— Мне бы не помешал бокал пунша, прежде чем вернуться к танцам. Она натёрла пальцы на ногах, однако, не хотела портить вечер этим признанием. Они могут стереться в кровь, но она об этом не обмолвится. Войдя в зал, они направились к столу с закусками. Клэр остановилась у колонны и стала наблюдать за танцующими, не сомневаясь, что как и раньше, Уилл принесёт ей пунш. Когда он не сдвинулся с места, она выжидательно посмотрела на него, решив, что прослушала его слова. — А?.. — протянула она. Взгляд Уилла стал пристальным и напряжённым. Клэр показалось, что она сейчас расплавится, и жара в комнате тут не при чём. — Не могу поверить, что провёл целый день с Клэр Дженнингс. Это мечта, ставшая явью. На мгновение сердце Клэр затопила радость, но также быстро она постаралась подавить волну счастья. Уилл Родс — балагур и проказник. Ему не свойственна серьёзность. Неважно, насколько серьёзным выглядит красивое лицо. — Будь осторожен в выборе слов, — предупредила она, стараясь придать голосу лёгкий шутливый тон. — А то можешь так заставить девушку поверить в серьёзность своих намерений. Выражение замешательства — разочарования — омрачило черты лица Уилла. — Ты думаешь... — он покачал головой, — пойдём. Без дальнейших объяснений Уилл взял её за руку и повёл не танцевать или к столу с закусками, а вверх по лестнице. Причём так быстро, что ей пришлось приподнять юбки и почти бежать, чтобы не отстать. — Что-то не так? — Она пыталась перекричать звуки оркестра. Он не ответил, просто продолжил идти. Когда они добрались до второго этажа, Уилл огляделся, словно что-то искал, затем потянул её к двери справа. Они оказались в помещении, похожем на часовню: ряды скамеек, с другой стороны постамент и место для хора. Комната, как и всё убранство отеля, была прекрасной, но у Клэр не было времени любоваться интерьером. Уилл подвёл её к одной из скамеек и усадил рядом с собой. — Что? — спросила она, пытаясь совладать с учащённым дыханием. Не сводя с неё взгляда, Уильям сжал её ладони. Любой намёк на поддразнивание и легкомыслие бесследно исчез. — Я говорил искренне. Широко распахнутые глаза слегка остекленели, когда он изучал её лицо. — Я не понимаю, о чём ты... — Думаю, понимаешь, — серьёзно ответил Уилл. — Послушай, я знаю, мы в детстве были не лучшими друзьями. «Это ещё мягко сказано». Она покачала головой и на мгновение крепко зажмурилась. — Ты превратил мою жизнь в череду несчастий, — призналась она, отведя от него взгляд. — Знаю. Прошу, поверь, изводивший тебя мальчишка делал всё это из-за своих неразделённых чувств. — Когда у неё недоверчиво расширились глаза, он спешно продолжил: — Мальчики не знают, как привлечь внимание девочки, которая завладела их сердцем. Клэр нахмурилась. Она не могла разобраться в своих чувствах и словах Уилла. — Очень долго я мечтал, что однажды у меня появится шанс... с тобой. — Он посмотрел на их соединённые руки. — Я пойму, если ты считаешь меня несносным типом. Правда. Однако мне хочется верить, что после этих двух проведённых вместе дней, у меня появился шанс. Пускай призрачный. — Его большие пальцы нежно поглаживали её ладонь, посылая разряды электричества по рукам. — Могу я воспользоваться этим шансом? Клэр поняла, что кивает и вопреки всему надеется, что это не опрометчивое решение с её стороны, и поутру её туфли не окажутся подвешенными на телефонном столбе. Уилл видимо ощутил её тревогу, поэтому заговорил не сразу. Вместо этого он поднёс руки к губам и по очереди поцеловал костяшки её пальцев. Сначала правую, а потом левую. Клэр не хотелось, чтобы он отпускал её, и это мгновение заканчивалось. К сожалению, всё проходит. Уилл отпустил одну из ладоней и потянулся поправить шаль на её плечах. — Этот цвет выгодно подчёркивает твои глаза. Клэр не смогла сдержать улыбку. Они молча вышли из часовни, спустились по лестнице и, обойдя бальный зал, направились к выходу. Уилл подозвал извозчика, и они отправились домой, не проронив ни слова, но на этот раз, Уилл не только обнимал Клэр за плечи, но и держал за руку. Выйдя из экипажа, Клэр увидела у дверей отеля людей, радостно распевающих любимую колядку отца: «Храни вас Бог, весёлые господа!»