«Это все скоро закончится», — шептала Алиса самой себе, лежа на диване и гладя удобно устроившегося на ее животе Глаза. Кот спокойно спал, тихо сопя. Их окружала тишина. Не было ни голосов, ни шагов, ни скрипов. Но эта тишина казалась слишком громкой, гул в ушах не давал успокоиться. Мысли в голове становились все громче с каждым мгновением, пока, наконец, нежно-сиреневый свет не проник в комнату и не окрасил стены. Он не ослеплял, как утром, скорее был приглушенным, прощальным, будто солнце не было уверено, встретится ли с Вестниками завтра. Оно продолжало заглядывать в каждый уголок Дома, становясь все ярче, пока перед тем, как коснуться земли, не налилось кровью. Голые деревья мрачно шуршали и покачивались от ветра. Откуда-то издалека, словно из другого, настоящего или же еще более вымышленного мира заиграла древняя, первобытная мелодия. Вот-вот все погрузится в сон, и какова будет их судьба, дано знать одной лишь Гекате. Глава 39 Ева Ева не боялась, глядя на тающее среди ветвей солнце. Величественная сила распространилась по воздуху, когда «Богиня» вышла из-за горизонта, торжественно и грациозно возвышаясь в небе. Казалось, ветви склонялись перед луной, в то время как та касалась их лишь своим светом, сияя ослепительно ярко. Она озарила весь Дом и землю вокруг него. Становилось ясно, как днем. Девушка прикрыла глаза и вздохнула полной грудью, а после вновь открыла, смотря на то, как мать культа проникает в потаенное место своих детей, разрушая их тайны. Разве кому-нибудь из них, из них всех было под силу по-настоящему противостоять богине? Харисе, каким бы ни был ее нрав и жажда власти, никогда не справиться даже с Принцессой. Да и сама Мария ничего не могла против Гекаты. — Спасенные или же погубленные? — раздался женский голос позади, и Вестница обернулась, обратив внимание на стоящую в дверях Марго. — Что? — Она — наше спасение или наша погибель? — девушка взглянула на Луну, приближаясь к окну и касаясь холодного стекла. — Что об этом говорит твоя мама? — Ева посмотрела в глаза собеседницы, но та была словно заворожена видом в небе. — Практически ничего. Я догадываюсь, что она считает себя виноватой во всем этом. В том, что закрыла нас и что нам всем теперь грозит опасность. Не думаю, что она знала или могла предположить, что они воспользуются положением, — Вестница развернулась и поспешила выйти, но Ева взяла ее за руку, останавливая. — Кто воспользуется положением? Ты имеешь в виду Арона и Харису или Богиню? Что Принцесса говорит о Гекате? — тело охватила паника, но девушка все равно вырвалась, направляясь в коридор. Перед тем, как скрыться, Марго быстро проговорила: «Она — наше спасение и наша погибель». Ева задыхалась. Задыхалась, когда бежала вниз, на первый этаж, прямо в гостиную. Сердце бешено колотилось, а по коже бегали мурашки. Все было еще запутаннее, чем казалось на первый взгляд. Никто ничего не договаривал, Хариса исчезла, как по волшебству, а с Марго и Марией творились странные вещи. Распахнув двери, Ева влетела в комнату, где находилась только Алиса, и подошла к ней. — Где все? — В своих комнатах, наверное, или на кухне. Что случилось? — Я знаю, что происходит. — О чем ты говоришь? — Алиса посмотрела на девушку взволнованно, тут же сажая ее на диван рядом с собой и беря за руки. — Я знаю, зачем Хариса и Арон прибыли сюда. Вестница не стала перебивать ее, лишь коротко кивнула, внимательно слушая дальше. Глаз, расположившись на мягком ковре, тоже слушал. — Это место — наша тюрьма. Мы ведь не можем выбраться отсюда, не можем убежать, скрыться. Геката знала о Доме и хотела, чтобы мы спрятались в нем, а после не смогли выйти. Она послала Арона и Харису помочь ей нас запутать, чтобы потом, — она запнулась, — сейчас выйти из облаков и уничтожить. Уничтожить так, чтобы никакой другой круг не узнал, и поставить Харису следующей Принцессой. Алиса молчала довольно долго, повернувшись лицом к камину. — Ева, ты ведь помнишь, по какой причине мы здесь прячемся? — На обряде что-то пошло не так, и Мария спрятала нас здесь, переждать «бурю». — Тебе