— Понял. — Что дальше? Так, травма… Что же с ней произошло? — Макс. — смотря в окно гостиной: — Выясни, она была балериной, но сейчас уже нет. — Уже знаю… — отвечает подопечный: — В Питере был громкий провал с одной из танцующих года четыре- четыре с половиной назад. Сейчас сброшу статью. Твою то мать! Сжимаю зубы, зная, что не должен испытывать ничего. Но, сука, это само собой просится наружу. Забыв про все, ухожу в свой кабинет, к Мие зайду после ужина. И уже закрывая дверь, читаю текст. “Одна из танцовщиц популярного балета “Стеклянное сердце” потерпела фиаско на глазах у полного зала зрителей. Неудачное приземление девушки понесло за собой перерыв в шоу, а затем, как выяснилось, и вызов скорой. Нам уже ответили, что шоу будет продолжено и без основного танцора. На такие случаи всегда есть дублеры, готовящие ту же партию, что и солист шоу. Карьера девушки под угрозой. Сможет ли она вновь встать на пуанты? Пока остается гадать.” На фото запечатлен момент ее падения. Прикрываю глаза, пытаясь унять долбанные эмоции. Не нужно быть эрудитом, чтобы сложить два плюс два. Дата в статье, время, когда мы… Сука. Я ведь знал, как это было важно для нее, знал, как она дышала этим. Какое-то гребаное дерьмо, вереница тех событий вновь перед глазами. Что же мы натворили то, Красивая, а?! Глава 11 Уставшая, но вполне довольная собой вылезаю из такси. Репетиции занимают все мои мысли, и это, очень вовремя. Иначе бы, не знаю, сошла с ума, переваривая все то, что мне довелось мне услышать от Ризанова. Он будто сидит где-то в углу, контролируя все, что я делаю. Каждый раз как только забываюсь в деле, напоминает о себе. И это крайне сложно, абстрагироваться, потому как мой выход или вход домой всегда дает возможность очередного столкновения. Вероятно, можно было бы попросить поменять квартиру, чтобы лишить себя этой возможности, но ведь это будет выглядеть как побег, правильно? Раньше, я бы так и поступила, собственно, что я и сделала, сбежав с Москвы. Но только не теперь. Я не слабая девочка, которую бросили, предали и унизили. Я, черт возьми, уже женщина, сильная личность, которой плевать в двух шагах этот мужчина или в сотнях километрах. Подходя к подъезду вижу маленькую девочку в милом светлом платьице, она озирается по сторонам, теребя в руках мягкую игрушку. Вызывает улыбку, красивая, темненькая, с большими светлыми глазами. — Привет, ты не потерялась? Присаживаюсь перед ней на корточки, отставляя спортивную сумку. — Здравствуйте. — картавя слово, очаровательно хмурится и мотает головой. Не хочу ее пугать, но и странно, что ребенок здесь один. —Ты ждешь родителей? Согласно кивает. — Мия, я же тебе говорила не уходить без меня! — грозный голос слышится неподалеку. Встаю, оборачиваясь. И что я там говорила про сильную личность?! Екатерина Панкратова, а точнее уже Ризанова, двигается, сверля девочку строгим взглядом. Вдох-выдох. — Ника?! — ошарашенные глаза проходят по мне, в то время как она подходит все ближе: — Обалдеть! — Это точно. Поднимаю сумку, желая скрыться и не говорить с ней, потому что устраивать скандал и хамить при ребенке не хочется. — Ты в Москве?! Господи, я даже не знала! — причитает женщина, совершенно не обращая внимания на свою дочь. — …разве ты должна была бы об этом узнать?! – вздергиваю бровь в удивлении от ее наглости. Она делает вид будто все в порядке. И это снова заводит расшатанные нервы. — Ника. — вдруг опускает взгляд, принимая раскаивающийся вид: — Я могу тебе все объяснить. Ни капли не верю. Лицемерие - конек этой женщины. Жаль, что я поняла это слишком поздно. — Вот уж спасибо, но не думаю, что это стоит моего времени. — разворачиваюсь к выходу, бросая на ребенка легкую улыбку. — Папа! Папочка! — вдруг кричит девочка, а я невольно сбиваюсь с шага. Ризанов, в повседневной футболке поло и легких брюках светлого оттенка, двигается в сторону, где стоим мы. Девочка бежит ему навстречу и он с лёгкостью подхватывает ее. Она так счастлива, словно озаряет этот мир. Дети ярко передают настоящие эмоции и, невольно, вопреки всему, даже у меня тянется улыбка от этой картинки. Смотрю за ними, как в замедленной съемке, в разрез с разумом задаваясь вопросом, а могла бы я быть с ним перманентно счастлива? Снова день знакомства перед глазами. Тогда он выглядел мажором московской элиты, сейчас - это серьезный и сложный мужчина. Ничего лишнего, ни слов, ни эмоций, ни действий. Вновь перевожу глаза на ребенка, она совершенно на него не похожа, сходство с Екатериной да, но не с ним. Интересно, а как бы выглядел… Стоп. Молниеносно осекаю себя на запретных мыслях. И наконец, отмирая, хочу двинуться в сторону двери. — Здравствуй. — слышу в спину. — Со мной не обязательно общаться. — в полоборота отвечаю: — В идеале, если вы будете делать вид, что не знаете меня. Говорю искренне не пытаясь рисоваться, а действительно надеясь, что это будет самым лучшим решением для этого треугольника. — Вероника…я бы хотела… Начинает женщина, стоящая рядом с ним, но я слышу хриплое «не надо». И печальная усмешка все же оседает на лице. — Я… рада за вас. Правда. — не знаю почему это говорю, но остановить себя не в силах: — У вас прекрасная дочь. Секундный взгляд на него, а карие глаза словно что-то ищут во мне. Да только подвоха нет, как говорится, убей их своей добротой. Месть - бред. У них полноценная семья, и, судя по возгласам, ребенок обожает своего отца. Кто я такая, чтобы вносить разлад в семью?! Ведь главным потерпевшим станет именно девочка, а на это решиться я не могу. Не смогу. Разворачиваюсь, резко и стремительно двигаясь в сторону лифта, чтобы успеть уехать. В замкнутом пространстве с теми, кто вывернул мою душу наизнанку, и их продолжением, я не продержусь. Потому что свою семью создать мне не удалось. Ком в горле нарастает, но я отчаянно гоню его от себя. Стараюсь вновь не вспоминать то время, если начну, то снова провалюсь в бесконечную апатию. А я не могу, скоро и я буду там, где хотя бы на пятьдесят процентов счастлива. Глава 12 Артур — Ну что? Где будем праздновать? — вопрошает Кир, сидя в конференц-зале после совещания. — «Престиж».