– Вы хотите сказать, что Алина Каюрова сама попросила этого человека помочь ей устранить мужа? Вы полагаете, она знала, что должно произойти с Павлом? – Что касается второго твоего предположения – пожалуй, да. Получив открытку, Алина поняла ее по-своему. Она могла предупредить мужа об опасности, но не сделала этого. С другой стороны, Ирина тоже видела записку, но истолковала ее по-другому, предположив, что опасность грозит Алине. – Этот парень – любитель ребусов, – пробормотал Кира. – Нет, чтобы прямо написать, что он собирается сделать! – Что касается первого, – продолжала Рита, проигнорировав замечание молодого человека, – то я не вполне уверена. Если бы Алина знала парня, то зачем ей присылать ко мне Шумину? – Да для отвода глаз! – воскликнул Кира, возбужденно подавшись вперед. – Пыталась отвести от себя подозрение. Ее, видите ли, пугают открытки от неизвестного маньяка, а тем временем муженек отправляется на тот свет, и все сваливают на ненормального писаку! – Сомневаюсь, – покачала головой Рита. – Слишком уж сложная схема. Не забывай, что Алина получает открытки в течение нескольких лет! Нет, все не так просто. Я считаю, что Алина действительно не знает «писателя», даже опасается его, раз попросила меня заняться им. Однако она не ожидала, что он решит помочь ей избавиться от Павла, – потому и не показала мне последнюю открытку. Но Алина, боюсь, не понимает одного: до сих пор наш маньяк был всего лишь одним из сумасшедших поклонников Алины Каюровой. Теперь же он вмешался в ее жизнь, причем – вмешался агрессивно. Это значит, что он опасен. Он может посчитать, что стал ближе к Алине, так как попытался исполнить ее заветную мечту – избавиться от Павла. Более того, Алина как бы становится его сообщницей, хотя сама, возможно, этого и не сознает. Она дала неизвестному право действовать, и он, можете быть уверены, своего не упустит. Он добился чего хотел – вступил с Алиной в прямой контакт. До этого их общение было односторонним. Она игнорировала его, а такие ребята жаждут признания своих кумиров. Они полагают, что объект вожделения только и мечтает познакомиться поближе! Теперь же, получив очередную открытку, в которой содержалась угроза, Алина промолчала. Она не предупредила Павла, не сказала мне ни слова. Как он должен воспринимать такой шаг? Разумеется, как молчаливое согласие, карт-бланш с ее стороны! Промолчав, Алина вступила в игру с сумасшедшим. Она дала ему надежду на то, что, если Павел будет устранен, то место рядом с ней освободится – место для него. Вместо того чтобы выйти из-под опеки мужа, Алина прямиком направляется в лапы психа! Вернувшись домой, Рита обнаружила Наталью Ильиничну. Байрамов отсутствовал. Она не собиралась посвящать мать в свои семейные проблемы, поэтому на вопросы об Игоре отвечала уклончиво. Чертовски трудно сохранять видимость нормальных отношений, когда ты все время на виду! Рита уже несколько раз успела пожалеть, что Байрамов отказался от прекрасной съемной квартиры-студии – тогда их семья жила бы своей жизнью. Нельзя сказать, что мать вмешивалась в их с Игорем дела, но существовать под бдительным, хотя и очень снисходительным, оком Натальи Ильиничны Рите бывало порой непросто. Байрамов, напротив, не возражал: у них с матерью Риты давно установились прекрасные отношения, и Рите временами казалось, что она считает Игоря больше своим сыном, нежели плоть от плоти своей, ее брата Михаила. Однако на этот раз Рита не собиралась пускать все на самотек. В конце концов, Байрамов не может прятаться от нее бесконечно! – У меня встреча с клиентом, – сказала она матери. – Это не займет больше часа. – Сейчас? – удивилась Наталья Ильинична. – Да ведь уже поздно! Но Рита не собиралась придумывать правдоподобное объяснение – ей не хотелось терять времени. Зажав в кулаке ключи от верного «Фольксвагена», Рита выскочила за дверь прежде, чем мать успела еще что-то сказать. До театра она добралась всего за полчаса – в отсутствие пробок она могла беспрепятственно гнать автомобиль на предельной скорости. Обычно она с трудом принимала решения, но, сделав