Демидов отрицательно покачал головой. Так они стояли, вглядываясь в разрушенные дома: кукловоду пора бы уже было появиться. Тут есть то, что ему очень нужно: две женщины. Прошел час, магичка обновила заклинание, Фарат молчал: ему не обнаружить того, что мертво, по какой-то причине живое-неживое невидимо для духов иного мира. Второй час стояния закончился ничем. Кира начала нервничать. В отличие от егеря волшебница не привыкла по несколько часов сохранять неподвижность, умение егерей ждать могло соперничать с выдержкой охотников и снайперов из дружины. Третий час был на исходе, магичка уже извертелась, когда Игнат учуял присутствие чего-то чужого – он уловил быстрый стремительный взгляд, скользнувший по ним. При этом Демидов даже не шелохнулся, как стоял, медленно поворачивая голову, так и стоял: нельзя насторожить тварь, а то уйдет. «Фарат, – мысленно позвал он, – ищи гада, я знаю, что ты его не видишь, но, может, где-то след остался?» – Игнат, а может, он не придет? – подала голос Кира. – Не дергайся, – ответил егерь и швырнул подруге мыслеобраз. – Веди себя как вела, он уже тут, не насторожи его. Кира вздрогнула и начала вертеть головой. Ничто не изменилось, она и раньше ею вертела, словно попала в магазин во время распродажи – «все за чек». Фарат справился, прошло минут двадцать, прежде чем джинн прислал мыслеобраз: рядом с лужей во дворе дома чуть в стороне от них метрах в сорока пятипалый отпечаток с внушительными такими когтями, совсем свежий, глубокий, тварь точно весит за сотню килограммов. При этом, как и любая нежить, быстра и очень трудно убиваема. А еще он почувствовал давление, словно кто-то ненавязчиво пытается с ним общаться посредством телепатии. Давление все росло, он уже начал различать отдельные слова – «она не нужна», «оставь», «уходи». Понятно, кукловод решил давить его, а потом заставить атаковать Басаргину. И ведь продавит, надолго руна не защитит. Свет стал меркнуть, словно заклинание рассыпалось, все вокруг погружалось во тьму, рука потянулась к кинжалу, а в голове поселилась одна-единственная мысль – убить Киру. Игнат тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение, хотел предупредить магичку, но не успел: тело ему уже не принадлежало. Фарат не справился с блокадой, он просто не заметил, как его оболочку подчинили. Рука рванула кинжал и тут же ударила, кинжал вонзился в живот Киры, да только результата не было. Фантом под действием чистого железа начал медленно распадаться, что-то шевельнулось справа от егеря, он, совершенно не подчиняясь себе, резко ударил наотмашь, словно отгонял противника, но никуда не попал – вместо этого тело Видока скрутила судорога, и он рухнул на утоптанную дорогу. Последнее, что он увидел, – это как с руки волшебницы, которая возникла прямо над ним, в сторону полуразрушенного дома, где скрывалась нежить, летит нечто огромное, огненное, стремительное. А потом свет погас. Но одновременно с этим Демидов осознал, что исчезла чужая воля, которая полностью его подчинила. Глава 4 Незваные гости «С добрым утром, – ехидно поздоровался Фарат, поняв, что Игнат пришел в себя. – Как спалось?» Демидов с трудом разлепил веки: складывалось ощущение, что он всю ночь пил водку, мешая ее с вином, а потом его долго били по голове. В глазах все плыло. «Подлечи», – попросил он, морщась даже от этого незначительного мысленного усилия. «Ладно уж», – сжалился джинн, и туман вместе с острой болью начал медленно уходить. Прошло минут пять, прежде чем Игнат наконец осознал, что может нормально мыслить. «Почему раньше не убрал эффект от заклинания?» «Кира приказала этого не делать. Злая она на тебя была, ты ее чуть на тот свет не спровадил, второй раз уже». «Ага, а первый раз это было благодаря тебе», – напомнил Демидов. «Не будем ворошить прошлое, что было – то было», – сдал назад Фарат. Игнат понял, что лежит на кровати в комнате совершенно один. «Не будем, – согласился егерь. – Где Кира и Мария?» «Кира во дворе умывается, встала полчаса назад. А Мария за околицей». «Чего ее туда понесло?» – удивился Демидов и, натянув сапоги, которые с него кто-то заботливо снял ночью, пошел к выходу. Открыв дверь, он обратил внимание на обожженное крупное пятно на ступенях. Глянув на небо, Игнат посмурнел: погода портилась все сильнее, и если вчера был вполне солнечный день, то теперь все было затянуто черными низкими тучами, которые вот-вот должны были разразиться потоками ледяного осеннего дождя. – Очнулся? – раздался от припаркованного «Голема» голос волшебницы. – Смотрю, Фарат тебя все же подлатал. – С чего такая мстительность? – удивился егерь. – Видок, ты снова пытался меня убить, – нервно и немного зло заметила магичка. – Ты позволил нежити взять себя под контроль, на