— Хорошо. Английским владеете? — Да. — Последнее место работы? — Строительная компания «Армада». Там я проработала шесть лет. — У Михаила Ивановича? — обрадовался новый знакомый. — Знаю, знаю! Мы с ним как-то раз на охоту ездили. — О, да, наш генеральный — разносторонняя личность! И строитель, и охотник! Сейчас собрался на кабана. С подхода. Опасно это, знаете ли. Вот прямо волнуюсь за Михаила Ивановича, — я поёжилась, вспомнив налитые кровью глаза гендиректора. — Ничего, он опытный охотник, справится! А почему уволились из «Армады»? — Влюбилась в начальника отдела. Мы решили, что дальше не сможем работать вместе. Мне пришлось уйти. — Первый раз слышу такой откровенный ответ на собеседовании, — улыбнулся Андрей Борисович. — У нас ведь собеседование, пусть и импровизированное. То, что отработали шесть лет в «Армаде», — отличная рекомендация. На какую зарплату рассчитываете? — Восемьдесят тысяч, — не моргнув глазом, отчеканила я. А что? Девушку засасывает в болото нищеты! Надо как-то выкарабкиваться. — Это вы, конечно, раскатали губки, — усмехнулся Андрей Борисович. — Пусть они у вас и прелестные, однако, подберите их обратно. — Максимум, что могу пообещать — шестьдесят. Да и то, после испытательного срока. На испытательном сроке — сорок пять. — Когда приступать? Гуд бай, авиапредприятие! Самолёты — это прекрасно, но зарплата, названная лётчиками, увы, не конкурирует с предложением холдинга «Бэст». — Давайте послезавтра. Приезжайте к девяти в наш офис, адрес посмотрите на сайте. А завтра отдохните, вам надо прийти в себя. — Договорились. Спасибо. — До встречи, Маргарита! И он задержал мою замёрзшую руку в своей ладони на целых полторы секунды дольше, чем позволяли приличия… Я еле-еле ползла вверх по лестнице и подсчитывала: полмиллиона — Михаилу Ивановичу, двести тысяч (если не больше) — доплата за ремонт «мерседеса», триста — моя убитая «тойота». Итого: миллион! За сегодняшний день я ушла в минус на целый миллион. Да я чудо какое-то! А ещё… Меня весьма заинтриговал Андрей Борисович. Если мужчина предлагает такую зарплату, после того, как я раздолбила его «мерседес», то как же он будет себя вести, если я принесу ему ощутимую пользу? Например, организую для его холдинга сногсшибательную рекламу? Не представляю! Осталось только выяснить, что мы будем рекламировать. Надеюсь, компания «Бэст» не занимается логистикой новейших синтетических галлюциногенов? Разберёмся! Не существует сложных вопросов для красавицы, способной за одни сутки накосячить на целый миллион. Глава 9 Обнять Соню. Позвонить Вите. Обнять Соню. Позвонить Вите… Меня накрыло, когда я поворачивала ключ в замке. Изображение поплыло, дыхание сбилось в горле, а в груди завозился питон — стал расправлять ледяные резиновые кольца, выдавливая мне рёбра… Я не сильная! Я несчастная, бедная, глупая… И снова угодила в капкан. Лучше не останавливать слёзы, пусть льются, сколько угодно. Как жить без машины? Я с восемнадцати лет за рулём, меня ломает и штырит, как наркомана, если за сутки не проеду хоть пару километров. А теперь? Ходить пешком, стоять на остановках, кататься на троллейбусе? Все так живут… Да проще сразу застрелиться! А как я буду отдавать долги? Справлюсь ли? А вдруг пойдут штрафы, и я увязну так сильно, что до конца жизни не выпутаюсь из этой кабалы?.. А Виктор? Почему он так далеко? Когда же вернётся? Сколько можно жить без секса и мужской защиты? Все эти вопросы обрушились на мою голову свинцовым дождём. В квартиру я вошла судорожно всхлипывая и громко шмыгая носом. Но тут же подумала, что, всё-таки, вышла из сегодняшнего приключения с наименьшими потерями. Грех жаловаться, нечего ныть. На мне ни царапины, даже и головой не приложилась — значит, мозги на месте, могу снова их использовать в работе. К тому же, познакомилась с отличным мужиком и нашла хорошее место… Сейчас обниму бабулю, пожалуюсь ей, а потом позвоню Вите. Пусть все меня пожалеют! Но дома никого не было! Нет, это невыносимо. Если ещё и Соня выкинет какой-то фокус, моя нервная система не выдержит! Меня уже и так трясёт! Где ходит эта любительница сексапильных оборотней? Отправилась на полуночную охоту? Неужели нельзя тихо сидеть дома, читать Макиавелли, жевать грюйер и ждать, когда вернётся — наколотив достаточное количество джипов — внучка? Я посмотрела на часы. Сутки