке, пристегнутая ремнем к перилам, сидя спала Кассика, и ведунья первым делом ринулась к ней. – Нужно разбудить, – пояснила спутникам, молниеносными движениями нажимая какие-то точки на голове девушки. – С ношей на руках тут трудно спускаться. А выход из тайника далеко? – В углу сада. Но я не хотел оттуда уходить, просто пересидеть в секретных подземных комнатах. Там спрятано все необходимое. Может, сразу пойдете с нами? – Нет, это не для нас, – покосившись на ведуний, отказался регент. – Но ты иди, не сомневайся. Только скажи, как дать тебе знак, что все в порядке? – Просто нажмите вот тут, и дверь откроется. – Держи. – Маг достал из кармана и отдал хозяину подвешенный на тонкую цепочку узкий и прозрачный, как льдинка, камень. – Он засияет, если можно будет возвращаться. Запри там все двери и не рискуй. – Поспеши! – прикрикнула Дилли на собиравшегося еще что-то сказать лорда. – Они уже на крыльце. Валтон виновато глянул на девушек, нехотя отвернулся и нырнул в дверцу. Через секунду зеркало повернулось и встало на место, надежно скрывая свою тайну. Ланс едва заметно усмехнулся и бросил на потайной проход маленький маячок. Так, на всякий случай. С крыльца донеслись удары, сначала осторожные, затем все более решительные и громкие, но никто из разведчиков и не подумал бежать открывать двери. Пусть ломают, если имеют такие полномочия. Напарники и ведуньи расположились на галерее, огибавшей на высоте второго этажа просторную прихожую, и затаились в тени, ожидая появления егерей. Однако едва дверь со скрипом и треском сдалась под натиском магических ударов, первым в дом вошел шаман. И без единого слова, не выставив условий и не выяснив, есть кто-то в доме или все ушли смотреть фейерверк, поднял перед собой боевой жезл, ударив по лестнице, дверям и углам градом жарко светящихся шариков. Затлели портьеры и ковры, занялся пламенем висевший у камина плетенный из соломки лапоть, в котором, по поверью, живет дух дома. В тревоге за жену Гард метнулся в тот угол, где в последний раз ее видел, но озадаченно замер, ощутив окативший спину холод. Глянул через перила вниз и невольно поежился. Шаман лежал на полу рядом со своим страшным оружием, и его лицо было белым и спокойным. Только поблескивало в свете ночника алмазными кристалликами льда. – Ланс, вы тут? – раздался от входа осторожный вопрос Звена, и через несколько секунд маг шагнул в дом, бдительно осматриваясь по сторонам. – Как вы вовремя, – с облегчением отозвался Ланберс, выходя из своего укрытия. – А мы уже собирались отбиваться. – Пришлось ускоряться, остальные еще идут, – пояснил вошедший следом за магистром Шайонс и окинул быстрым взглядом помещение: – А где хозяин? – В тайнике. – Лита успела первой спуститься вниз и уже рассматривала ледяное лицо шамана. – А вы его того… навсегда? – Нет. Хотя он и заслужил. Это заклятие называется «ледяная амфора». Он сейчас просто замедлен и отделается обморожением носа, – объяснил Звен, ловко избавляя шамана от оружия, зелий и амулетов. – Вот второму досталось сильнее, но и он выживет. – Но раз шаманы не вернутся к своим, значит, к ним скоро придет подкрепление? – забеспокоилась Дилли. – Не пора ли нам подумать о защите? Или у вас другой план? – Сначала неплохо бы умыться и выпить по стакану взвара, – взмолился Шайонс. – Пришлось несколько часов лежать на дне телег с картошкой. Ланс, нужно встретить Эршеля, он ни в какую не пожелал переждать в безопасном месте. Брэн приведет их под отводом глаз, мы опередили всего минут на пять. Кстати, привратник сбежал, едва увидев нас. – Гард покажет вам ванную, а мы сделаем взвар, – заторопилась на кухню Дилли. Пока король с охраной не окажутся здесь, рано и бессмысленно строить планы и думать о спасении хозяев дома. – Как ты представляешь себе наше нападение на дворец? – осведомилась Лита, нарезая найденные в кладовой колбасы и окорока. – Пока никак, – осторожно ответила старшая сестра. – Нужно послушать, что они узнали. – А тем временем наступит утро, – многозначительно намекнула младшая, – и шаманы обнаружат пропажу собратьев. Или еще кто-то, егеря, допустим. И придут сюда всей ордой. Как думаешь, уцелеет на этом месте хоть клок травы или камень? Он сегодня только разок посохом махнул, припугнуть хотел, как я понимаю. А комната чуть не сгорела. – К чему ты клонишь? – замерла Дилли. – Такой толпой мы во дворец не пройдем. А нам нужно защитить липовых бастардов. Их матушки и тетушки желали праздника, а расплачиваться за это придется, как всегда, детям. Но если нас раскусят заранее, у ворот или при подходе, этих наивных лжепринцев спасать будет поздно. Ты же видишь, как жестоко карают шаманы за малейшее неповиновение. – Я обещала