– Пойдем в кухню, там удобней. – Квартира у тебя… – начал он, оглядываясь. – В смысле, впечатляет. А у меня “хрущоба”, трехкомнатная, предки, жена с пацаном и я. – Искал бы богатую невесту. – Разве богатая за меня пойдет? На что я ей нужен? – Тогда взятки бери. – И взял бы, да никто не дает. Видно, мордой не вышел. – Он сел на предложенный стул, а я налила ему кофе. – Ты ведь в убойном отделе работала? – спросил он. Вопросы, касаемые моей жизни, я не особо приветствовала. – Всего год. Потом Дед предложил работать на него. Он старый друг моего отца. Когда отец умер, я даже переехала к нему. – Я наблюдала за Артемом – ничего похожего на иронию, кивнул, точно соглашаясь. Неужто слухи до него не дошли? Вряд ли. Может, парень великий притворщик, с такими ухо следует держать востро. – Съешь чего-нибудь? – предложила я. – Спасибо. Успел позавтракать. – Он потянулся к папке, которую принес с собой, и выложил ее содержимое на стол: бумаги, несколько фотографий. – Сегодня пришла телефонограмма. Серафимович Вероника Павловна, паспортные данные… Так, в Красноярске проживала всего полгода, переехала из Бодайбо. В Красноярске у нее жила мать и сестра матери, то есть Серафимович она тетка, – сделал он ценное замечание. – Тетка умерла год назад, мать в апреле этого года. Квартира приватизирована на Серафимович, вот она и переехала. Соседи отзываются о ней положительно. Жила одна, тихо. Работала на рынке. В общем, ничего такого. – И зачем она из Красноярска сюда явилась, неизвестно? – Артем кивнул. – На рынке больших денег не заработаешь, если торгуешь колбасой или тряпками. Причина должна быть серьезная. – Неужели вправду придется туда тащиться? – нахмурился Вешняков. – Сколько в одну сторону самолетом? – Долго. Часов шесть, не меньше. И билет стоит денег. Она ведь самолетом прилетела? – Да. Это установлено. Прилетела в Москву и в тот же день поездом к нам. – Вот-вот. Деньги заплатила немалые для того, чтобы оказаться в универмаге и найти там свою смерть. – Да я понимаю, – вздохнул Вешняков. – Ясно, что не просто так она сюда приехала. Было у нее здесь дело. Или близкий человек. – Не узнали, где она провела ночь? – Нет. Однозначно не в гостинице и не на вокзале, всех опросили, все проверили. По телевидению фото показывали. Никто ничего. – Пусть еще раз фотографию покажут, а заодно и фотографию Ивановой, которую вчера зарезали. – Зачем? – Вдруг кто-то из посетителей их видел вместе… – У тебя есть версия? – нахмурившись, спросил Артем. – Нет. Я просто хочу собрать побольше информации об убитых. – А если это все-таки маньяк, а мы тратим время на всякую ерунду? – Тогда он убьет еще кого-то, – пожала я плечами. Ближе к обеду поехали в универмаг “Центральный”. Идея была моей. У Артема она энтузиазма не вызвала, но возражать он не стал. Сашка собрался со мной, но я сказала: – Останешься дома. Пес завалился на бок, вытянул лапы и страдальчески закрыл глаза. – Надо же, – усмехнулся Артем, наблюдая за его выкрутасами. – Возьми, жалко собаку. – Он не подходит к моему новому костюму. Вешняков только фыркнул. – К нему и я не подхожу. Больших денег стоит? – Еще бы. – В джинсах ты мне нравишься больше. Выяснилось, что ко мне он прибыл на своих двоих. Моя машина еще вчера произвела на него впечатление, так что на этот раз высказываться он не стал. Универмаг выглядел непривычно пустынным. По первому этажу бродили несколько человек, на втором и того меньше. Отдел одежды был закрыт. Сквозь стеклянную дверь с табличкой “У нас учет” я увидела двух женщин с грустными лицами, постучала. Одна из них подошла, открыла дверь и ворчливо поинтересовалась: – Вы что, читать не умеете? Артем