Пришлось подчиниться: на палубе галеры маячили крепкие фигуры лучников, готовых выпустить стаю смертоносных стрел. Лодка соприкоснулись с кораблем, и в нее по веревочной лестнице спустился воин. С уважением посмотрев на мощного Андроника, он обратился к слуге, приняв его за хозяина: – Кто такой? Что тут делаешь? Парализованный ужасом «хозяин» молчал. Андронику пришлось взять инициативу в свои руки. Прикинувшись варваром, он заговорил на ломаном греческом языке: – Замучили… работа… бежал… хозяин… поймал… плохо… Воин рассмеялся: – Плохо тебе? А будет еще хуже. Отдадим вас дворцовой страже, она быстренько развяжет ваши языки и разберется, какую измену вы тут готовите! «Хозяина» бросило в жар, он обрел дар речи и подхватил спасительную игру: – Господин, я не готовил никакой измены и не замышлял ничего плохого. Мой раб, – он показал на Андроника, – бежал. Я долго за ним гнался и едва поймал… Ты же видишь, какой это здоровяк! Он кормит всю мою семью и стоит больших денег! – он придвинулся к воину и шепнул. – Отпусти нас, я умею быть благодарным… В подкрепление своих слов он достал тугой кошель и вложил его в грубую ладонь стражника. Тот развязал шнурок и желтый блеск на мгновение ослепил его. Золото перевесило долг службы, воин поднялся на галеру и повеселевшим голосом приказал: – Отчаливайте! Держитесь подальше от дворца и больше не попадайтесь! «Хозяин» поклонился верному слуге императора и осипшим голосом сказал: – О, победоносный страж, клянусь всеми святыми: больше ты нас не увидишь! – и лодка с нарушителями исчезла в ночной мгле. Добравшись до дому, Андроник сбил цепи и немедля отправился в Галицкое княжество, к князю Осмомыслу, с которым был давно и хорошо знаком. Он благополучно покинул Константинополь и добрался до Валахии, но тут местная стража опознала его. Памятуя о награде, объявленной за его поимку, на родину беглеца сопровождал целый отряд валахов. Однако Андроник легко обманул простосердечных воинов. Уверив их в слабости своего желудка, он стал им выговаривать: – От вашей еды у меня заболел живот. Когда император узнает, что меня отравили, вам не только не заплатят, но и отрубят ваши глупые головы! Предводитель отряда решил, что с царственным пленником надо быть поосторожнее: – Господин, ты можешь отлучаться во всякое время. Но за тобой будут зорко следить. Андроник стал приучать стражу к своим частым отлучкам: постоянно спешивался и отходил в кусты. Шло время и бдительность воинов слабела. Однажды отряд остановился на ночной отдых. В наступивших сумерках Андроник поднялся на пригорок, поросший редким кустарником. На виду у стражи он присел и затих. Затем он осторожно снял плащ и шляпу и повесил их рядом с собой на куст так, чтобы они напоминали силуэт сидящего человека. На стоянке все было спокойно: одни стражники хлопотали у костра, другие – лежали на траве, лениво посматривая в сторону узника. Улучив момент, он перебежал в небольшую рощицу и спрятался в густых зарослях. Через некоторое время он услышал сигнал тревоги и крики воинов со стороны лагеря: его побег обнаружили и на него началась охота! В темноте цепь валахов прошла мимо затаившегося беглеца и, перекликаясь, удалилась в сторону границы с Галицией. Андроник пошел в противоположном направлении, туда, где его не ждали и, сделав изрядный круг, через несколько дней пересек границу в соседнем месте. Галицкий князь Осмомысл встретил знатного беглеца с распростертыми объятиями, дал ему в кормление богатый удел и сделал его своим советником. Андроник на время забыл о своих честолюбивых мечтах и с радостью включился в местную светскую жизнь, коротая время между обильными пирами и большими охотами. Многократно обманутый Мануил, узнав о судьбе брата, поначалу сильно расстроился: тот был падок на удовольствия и легко мог стать игрушкой в руках врагов Византии. Но, поразмыслив, он понял, что примитивные развлечения варваров быстро надоедят избалованному беглецу, и тогда его можно будет легко заманить в Константинополь. Так и вышло. Скоро Андроник заскучал, и весьма кстати явившиеся к нему посланцы Мануила, два благообразных митрополита, медовыми устами уговорили его вернуться на