Взревел — и повалил Каштан! Друзья мои! В тот страшный час Никто-никто бы нас не спас. Никто бы нам бы не помог, Когда б не Храбрый Пятачок! — Смелей! — он громко произнес. — Друзья, скорей найдите трос (Допустим, толстенький шпагат, А лучше — тоненький канат). И знайте: пусть грозит Беда, Для Смелых выход есть всегда! И вот герой вознесся ввысь, Туда, туда, где брезжил свет, — Сквозь щель Для Писем и Газет! Хоть все от ужаса тряслись И говорили "Ох" и "Ах", — Герою был неведом страх! О Храбрый, ХРАБРЫЙ ПЯТАЧОК! Дрожал ли он? О нет! О нет! Нет, он взлетел под потолок И влез в "Для писем и газет". Он долго лез, но он пролез И смело устремился в Лес! Да, он, как молния, мелькнул, Крича: — Спасите! Караул! Сова и Пух в плену. Беда! На помощь! Все-Все-Все сюда! — И Все-Все-Все (кто бегать мог) Помчались, не жалея ног! И вскоре Все-Все-Все пришли (Не просто, а на помощь к нам), И выход тут же мы нашли (Вернее, он нашелся сам). Так славься, славься на века Великий Подвиг Пятачка! — Вот, значит, как, — сказал Пух, пропев все это трижды. — Вышло не то, чего я ожидал, но что-то вышло. Теперь надо пойти и спеть все это Пятачку. "Я ищу новый адриск для Совы ты тоже Кролик". — Что все это значит? — спросил Иа. Кролик объяснил. — А в чем дело с ее старым домом? Кролик объяснил. — Мне никогда ничего не рассказывают, — сказал Иа. — Никто меня не информирует. В будущую пятницу, по моим подсчетам, исполнится семнадцать дней с тех пор, как со мной в последний раз говорили. — Ну, семнадцать — это ты преувеличиваешь… — В будущую пятницу, — пояснил Иа. — А сегодня суббота, — сказал Кролик, — значит, всего одиннадцать дней. И, кроме того, я лично был тут неделю назад. — Но беседа не состоялась, — сказал Иа. — Не было обмена мнениями. Ты сказал "Здорово!" и промчался дальше. Пока я обдумывал свою реплику, твой хвост мелькнул шагов за сто отсюда на холме. Я хотел было сказать: "Что? Что?" — но понял, конечно, что уже поздно. — Ну, я очень спешил. — Должен говорить сперва один, потом другой, — продолжал Иа. — По порядку. Иначе это нельзя считать беседой. "Здорово!" — "Что, что?" На мой взгляд, такой обмен репликами ничего не дает. Особенно если когда приходит ваша очередь говорить, вы видите только хвост собеседника. И то еле-еле. — Ты сам виноват, Иа. Ты же никогда ни к кому из нас не приходишь. Сидишь как сыч в своем углу и ждешь, чтобы все остальные пришли к тебе. А почему тебе самому к нам не зайти? Иа задумался. — В твоих словах, Кролик, пожалуй, что-то есть, — сказал он наконец. — Я действительно пренебрегал законами общежития. Я должен больше вращаться. Я должен отвечать на визиты. — Правильно, Иа. Заходи к любому из нас в любое время, когда тебе захочется. — Спасибо, Кролик. А если кто-нибудь скажет Громким Голосом: "Опять Иа притащился!" — то ведь я могу и выйти. Кролик нетерпеливо переминался с ноги на ногу. — Ну ладно, — сказал он, — мне пора идти. Я порядком занят сегодня. — Всего хорошего, — сказал Иа. — Как? А, всего хорошего! И если ты случайно набредешь на хороший дом для Совы, ты нам сообщи обязательно. — Обещаю, — сказал Иа. И Кролик ушел. Пух разыскал Пятачка, и они вдвоем побрели снова в Дремучий Лес. — Пятачок, — застенчиво сказал Пух, после того как они долго шли молча. — Да, Пух! — Ты помнишь, я говорил — надо сочинить Хвалебную Песню (Кричалку) насчет Ты Знаешь Чего. — Правда, Пух? — спросил Пятачок, и носик его порозовел. — Ой, неужели ты правда сочинил? — Она готова, Пятачок. Розовая краска медленно стала заливать ушки Пятачка. — Правда, Пух? — хрипло спросил он. — Про… про… тот случай, когда?… Она правда готова?