[7]. Проведя большую часть вечера занятая чем-то другим — несмотря на украшенные игрушками и мишурой ели в бальном зале — Клэр не могла более игнорировать преддверие Рождества. Дома её семья скорее всего уже распевает гимны. Из-за карантина они вероятней всего собрались вокруг кровати Джоуи. Мама передаёт по кругу кусочки своих фирменных ирисок с рубленными грецкими орехами. В детстве посыпать конфеты орехами было её любимым занятием. Теперь, стоя перед входом в отель и слушая колядующих, её захлестнула волна печали. Как она переживёт завтрашний день? Большинство учреждений закрыто на Рождество, поэтому Уилл не сможет отвлечь её от грустных мыслей. «Может, мне лучше провести весь день в номере и выплакать все глаза». — Клэр? — позвал Уилл, его голос звенел от беспокойства. — С тобой всё в порядке? Его вопрос лишь усугубил ситуацию. На глаза набежали слёзы, и она знала: стоит заговорить, как те потекут по щекам, — поэтому просто покачала головой. Однако предательские слёзы всё равно побежали из глаз, поэтому она рискнула ответить кратко: — Через несколько часов наступит Рождество. А я не дома. — Мне жаль. Уилл притянул её к себе и крепко обнял. Прижавшись ухом к его груди, она услышала ровный ритмичный стук сердца и каким-то образом сила и постоянство ударов успокоили её. Уилл мягко подтолкнул Клэр к дверям отеля, за что она была ему благодарна. По собственной воле она не смогла бы уйти от колядующих. Они вместе поднялись на второй этаж, и Уилл снова провёл её к двери. Однако на этот раз он сам нашёл ключ и отпер замок, но конечно же остался в коридоре, когда она переступила порог своей комнаты. — Мне жаль, что ты не попала домой, — тихо произнёс он. — Знаю. — Клэр обернулась и выдавила из себя полуулыбку. — И спасибо тебе. За всё. Уилл кивнул и с щелчком захлопнул дверь. — Счастливого рождества, — прошептала Клэр, бессильно опустившись в кресло у окна и уронив лицо в ладоши. Она горько рыдала. Ей будет недоставать времени, потраченного на украшение ёлки. Она не увидит никого из членов своей семьи, пока не пройдёт зима и не наступит весна. На улице было тихо, всего лишь горстка прохожих и ещё меньше экипажей. В слабом свете электрических фонарей и света из окон можно было рассмотреть падающие снежинки. Они напоминали парящих светлячков. Прислонившись к стеклу, Клэр стала вглядываться в мирный пейзаж, мечтая волшебным образом оказаться дома. Она не знала, сколько просидела, уставившись в даль, но внезапно моргнув заметила снаружи какое-то движение. На фоне снега выделялась фигура — мужчина в обычной рабочей одежде. Она узнала походку и по-прежнему зачёсанные назад волосы. По какой-то непонятной причине, невзирая на снегопад, Уилл, засунув руки в карманы и опустив голову, брёл по пустынной улице в ночь перед Рождеством. Глава 6 Уилл не мог успокоиться. Его преследовала печаль, одолевавшая Клэр несколько минут назад. Грусть овладела ею после двух дней, на протяжении которых он заставлял её улыбаться и смеяться. Снимая костюм, он метался по комнате, вытаптывая след на ковре, как сказала бы его мать. Расстегнув рубашку, он бросил её рядом с пиджаком на кровать. По-прежнему снедаемый беспокойством он желал обнять Клэр и найти способ осчастливить её. К сожалению, сделать этого он не мог, хотя и пытался. Какое-то время ему удавалось отвлечь её, но, в конце концов, он не член семьи Клэр, и Солт-Лейк — не их дом. Вместо того, чтобы облачиться в ночную, Уилл посмотрел на рубашку и брюки, висевшие на спинке стула. Нужно проветриться и размять ноги, чтобы перестать