родину. Дерзкое похищение Ренье проснулся от ощущения неясной тревоги. Он встал с мягкой травы и осмотрелся. Вокруг никого не было, в темном небе сияла полная луна, неподалеку журчал родник. В памяти всплыло когда-то слышанное предупреждение: «Не верь, что заросли бывают безопасными. Наверняка где-нибудь крадется тигр в поиске добычи». Эта мысль напрягла юношу: выезжая на прогулку, он не взял с собой никакого оружия. И тут на краю поляны шевельнулись кусты и на лунный свет вышел молодой леопард. Красавец на мгновение остановился, с любопытством посмотрел на Ренье и направился к источнику. Под пятнистой шкурой зверя играли тугие мышцы, в легкой походке чувствовалась упругая сила. Подойдя к роднику, он осторожно понюхал воду, чихнул и начал быстро ее лакать. Время от времени он поднимал голову, облизывал усы и поглядывал на Ренье. Юноша был поражен сходством леопарда с кошкой, которая жила у него дома, в Тулузском графстве. …Она стоила больших денег, и была непревзойденной искусницей в ловле мышей. Он быстро сдружился с ней и удивлялся ее поразительному любопытству. Не было ни одного, самого потаенного уголка, который бы она не обследовала. И кто бы ни начинал что-нибудь делать, как она тут же оказывалась в центре событий, что-то вынюхивая своей усатой мордочкой. Она считала себя настоящей хозяйкой дома и по доброте кошачьей натуры терпела двуногих приживал, снисходительно прощая им бессмысленную суету и бестолковый шум. Время от времени ей удавалось выклянчивать или просто утаскивать что-нибудь вкусненькое. И еще она умела красиво жить. В холодные времена находила теплые места, и сладко спала там, вызывая всеобщую зависть. В жару она отыскивала густую тень и нежилась там под освежающим ветерком. Как будто стараясь повеселить обитателей дома, она очень забавно укладывалась спать. Выбрав удобное место, она начинала крутиться, пока не превращалась в пушистый клубок. И лишь хитрый зеленый глаз сквозь узкую щелку посматривал на окружающих, да кончик хвоста слегка обмахивал розовый нос. Однажды ранним летним утром кошка разбудила Ренье и положила прямо перед его носом пойманную птичку. Та из последних сил трепетала крылышками, но взлететь не могла. Лапой удерживая жертву, кошка пододвигала ее поближе к мальчику, предлагая ему полакомиться вкусной добычей. Но он возмутился такой жестокостью, бережно взял бедную птичку в ладони и побежал к маме. Та успокоила малыша: – Ты же балуешь кошку разной едой, вот и она из лучших побуждений предложила тебе отведать, как ей кажется, изысканного кушанья! Ренье расплакался: – Но я не просил ее ловить птичку. Ты всегда мне говорила, что нельзя обижать слабых! Она прижала к себе сына и ласково погладила его по растрепавшимся волосам: – Да, мой мальчик, мужчина должен быть благородным. И лучший пример – твой отец! – А что такое благородство? – Это милосердие силы. Оно свойственно только добрым и уверенным в себе людям. Злые и слабые не могут быть благородными… О птичке не беспокойся. Я отдам ее нашему лекарю, и он ее вылечит. Слезы Ренье высохли: – Я объясню кошке, чтобы она больше не охотилась на беззащитных птичек! Мама поцеловала его в русую голову и попросила: – Только будь с ней вежлив, ведь ты сильнее ее! Он нашел преступницу в саду, где та носилась среди густой травы и ярких цветов. Увидев своего подопечного, кошка подбежала к нему, с довольным видом уселась на задние лапы и беззаботно помахивая кончиком хвоста, преданно заглянула ему в глаза. Ренье опустился на корточки, принял строгий вид и сказал: – Нельзя обижать слабых! Но плутовка не проявила ни малейших признаков раскаяния и с любопытством смотрела на мальчика. Пытаясь придать своим словам особый вес, он, по примеру взрослых, назидательно покачал указательным пальцем перед носом кошки. Она осторожно протянула лапку к пальцу, вытянула мордочку и попыталась его понюхать. Ренье стало щекотно и смешно. Мимо них пролетела цветастая бабочка, и кошка серой молнией бросилась вслед за новой добычей… Юноша стоял и улыбался своим воспоминаниям. Леопард перестал пить воду и озадаченно посмотрел на него. Было хорошо известно, что эти хищники очень опасны, обладают молниеносной