Гарду… – заикнулась леди Тровенг, глянула в презрительно-насмешливые глаза сестры и прикусила язык. Ей и самой было понятно, как опрометчиво она поступила, давая любимому слово, но ничего изменить уже не могла. Да и не желала. Истинное семейное счастье – это редкое чудо, оно невероятно чутко и хрупко, и потому его нужно очень тщательно оберегать от любых происков каверзной судьбы. Но сильнее всего оно обычно страдает от собственной лжи, невнимательности и грубости. Обманешь сегодня, не выполнишь обещаний завтра, в очередной раз забудешь сказать доброе слово – и однажды вдруг обнаружишь вместо живого, жаркого семейного очага кучку холодной золы. – А я никому ничего не обещала! – Чижик с вызовом вздернула нос. – И потому могу действовать так, как считаю нужным. – Это неправильно, – подумав, уверенно заявила Дилли. – Да, вслух ты таких клятв не произносила, но, вступая в отряд, каждый по безмолвному уговору обязуется выполнять некие неписаные правила. Один раз мы с тобой их нарушили, но тому была веская причина – сигнал Леара. Ведь только мы с тобой могли верно расшифровать его значение и осознать, что от нас ждут немедленных действий. А сейчас обстоятельства совершенно другие. И они не постоянны, все может измениться в любой момент. Поэтому ты не имеешь права решать только за себя. Если к шаманам придет подмога, нам может понадобиться твоя помощь. Мне тоже жаль ни в чем не повинных наивных лжебастардов, но им пока ничего не угрожает. А Эршель с Леаром и Лансом в эту минуту бредут где-то по городу, кишащему шаманами и пьяными солдатами. И если узнают, что ты ушла геройствовать в одиночку, ринутся за тобой, даже не смыв с себя картофельную пыль и не выпив по кружке воды. – Умеешь ты отравить настроение! – Лита резко отложила нож и обессиленно опустилась на дубовый стул. – Прости, Дилли, я не со зла. Просто привыкла действовать быстро и никак не могу притерпеться к их манере каждый шаг обдумывать со всех сторон по полчаса. – Потому что не хочешь принять простую истину, – резковато ответил за ведунью вошедший на кухню Шайонс, уже чисто умытый, в свежей темной рубашке с графскими вензелями на плече. – Магистры всегда помнят, что за их решениями стоят чьи-то жизни, и больше всего боятся ошибиться. Вот и не спешат, не по одному разу перепроверяя свои планы. Хотя в исключительных случаях могут действовать очень быстро. Вот Звен сегодня уложил одного шамана молнией, пущенной от самых ворот. А потом мчался сюда как смерч и бросил заклинание, не успев даже шагнуть на крыльцо. Но все равно в обоих случаях не стал убивать халгирцев, помня, что они не выглядят хозяевами дворца, – скорее слугами или наемниками, выполняющими оговоренную работу. – Садитесь есть, – поспешила воспользоваться его передышкой Дилли. – Хотя все это и верно, но я тоже переживаю за бастардов. Слишком жесток он… человек, которого мы пока не знаем. И потому много рассуждать сегодня не придется. Я уже все обдумала и нашла единственный способ провести в королевский замок сразу весь отряд. Как только все перекусят, двоим магистрам придется надеть личины захваченных шаманов и вести нас во дворец. Всех. Мы с Литой будем бастардами, остальные – сопровождающими и хозяевами дома. Только одно меня волнует: что становится с домами тех жителей, которые нарушили указ и попали в королевские владения? – Я могу ответить. – Шайонс покосился на примолкшую Литу. – Эти особняки занимают шаманы и командиры егерей. За предательство и жестокость в Айканире нынче платят очень щедро. – Тогда нам необходимо предупредить Валтона, – поднялась с места Лита. – Я схожу. – Пусть лучше это сделает Ланс, когда вернется, – остановил ее вошедший с магистром Гард. – Я заметил, как он чем-то закрыл дверь. – Нужно на всякий случай спрятать их в надежном месте, – не согласился торопливо поглощавший еду Шайонс. – По пути мы заметили несколько сгоревших домов… Боюсь, в подземном тайнике будет нечем дышать, если в особняке начнется пожар. Я сам их отведу, прикрыв невидимостью, потом отправимся во дворец. А Звен пока допросит раненого, нужно же знать, как они проходят ворота. Должны быть пароли или какие-то знаки. Спорить с ним никто не стал, лишь Дилли спросила, безопасно ли новое убежище. – Я уверен в том человеке, – заверил хозяин обители. – Но главное – там не будет шаманов. Он настоятель маленького храма в бедном районе для ремесленников и докеров, и паства его обожает. Любой приютит его друзей, и никто из соседей не выдаст. Да и егеря в тот район города попусту соваться не любят, грузчики – все люди сильные и храбрые. – Вот из кого нашему родителю нужно было нанимать охрану, – съехидничала Лита. – Они бы не продались двойнику. Семнадцатое