мягкое воздействие ты даже не отреагировал, пришлось глушить в полную силу. Давай позавтракаем, и собираться пора. – Надо Марию позвать. – Не надо, – покачала головой Кира, – она больше не нуждается в пище. Я сожгла тело, а пепел закопала. Игнат озадаченно посмотрел на Басаргину, ожидая, что та улыбнется и скажет «шутка», но девушка просто стояла в одной блузке, с флягой в руках, губы она плотно сжала, словно старалась сдержать злость то ли на себя, то ли на него. – И как это вышло? – Да просто. Мы с тобой – два идиота, понадеялись, что девочка под защитой, амулет себе сделала, а он его ломанул на раз и два часа, что прятался в руинах, перекраивал сознание. Когда я тебя вырубила и просто спалила дом вместе с тварью, она меня и атаковала. Полузаконченное умертвие, она под его диктатом вскрыла себе вены и вытащила сердце. А он ее поддерживал все это время. – Как же это Фарат ничего не увидел? – озадачился Игнат. – Это моя вина: я поставила щит от тварей и духов. По идее кукловод даже не должен был увидеть Марию: Фарат же ее не видел. Только не учла, что кукловод – это нежить, он его прошел, даже не разрушая, очень сильный был. Я потом посмотрела его трапезную, он месяцами копил силу, поэтому я и ударила в него со всей мощи огненным шквалом – видишь, что от дома осталось? Игнат взглянул в указанном направлении: от крепкого бревенчатого дома остались только угли, ни одного куска больше вытянутой руки. От пепелища до сих пор несло жаром, а кое-где поднимался дым. – Полей, – попросил он, подойдя к магичке. – Подставили мы девчонку эту, жалко ее. – Ты меня чуть на тот свет не спровадил. Если бы я не учуяла, что ты уже не ты, получила бы ножом под ребра. Забудь о ней. Жалко, конечно, но всех спасти нельзя. И, если уж честно, она должна была погибнуть еще вчера, в Югорске. От судьбы не уйдешь. Игнат умылся ледяной водой – похоже, Кира не поленилась и сходила к роднику. Потом они молча завтракали, каждый думал о чем-то своем. Егерь – о том, что нежити становилось все больше и больше. Помнится, когда он беседовал со Свеном ночью, перед тем как спуститься в тот проклятый подвал, тогда он сказал импресарио, что нежить – большая редкость. И словно в насмешку постоянно стал с ней сталкиваться. Причем не с почти безобидными призраками, привязанными к месту или вещи, а с самыми что ни на есть лютыми – марг, пэри, вот теперь кукловод. Девушку, конечно, жалко, но Русалка права – от судьбы не уйдешь, правда, наверное, ее участь оказалась страшнее. – Какой план? – спросила Кира. – Сразу скажу – я устала, резерв на половине, два прыжка осилю, потом свалюсь. – То место, в которое нам надо, в двух тысячах километров от нас. Я уже понял, что оптимальная дистанция для прыжка – двести. – Ага, держи карман шире, – усмехнулась Кира, – я тебя предупреждала, я не портальница, оптимальная дистанция для меня – это сто. Триста и чуть выше – это запредельно, мы рискуем, открывая такие длинные переходы. Я не Ижанна. – Я в курсе, ты гораздо красивее, – ввернул комплимент Игнат, но Кира не оценила, она так и осталась серьезной. – Если будем прыгать по сто километров – это шесть прыжков в день, если по триста и чуть больше – три прыжка, но это максимум. Кроме того, такие длинные порталы от меня очень нестабильны, особенно если с другой стороны нет портальной площадки. Так что нужно решить, как лучше: триста, но с риском и быстрее, или по сто, но спокойней и дольше. – Тебе работать, – отдал ей инициативу Игнат. – Решение на откуп той, кому строить порталы, я-то что? Въехал, с другой стороны выехал. Вот и вся моя задача. – Давай золотую середину, – немного подумав, решила Кира. – Я за сегодня подтягиваю резерв и отсыпаюсь, должно хватить времени, и завтра прыгаем, пока не рухну, по сто пятьдесят. Снова отдыхаем, но все будет зависеть уже от того, насколько я буду в норме. Согласен? Игнат задумался, прикидывая, как будет лучше. Скорость, конечно, важна, но если Кира рухнет во время портала или лажанет, можно вообще никуда не доехать. Истории о разорванных любителях порталов он помнил отлично. – По рукам, – наконец решил он. – Только с едой у нас совсем плохо: мы успели закупиться, но этого мало. Кое-что у нас, конечно, есть, но этого хватит дня на три. – Доскачем до Белогорска – закупимся, или можно будет скакнуть к какому-нибудь не очень крупному городку. Остаток дня прошел для Игната в праздном безделье: сидел под навесом и слушал дождь, изредка закуривая очередную папиросу. Сейчас этот разрушенный брошенный поселок был самым безопасным местом в округе. Нелюди дождя не любили, а тут еще нежить свой след оставила, зверье и пришельцы из разрывов ощущали ее присутствие очень хорошо и шарахались от этого места, как кот от псарни. А вот люди плохо