закончились, вот и славно. Пусть моя авария останется в прошлом. Доживу до утра, и всё покажется уже не таким страшным. …Коварная охотница за оборотнями не ответила на мой звонок, но сразу же скинула сообщение: «Я уже близко! Мчусь домой!» Спасибо и на этом! Сейчас прилетит, и я её «обрадую» моими новостями. А пока можно связаться с Лозанной. Там девять вечера, Гриша, наверное, уже спит, но Виктор выйдет из палаты в коридор и поговорит со мной. Как же хочется, наконец, побыть бедной маленькой девочкой… На экране смартфона вместо Виктора появился почему-то наш неутомимый боец и любитель викторин. Его бледное личико белело фарфоровой чашкой в полумраке палаты. На пацане был, как обычно, пиратский чепчик, сегодня — красный. — Марго, привет, — чуть слышно прошептал он. — Чёта тебя плохо видно… — И тебя. — Сейчас свет включу. Витюха спит. — Спит? — удивилась я. — Ага, — прошептал Гриша. — Поэтому я тихо, чтобы его не будить. Ему плохо. Он донор, ему почку отрезали. — Что?! — я доползла до дивана и упала на него, почти теряя сознание. — Угу. Господи… Да, да, я понимаю, здоровых почек на всех не хватает, ими надо делиться… Но почему именно мой Витя должен был стать донором?! И для кого?! — Шучу, не пугайся. Почка на месте! — Гриша захихикал, довольный произведённым эффектом. — У него взяли костный мозг. Он оказался идеальным донором для Мартина. — О-о! — шёпотом прокричала я. — Гришка, я тебя убью! — Занимай очередь! Сначала меня хочет убить опухоль. Но ты симпатичнее. — Вот спасибо. Какое счастье, пронесло! Конечно, и с одной почкой люди живут. Но всё-таки хочется получить мужчину обратно из Швейцарии в полной комплектации. Врачи-то ушлые, оглянуться не успеешь — разберут любимого на запчасти. Вон, костный мозг уже откачали. — Мартину повезло. Шансов было — один на миллиард. Нет, на сто миллиардов. Да, Мартин счастливчик. Он из Германии. Родители воют от радости, как койоты, достали уже. — Не могли донора найти? — Не-а! У Мартина лейкоз. Никто не подходил. А Витя — оп! — подошёл почему-то. Ему просто так предложили, мельтешит же постоянно тут. И доигрался — сегодня откачали мозг из попы. Хорошо, хоть голову не тронули, им только костный был нужен. Теперь Витя лежит отключке, ему фигово. Показать тебе? Ты не бойся, он одетый… Сейчас… Вот. Гриша подошёл с планшетом к кровати и стал вертеть гаджет так и эдак, показывая мне спящего Витю. Я увидела щёку, и край подбородка, потом ухо, плечо, руку… Ах! У меня от нежности остановилось сердце. Вот бы перенестись сейчас туда, обнять, прижаться губами к этому плечу, покрыть поцелуями, добраться до шеи… Милый донор. Не пожалел костного мозга для чужого ребёнка. Гриша продолжал шептать: — Вот, смотри… Видишь, дрыхнет. Симпатяга, да? Губки, носик, бровки. Причёсочка. Ну-ка, прилохматим… Не-а, вообще не реагирует. Тебе видно? Ага. Такие волосы классные, эх, а я совсем лысый… Попробуем поднять руку… хрясь, упала. Ещё разок поднимем… хрясь, опять упала. Короче, Марго, наш Витюха в анабиозе… Марго, смотри, у меня капельница на колёсиках, она за мной ездит. И лежать не надо, так здорово. Ладно, я пошёл, у меня свидание с Жизель, у неё нефробластома. Как я выгляжу? Ну всё, пока! — Гриша чмокнул воздух, прощаясь, и отключился. Я ещё несколько минут просидела на диване, прижимая телефон к груди. Лейкоз, нефробластома… А я тут переживаю из-за разбитой машины и больших долгов. Какая глупость. Жива, здорова — значит, уже почти счастлива. А потом я услышала, как открывается входная дверь… * * * В прихожей стояла Соня — и она выглядела именно так, как должна выглядеть барышня в первом часу ночи: весёлые блестящие глаза, взбитые кудри. И, как это обычно случается с бабулей по ночам, она была не одна, а в компании. Я изумлённо остановилась в центре прихожей. О, нет… Ну почему?! Она же говорила, что любит оборотней! Вот и привела бы с собой парочку! Пусть скребут пол когтистыми лапами и заливают его слюной — да пожалуйста! Оборотни — это, действительно, очень и очень хорошо! Так нет же! Рядом с Соней стояла заплаканная молодая женщина, смуглая, черноволосая. Две кудрявые малышки с огромными, как калиброванная черешня, глазами, испуганно жались к маме и цеплялись грязными ручками за её длинную юбку. Третий ребёнок — младенец — завёрнутый в какую-то дырявую ветошь, безмятежно спал на руках матери.