— Нет. Кажется, я отравилась трубочкой с кремом, не зря её вкус показался странным. Поехали домой. Игнат медлил, не заводил машину. — Может, всё-таки в больницу? — Домой, — уверенно сказала Тая, даже не заметив, что с недавнего времени домом считает квартиру Игната. На обратном пути Игнат с тревогой посматривал на бледное лицо Таи, она молча корчилась от боли, но не плакала и не причитала. Перед последним поворотом неожиданно выпрямилась и вскрикнула. — Останови! Тормоза громко заскрежетали, автомобиль встал как вкопанный. Тая быстро открыла дверцу, но отойти уже никуда не успела. Развернувшись, она судорожно дёрнулась, и желудок избавился от злополучного десерта вместе с кофе. Выпрямившись, Тая осталась стоять спиной к машине, испытывая жгучий стыд от того, что Игнат стал свидетелем настолько неприглядной картины. Игнат обошёл машину и подал бутылку с водой. На его лице не отражалось ни брезгливости, ни отвращения, только тревога. — Ты как? Всё так же не поворачиваясь, Тая взяла воду и прополоскала рот. — Нормально. Поехали. Едва Игнат припарковал машину на стоянке около дома, Тая снова побежала под ближайшее дерево и избавилась от остатков ужина. По лестнице она поднялась, сохраняя молчание. Ей было неловко перед Игнатом. Переступив порог квартиры, Тая снова побежала в ванную комнату. Игнат периодически подходил к дверям и взволнованно спрашивал о её самочувствии. Из ванной она вышла только через час, уже приняв душ и почистив зубы. Тошнота вроде утихла, температура немного снизилась, но её пока ещё знобило. Игнат сидел на краю дивана, готовый в любой момент ринуться на помощь или позвонить в скорую. Увидев бледную растрёпанную Таю, он подошёл и молча прижал её к себе. — Витаминка, не пугай меня так. Она слабо дёрнулась, но от объятий не освободилась. — Всё нормально, я не собираюсь умирать. Обычное отравление. Игнат подвёл Таю к дивану и, заставив лечь, укрыл покрывалом. — Тебе что-нибудь нужно? — Да, пожалуйста, сотри из памяти последние два часа, — откликнулась Тая, накрыв ладонями лицо. Игнат опустился на диван, приподняв ноги Таи, уложил их на свои бедра и откинулся на мягкую спинку. Его ладони скользнули под покрывало и накрыли её голые коленки. Как бы плохо себя Тая ни чувствовала, она не могла не порадоваться, что в этот раз кожа на ногах гладкая. Игнат словно прочитал её мысли. — О, да ты подготовилась, — он весело подмигнул. Тая с досадой поняла, что на бледных щеках румянец виден ещё отчётливее. — Игнат Савельевич, у меня сейчас нет сил с вами бодаться. — Так молчи, Витаминка, и позволь за тобой поухаживать. Чай будешь? — Буду. Черный и сладкий. Он встал, приготовил чай и вернулся с двумя кружками. Тая взяла одну и неохотно попросила: — Ты не мог бы подать мою тетрадь? Игнат взял с подоконника «Скрижали любви», забыв сделать вид, что понятия не имеет, где лежат записи Таи. Подав ей тетрадь, он вернулся на диван, Тая сама послушно приподняла ноги и, когда он сел, опустила на прежнее место. Покрывало сдвинулось и сложилось валиком на её животе. Игнат взял кружку с чаем, другой рукой снова накрыл голую коленку Таи, но в этот раз ладонь положил чуть выше. Тая сделала глоток, отставила кружку на тумбочку и, распахнув тетрадь, погрузилась в свои записи. Новая пара ещё не появилась, но она сделала заметки о Кате и о том, что ощутила сегодня вечером на ступенях «Стекляшки». Игнат пил чай молча, просматривал записи в телефоне. Нажимая на экран, он убирал ладонь с ноги Таи, возвращая руку на место, сдвигался немного выше. На пятый раз его пальцы обхватили бедро и коснулись края джинсовых шорт. Тая уже потеряла надежду сосредоточиться, строчки плясали перед глазами, всё тело словно жило ожиданием очередного прикосновения теплых пальцев Игната. Нужно было срочно остановить его, пока она ещё могла это сделать. Игнат