Бесстыдно, я открываю их настолько широко, насколько могу, и Папочка снова нападает на меня. На этот раз он медленно проводит языком вперед и назад. Я не уверена, что мне нравится больше всего, но это сведёт меня с ума. — Пожалуйста. Пожалуйста, я не смогу больше, — прошу. Когда я чувствую, что он отрывает от меня свой рот, я смотрю на него сверху вниз. — Как я теперь смогу отказать этой маленькой сладкой кисочке? — нагнувшись, он сильно засасывает мой клитор. Мои внутренности мгновенно сжимаются, и я чувствую, как взрыв пронзает меня. Он сдвигается и скользит рядом со мной на кровати. В груди у меня немного страха, что он может уйти. Я не могу вернуться к тому, что было раньше. Если он начнет действовать так же, как в последние несколько лет, я не думаю, что смогу пережит это. Я вскакиваю на бок, когда чувствую, как он поднимается с кровати, и я наблюдаю, как он выходит из комнаты. В моем горле образовывается ком и глаза начинает неприятно жечь. Внезапно я слышу звук проточной воды на расстоянии. Спустя несколько мгновений он вернулся и поднял меня на руки, а я и без того маленькая ростом, будто уменьшилась в два раза. — Я пытался очистить тебя, как мог, но, похоже, что тебе придется искупаться. Пронеся меня в ванную, он посадил меня в гигантскую ванну, наполненную водой. Я оглядываюсь, ища какие-то следы, что могла оставить здесь другая женщина. Это было импульсивно. К счастью, я ничего не вижу. Папочка проводит руками между моих ног и слегка дергает меня за волосики. — Мне нужно побрить твою киску. Я хочу, чтобы она была красивой и обнаженной, чтобы она чувствовала каждое мое прикосновение. Нагнувшись, он убирает мои волосы с моего лица, изучая меня на мгновение. — Что не так, детка? Тебе не нравится то, что мы сделали? Тебе не хотелось позволять мне играть с твоей симпатичной маленькой киской? Я бросаю свой взгляд, не желая, чтобы он увидел, что я собираюсь плакать, но я всё равно всхлипываю. — Просто... я не смогу вернуться к тому, что было раньше. — Т-с-с, Хейли. Этого не случится, — глубоко вздохнув, он говорит. — Я рад слышать, что ты хочешь этого, потому что я не собирался отпускать тебя. Твоё согласие упростит ситуацию. Я действительно не хотел ставить замки на окна. Но сейчас я не хочу думать обо всём этом. У нас впереди тяжелая битва, и я думаю, что ты достаточно пережила на сегодня. Его слова заставляют меня расслабиться и почувствовать некоторую уверенность. Взяв мыло и мягкую ткань, он начинает растирать моё тело и смывать пузырьки. Затем он берет шампунь и начинает намывать мои волосы. — Откинь голову назад. Я не хочу, чтобы пена попала тебе в глаза, — сев, я наклоняю голову назад, позволяя ему позаботиться обо мне. Я не помню, когда последний раз чувствовала что-то настолько особенное – почти заветное. Когда все мыло было смыто с моих волос, он поднял меня и посадил на край ванной рядом с раковиной. — Я хочу, чтобы ты откинулась на зеркало, подвинула свою задницу к краю и раздвинула ноги, — делая, как говорит Папочка, я позиционирую себя для него. Вставая между моими ногами, он опускается на колени, и его лицо становится на один уровень с моей киской. — Передай мне бритву и крем, что лежат рядом с тобой, дорогая, — говорит он. Глядя налево, я хватаю их и вручаю ему. Папочка скользит пальцем по моим нижним губкам, и мои бёдра поднимаются, пытаясь заставить его коснуться глубже. — Сейчас не время, чтобы жадничать, малышка. Ты получишь только то, что даст тебе Папочка. Если будешь себя хорошо вести, возможно, я больше не шлепну тебя, как когда ты прокричала «чёрт». Надуваясь, я повторяю: — Вот счастье-то. Я надеялась, что ты забыл. Ведь у стариков часто шалит память, — дразню его. Он поднимает бровь, и принимает игривый взгляд. — Это так, пострел? Схватив меня, он начинает щекотать мои бёдра, до такой степени, что мне кажется, что я могу описаться. Я