— Коды для ворот и даты их ввода записываются? — Мы уже опросили товарищество собственников жилья. — Перес вздохнул. — Такие данные система не сохраняет. Нина хотела продолжить разговор о жертвах: — В отчете написано, что Дойлы работали врачами? — Да. Муж — хирург-ортопед, жена — офтальмолог. Обоим под сорок. Откладывали рождение ребенка — думаю, из-за преданности профессии. Команда направилась к подножию лестницы, ведущей на второй этаж. Перес продолжал: — Криминалисты заключили, что преступник не заходил в другие части дома. Похоже, убийцу интересовали только спальни жертв. Он закончил и ушел — ничего не забрал и не трогал. — Субъект сделал свое дело, — понял Кент. — У него была четкая цель. Нина поднялась по ступенькам, на ходу рассматривая семейные фотографии на стене. Радостные улыбки, счастливые люди. Хорошая семья, которой у Нины никогда не было. Семья, где новая жизнь — долгожданный подарок. — Откуда подозреваемый знал, что родители спят, а не кормят дочь? — Мы и сами ломали голову, — признал Перес. — Он или действовал наугад, или как-то выяснил, чем они заняты. — Наугад — это не про него, — решительно отмел первую версию Уэйд. — Он как-то понял, что муж с женой спят. Нина собралась с духом и приготовилась узнать страшную правду. — Как произошло убийство? — спросила она Переса, встав в коридоре. — Мы полагаем, младенца он задушил первым, — начал рассказ специальный агент, и на мгновение в его карих глазах мелькнула печаль. — Затем понес тело в спальню родителей. У них была радионяня, но проснулись они только от звука выстрела. Вероятно, супруги держали двери открытыми на случай, если устройство станет барахлить. Вот почему убийца бесшумно входил в комнаты. — Многие родители ставят кроватку в своей спальне на первые несколько месяцев, — вставила Брек. — Моя сестра так делала. — Не думаю, что это его остановило бы, — мрачно бросил Уэйд. — И я, — согласился Перес. — Он убил отца одним выстрелом в сердце. Скорее всего, хотел устранить его первым. — Звук, очевидно, разбудил жену, — подхватила Нина. — А заодно соседей. Перес покачал головой. — Каждый участок — пять акров, а в домах прекрасная звукоизоляция. В ту ночь не поступало жалоб на шум. Детская казалась нетронутой, за исключением беспорядка после сбора улик. Закончив осмотр, команда направилась в главную спальню, повторяя путь убийцы. Нина проследовала в комнату за остальными, обвела взглядом окровавленный матрас и забрызганные простыни. — Судя по баллистическим данным, субъект стоял примерно в пятнадцати футах, когда застрелил отца, — объявил Перес. — Однако сумел попасть прямо в цель, да еще в темноте. — Прибор ночного видения, — Кент кивнул. — Эту технологию использовали еще со времен Второй мировой. Лазерный целеуказатель тоже не исключаю — он в ходу с восьмидесятых. — Думаете, подозреваемый — военный? — поинтересовалась Нина. Как член разведгруппы, Кент участвовал во многих ночных миссиях. — Нет, — решительно сказал он. — Но умеет обращаться с оружием. Армейское снаряжение мог купить онлайн или в частном стрелковом клубе. Да, верно. Военные не выбирают места размещения, а убийства десятилетиями продолжались по всей стране — будь преступник в вооруженных силах, он попросту потерял бы работу. К тому же описанные Кентом и Уэйдом черты характера совсем не подходили профессии, требующей самопожертвования и строгого подчинения старшим по званию. — А вдруг он боевик? — предположила Брек. — Наш тип — одиночка, — не согласился Кент. — И достаточно скрытен, чтобы хранить оружие в тайне от других. Думаю, стрелять он тоже учился сам. — За городом полно подходящих мест, — добавил Перес. — Финикс — это нечто вроде оазиса, вокруг которого сплошная пустыня. — Он заглянул в ванную и вернулся к рассказу: — Полагаю, преступник шантажировал мать ребенком — возможно, угрожал поранить девочку, если женщина не подчинится требованиям. Нина вообразила себя на месте матери и с трудом удержалась от крепкого