светозарня Айканир, королевский замок Дилли Звук шагов разносился, казалось, по всему городу, хотя четверка «пленников» невольно старалась шагать поаккуратнее. Следовавшие за ними шаманы, которых изображали Звен и Варгус, были обуты в короткие сапоги, сшитые из мягкой и толстой буйволовой кожи, и ступали почти бесшумно. Остальные четверо, тщательно укрытые амулетами отвода глаз и заклинаниями невидимости, двигались неслышно, натянув поверх удобных туфель без каблуков толстые зимние носки. Первоначальный план Дилли подвергся существенному изменению. Допросив шамана, магистры выяснили, что всех пленников по прибытии во дворец обязательно рассортируют, и самых подозрительных отведут на допрос к палачам. Однако даже если все будут тихи и покорны, но их будет больше четырех, начальник караула немедленно приставит в подмогу шаманам пяток егерей. – Скорее подстраховка на всякий случай, – расшифровал это сообщение Гард. – Значит, сторонники двойника не доверяют друг дружке, и злодею, стоящему за спиной Дейса, это отлично известно. В таком случае у него непременно должны быть осведомители или шпионы в обеих группах, уследить за всем самому просто невозможно. – Может быть все что угодно, – согласился Звен. – Неизвестные маги или всем знакомые, но прячущие истинное лицо интриганы, лазутчики или бастарды соседних повелителей с неведомыми артефактами – сейчас сказать трудно. Вполне возможно, впоследствии, когда все выяснится, мы будем искренне удивляться, почему не смогли разгадать истину сразу. Но до этого еще нужно дожить. Я настоятельно прошу вас только об одном: никому не верьте, кроме напарников, ничему не удивляйтесь и не показывайте виду, если вдруг что-то заметите или поймете. Враг жесток, и если кого-нибудь заподозрит – не остановится ни перед чем. Вот поэтому магистры приняли решение попытаться как можно дольше сохранить в тайне невидимую часть отряда, где наравне со всеми шел и Эршель. – Я, конечно, старый упрямый лопух, – заявил он с мрачной усмешкой, когда его попытались уговорить переждать эту ночь в надежном подвале храма для бедняков, – но не совсем еще дурак. И секреты некоторых потайных местечек и переходов своего дворца не открыл пока никому. Да и не пользовался ими уже лет пятнадцать, только проверял запирающие ловушки. Магистр, служивший еще моему деду, был очень предусмотрительный человек. – А куда же он делся? – живо заинтересовался Звен. – Никто не знает. Уехал на раскопки старого храма в Кеминскую пустыню, да так и не вернулся. Мы его искали, посылали целую экспедицию – без толку. Они возвратились ни с чем. Больше спорить с королем не стали, но к нему и к Леарону приставили телохранителем магистра Брэна. Шайонс должен был незаметно проследить, куда отправят Гарда и Ланса, и вместе с Варгусом помочь им освободить форандских магов. Вроде и нетрудная задача, но все отлично знали, как легко от крохотной случайности иногда рассыпаются самые замечательные планы. И жизнь наглядно подтвердила эти опасения. – У ворот толпа егерей, – тихо предупредила Дилли, добавив зрению кошачьей остроты. – Спорят со стражниками замковой охраны, – доложила Лита, мигом усилив тонкость своего слуха. – Те не пускают их в замок, ссылаются на какой-то приказ. Гонят ночевать в городских казармах. – А командира не слышно? – заинтересовался Эршель, и на него шикнули сразу все маги. Его упрямое величество наотрез отказался менять голос, пообещав молчать как дерево. Вот только маги ему не очень поверили и повесили на шею амулет с заклинанием искажения, предупредив, что активируют его, если Эршель попытается действовать не по плану. – В отряде двое несдержанных и потому ненадежных людей, – пошутил Шайонс, покидая дом лорда. – Король и младшая принцесса. Поэтому за ними нужно следить особо, чтобы не влипли в ловушку. – За мной не нужно, – мгновенно огрызнулась Лита. – Я отлично знаю свои возможности. А вот за его величеством действительно присматривайте, он ведет себя как избалованный мальчишка. – Ну и нахалка! – тут же возмутился Эршель, но в его голосе, перекрывая напускную суровость, слышалась звеняще счастливая гордость горячо любящего отца. И все дружно смолчали, старательно пряча смущенные взгляды и понимающие улыбки. – Если попытаются нам помешать – шарахну по ним жезлом, – предупредил Звен и добавил для четверки Брэна: – А вы постарайтесь проскочить впереди, у вас будет десять секунд. Все насторожились и подобрались. От того, как они пройдут ворота, зависел успех главной части плана. Толпа егерей была все ближе, теперь уже каждый мог расслышать их перебранку своими ушами. Но спор неожиданно разрешился миром, хотя и не совсем так, как хотелось бы лазутчикам.