предъявил удостоверение, дама тяжко вздохнула. На вид ей было лет сорок, высокая, дородная, с быстрым цепким взглядом, в ушах серьги с бриллиантами. – Я хозяйка, – коротко сообщила она. – Арендую здесь помещение. Векслер Эмма Григорьевна. Вторая женщина, помоложе, настороженно прислушивалась. На ней была куртка, в руке дамская сумочка. – Это Ася, – кивнула на нее Эмма Григорьевна. – Вчера была ее смена. Это она… труп обнаружила. – Не работаете? – спросил Артем, оглядываясь. – Какая работа? Видите, что творится? В городе только и разговоров… И почему обязательно у нас? Одно слово: не везет. – Сегодня опять ваша смена? – обратилась я к Асе. – Нет. Я только что из милиции. Вызывали. Зашла с Эммой Григорьевной поговорить. И вообще… узнать. – Иванова давно у вас работала? – Три года. – Хорошо ее знали? – Ну… как… по душам не разговаривали, если вы об этом. Мне она нравилась, ответственная, детей нет, значит, нет и больничных. Никаких претензий. – Замужем? – Да. Муж шофером работает, тут недалеко, в строительной фирме. – Между собой ладили? – Вы что хотите сказать, это муж ее убил? – неожиданно вклинилась в разговор Ася. – А было за что? – спросила я. Женщины переглянулись. – Давайте как на духу, – вздохнул Артем. – Нам сейчас все очень важно. – У нее любовник был, – после паузы неохотно заговорила Ася. – Кто, не спрашивайте, не знаю. Она о нем не рассказывала. – Тогда откуда знаете? – Ну… звонить бегала часто. Придет довольная, глаза горят. – Так, может, мужу звонила? – Скажете тоже, – фыркнула девушка. – Муж у нее прилично зарабатывает, а квартира – сарай сараем, сто лет ремонт не делали. Мебель – рухлядь. Детей не хотела. Зато каждый месяц то шубу купит, то сережки. Ясно, на сторону намылилась. Квартиру, мебель делить надо, а с барахлом проще. – И ни разу ни словечком не обмолвилась? – Да я ее как-то прямо спросила: чего, говорю, все носишься, хахаля, что ли, завела? Она так окрысилась. Я уж и не рада была. – На прошлой неделе она с работы отпрашивалась, – кашлянув, сказала Эмма Григорьевна. – К зубному врачу. Я отпустила. Ушла на три часа. Как раз муж приехал. Очень удивился, ничего, говорит, про врача не знаю. – Значит, у Елены Петровны были секреты. А сюда к ней никто не заходил? – Ну… заглядывали знакомые. Правда, редко. У нас строго, болтать особо некогда, работа всегда найдется, – ответила Ася, косясь на хозяйку. – И вчера никто не заходил? – Да из меня уже всю душу этими вопросами вытянули. И вчера, и сегодня в милиции. Не заходил. Нервная она вчера была, это точно. И вроде, как не в себе. Я спросила: чего, мол, с тобой такое, а она: “С мужем разругались”. Может, приревновал? И звонить бегала, раз пять. Я почему ее не хватилась, думала, опять усвистала. – Подождите, она что, уходила, вас не предупредив? – Обычно предупреждала. А тут народу набралось, потом я чек пробивала, бабка решила, что я сдачу неправильно сдала. В общем, я была занята и на Лену внимания не обратила. Думаю, может, сказала, что выйдет, да я не слышала. – А покупателей, говорите, было много? – У нас то много, то нет никого. Я ведь не знаю, когда ее… когда это точно случилось. Только вижу, нет Ленки. Тут опять покупатели, а третья кабинка все зашторена. Странно, думаю, при мне туда никто не заходил. Подошла, простите, говорю… Никто не отвечает, штору отдернула, а там Лена… ужас какой-то… – Девушка вздохнула и отвернулась. – А когда Лена отпрашивалась к зубному? – В прошлый понедельник. Артем счел своим долгом тоже задать несколько вопросов, но они мне особо интересными не показались. Я постояла в кабинке, оглядываясь, а потом, отдернув штору, прошла в соседний отдел.