кричу: — Прости, Папочка! Я буду хорошей, обещаю. Пожалуйста, остановись! — Хорошо, малышка, на сей раз прощаю. И, наверное, лучше всего, чтобы эти губы хранили молчание до поры до времени. Глава 4 Уильям Я широко раскрыл ноги Хейли, открыв её сладкую киску. Я облизываю губы и рычу, по-прежнему испытывая наши общие оргазмы во рту. Я вздыхаю и концентрируюсь на задаче передо мной. Наношу крем для бритья на всю её молодую, узкую киску, и мой жесткий член пульсирует. Хейли немного хихикает, и это так невинно и мило, что из кончика моего члена выделяется первая капля предсемени. Никогда в жизни я не страдал из-за кого-то. Конечно, каждый мужчина имел случайную женщину, называвшую его «папочкой» в разгар момента, но я никогда не хотел принимать эту роль на полный рабочий день. Чистота Хейли не просто сексуальна, это её защищенное существование. Она не просто наивна в сексе и в знании своего тела, но и в жизни. Я не хочу, чтобы Хейли была моим ребенком. Я хочу быть мужчиной, который покажет ей мир. Я хочу, чтобы она превратилась в женщину рядом со мной. Мои собственные эгоистические потребности – вот что меня мотивирует. Я хочу сделать всё для неё. Дать ей всё. Сделать её только моей. Мои сексуальные желания темны, и я должен чувствовать себя виноватым в том, как долго я хотел её, но не чувствую. Я хочу быть тем, кто поддержит Хейли сейчас, когда она совершеннолетняя. Я хочу быть тем, у кого она попросит член. Я хочу, чтобы она умоляла меня дать ей кончить, дать ей освобождение, дать ей дышать, жить. Я чувствую, как накалился воздух. Я тщательно брею Хейли, наслаждаясь её легкой дрожью, будучи очень внимательным, подбривая у её маленькой розовой задней дырочки, там у неё мало волос. Отсутствие волос поспособствует ускорению процесса проникновения. Я планирую быть в её киске больше, чем она планирует моргать. Да и не только в киске. — Сдвинься немного, малышка, я омою тебя. Я встаю и ополаскиваю её. Я смотрю на все её тело, любя каждый дюйм его. — Боже мой, Хейли, ты такая красивая. Она опускает голову, и я вижу, как на её щеках расцветает румянец. Я поднимаю её подбородок и заставляю её смотреть на меня. — Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда я буду говорить тебе это. Я никогда не буду врать тебе. Я никогда не скажу тебе то, что я не имею в виду. Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. Мне повезло, что мне позволено трогать тебя. Твое тело идеально. Я хочу попробовать твой каждый изгиб, каждый дюйм. Она улыбается мне, как будто я её личный Бог, и это ещё больше повышает моё эго. Я завершаю ополаскивание её киски и немного играю с её клитором, прежде чем стащить с бортика. Она стоит передо мной, совершенно голая, с небольшими каплями воды, цепляющимися за губки её киски. Я такой твердый. Я опускаюсь на колени и откидываюсь назад к прилавку. — Папочка, — шепчет Хейли, и я знаю, что она краснеет. Моя скромная маленькая девочка вернулась, и это заставляет меня чувствовать себя ростом в десять футов (прим. переводчика: около трех метров). Я чувствую себя зверем, и отсутствие контроля над моим членом продолжает таранить мои штаны. Я с улыбкой смотрю на неё. — Папочке необходимо еще раз попробовать тебя. Мне нужна моя нежная киска, пока мы расслабляемся. — Хорошо, — шепчет она. Опять этим проклятым голоском. Я раздвигаю её бедра, и она сдвигается вперед всего на дюйм. Она знает, что должно произойти, это будет приятно, но она смущена тем, насколько она этого хочет. — Положи эту киску на рот Папочки, Хейли. Покажи мне, как сильно ты этого хочешь. С небольшим стоном она раздвигает ноги немного шире и подвигает свою попку на край, чтобы придвинуть это сладкое влагалище ближе к моему лицу. Я почти умираю при виде её розовой киски, истекающей мёдом. Я поднимаю руки вверх по её пышным бёдрам и круглому животику. Хейли моя пышечка, и я никогда не