выглядел совершенно спокойным, словно это не его рука продвигалась по бедру, вызывая у Таи волнение и томление где-то в животе, у него же слегка порозовели скулы и расширились зрачки. Она приподнялась, взяла всё ещё горячую кружку и поставила её на руку Игната. Он вздрогнул, но не от боли, а скорее от неожиданности. Выдернув ладонь из-под чашки, ухмыльнулся. Тая опустила тетрадь и отрицательно покачала головой. Он пожал плечами и, сделав вид, что ничего не произошло, вернул ладонь на её коленку. Какое-то время Игнат молчал и руку больше не сдвигал, выписывал пальцами круги на разрешённой территории. Поймав Таин взгляд, задумчиво пробормотал: — Ты же говорила, что в порноснах работа других купидонов и в неё нельзя вмешиваться. Тогда почему ты занята поисками моей пары? Тая поставила кружку на тумбочку и положила тетрадь вверх обложкой на живот. — Бывают же исключения. Когда-то произошла ошибка. Купидоны в каком-то смысле виноваты перед тобой. Не смогли вовремя организовать рождение истинной любви. Ещё повезло, что твоё сердце и сердце твоей половинки не разбились. — И что теперь? Ты будешь искать мою пару? — Буду, — кивнула Тая и, вспомнив о подруге, широко улыбнулась, — пусть тебя еще не пристроила, а вот Катя готова влюбиться. — Катя? — Моя подруга. Та, что думает, будто ты пригласил её на свидание в пятницу, — пояснила Тая, сложив руки поверх тетради. — Я помню, кто такая Катя, — Игнат нарочно медленно провел пальцами по коленке. Отметил выступившие мурашки многозначительным взглядом, давая Тае понять, что её реакция для него не секрет. — Романтичная утончённая любительница творчества Есенина. Принцесса с прозрачными глазами. — Она, — подтвердила Тая, пораженная точной характеристикой. Игнат снисходительно улыбнулся. — Я, кажется, знаю, кто будет её парой. Завтра на работу придёт новый младший редактор. Тот ещё франт, — он наморщил нос, — аристократ с такой голубой кровью, что она просвечивает сквозь кожу. Когда он проходил собеседование, я заметил у него в кармане настоящий тканевый платок. Кто в наше время ими пользуется? Не удивлюсь, если там еще и монограмма вышита. Тая откинулась на подушку, голова всё ещё немного кружилась, а от ласки Игната её бросало то в жар, то в холод. — Если ты прав, я увижу рождение любви, — мечтательно протянула она. — Тебе это ещё не надоело? Она искренне удивилась. — Как это может надоесть? Это же потрясающе! Я даже не знаю, с чем можно сравнить. Такой бури эмоций и ощущений я никогда не испытывала. Игнат на мгновение принял серьёзный вид. Его серые глаза, прикрытые длинными чёрными ресницами, загадочно блеснули. — Может, потому, что ты не любила? — он на секунду замолчал и благосклонно глянул на Таю. — Или потому, что тебе не приходилось заниматься со мной сексом. Обещаю тебе такой штормовой ураган эмоций и ощущений, что рождение истинной любви покажется рябью в стакане воды. Тая потянула покрывало и накрылась им с головой. — Нельзя проверять, только не с вами, — пробормотала она через плотную ткань. Продолжая улыбаться, Игнат встал и, наклонившись над диваном, отодвинул край покрывала. Волосы Таи наэлектризовались, чёлка встала дыбом. Он наклонился и легко поцеловал её в лоб. — Спокойной ночи, Витаминка. 15 глава. «Я разгадала твой секрет» За четырнадцать лет карьеры купидона ни один сон не вызывал в Тае такого безграничного удивления. Она давно поняла, насколько ошибочно утверждение, что противоположности притягиваются. Такие пары не могли долго просуществовать, и истинная любовь у них не рождалась. Либо оказывалось, что общего намного больше, а то, что выглядело разным, было несущественно, и кто-то мог отступить от своих поверхностных привычек или же изменить в себе то, что непринципиально, чтобы сохранить любовь. А ещё чаще различие оказывалось притворством, скрывающим истинное «я».