— Больно, да? — скрывая противоречивую горечь спрашиваю. Больно и мне, девочка. Пять лет уже больно, но разве тебя, мать его, это волновало?! — Четыре с половиной года назад для одной из… —- начинаю, заканчивая ее попытки сказать хоть что-то. — Ты не должен мне объяснять, Артур. — совсем другая интонация. Словно я вновь оказался там с ней. В нашем далеком и мечтательном мире. Имя мягко и безысходно. Смотрит, сука, в душу. — Мы никто друг другу. — улыбается, но я не верю: — Но…рада, что освободила ваш путь к счастью. Встает, одним движением берет вещи, и стремительно двигается в сторону выхода. Торможу от ее слов и воспоминаний. — Ника! Но она уже не оборачиваясь покидает ресторан. Хватаю чертов телефон, чтобы выйти вслед за ней. Только, когда оказываюсь на улице, вижу лишь машину, что молнией разгоняется в потоке автомобилистов. Черт! Снова раздается звук мелодии, раздражая лишь сильнее. — Слушаю. — рявкаю в трубку. — Артур, родной, ты где? — голос жены режет уши. — Буду поздно. — чеканю, а она кажется даже не замечает моего тона. Точнее она всегда делает так, как будто не замечает. — А мы тебя ждали. — снова канючит. Это привычное состояние Екатерины Ризановой. Раньше я к этому был терпелив, точнее, по первости наших отношений, но в последнее время это уже за гранью. — Катя. — Ну не злись, не злись. Мия хочет с тобой поговорить. Выдыхаю, чтобы не звучать грозно. — Папа? — Привет, котенок. Как твои дела? — Все хорошо. — картавя слова отвечает: — Я соскучилась, ты обещал поиграть со мной… — У меня есть одно важное дело, а потом я сразу домой. Когда утром ты проснешься, то я буду тебя уже ждать, идет? — Ладно. Сейчас стопроцентно ее лицо в милой обиде, которая каждый раз умиляет. Она совершенно на меня не похожа, точная копия ее матери. Темненькая и большеглазая, моя маленькая куколка. Правда, характер, пожалуй, более сдержанный, несмотря на то, что ей всего лишь четыре. — Артур. Я ждала тебя на ужин. — Не начинай, ничем хорошим это не закончится. — Да?! Я, по-твоему, кто?! Ты ведь даже не говоришь со мной, как обычно, уйдешь и закроешься в своем кабинете! — шипит в трубку. — Я последний раз предупредил. — угрожаю, знаю, но иначе с ней не выходит. В какой момент все повернулось в ту сторону, в которую я, по сути, и не смотрел, не знаю. Но оставить после себя беременную женщину я не смог. Сам бы себя за человека не считал. Мдаа... Смотрю на дорогу, где мимо проезжают автомобили и пытаюсь выдурить из головы желание прямо сейчас постучаться в дверь квартиры пятьсот восемьдесят девять. Та девочка из той жизни сорвала тормоза и где-то в глубине появилось необъяснимое рвение схватить и вспомнить ту разрывающую сознание страсть, что когда-то была между нами. Парадоксально, но на свою беду, это минутное проявление ее слабости на хрен крошит всю теорию о ее причастности к моему бизнесу. Проверить все равно стоит, однако, разум уже согласился с интуицией. Ты растоптала меня, Вероника. Повторяю как мантру, чтобы перестать терзать себя, иначе свихнусь от тех разногласий, что с ее появлением поселились в моей башке. Глава 9 Бокал вина, ночная летняя Москва и я, почему-то вновь почувствовавшая удар. Мне ведь все равно. Безмолвно стекают неровные дорожки слез от того, что его предательство в прошлом образовало их жизнь сейчас. И возможно, это я во всем виновата. Не было бы меня, они были бы счастливы сразу, с самого начала. А я… помешала двум любящим сердцам соединиться. Смешно и глупо. Предали меня, а я ищу свою вину в том, что позволила себе влюбиться в него.