— Мне все равно, что будет похоже на то, будто Барби спланировала эту свадьбу! Я люблю розовый, и мой Папочка любит видеть меня в розовом, так что всё будет розовым! — я наполовину кричу в трубку, не желая, чтобы Папочка услышал меня в коридоре. Он завершает некоторые дела по работе, и будет свободен в течение следующих двух недель, поэтому я не хочу отвлекать его. Я могу сделать это. Выглянув за дверь, чтобы убедиться, что он не услышал меня, и тихо закрываю её. Просто то, что я твердила организатору свадеб последние несколько месяцев, никак не могло уложиться в её пустой башке. — Но розовый на розовом – это… — она на мгновение делает паузу, словно ищет правильное слово, но я оборвала её, потому что не хочу ничего слышать. — Розовый на розовом – вот чего хочу я, — говорю сквозь стиснутые зубы. — Это моя свадьба, а не ваша, и я знаю, чего мы с моим будущим мужем хотим, — я стараюсь удержаться от угрозы позвать Уильяма. Это мой бой, и я сделаю эту свадьбу идеальной для нас. Мне всегда нужна помощь Папочки, но в этот раз хочу показать ему, что смогу сделать этот день особенным для нас сама и показать ему, как много это значит для меня. Рождественская свадьба в розовых тонах идеально подходит для меня. Кто бы ни сказал, что Рождество должно быть красным и зеленым, они еще не видели моей задумки. Я могу сделать Рождество в розовом, если захочу. Нет, забудьте, я сделаю Рождество в розовом цвете с серебряными блестками. Полностью. С организатором свадеб или без. — Я посмотрю, что могу сделать, — наконец говорит она, но я не отвечаю. Я просто, молча, прижимаю телефон к уху, потому что «посмотреть, что она может сделать», не входит в мои планы. Я все еще должна быть готова к обеду сегодня вечером, и мне нужно её полное понимание, чтобы всё прошло идеально. Тишина растягивается, но я тихо сижу, постукивая ногой в ожидании. Я смотрю вниз, любуясь своим нежно-розовым лаком для ногтей, ожидая, когда она снова заговорит. Молчание становится гуще, прежде чем она, наконец, ломается. — Обо всём позаботятся. На этом я заканчиваю разговор, бросая свой телефон на нашу с Папочкой кровать. Он покрыт розовыми подушками и простынями, но ему всё равно. Пока я счастлива. — Час от часу не легче, — бормочу я, разрываясь между желанием залезть в кровать, натянуть одеяло на голову и начать готовиться к обеду. Желание немного вздремнуть заманчиво, но, вероятно, не вовремя. Может быть, если я потороплюсь и соберусь, у нас с Папочкой будет время поиграть вместе перед ужином. Я подхожу к шкафу и вытаскиваю белое кукольное платье, не заботясь о том, что на улице холодно. Папочка любит видеть меня в платьях, и мне не терпится увидеть его реакцию завтра. Это платье не так красиво, как то, которое я надену завтра, но от талии и до середины бедра оно свободного покроя. Верх плотно прилегает к моей груди, с кружевом, покрывающим мою ложбинку. Папочка не любит, когда мы выходим на улицу, и слишком многое из того, что у него есть, видно окружающим. Я выбрасываю свою футболку и надеваю платье, в процессе чего я снимаю нижнее белье. Интересно, Папочка заставит меня надеть его? Я уверена, что ему не понадобится много времени, чтобы заметить, что я голая под платьем. Купаясь в собственном тщеславии, я беру кружевной бантик и завязываю им свои волосы, следя за тем, чтобы бант получился просто идеальным, прежде чем нанести немного макияжа. Я не могу поверить, что завтра стану Папочкиной во всех смыслах этого слова. Я была создана, чтобы стать его, и теперь мы можем отпраздновать это со всеми. Наши отношения не могут быть нормой для других, но они наши и это то, чего мы оба хотим. Было время, когда я думала, что не подхожу для Уильяма, и что он устал от меня. Но он, кажется, хочет меня всё больше и больше с каждым днем. Даже мои причуды, которые раздражают других людей, заставляют его лицо сиять. Вместо того чтобы взорваться, он бросает на меня взгляд, который говорит мне, что Папочка отшлепает меня за мои выходки, когда мы вернемся домой. Эта мысль заставляет меня извиваться в кресле. Я не получала хорошей порки уже несколько недель, с тех пор как моя