это, шла к цели напролом. Сейчас Рита хотела одного – разобраться с Байрмовым раз и навсегда. Ей не давал покоя разговор с Варей, предположившей, что тот, возможно, изменяет Рите. Действительно, у него широкий круг общения, и в этом кругу найдется немало женщин, желающих им завладеть. Съехавшись с Игорем, Рита прекрасно понимала, что ей всегда придется опасаться подобных проблем. Красивый, талантливый и знаменитый мужчина является приманкой, перед которой мало кто устоит. Рита надеялась на его благоразумие и на собственные способности, но вынуждена была признаться себе, что именно эта опасность удерживает ее от финального шага – штампа в паспорте. Сегодняшняя беседа с Алиной лишь подлила масла в огонь. Оказывается, она давно знакома с Байрамовым, а он и словом не обмолвился! Это подозрительно. Алина относится к тому типу женщин, которых Рита считает опасными: беззащитная, мягкая, нуждающаяся в опеке. Кроме того – бесспорно, талантливая. Неужели история повторяется? Отец изменял матери с оперной певицей, и вот теперь на горизонте замаячила Алина – какая ирония судьбы! В фойе театра царила полутьма. Тихо бормотал телевизор на проходной. – Здравствуйте, Маргарита Григорьевна, – белозубо улыбнулся ей охранник Сеня. – Что-то случилось? Вопрос прозвучал уместно, так как Рита избегала посещать театр без крайней необходимости. Пока отец был жив, она не хотела лишний раз становиться жертвой его деспотизма. Теперь ей тяжело приходить в здание, которому Григорий Синявский посвятил всю жизнь. Здесь в каждом углу чувствовалось его незримое присутствие. Каждый предмет мебели подбирался с его согласия, и ни одна фотография или картина в коридоре не могла занять свое место, не получив предварительно одобрения вездесущего директора. Игорь, занявший место учителя, постарался сохранить дух Синявского. Он знал, как ревниво Рита относится к детищу отца, поэтому небольшие перемены, произведенные им, нельзя назвать значительными. И все же она каждый раз испытывала чувство дискомфорта, входя в «Гелиос». – Ничего не случилось, – улыбнулась она Сене. – Игорь здесь? – Да, – ответил охранник. – В кабинете. – Один? – Насколько мне известно, да. Велел не беспокоить… Разумеется, к вам это не относится, – быстро поправился он. Рита прошла по коридору до дубовой двери отцовского кабинета. Она задержалась на минуту, вспомнив, как обнаружила Григория Сергеевича убитым. Эта картина до сих пор живо стояла перед глазами, словно все произошло вчера. Затем, собравшись с духом, она постучала. Никто не ответил, и Рита вошла. Кабинет оказался пуст, но в ванной комнате, примыкающей к нему, шумела вода: Байрамов здесь. – Игорь! – позвала она. – Открой, пожалуйста. Никакой реакции. – Открой! – потребовала она, замолотив по двери руками. – Так не может продолжаться, ты должен понимать! Что происходит? Если у тебя завелась женщина, так и скажи, ведь мы договаривались, что будем честны друг с другом, помнишь? Шум воды стих. Через несколько секунд дверь в ванную открылась, и на пороге появился Игорь. Риту испугала перемена в его облике – очевидно, ее беспокойство имеет под собой почву. Байрамов был бледен. Не просто бледен – его кожа имела землистый оттенок, под тусклыми глазами залегли темные круги. – Господи, что с тобой произошло?! – пробормотала Рита, отшатнувшись. – Не знаю, но точно не новая любовь. Теперь она понимала, что предположение о наличии другой женщины выглядело абсурдным. – И как давно это с тобой? – спросила Рита. – Пару недель, – нехотя ответил Игорь. – Какие симптомы? – Как у беременных, – усмехнулся он. – Тошнота, рвота, головокружение… Надеюсь тем не менее, что рожать не придется! Рита молча достала мобильник и набрала номер подруги. Нина Переверзева заведовала отделением эндокринологии в частной клинике. В двух словах обрисовав ей ситуацию, Рита получила распоряжение завтра с утра явится с Игорем на консультацию. – Послушай, ты это зря, – сказал Игорь, как только она отключилась. – Никуда я не пойду! – Пойдешь как миленький, такими вещами не шутят! Не забывай, что у тебя контракт