чувствовали подобное, если, конечно, не считать магичек и егерей, и поэтому простые, не обремененные талантами человеки постоянно влетали вот в такие гнезда. Эх, а ведь кукловоду почти удалось создать себе спутницу. Когда последний раз такое было, магичкам пришлось выжечь весь поселок вместе с людьми, которые там жили. Это были оправданные потери, поскольку потом можно было потерять половину княжества. Спутница ведь не просто кукловод, она способна превращать любое разумное существо в своего полного раба. Несколько дней, и отряд на все готовых мертвецов с навыками прежних владельцев начнет бесчинствовать в округе. Отсечь голову или разорвать на части – вот единственный способ убить подобного прислужника. Один раз княжеские магички и братство проморгали такого кукловода со спутницей. Когда спохватились, окраины княжества были разорены, а к столице шли отряды нежити, половина из которых дружинники, а другие владели силой. Победа над этой почти двухтысячной ордой стоила дорого. Так что не зря Игнат накануне принял решение ждать: теперь, в изменившемся мире, подобное может стать катастрофой. «Фарат, загляни к Кире, посмотри, как там у нее дела», – попросил Игнат. Ответ пришел меньше чем через минуту: «Не знаю, как у Киры, а в двух километрах отсюда десять дружинников с гербом Полесского княжества и три магички пятой ступени. И идут они сюда. А еще с ними очень представительный господин». Игнат поднялся с лежанки из прошлогоднего сена и взял в руки винтовку, сменил магазин на обычные стальные рунные пули. Ничего хорошего эта встреча не сулила. Неужели этот отряд послали разобраться с нежитью? Если так, то это огромная глупость. Он сомневался, что магички пятой ступени способны справиться с таким сильным кукловодом. А дружинники эти – вчерашние крестьяне, выстоят, только если обвешаются амулетами и обопьются эликсиров по самые уши. Игнат надел шляпу и опять закурил. Вскоре они будут здесь, но Киру пока лучше не отвлекать, ей еще пару часов нужно. Встреча состоялась в выбитых воротах, «гости» были сильно удивлены, увидев тут чужака с гербом егерей и винтовкой в руках. «Важный» господин в цивильном городском платье, не самом дешевом, вышел вперед и с неприязнью уставился на Видока. – Я второй секретарь сиятельного князя Полесского Павел Иванович Трегубов, – гордо выкрикнул он, остановившись в двух шагах от Игната. – По какому праву вы находитесь на землях его? – Я егерь Игнат Демидов, и я со спутницей оказался в этих краях случайно. Здесь, в останках поселения, завелась опасная нежить. Тут его взгляд скользнул по грузовику, в кузове которого стояла какая-то странная конструкция, накрытая брезентом. По какой-то причине Видок не спешил говорить, что кукловод уничтожен. Не давала ему покоя эта конструкция в грузовике. «Фарат, мне нужна картинка из-под брезента. Если я прав, то мы круто вляпались». – Мне известно об этом, – надменно заявил какой-то там по счету секретарь. – Наша задача – уничтожить эту нежить, это дела княжества, так что берите свою спутницу и проваливайте. «Все страньше и страньше», – подумал Игнат. Чтобы чиновник мешал егерю выполнять его работу, идя на такую тварь почти безоружным? Да это уже на уровне бреда. Он присмотрелся к дружинникам. Это были не княжеские гвардейцы, да и магички, очень напряженные, не из княжества – явно наемницы. Да что же здесь творится? Хотя Демидов уже знал, что происходит, не хватало только подтверждения. И оно не замедлило появиться: картинка от Фарата была темной, но довольно четкой – высокая бочка из чистого железа, вся исписана рунами. Это могло быть только одним – тюрьмой. – Предъявите контракт на работу, – попросил Игнат сановника. – По второму пункту кодекса егерь, оказавшийся в месте, где для него имеется работа и если место это необитаемо, оставляет на свое усмотрение выполнение контракта и после может предъявить счет за уничтожение объекта владельцу земли. Если у вас нет заверенного контракта на работу, значит, вы пытаетесь перехватить мои деньги, что противоречит кодексу. – Он тянул время, решая, как повести себя, и давая этим людям возможность отступить. Здесь творилось самое мерзкое, что можно было придумать. Эти уроды хотели захватить нежить, чтобы потом ее использовать. Имея доказательства, Игнат был обязан устранить угрозу. Только многовато их для него одного, да и три магички хоть и пятерки, но против них он не потянет. Чиновник пошел пятнами, в глазах заплясали злые огоньки. – У нас нет контракта, – цедя слова, с ненавистью произнес он. – Это земли княжества, братство разгромлено, и мы не ожидали встретить тут действующего егеря. Уступите нам, и вы не пожалеете, от имени князя я готов предложить вам сто чеканов. Игнат сделал вид, что задумался.