словца. — Несчастная даже не знала, что ее дочь уже мертва, и наверняка согласилась на все. — Мы тоже так считаем, — разделил мнение Перес. — Очевидно, он не толкал ее в ванну, просто приказал залезть: никаких следов борьбы нет. Нина посмотрела на брызги крови, засохшие на гладком фарфоровом кафеле прямо над бортиком большого джакузи. Тело давно унесли, и все же среди кровавых пятен вырисовывался силуэт женщины, умершей здесь несколько дней назад. Геррера поставила себя на место одновременно жертвы и мучителя, как учил ее Уэйд. — Интересно, догадалась ли мать, — прошептала она. — Что скоро умрет? — понял Перес. — И что ее семья убита. Включая ребенка. Уэйд пристально посмотрел на Нину: — Я и сам об этом думал. Вероятно, субъект того и добивался. — С чего такой вывод? — поинтересовался Перес. Профайлер вышел из ванной обратно в спальню, затем в коридор. — Ни сексуального насилия, ни ограбления, — принялся перечислять он на ходу, — ни вандализма, ни порчи имущества. — Остановился и оглядел собравшихся вокруг коллег. — Он хотел причинить как можно больше моральных страданий. — Однако отец даже не успел ничего понять, да и младенец тоже, — напомнил Перес. — Именно. — Уэйд ничуть не сомневался в своем выводе. — Объектом его ярости — его гнева и мести — была мать. Повисло задумчивое молчание. Уэйд продолжил излагать свое мнение: — Причинив ей худшую боль для всякой матери, он повесил на женщину вину: опорочил ее и в смерти. Убийство собственной семьи — чудовищное преступление, оно противоречит самой идее материнства. Кент кивнул. — У этого типа большие проблемы с матерью, вот увидите. Какая бездушная тварь могла так поступить? Нина повидала разных негодяев, но теперь, силясь понять мотивы преступника, она столкнулась со злом в чистом виде. Глава 8 Час спустя Нина выглянула из окна внедорожника и увидела массивную металлическую скульптуру: отпечаток пальца на цементной панели. Рядом высился кактус из рода карнегия. На обратной стороне панели виднелась гравировка: «Отделение ФБР Финикса». Гинзберг свернул на парковку у квадратного пятиэтажного здания за внушительным кованым забором. В окраске фасада сочетались ржавый и бежевый оттенки, а экстерьер был прост — ни декора, ни узоров, только расставленные в шахматном порядке окна. В целом Нина назвала бы это строение «постмодернистской пустыней» — по крайней мере, снаружи. — Теперь располагаемся здесь. — В голосе Гинзберга звучала гордость. — Несколько лет назад переехали из делового центра на север. Тут все гораздо современнее, пробок нет, да и толпы людей тоже. Он завел команду в фойе и поздоровался с женщиной у стойки регистрации. Дежурная с улыбкой показала на сканер, — видимо, ожидала их приезда. Нина, как положено, провела жетоном и картой доступа перед устройством. Остальные сделали то же. Гинзберг придержал дверь, и команда вошла в административную часть. Шагая вслед за спецагентом, Геррера изучала взглядом современный офисный дизайн. Да ее бывшие коллеги в Вашингтоне убили бы за такие просторные, стильные кабинеты! В вашингтонском отделении была теснота, и никакой ремонт не прибавил бы квадратных метров. Гинзберг открыл двустворчатую дверь в конференц-зал без окон. — Здесь будет ваша оперативная база. Мы организовали тут нечто вроде штаба и переговорной. Посреди комнаты стоял прямоугольный графитово-черный стол; почти всю стену занимала широкая маркерная доска, а на другой висели четыре плазменных экрана. Брек ринулась к компьютеру на дальнем конце стола. — Чур, мое! Возражений не последовало. Нина и Уэйд уселись на одной стороне, Кент и Бакстон выбрали места напротив. Гинзберг, куда-то испарившийся, пока команда осматривалась, уже вернулся со статной азиаткой примерно пятидесяти лет. — Старший специальный агент Дженнифер Вонг, руководитель отделения ФБР в Финиксе, — представил он женщину. — Она будет следить за ходом расследования. Бакстон встал пожать ей руку: — Старший специальный агент Джерард Бакстон.