смогу насытиться. Я кусаю её за складочку в нижней части её живота, когда мои руки пробираются к её сиськам. Они переполняют мои большие ладони, и я продолжаю лизать её животик, пока сжимаю её соски пальцами. Её бедра ритмично вздрагивают, Хейли приподнимает их в воздух, пытаясь найти то, что может к ней прикоснуться. Моя маленькая девочка такая жадная. Я опускаю голову и начинаю сосать пухлые розовые губки её киски. Я всасываю одну в рот и отпускаю с чмоканьем. Я делаю то же самое с другой губкой, и, чёрт возьми, я вижу, как сливки стекают по её ногам. Её девственная киска просто течёт соками, и я не могу дождаться, чтобы вылизать все. Я продолжаю сжимать её большие сиськи и тянуть за соски, пока двигаюсь к её клитору, чтобы слегка пососать его. Я так сильно хочу запустить свои пальцы в её киску, желая почувствовать, насколько она узкая, но я уже решил, что первое, что войдет в её узкое девственное влагалище – мой член. Я хочу, чтобы мой член прорвал её девственную плеву, чтобы её киска приняла форму моего члена, потому что это будет первое, что она когда-либо узнает. Я теряю контроль, когда начинаю пожирать её, пить её соки и слизывать дорожку её сладости, стекающую по её ногам. Я ем её, как будто она моя последняя еда. Я вставляю свой нос в её дырочку, закрывая щеки её половыми губками. Мне нравится возбужденный маленький вздох, который она издает, когда моя щетина трётся об её клитор. Как только моё лицо покрыто её запахом, я перестаю играть и нападать на её киску, как будто это моя работа. Я хватаю её за ногу и кладу себе на плечо, мои руки сжимают её попку, шире раздвигая сочные половинки. Я вытягиваю её бедра вперёд, и мой язык находит её сладкий, совершенный, нетронутый бутон розы. Я лижу её с единственной чёртовой целью. Я хочу, чтобы она кончила с моим языком в её попке. Я протягиваю руку и массирую её клитор. — Папочка! — кричит она, когда мой язык впервые проникает в её тёмное местечко. Я ничего не говорю, потому что это не дискуссия. — Папочка, — снова говорит она, на этот раз со стоном. Мне не нужно её разрешение, чтобы попасть в её попку, но приятно знать, что она согласна. Звуки, которые она издает, ощущения моего языка в её сладкой дырочке, запах соков её киски, покрывающих моё лицо, и ощущение её жесткого клитора под моими пальцами выбрасывают меня за грань моего контроля. — Папочка, пожалуйста, заставь мою киску мурлыкать. Это все, что нужно, чтобы я кончил в штаны. Я начал трахать воздух, как чертово животное, не в силах остановить поток выплескивающейся спермы. Я кончаю и кончаю, и не могу оторваться от её задницы, пока её киска вжимается в моё лицо, заливая его своими соками, а её крики эхом заполняют всё пространство ванной комнаты. Её киска всасывает моё лицо, и я понимаю, что Хейли руками схватила меня за волосы на затылке, прижимая ещё сильнее, как будто я мечтаю покинуть её теплое, идеальное местечко. После того, как оргазм отпускает Хейли, я отрываюсь от её истерзанной дырочки и, сняв её ногу со своего плеча, откидываюсь назад. — Позволь мне помыться, и потом придумаем что-нибудь на обед. Мне нравится застенчивая улыбка, которую она дарит мне, когда видит, как пропитана передняя часть моих штанов. Я наклонился и быстро поцеловал её в губы. — Да, маленькая Хейли, это твоя сладкая сердцевина заставила меня кончить в штаны. — Это плохо? — Нет, это просто означает, что я потерял контроль, но это было потрясающе. Ты была такой хорошей девочкой. Она мягко кивает головой и всё ещё улыбается, когда я беру её за руку и отвожу обратно в спальню. Я сажу её на край кровати, и иду к шкафу, чтобы взять какую-нибудь одежду. Я бросаю чистую одежду на кровать и снимаю рубашку. Хейли наблюдает за мной, и я вижу её голодный взгляд, который блуждает по моему торсу, и этот чертовски розовый язык облизывает её губки. — Можешь смотреть малышка, но не трогать.