У Кости появилась такая охота к учению, что он согласен был учиться по целым дням, но я решил, что мы будем работать по два часа в день, остальное время гулять, отдыхать или книжки читать. Так мы занимались с ним каждый день, и Костя начал понемногу выправляться. Когда каникулы кончились, у нас вскоре был диктант, и Костя получил за него тройку. Он был так рад, будто это была не тройка, а самая настоящая пятерка. — Чего ты так радуешься? — сказал я ему. — Тройка не такая уж замечательная отметка. — Ничего, сейчас для меня хороша и тройка. Я уже давно тройки по письму не получал. Но я на этом не успокоюсь. Вот увидишь, в следующий раз получу четверку, а там и до пятерки доберусь. — Конечно, доберешься, — сказал ему Юра. — Но ты сейчас еще о пятерке не думай, а скорей получай четверку, тогда у нас в классе ни одного троечника не будет. — Не беспокойся, — ответил Костя, — все будет в порядке. Теперь уже класс не будет за меня краснеть. Я теперь понял, что каждый должен бороться за честь своего класса. Я и то уже поборолся как следует, а теперь уже совсем немножко осталось. Ольга Николаевна тоже была рада, что Шишкин стал лучше учиться. — Пора вам, ребята, включаться в общественную работу, — сказала она нам. — Все что-нибудь делают на общую пользу, только вы ничем не заняты. — Теперь мы тоже возьмем какую-нибудь работу, — говорю я. — Возьмем, — говорит Костя. — Я уже давно хочу работать в стенгазете, да меня все не выбирают в редколлегию. — Правда, — говорю я. — Пусть нас выберут в редколлегию стенгазеты. — В редколлегию вам еще рано. Там должны работать самые авторитетные ребята, — сказала Ольга Николаевна. — Ну, все равно, мы и на какую-нибудь другую работу согласны, — говорит Костя. — Если хотите, пусть нас выберут в санкомиссию. Я уже был в санкомиссии, когда учился во втором классе. Мне очень нравилось ходить и всем приказы давать, чтоб мыли руки и чтоб у всех были чистые уши. — Санкомиссия у нас уже выбрана. Если хотите, я вам дам очень интересную работу. Нужно организовать классную библиотечку. Будете выдавать ребятам книги. — А где взять книги? — спрашиваю я. — Книги получите в школьной библиотеке. А шкаф я вам достану. — Я возьмусь, — говорит Костя. — Я люблю книги читать. — Я тоже, — говорю, — возьмусь. — Значит, договорились. Постарайтесь быть хорошими библиотекарями. Берегите книги, следите, чтоб ребята тоже бережно обращались с книгами. Мы пошли к нашей библиотекарше Софье Ивановне, сказали, что мы теперь тоже будем библиотекарями в четвертом классе и нам нужны книги. — Вот и хорошо, — сказала Софья Ивановна. — Книги для четвертого класса у меня есть. Вы сейчас их возьмете? Она дала нам целую стопку книг для четвертого класса, и мы перетащили их в наш класс. Книг было много, штук сто, но когда мы поставили их в шкаф на полки, то нам показалось мало, потому что они заняли всего три полки, а три полки остались пустые. — Может быть, нам из дому принести еще книжек, чтоб было побольше? — сказал Костя. — Я могу штук пять принести или шесть. — Я тоже, — говорю, — могу принести штук пять, но этого мало. На три полки не хватит. — А что, если у ребят попросить? Может быть, у кого-нибудь есть старые книжки, которые уже прочитаны. Пусть принесут для библиотечки. Мы поговорили об этом с Ольгой Николаевной. — Что же, скажите ребятам, может быть, ребята откликнутся на вашу просьбу, — сказала Ольга Николаевна. На другой день мы объявили ребятам, что теперь у нас будет своя классная библиотечка, только книг у пас еще не очень много, и, кто хочет, пусть принесет для библиотечки хоть по одной книжке. На эту просьбу откликнулись все ребята, и каждый принес кто книгу, кто две, а многие принесли и больше. Книг получилось так много, что весь шкаф целиком заполнился. Мы хотели тут же начать выдавать книги ребятам, но Ольга Николаевна сказала, что нужно сначала сделать журнал. Мы взяли толстую тетрадь и в эту тетрадь записали каждую книгу под номером. Теперь, если нужно