реакцией и прыгают на двадцать-тридцать локтей. Но непрошенный гость был сыт, доволен жизнью и явно не собирался ни на кого нападать. Он зевнул, отряхнул голову и величественно удалился в заросли. На востоке загорался рассвет и нужно было возвращаться к каравану. Ренье только сейчас вспомнил о коне, и его пронзила страшная мысль: «Не стал ли он жертвой леопарда, этого совершенного убийцы?» От нехорошего предчувствия у него сжалось сердце. Вдруг вдали послышалось слабое ржание, он прислушался и осторожно пошел на звук. Через некоторое время деревья расступились, и он оказался на опушке рощи. Там, среди редкого кустарника, стояла пропавшая девушка и держала в руке повод его коня! Ренье подбежал к верному другу, обнял его за шею и погладил по шелковистой гриве. Тот стал тереться головой о щеку юноши. Встреча оказалась столь неожиданной, что он на мгновение забыл о девушке. Повернувшись к ней, он слегка наклонил голову и представился: – Ренье де Арди, рыцарь из Тулузского графства. Благодарен тебе за спасение коня. Она потупила глаза и ответила: – Я родом из Севильи. Меня зовут Исмиля. Юноша изумился: – Так мы же почти соседи! Мой отец не раз ездил в Сарагосу, Кордову и Севилью… – он не закончил фразу и с беспокойством посмотрел на занимающуюся зарю. – Сейчас нам нужно поскорее вернуться к каравану. Он вот-вот тронется с ночной стоянки!.. Садись на коня. Он опустился на одно колено, подал ей руку и сказал: – Я считаю большой честью служить тебе! Девушка благодарно кивнула головой и с его помощью поднялась в седло. Ренье оглянулся по сторонам и понял, что не знает правильного пути. Он уже имел случай убедиться в невероятной способности арабских скакунов ориентироваться на местности и возвращаться к покинутой ранее стоянке. Поэтому он доверился чутью коня, отпустил поводья и осторожно двинулся рядом ним. Исмиля улыбнулась: – Севилья самый красивый город Андалусии! Мимо него протекает река аль-Вади альКебир19. Там множество садов и их плодами завалены все рынки. Но больше всего мне нравились инжир из Малаги, сладости и засахаренные фрукты из Тарифы и Аликанте. Она помолчала и задумчиво продолжила: – Я помню наш дом. Внутренний двор утопал в душистых цветах. Настоящим чудом был большой фонтан, его тонкие струи переплетались и несли приятную прохладу. Родители меня очень любили и баловали. Мне нравились шелковые платья и благовония, привозимые из дальних стран. Мама каждое утро выбирала самую свежую розочку и прикалывала ее к моим волосам. В Севилье так делали все женщины… Теперь мне кажется, что я жила в сказке… – Что же случилось? Почему ты уехала оттуда? – Мой старший брат Самад увлекался поэзией и однажды в своих стихах воспел красоту дочери эмира. Само по себе это не преступление. Но кто-то внушил правителю, что он мог ее где-то видеть, и что его сочинение – это признание в любви. Пошли разные слухи… Избегая казни, брат скрылся. Однажды ночью он тайком пробрался в наш дом и приказал срочно готовить меня к отъезду. Оказалось, все дело затеял евнух эмира, который захотел забрать меня в гарем правителя и тем самым сделать ему подарок. А стихи оказались удобным предлогом для уничтожения моих защитников… Недаром говорят: «Услужливый раб всегда бежит впереди желаний своего господина!» – Что же плохого было в стихах? Она грустно вздохнула: – Ничего! Все поэты пишут об одном и том же, только по-разному. О девичьих глазах, похожих на глаза степных газелей, о зубах, сияющих как жемчужины, о черных ресницах, как неумолимых стрелах судьбы… Часто они возвеличивают правителей и те говорят: «Поэт – это глашатай Всевышнего. Если мы воспеты в красивых стихах, мы становимся бессмертными, если же нет, кто о нас вспомнит?!» Когда-то халифы дарили поэтам и певцам верблюдов, нагруженных драгоценными камнями, благовониями и редкими тканями. На них сыпалось столько золотых динаров, сколько они произносили слов! И человек, не имевший своего пристанища, становился обладателем дворца с пышным садом, фонтаном, гаремом и прислугой… Но иногда поэты становились игрушкой в руках злых людей. Они теряли головы, и не от любви, а от острой сабли палача!.. Или становились изгнанниками…