метаться по комнате. Надев старую одежду и пальто, Уилл схватил ключи от номера и, спустившись по лестнице, направился к Бродвей-стрит. Засунув руки в карманы пальто, он побрёл по тёмной улице. Снег искрился от света уличных фонарей, отчего ночь казалась более светлой, чем должна в такую пору. Уилл прошёл несколько кварталов на восток, север, запад и снова на север, не обращая внимания, куда идёт. Направление не имело значение. Важно лишь дать мозгу поработать на полную мощность. Шестерёнки в голове бешено крутились, пытаясь придумать, как избавить Клэр от печали. У него заныло в груди от воспоминаний её заплаканных глаз. Она пыталась скрыть слёзы, но колядки напомнили ей о Рождестве вдали от дома. Его общество для неё не равноценно дому. В груди защемило сильней. Он хотел стать для неё домом. Ему мало находиться с ней день или два, Уилл хотел быть с Клэр вечно. Он не мог об этом думать, пока её снедала печаль и меланхолия. «Как мне вернуть ей душевный покой?» Вот над этим нужно хорошенько пораскинуть мозгами. Неважно, что для этого потребуется, он сделает всё, чтобы сделать её счастливой. Даже обнял бы мистера Робертса и признал своим вторым отцом, если бы это осчастливило Клэр. В любом случае, простить и принять человека, влезшего в семью Родсов, казалось легче, чем заставить уголки губ Клэр приподняться, а глаза заискриться смехом. Уилл пнул снежный бугор и сильнее укутался в пальто, подняв воротник. Он вспомнил разговор с Клэр в поезде о семейных традициях. Уилл понимал, что с наступлением утра она снова вспомнит всё, что семья будет делать без неё, и это окончательно её сломит. Когда она не попробует материнских ирисок с ореховой начинкой... Вскинув голову, он замедлил шаг. Конечно! Он мог воплотить в жизнь хоть одну из её семейных традиций. Понятно, что не ириски миссис Дженнингс, однако в кондитерской, мимо которой он проходил, наверняка найдутся такие же. Уилл поспешил назад, пытаясь вспомнить, где именно видел магазин. Но когда нашёл, внутри не горел свет, а на двери висела табличка «Закрыто». Тем не менее, он взялся за ручку и потянул. Заперто. Конечно, магазин закрыт. Как большинство благоразумных людей, владельцы заведений и их работники проводят сочельник вместе со своими семьями. Уильям поплёлся дальше, на этот раз ZCMI, почти наверняка уверенный, что двери торгового центра тоже заперты. Но ему необходимо удостовериться в этом лично. Ему нужно найти способ доставить Клэр хоть немножко рождественской радости. «А если обратиться к тёте Родне?» — он покачал головой на промелькнувшую в голове мысль. Тётя живёт недалеко от Авеню. К тому времени, как он туда доберётся, будет далеко за полночь. В такой час она вряд ли откроет дверь. Кроме того, он не может ожидать, что тётушка позовёт Санту, который волшебным образом окажется перед ними с коробкой ирисок. Убедившись, что универмаг закрыт, Уилл вынужден был признать, что кроме тёти Родны у него не осталось вариантов. Она могла приготовить ириски на Рождество или получить их в подарок. Уилл надеялся, тётя не расстроится узнав, что он не сообщил о своём пребывании в городе. Он направился в сторону Авеню, внезапно ощутив неуверенность, что сможет отыскать дом тётушки. Ночью всё выглядело иначе, и зима придавала улицам иной вид, чем он помнил. Наконец, Уилл заметил фонарный столб с вывеской, на которой чёрным по белому была написана фамилия Родны — Дженсен. Он нашёл то, что искал. Стоя перед дверью, Уилл замер в нерешительности, хотя проделал сюда весь путь с твёрдым намерением постучать. Запрокинув голову, он посмотрел вверх. Из дымохода вилась струйка дыма — жалкие остатки от недавно пылающего камина. Дом был погружён во мрак, если не считать слабого света из бокового окна в задней части дома. «Там кухня, если мне не изменяет память. Свет исходит от свечи или маленького ночника. Кто-то не спит».