с Мариинкой, и не мне объяснять, что это значит. Если ты болен, надо прихватить болезнь в начальной стадии, а не запускать до такой степени, чтобы загреметь в больницу и сказать «прощай» такому значительному проекту, как «Кольцо Нибелунга»! Рита знала, на какие рычаги давить, чтобы заставить Игоря подчиниться. Как и большинство мужчин, не склонных к ипохондрии, он боялся врачей, однако ни за что не согласился бы пожертвовать новым проектом. – Почему ты не сказал? – спросила Рита по дороге домой. – Потому что ты все время со мной возишься. Я чувствую себя паразитом у тебя на шее: то проблемы с ногой, теперь – это… Думал, само пройдет. В глубине Ритиной души поднялась огромная волна нежности по отношению к Игорю. Он не хотел ее беспокоить! – Байрамов, – вздохнула она, – когда же ты наконец, поймешь, что мне не в тягость заботиться о тебе? Случись со мной такое, разве ты не сделал бы для меня то же самое? – Да, только вот ты никогда не болеешь! Рита и впрямь отличалась отменным здоровьем. Иногда у нее случались недомогания, но она ни разу не лежала в больнице. Тщательно следя за самочувствием, Рита не забывала о ежегодном обследовании (ведь не зря же, черт возьми, она выкладывает бешеные деньги за страховку!), принимала витамины, занималась спортом в фитнес-центре трижды в неделю, не курила и почти не выпивала. Байрамов питался когда и чем придется, мало спал и дымил, как старый паровоз. Неимоверные физические нагрузки и нервное напряжение, которого требовало руководство театром, а также необходимость держаться на плаву как в смысле финансов, так и в плане популярности заставляли его почти все время посвящать работе, забывая о себе. Рита старалась подбодрить Игоря, но сама не на шутку встревожилась. Симптомы выглядели подозрительно, и она сомневалась, что ей удастся заснуть этой ночью в ожидании визита к Нине. Игорь уснул быстро, вымотавшись за день, да и тяжелый приступ рвоты, случившийся после репетиции, отнял у него немало сил. Он провалился в сон на полуслове, рассказывая Рите о том, что было в театре. Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, и смотрела на него. Она давно изучила каждый сантиметр его жилистого, гибкого сильного тела, силуэт которого вырисовывался под тонким одеялом. Игорь весь состоял из острых углов: высокие скулы, крупный тонкий нос с горбинкой, упрямый изгиб большого рта. Темно-каштановые волосы, густые и жесткие, падали на широкий, покатый лоб и глаза, кудрявясь у основания шеи. Неужели она может его потерять? Рита вспомнила, что ее хороший приятель умер от рака крови. Они вместе учились на юрфаке. Славка был жизнерадостным, веселым парнем. Свою болезнь он воспринял не так, как большинство людей, оказавшихся в подобном положении. Он не жаловался, не задавался вопросом «Почему я?» и не готовился к смерти. Он решительно намеревался победить болезнь. Врачи были настроены оптимистично. Славка умер через полгода, измученный химиотерапией и облучением, лишенный воли к жизни. За несколько дней до смерти Рита приходила к нему: его выписали домой умирать. – Я вот все думаю, – слабо улыбаясь, сказал он ей тогда, – а стоило ли все это таких усилий? Может, нужно было смириться и прожить эти полгода на широкую ногу, чтобы сейчас не сожалеть… Славке было двадцать шесть. Байрамову недавно исполнилось тридцать. Рита знала, что Игорь считает ее красивой, но она понимала, что красивых женщин много, а Байрамов один. Когда он выходил на сцену в роли Ланселота в «Камелоте» или Тутанхамона в «Восходе бога Ра», зал замирал в восхищении. В такие мгновения Игорь был больше чем король и даже больше, чем Бог. Он подчинял людей собственной воле с такой легкостью, с которой Рита резала яблоко или варила кофе. И разумеется, многим особам женского пола казалось несправедливым, что такой человек принадлежит одной женщине! Только Рита знала, что Байрамов никому не принадлежит. Она не пыталась целиком им завладеть, и это, пожалуй, являлось основной причиной его столь глубокой привязанности к ней. Рита всегда рядом, на нее можно опереться в трудную минуту, но она не путается под ногами, требуя внимания, как другие женщины, которых Игорь знал раньше, – а их, насколько известно Рите, было немало. Пристально разглядывая спящего Игоря, Рита понимала, что он сейчас принадлежит ей меньше, чем всегда. Что, если он серьезно болен – в состоянии ли она помочь? Рита вскочила в шесть и приготовила завтрак. Наталья Ильинична еще не просыпалась, и это было Рите на руку: она не хотела посвящать мать в свои проблемы, пока не станет ясно, с чем они имеют дело. Нина приняла их в своем кабинете. Внимательно выслушав Игоря, она сама отвела их к терапевту, после чего Байрамов прошел исследования, включая флюорографию и кардиограмму. – Ну, – бодро сказала Нина, взглянув на распечатки, – по крайней мере у вас нет проблем с легкими, а сердце – просто пламенный мотор! Результаты анализов крови получим к вечеру. Немного успокоенная, Рита отвезла Игоря в театр. Она предложила ему остаться дома и отдохнуть, но он наотрез отказался. – Я же не в булочной работаю! – сказал он. – Если не приду, репетиция насмарку… Чувствую я себя нормально. Странно, это накатывает неожиданно: с утра все в порядке, да и днем тоже вроде ничего не беспокоит. Зато к вечеру начинается свистопляска между унитазом и раковиной! Рита отправилась в офис. Ее мысли всецело занимал Байрамов и результаты его обследования, и она с трудом могла сосредоточиться на деле Алины Каюровой. Как и следовало ожидать, ребята не добились сколько-нибудь значимых успехов в поиске человека, который в больших количествах скупал поздравительные открытки фирмы «Мастерская Ольги Лурье». – Ну, если он и в самом деле богат, – заговорил Кира, не любивший, когда какая-то ниточка в расследовании ни к чему не приводит, – он вряд ли покупает открытки самостоятельно. Может, все-таки заказывает по Интернету? Рита надеялась на иной исход: хакером она, мягко говоря, не являлась, а потому не рассчитывала, что сумеет вычислить таинственного покупателя. – Ну, и сколько интернет-магазинов торгуют данным видом продукции? – без энтузиазма задала она вопрос помощнику. – Всего пятнадцать. – Всего? И как ты намерен выяснить личность покупателя? – Существует несколько вариантов доставки товара. Во-первых, по почте. Во-вторых, на дом с курьером. – И в-третьих, забрать лично со склада! – встряла Светлана. – Что касается почты – дохлый номер, – задумчиво заметила Рита. – Нам ни за что не выяснить, кто получал бандероли! – Точно, – поддакнула Света. – Без ордера… мы же не полиция! – Но остаются два других способа, – не сдавался Кира. – Нужно проверить, на какие склады доставляют заказы магазины, торгующие открытками Ольги Лурье, и съездить туда. Думаю, можно уболтать тамошних работников или, на крайняк, подкупить. У нас есть деньги на э-э… накладные расходы? – Найдем, – кивнула Рита. – А я могу попробовать выйти на курьеров, – предложила Света. – Они наверняка запомнили, кто заказывал, – не самая ходовая продукция! – Тем более что наш маньяк наверняка брал не одну за раз – иначе просто нет смысла приглашать курьера, ведь доставка стоит денег! – бодро закончил Кира. – Вот и отлично, – с облегчением вздохнула Рита, довольная, что ребята нашли себе работу, которая, возможно, увенчается успехом. У нее в данный момент не было ни сил, ни желания заниматься открытками! С другой стороны, дело принимало опасный оборот. Маньяк, вероятно, покушался на жизнь Павла Каюрова. Что взбредет ему в голову завтра – может, он рассердится на Алину и вздумает убить и ее? Рита не имела дело с подобными случаями. В университете им читали специальный курс по психологии маньяков, но в реальной жизни она с ними, слава богу, не сталкивалась. Она изо всех сил сопротивлялась, когда Света или Кира называли неизвестного «писателя» этим словом, но теперь вынуждена была признать, что ребята с самого начала были правы. Это пугало, потому что налагало бремя ответственности за жизнь не только Алины, но и всего ее окружения! У парня свой, особый образ мышления, он по-другому воспринимает действительность, и предсказать его действия практически невозможно!