Рабочий день в Бремене подходит к концу. Машинистка и служащие собираются покинуть контору, над дверью которой вывеска: «Жозеф Ван Дамм. Покупка. Экспорт. Импорт.» Возможно, что в пивной, где играет венский оркестр, кто-то из присутствующих восклицает в этот момент: — Вот как! Француз опять не пришел. На улице Пикпюс госпожа Женэ продает кому-то зубную щетку и сушеную ромашку. В комнате позади магазина учит уроки ее сынишка. Четверо мужчин шли молча. Поднявшийся ветер разогнал было набежавшие на луну облака. Знали ли они, куда идут? Миновали освещенное кафе, из его дверей, покачиваясь, вышел пьяный. — Меня ждут в Париже! — произнес внезапно остановившийся Мегрэ. В то время, как они, не смея произнести ни слова, смотрели на него, не зная, радоваться им или отчаиваться, он, засунув руки в карманы, добавил: — В этой истории имеется пять душ детей. — Все еще боясь, что ослышались, стояли они как вкопанные, затаив дыхание. Мегрэ произнес сквозь зубы: — Один в Париже, трое здесь, в Льеже, один в Реймсе, — и он удалился от них прочь, ускоряя шаги. У дома Жанина, куда Мегрэ заехал прямо по возвращении в Париж, консьерж сообщил: — Не стоит подниматься, сударь. Господина Жанина нет дома. Его увезли в больницу. Сначала врачи думали, что у него бронхит, но потом выяснилось, что у него двустороннее воспаление легких. Мегрэ поехал на набережную Орфевр. Люка был на месте. — Ты прочел мое письмо, старина? — Конечно… Вас можно поздравить с успехом?.. — Совсем наоборот… — Они удрали? Вы знаете, я здорово беспокоился, когда получил ваше письмо… даже собирался мчаться в Льеж… Кто они такие? Анархисты? Фальшивомонетчики? Бандиты? — Пойдем выпьем по кружке пива, Люка… — У вас невеселый вид, патрон. — Это потому, что жизнь совсем не забавная штука, дружище! Ну, ты идешь?.. Через несколько минут они входили в пивную «Дофин». Люка был озадачен. Мегрэ почти залпом осушил одну за одной шесть кружек пива, наполовину разбавленного абсентом. Глаза его слегка помутнели, в них появилось непривычное мягкое выражение, что не помешало ему сказать довольно твердым голосом: — Видишь ли, старина, еще десяток подобных дел, и я подаю в отставку, потому что это явилось бы доказательством того, что там, наверху, существует один старикашка, именуемый господом богом, который и без меня отлично справляется с полицейскими обязанностями. Но тут же с большей убежденностью добавил: — Но не беспокойся!.. Десятка подобных дел никогда не наберется… Что нового у нас в префектуре?