не кажется это абсурдным? — Я не уверена, что понимаю, о чем ты, — Ева вздохнула, а Алиса встала и закрыла дверь. — Ева, Я не думаю, что все действительно так. — Но здесь мы снова стали людьми, и этого нельзя отрицать. Мы больше не Вестники Гекаты, — было видно, как Еву снова охватывала паника. Она крепко сжала руки подруги. — Наше обращение обратно в людей никак не влияет на службу. — Мы умрем, — у девушки сбивалось дыхание, и постепенно начали накатывать слезы, — все мы. — Что ты такое говоришь? — То, что мы теперь люди и нас легко убить. Дом Луны — просто идеальное место для того, чтобы ослабить Вестников и закрыть их в ловушке. Не зря же он носит именно такое название и не зря в библиотеке висит ее портрет. Я сама видела. — Библиотека… — Алиса охнула и вскочила с дивана, — пошли, быстрее. — Но зачем? — Ева встала и вышла из гостиной следом за ней, идя к лестнице, — что ты хочешь там найти? — Подсказки. *** Два верхних этажа, как и прежде, были полностью уставлены шкафами. Произведения самых разных авторов, написанные на самых разных языках, заполняли помещение, в котором сейчас, казалось, легко можно было потеряться. На стенах висели подсвечники, в которые Алиса вставила найденные в одном из шкафов и предварительно зажженные свечи. Комната сразу озарилась светом. Девушка ходила от одной стены к другой, перелистывая книги и откладывая их, и снова беря, в то время как Ева все время смотрела в окно, изо всех сил стараясь успокоиться. — Что мы ищем? — Вестница подошла к подруге, всматриваясь в текст, но не могла ничего разобрать. — Информацию об этом месте. — То есть раньше вы знали все только со слов Марии? Алиса кивнула и усмехнулась, откладывая очередное произведение. — Видимо, так. — Помнишь книгу «Луна» другого круга? — Да, — девушка снова начала копаться в полках, — а почему ты вспомнила о ней? — Там ничего не было сказано о нем? Были же чертежи. — Арон сказал мне, что сам подкинул нам ее, так как посчитал, что Хариса зашла слишком далеко, заперев нас. — Но все же, там может быть что-нибудь полезное. Какие-нибудь… записи, дополнительные рисунки или история? — Я не знаю языка, на котором эта книга была написана, — она на мгновение замолчала, вздохнув и взглянув на лестницу, ведущую на последний этаж. Обе девушки поднялись еще выше. Воздух был пропитан пылью и влагой, а книги заполоняли еще больше пространства, нежели внизу, и словно сдавливали помещения до размера кулака. Прямо напротив лестницы на стене висел тот самый портрет — очертания Богини Темной Луны. Что-то заставило ее сжаться при виде картины, она взяла подругу за руку, едва сумев отвести взгляд, и стала осматривать помещение. Казалось, что Ева была здесь впервые. Стены выглядели непривычно поврежденными и грязными, пол — слишком поцарапанным, словно в него метали ножи, а книги, прежде лежавшие аккуратными стопками, сейчас были беспорядочно разбросаны. — Нам нужно и здесь все осветить. Подожди, я сейчас, — Алиса погладила ладонь Евы, мягко ей улыбнувшись, и быстро спустилась вниз. Девушка не двигалась. Луна уже поднялась достаточно высоко, не «заглядывала» в окна и ничего не освещала. Но портрет все равно был четко виден сквозь пелену ночи — каждый изгиб изображенной на нем женщины, все неровности и даже кое-где отличающиеся от обычного черного цвета выцветшие сероватые пятна. Даже не видя ее взгляда, Ева чувствовала величие и ужас. Ужас надвигающейся катастрофы. — А вот и я, — Ева вздрогнула, обернувшись к вошедшей Алисе, и глубоко вздохнула, — прости, не хотела напугать. Все нормально? — Да, все хорошо, — Вестница постаралась улыбнуться, но дрожь в теле было нелегко унять. Алиса вставила свечи в подсвечники, аккуратно зажгла их и поспешила искать нужные книги. — Как думаешь, она действительно выглядит так? — Ева присела на один из мягких диванчиков, стоящих у стен, и показала на портрет. — Я никогда не задумывалась о внешности Гекаты и, если честно, мне не по себе от этой картины. — Мне тоже, — ей понадобилось некоторое усилие, чтобы отвести взгляд на что-нибудь нейтральное.