подруга Холли устроила для меня тот девичник. Это должен был быть ужин, потом какой-нибудь урок рисования, но урок рисования не состоялся. Мы оказались в каком-то клубе, куда пускали девушек в возрасте восемнадцати лет и старше, и мы потратили около двадцати минут на танцы, прежде чем я почувствовала, как попала в плен Папочкиных рук. Он перебросил меня через плечо и вынес из клуба. Мы едва добрались до двери, прежде чем он обнажил меня, наклонил над диваном, и от души отшлепал меня по заднице. Я едва могла сидеть весь следующий день. Хуже того, он перевернул меня и дразнил своим членом, не давая дотронуться до него. Плохой девочке не достался член Папочки. Он обкончал мою грудь, затем заставил собрать всю его сперму и засунуть её внутрь моей киски. Потому что Папочкина сперма никогда не должна пропадать. Он быстро положил меня в постель, отчаянно нуждающуюся в нём. Он не давал мне кончить три дня! Каждый день он раздевал меня, пока работал над своим собственным членом и проливал своё семя на меня. Было жалко не иметь возможности прикоснуться к нему. Это всё из-за того, что я не сказала Папочке, где я буду. С моей стороны было глупо и несправедливо так поступать. Я знаю, что он беспокоится обо мне, и что я для него самое главное. Это было эгоистично для меня из-за всего, что он делает для меня. Вот почему я хочу, чтобы эта свадьба была идеальной. Чтобы показать ему, как много он для меня значит, и что я только хочу сделать его счастливым. Моя последняя порка не источала сладкую любовь. Это была чистая дисциплина, и с тех пор он меня не шлепал, даже когда я несколько раз подталкивал его к этому своими глупыми действиями. После нанесения немного вишнево-розового блеска для губ я беру сумочку и проверяю, есть ли у меня всё, что мне нужно. Я проверяю свой телефон, чтобы убедиться, что там нет новых сообщений от организатора свадеб, и что всё идет по плану. Я воспринимаю подарок, сделанный мной, как особый сюрприз только для Папочки. Посмотрим, смогу ли я заработать себе порку. Глава 2 Уильям Я слышу, как Хейли слегка стучит в дверь моего кабинета, и заканчиваю разговор. Я пытался закончить некоторые нюансы в последнюю минуту, чтобы выделить достаточно времени свадьбе и медовому месяцу и уделить Хейли всё своё внимание. Она была так взволнована, пытаясь спланировать самый идеальный день для нас, а после того, как весь хаос закончится, я планирую побаловать каждый её дюйм в качестве награды. — Заходи, девочка моя. Она открывает дверь и входит, и мой член сразу становится твердым. Она выглядит такой невинной и милой, и я не хочу ничего, кроме как ввести свой член в её тугую киску. Её белое платье короткое, а оборки заставляют выглядеть нетронутой. Её большие сиськи почти вырываются из тонкого кружевного топа, а твердые соски заставляют мой рот истекать слюной. — Привет, Папочка. Она опускает подбородок и смотрит на меня сквозь густые ресницы. Её глянцевые губы умоляют мой член скользнуть между ними. Гольфы по колено и бантик в её волосах делают её абсолютно ангельской, и я люблю каждый дюйм моей малышки. Я вижу что-то блестящее с моим именем в её руке, и поднимаю вопросительно бровь. — У меня есть для тебя подарок, — улыбается она и подпрыгивает вокруг моего стола, чтобы встать передо мной. Откинувшись на спинку стула, я широко расставил ноги, чтобы она встала между ними. — Подарок для меня, малышка? Я люблю, когда ты делаешь мне подарки, — я не могу сдержать улыбку. Мне нравится знать, что Хейли уделяет особое время своего дня только для того, чтобы сделать мне что-то. Она всегда думает и заботится обо всех своих подарках, даже если это просто картинка, которую она мне нарисовала. Она так полна жизни и любви, что просто источает её вокруг себя. Я рад, что я – счастливый ублюдок, который получает всё её внимание. Положив руки по обе стороны от моего стула, я сижу и жду, когда она покажет мне подарок. Она дрожит от волнения, протягивая конверт. Я беру его, и вижу как блестки с него сыпятся мне на брюки, но мне всё равно. Я открываю конверт. Розовые сердца конфетти выпадают, и я качаю головой, смеясь. Только моя