было отыскать какую-нибудь книгу, то можно было не рыться на полках, а посмотреть по журналу. Костя радовался, что теперь в нашей библиотечке такой порядок. Особенно ему нравилось, что все полки заняты книгами. — Теперь как раз хорошо! — говорил он. — Ни прибавить ничего нельзя, ни убавить. Он то и дело отворял шкаф и любовался на книги. Некоторые книжки были уже старенькие. У некоторых еле держались переплеты или оторвались страницы. Мы решили взять такие книжки домой, чтоб починить. И вот, сделав все уроки, мы пошли с Костей ко мне, потому что у меня дома был клей, и взялись за дело. Лика увидела, что мы починяем книжки, и тоже захотела нам помогать. Особенно много возни у нас было с переплетами. Костя все время ворчал. — Ну вот! — говорил он. — Не знаю, что ребята делают с книжками. Бьют друг друга по голове, что ли? — Кто же это дерется книжками? — сказала Лика. — Вот еще выдумал! Книги вовсе не для того. — Почему же переплеты отрываются? Ведь если я буду сидеть спокойно и читать, разве переплет оторвется? — Конечно, не оторвется. — Вот об этом я и говорю. Или вот, смотрите: страница оторвалась! Почему она оторвалась? Наверно, кто-то сидел да дергал за листик, вместо того чтоб читать. А зачем дергал, скажите, пожалуйста? Вот дернуть бы его за волосы, чтоб не портил книг! Теперь страничка выпадет и потеряется, кто-нибудь станет читать и ничего не поймет. Куда это годится, спрашиваю я вас? — Верно, — говорим, — никуда не годится. — А вот это куда годится? — продолжал кричать он. — Смотрите, собака на шести ногах нарисована! Разве это правильно? — Конечно, неправильно, — говорит Лика. — Собака должна быть на четырех ногах. — Эх, ты! Да разве я о том говорю? — А о чем? — Я говорю о том, что разве правильно в книжках собак рисовать? — Неправильно, — согласилась Лика. — Конечно, неправильно! А на четырех она ногах или на шести, в этом разницы нет, то есть для книжки, конечно, нет, а для собаки есть. Вообще в книжках ничего не надо рисовать — ни собак, ни кошек, ни лошадей, а то один нарисует собаку, другой кошку, третий еще что-нибудь придумает, и получится в конце концов такая чепуха, что и книжку невозможно будет читать. Он взял резинку и принялся стирать собаку. Потом вдруг как закричит: — А это что? Рожу какую-то нарисовали, да еще чернилами! Он принялся стирать рожу, но чернила въелись в бумагу, и кончилось тем, что он протер в книге дырку. — Ну, если б знал, кто это нарисовал, — кипятился Шишкин, — я бы ему показал! Я бы его этой книжкой — да по голове! — Ты ведь сам говорил, что книжками нельзя бить по голове, — сказала Лика. — От этого переплеты отскакивают. Костя осмотрел книгу со всех сторон. — Нет, — говорит, — эта книжка выдержит, у нее переплет хороший. — Ну, — говорю я, — если все библиотекари будут бить читателей по голове книжками, то переплетов не напасешься! — Надо же учить как-нибудь, — сказал Костя. — Если у нас будут такие читатели, то я и не знаю, что будет. Я не согласен, чтоб они государственное имущество портили. — Надо будет объяснить ребятам, чтоб они бережно обращались с книжками, — говорю я. — А вы напишите плакат, — предложила Лика. — Вот это дельное предложение! — обрадовался Костя — Только что написать? Лика говорит: — Можно написать такой плакат: «Осторожней обращайся с книгой. Книга не железная». — Где же это ты видела такой плакат? — спрашиваю я. — Нигде, — говорит, — это я сама выдумала. — Ну, и не очень умно, — ответил я. — Каждый без плаката знает, что книга железная не бывает. — Может быть, написать просто: «Береги книгу, как глаз». Коротко и ясно, — сказал Костя. — Нет, — говорю, — мне это не нравится. При чем тут глаз? И потом, не сказано, почему нужно беречь книгу. — Тогда нужно написать: «Береги книгу, она дорого стоит», — предложил Костя. — Тоже не годится, — ответил я, — есть книжки дешевые, так их рвать нужно, что ли? — Давайте напишем так: «Книга — твой друг. Береги книгу», — сказала Лика. Я подумал и согласился: