– Да. Это не составило труда. Я знал ее. Вероника училась на один класс младше меня и жила в соседнем доме. – Хорошо. Наталья Юрьевна, нашли что интересное? Рома перевел взгляд на женщину, аккуратно складывающую рабочие инструменты в чемоданчик. – Нет, все то же самое. Почерк один и тот же. – Орган? – С уверенностью в девяносто процентов могу сказать, что это легкие. Кожные покровы чистые, кроме шеи. Рома тут же посветил фонариком в область шеи, и уже сам заметил след от укола. – А кто нашел девушку? – теперь он обратил все внимание на младшего коллегу. – Рыбаки. – Рыбаки? – брови столичного следователя поползли вверх. – В два часа ночи? – Да, – пожал плечами Морозов. – Здесь в трех километрах озеро, они часто по ночам рыбачат. В этот раз один из мужиков собаку свою взял. Та, видимо, сорвалась, вот и пошли ее искать, а нашли труп. – То есть вы хотите сказать, что недалеко практически постоянно толкутся люди, но никто ничего не слышал и не видел? – Леонид кивнул. – Очень странно, – Скоблев поднялся на ноги и обернулся, светя фонариком вглубь леса. – Такое ощущение, словно кто-то хочет Франкенштейна создать, вот и собирает органы, – проговорил он чуть слышно. Тимохина фыркнула и закатила глаза, услышав его высказывание. – Между девушками есть что-то общее? – Они все трое из одного детского дома, – ответил Морозов. – Нам нужно завтра, точнее, уже сегодня, туда наведаться. Наталья Юрьевна, вы закончили с телом? – Да. – Уносите! – крикнул Роман санитарам, ждущим неподалеку. Мужчины, схватив носилки, погрузили на них тело девушки, и все уже хотели расходиться, когда Скоблева что-то привлекло на том месте, где недавно лежал труп Вероники. Роман посветил туда фонариком. – А это еще что? – проговорил он, привлекая к себе внимание. Наталья Юрьевна и Леонид тут же остановились и тоже посмотрели туда, куда указывал Скоблев. – След от ботинка. Предположительно мужской, – произнесла криминалист и, взяв фотоаппарат, сделала несколько снимков. – Нужно изготовить слепок. – Зачем, Роман Русланович? – с недоумением посмотрела на него женщина. – Думаете, найдете убийцу по следу от ботинка? Вряд ли. В этом лесу днем постоянно кто-то ходит. А если вы придете на местный рынок и обратите внимание на палатки с обувью, то поймете, что подошва с таким рисунком чуть ли не у всего города. – И все-таки сделайте, пожалуйста, слепок. – Как скажете, – спокойно проговорила Тимохина, словно несколько секунд назад не распиналась, доказывая бестолковость занятия. Домой Роман не поехал, предпочел отправиться вместе с Морозовым в отдел и немного поработать. Тем более у него созрели некоторые мысли. – Итак, что мы имеем? Скоблев повесил на доску карту города и канцелярскими разноцветными кнопками обозначил места убийств. А теперь он стоял возле этой самой доски с заложенными за спину руками и рассуждал вслух. Леня же сидел напротив, за своим столом, и внимательно слушал, приготовившись отвечать на вопросы. – Убийства произошли в трех разных местах и все в лесу. Почерк одинаковый. Девушек связывает то, что они сироты и из одного детского дома, – Рома прикрепил кнопку на место, обозначающее здание детского дома. Всмотрелся в карту, обвел взглядом места убийств. Еще раз. И снова. Все это время в кабинете висела гробовая тишина. Морозов не спешил отвлекать столичного коллегу от пришедших мыслей. Наконец Скоблев обернулся к Лене и внимательно посмотрел на него. – Леонид, ты ведь родился здесь и хорошо знаешь город, верно? – Да, – парень тяжело сглотнул, не понимая, куда ведет Роман. – Скажи мне, а вообще когда-нибудь раньше происходили подобные убийства? – Насколько мне известно, нет. – Нет, значит, – Скоблев задумчиво потер подбородок. – А ты веришь в мистику? – В мистику? – ошеломленно посмотрел на него младший коллега. – Вы сейчас серьезно? – Да. Так веришь? – Не особо. – Знаешь, я кое-что раскопал о знаке, выгравированном на той монете, которую оставляют вместо органа. Как оказалось, это древний кельтский символ, его используют в колдовстве. Взгляни. Скоблев ткнул пальцем в полотно карты, висевшей на доске. Леонид поднялся и подошел ближе, но ничего особенного не увидел и не понимал, куда смотреть, чтобы уловить ход мыслей столичного следователя. – А что тут? – поинтересовался он. – Ничего не напоминают места с кнопками? – загадочно ответил Скоблев, и уголки его губ слегка приподнялись. Молодой следователь еще сильнее прищурился, осматривая карту с разных ракурсов, но так ничего и не нашел. Рома же, не теряя больше времени, взял маркер и соединил линии. – Подождите, это же… – Леня с изумлением перевел взгляд на Романа, а затем снова на карту. До него только сейчас дошло, о чем толкует коллега. И как только он сам не додумался раньше? Нужно было лишь включить логику, и все. – Да, – подтвердил Скоблев. – Тот самый символ, что и на монете. А теперь посмотри, откуда исходят все линии. – Детский дом, – завороженно произнес Морозов. – Именно. Что-то с заведением не так. И мы это должны выяснить. Глава 4 Вернувшись домой, Оля не стала рассказывать деду о случившемся в лесу. Ей произошедшее еще казалось нереальным. Но когда взгляд цеплялся за едва заметные длинные, тонкие шрамы, словно сделанные лезвием скальпеля, приходило понимание, что все было на самом деле. Ворон, который набросился на нее, вовсе не привиделся, и озеро действительно залечило кровавые раны. До сегодняшнего дня Оля ни разу не сталкивалась с мистикой, если не считать, конечно, ее снов, не верила в привидений и всякую подобную ерунду. Но случившееся несколько часов назад заставляло сомневаться. Дедушка, как и обещал, сварил отвар. Питье должно помочь избавиться от снов, и хотя бы сегодня она сможет нормально выспаться. Выпив залпом кружку ужасно вонючей жидкости, в которой еще плавала какая-то субстанция, похожая на слизь, Оля слегка поморщилась, надеясь, что не зря употребила это. И спать уже ложилась с довольной улыбкой, предвкушая, как встанет завтра утром выспавшаяся, отдохнувшая. Наконец-то забудет о головной боли от недосыпания, и не понадобится очередная горсть таблеток от мигрени. Стоило девушке закрыть глаза, как она буквально тут же провалилась в сон. И все ее надежды именно сегодня выспаться перечеркнул очередной кошмар. Все та же поляна напротив алтаря, на котором опять была девушка. Оля все так же не видела ее лица, оно словно размывалось, а вот мертвого мужчину, лежащего рядом на земле, узнала: незнакомец, встретившийся сегодня на вокзале. Она медленно направилась к камню, пытаясь рассмотреть лицо девушки, кажущейся до боли знакомой. Только откуда – так и непонятно. Бедняжка лежала на холодном камне в одной только белоснежной простыне и что-то неразборчиво шептала. Руки и ноги ее были привязаны к вбитым деревянным кольям. Оля оглянулась, но больше никого не заметила. Ей очень хотелось помочь, научиться управлять своими снами и хотя бы один-единственный раз дать кому-нибудь в них выжить. Подошла к девушке и встала позади головы. Потянулась рукой к лицу и увидела, как широкая мужская ладонь с небольшой порослью волос на тыльной стороне легла на лоб незнакомки. Оля вздрогнула, поняв, что это не ее рука. Получается, она сейчас находится в теле убийцы и все видит его глазами! Стало безумно страшно. Сердце зашлось в бешеном ритме, отчеканивая каждый удар. Хотелось проснуться, но не получалось. Взгляд упал на вторую руку. В ней мужчина держал нож, лезвие которого призывно сверкнуло в ярком свете луны. Незнакомка еще сильнее завозилась. Оля видела, как из ее глаз текут слезы, спускаясь тонкими дорожками к вискам. Мужчина ладонью, лежащей на лбу бедняжки, слегка нажал, заставляя запрокинуть голову, а ножом резко полоснул по шее. Кровь брызнула фонтаном. Оля перевела взгляд на лицо девушки и в испуганных и заплаканных глазах незнакомки признала себя. Без сомнений, сейчас в ее сне на алтаре лежала она сама. Где-то над головой громко каркнул ворон, отвлекая внимание, и Оля проснулась. Села на кровати, тяжело дыша. Сердце стучало неистово, заглушая любые звуки. На лбу и висках выступила испарина, а руки настолько дрожали, что их даже в замок не получалось сцепить. Оля осмотрела комнату. Дед спал по-соседству, и в доме стояла тишина, которую разбивало лишь тиканье настенных часов с кукушкой. В горле все пересохло, девушке хотелось подняться и сходить попить, но она не стала этого делать. Мало ли, разбудит дедушку, ведь надо пройти мимо его комнаты. Придется тогда объяснять, почему ее так трясет, а в глазах покоится страх, как всегда бывало после каждого ужасного сна. Снова опустилась на подушку. Полежала с открытыми глазами минут пять, пока дыхание и сердцебиение не пришло в норму. Успокоившись, опять попыталась уснуть. И у нее получилось. Ну, почти получилось. Кровать стояла возле окна, и через деревянные ставни, если прислушаться, отчетливо слышались шаги. Кто-то прошел совсем рядом. Девушка порадовалась, что перед тем, как лечь спать, закрыла окно, не оставляя для себя приток свежего воздуха, и задернула шторы. Но они не слишком плотные и не могут скрыть тень за окном. А та была большая и не похожая на человеческую. По крайней мере, Оле так показалось. Если только человек размером минимум с медведя. А может, она просто спит? В опровержение этой мысли тень двинулась вперед и остановилась возле окна. Девушка даже перестала дышать. Что же делать? Бежать к деду? У того есть ружье, с которым он хорошо управляется. А еще лучше – добраться до телефона и вызвать полицию. Может, просто местные алкаши решили побродить под окнами чужих домов? Но как они так неслышно перелезли через высокий забор? Оля, как в детстве, закрыла глаза, надеясь, что сейчас их откроет – и все кошмары сами по себе развеются. Зажмурилась сильно-сильно, аж векам стало больно. Ладонями смяла простынь и молча, практически не дыша, прислушалась к звукам за окном. А они стихли. Девушка придвинулась к стене, пытаясь понять, ушел ли неизвестный. Но не услышала ничего. От страха сковало все тело, Оля боялась даже пошевелиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Задержала дыхание, снова прислушиваясь к малейшему шуму за окном. Внезапно раздалось резкое, громкое карканье. Оля не выдержала и закричала. Даже не сразу поняла – кричит именно она. Видимо, страх все-таки вырвался наружу, и терпеть больше не получалось.