малышка придумал бы украсить подарок как снаружи, так и внутри. — Что это? — спрашиваю я с удивлением и волнением. Я смотрю ей в глаза и вижу, что она так гордится собой. Я хочу повалить её на пол и трахать до истощения, но я жду. — Это книга талонов! В ней есть всё, что тебе нужно, и ты сможешь использовать их в любое время и в любом месте. Я чувствую злорадную улыбку, расползающуюся по моему лицу, когда пролистываю буклет. Я прочитываю слово «порка» несколько раз и поднимаю вопросительный взгляд к ней. — Ты пытаешься мне что-то сказать, Хейли? Она немного краснеет, но не отвечает. Лишь немного раздвигает ноги. Протянув руку, я провожу кончиками пальцев по её бедру и забираюсь под подол её платья. — У тебя есть что-то под этим платьем, что нужно показать Папочке? Молча, она кивает, тянется к передней кромке платья и медленно поднимает его. Когда мои пальцы касаются её обнаженного тепла, Хейли поднимает настолько, чтобы я мог увидеть её обнаженную киску. — Ая-яй, малышка. С этим нужно что-то сделать, не так ли? Молча, качая головой, она кусает губу и нервно смотрит на меня. Знаю, что она в последнее время хотела порку, но я пытался сдержать себя. Я хотел, чтобы она увидела разницу между дисциплиной и вознаграждением, поэтому у неё было достаточно времени, чтобы всё обдумать. Кажется, мы оба пропустили эту часть нашей игры. Вынув руку из-под её платья, я беру одну из розовых бумажек и передаю её Хейли. — Я хотел бы использовать этот, пожалуйста, — она берет его из моей руки, но прежде чем моя девочка начнет действовать, я достаю другой купон. — И это тоже малышка. Она смотрит вниз и немного краснеет, а затем кивает и кладет карточки на мой стол. — Что бы ты хотел первым, Папочка? — Я думаю, что порку для начала, малышка, — протянув руку, я хватаю её за запястье и притягиваю к себе, а затем переворачиваю на колени, отчего у неё перехватывает дыхание. — Ты уже несколько недель умоляешь о порке, и получишь её. Хлоп. Первый удар по её обнаженной заднице эхом проносится по стенам моего кабинета. Я не даю ей перерыв, вместо этого перехожу с одной сочной ягодицы на другую. Наблюдая за тем, как пышная плоть колышется и дрожит при каждом ударе, мой член становится невероятно твердым. Я чувствую влажность предспермы, пропитывающей мои штаны, и стискиваю зубы, пытаясь сдержаться. Половинки задницы становятся ярко-розовыми, а её стоны громче. Я вижу, как липкий сок покрывает внутреннюю сторону бёдер, а похотливая киска просит дисциплины. Пока я чередую шлепки по её ягодицам, Хейли раздвигает ноги всё дальше и дальше друг от друга. Как и всегда, её киска ищет внимания, и я очень хочу дать его ей. — Поласкай свою киску на коленях Папочки, пока я тебя шлепаю, малышка. Потри сладкий комочек о Папочкино бедро, чтобы увидеть искорки, пока я наблюдаю за тобой, — она широко расставила ноги, закинув одну на мои колени и оседлала бедро. Соки из её киски пропитывают мои брюки, а жар её влагалища почти обжигает меня. — О, смотри, как ты возбуждена, малышка. Она стонет, и я наношу еще один удар по её пышной попке, когда она потирается своей киской об меня. Прижав её таз к своей ноге, я сжимаю её розовые ягодицы, наблюдая, как она трется. — Папочка, — шепчет она, и я испускаю немного больше спермы в штаны. — Кончай, малышка. Дай Папочке то, что он хочет, — она снова сильно сжимается, и я успеваю шлёпнуть её ещё несколько раз. Этого достаточно, чтобы отправить Хейли через край, и она выгибается против меня, крича сквозь свой оргазм. Её руки и ноги напряжены, а спина изогнута. Её тело вспыхивает от силы удовольствия, и через несколько мгновений она обмякает у меня на коленях. Тело у Хейли мягкое, как у котенка, она сладко и счастливо вздыхает. Я хочу отнести её в кровать и заниматься с ней любовью всю ночь, но у нас нет времени. — Хорошо, малышка. Теперь я хочу другой купон. Она поднимает голову, и я вижу результат её усилий, по прилипшим к её лбу волосам. Она улыбается мне и облизывает губы. — Да Папочка. Глава 3 Уильям Хейли сползает с моих коленей и становится на колени передо мной. Мой член болит от напряжения, я должен кончить.