Садясь в автомобиль снова фантазирую, как она там... Хочется верить, что перестала плакать. Те душераздирающие слезы и фактически побег к самолету так и стоят перед глазами, каждую, черт возьми, секунду. Что делает? Согласилась ли на новый проект? Мне показался масштабным и стоящим. Конференция была еще перед тем, как она улетела. Учитывая, что им только плюс от зарубежных спонсоров, собственно, есть один, чье имя строго не разглашается. И у которого всего одно условие - Никандрова Вероника - тот хореограф, которого спонсор согласует. Всегда есть вероятность, что она узнает, но я все же надеюсь, что сильно позже, даже если и всплывет. Гонорар у нее достойный, шоу планируется продавать в мировом порядке. Мне с этого конечно тоже пойдет, однако, сильно меньше, чем я хотел бы. И вопрос отнюдь не в деньгах. Спустя сорок минут мыслей о прошлом и настоящем, я уже паркуюсь у дома этого ублюдка. Это будет первая встреча после той потасовки между нами, когда вскрылись махинации с деньгами и больное влечение к одной девушке. В скором времени, навещать его можно будет только в сизо. Если подтвердится тот факт, что он отец Мии… Так, стоп. Сейчас не об этом. Будем думать, когда соберем весь пазл. Звоню в домофон, наблюдая, как недалеко паркуется автомобиль Макса. — Все достал? — хмурюсь. — Конечно. — показывает ампулу. Сонный голос в громкоговорителе обращает внимание на себя. — Открывай, Абрамов, есть предложение. — стараюсь звучать максимально спокойно. — Какое еще предложение?! Написать тебе повинную?! — ухмыляется урод. — Ты срок мотать хочешь или может, выслушаешь мои условия? — ожидаемая пауза. За свою задницу он, сука, продаст все, что у него есть. Хотя, еще вопрос, а что у него есть? Горькая усмешка оседает на лице, впрочем, отличий в этом между нами нет. Молчаливо звучит звук открытия входной двери. Указываю подбородком Максу, сам же глубоко вдыхаю, повторяя в сотый раз не позволять себе убить его. Когда мы оказываемся на нужном этаже, забираю у него ампулу, оставляя его у лифта. — Босс. — хочет противиться, но я устало качаю головой. Он поджимает губы, и убирая руки за спину, кивает. Дверь в квартиру уже открыта, когда я подхожу к ней. Внутри полумрак, неприятный запах перегара и какой-то затхлости. — А ты я смотрю неплохо проводишь отпуск? — насмешливо звучит собственный голос. — Чего тебе?! — это подобие человека даже не встает с дивана, вяло водя зрачками по мне. Садиться не очень хочется, поэтому останавливаюсь рядом с изголовьем и смотрю на него сверху вниз. — Хотел узнать…— медленно начинаю, прожигая взглядом эту мразь: — Ты действительно верил, что у тебя есть шанс? Он отворачивается, корча свое полу желтое лицо. Нагло улыбается с привычным высокомерием даже в такой ситуации. — А ты все со своей замухрышкой носишься?! В ту же секунду хватаю его за шею, испытывая, мать его, нездоровое удовольствие. — Сука! Одно слово о ней и ты труп! — цежу в ухо, сдавливая горло. Он краснеет, пытается освободиться. И не знаю, сидит он на чем-то или просто беспробудно пьет, силы явно не равны. — Тебе не нужно говорить… — продолжаю, наслаждаясь краснеющим лицом и вздутыми венами на висках: — Только слушать. — брыкается, а я ухмыляюсь: — Когда-то давно одна шлюха хотела богатой жизни. Долго думала, гадала как же так устроить себе люксовые шмотки, карту без ограничений и уважение в обществе, чтобы прямо захлебываться статусом. Придумала один вариант, и ты, наверняка понимаешь, что у нее получилось. Конечно, не самостоятельно, лишь благодаря одному ублюдку, с которым она периодически развлекалась… — театральная пауза, где я немного ослабляю хватку, давая ему воздуха. — Отпусти, урод! — сипит полушепотом. Демонстрирую ему улыбку рехнувшегося человека, холодную и презрительную. — Целеустремленность поистине восхищает, только вот, знаешь, незадача. Атрофированные мозги не смогли подумать о том, что трахаясь можно, мать его, забеременеть. Можешь себе представить?! Глаза ублюдка расширяются, и он явно не до конца вкуривает, что я ему говорю. Начинаю смеяться, и начхать, что выгляжу сущим больным отморозком. — Есть что сказать, друг? — отпускаю горло, в ожидании ответа. — Ты совсем с катушек съехал из-за своей Никандровой?! — пытается кричать, откашливаясь, но получается лишь жалкий шепот. — Как и не ты. — отвечаю, серьезно глядя ему в лицо. — Что за чушь ты несешь?! — Поздно уже, Кир, играть. — мгновенно меняю тон: — Два миллиона ты заплатил за то, чтобы мое имя было в графе отца Мии. Только не подумал сам, что в реальности там может быть твое собственное. Он округляет глаза и неподдельно удивляется. В яблочко. Я раскрою глаза каждому, а потом заставлю заплатить. Собственного триумфа нет, нечем гордиться. Только лишь желание, чтобы все получили свое. С тем, что получил я за свои ошибки, не смирюсь никогда. Такая обычная фраза, которую говорят людям, чтобы они могли начать жизнь заново… Простить себя… Только, это что-то на грани фантастики. Однако, не спорю, сделать максимум, чтобы на десять процентов успокоить терзания души я смогу. — Это не так… Она бы сказала… — шепчет, отрицая головой: — Я бы знал… Она бы так не поступила… — Сейчас у тебя два варианта. Либо ты сдаешь кровь самостоятельно, либо я это делаю насильно. Глава 34 Катя — Артур! — восклицаю в трубку, не пряча улыбку. Червяк сомнений в сознании все же ползает, ведь Ризанов крайне редко звонит мне сам. — Жду тебя в офисе через час. — вроде бы тон спокойный. Хотя, конечно, учитывая, что чёртова вылазка к Абрамову стоила мне репутации перед мужем. — Что-то случилось, родной? — елейный голос никогда не работал, но так хотя бы в моем мире остается надежда, что не все потеряно. Я не допущу, чтобы все развалилось, только потому что эта овца была здесь!