Расстались они уже следующим утром. Перед уходом мрачный Терн обнялся со всеми, зачем-то похлопал по плечу гоблина. Выглядело это так, словно сержант отправлялся на эшафот. Отвыкшего от беззаботности К’ирсана зрелище это несказанно развеселило. Он едва сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. Заметивший его гримасничанье Согнар насупился еще больше: отчего так пугала его роль дворянина, понять было невозможно. Гарук, наоборот, смотрел виновато. Мол, он уходит отдыхать, а остальных ждет тяжелая и опасная работа. И ведь не поспоришь. Сам К’ирсан вошел в Старый Гиварт во главе поредевшего отряда ближе к полудню. Больше половины золота отдали Терну, но и им осталось немало. Чтобы как-то объяснить происхождение ящиков, Кайфат решил назваться книжником. Более очевидная роль торговца на деле несла одни лишь сложности. Наверняка стража пожелает получить таможенный сбор за товары, а потом сама же и сдаст королевским мытарям или купцам-конкурентам. Нет, лишняя головная боль им ни к чему. Любопытный вояка у входа в город все же поинтересовался, какого хфурга принесло книжника в столицу, но у К’ирсана был заготовлен ответ. Он горестно поцокал языком и посетовал на жестокость властей Харна, откуда человеку просвещенному пришлось бежать в более благостные места. Сказал и кинул в карман бдительного стража целый келат. Больше вопросов не появлялось. Как он и планировал, остановились на постоялом дворе в северной части Нижнего города, недалеко от порта. Надо сказать, Старый Гиварт оказался знатной дырой, где даже не было пузырной переправы, а под портом понималось несколько пирсов и здоровенное здание склада. Ничего, кроме рыбацких шаланд и нескольких шхун, там никогда не появлялось. В самой таверне при постоялом дворе – К’ирсан даже не удосужился выяснить его название – собирался всякий сброд. Спускали скудный заработок рыбаки, загружались выпивкой матросы, иногда заглядывали спаянные команды гуртовщиков или лесорубов. Последних привлекала возможность почесать кулаки да проявить удаль без особого внимания стражи. Иных слов, кроме как «гнусная дыра», место это не заслуживало. Потому появление «книжника» с тяжелыми ящиками, навьюченными на лошадей, вызвало неподдельное оживление среди аборигенов. Лезть в драку К’ирсан запретил, но и спуску давать тоже. Коли сунутся – бить так, чтобы встали не скоро. Наверное, потому к ним и не приставали. Отребье всегда знает, с кем можно связываться, а с кем чревато неприятностями для здоровья. Хоть они и сняли комнату, но собрались на сеновале при конюшне. Места больше, нет клопов, да и груз под присмотром. – К-командир… – сказал Канд с опаской. Похоже, он не знал, как же ему следует обращаться к К’ирсану: «дяденька» – несолидно, по имени – опасно. Решил повторять за остальными, а поняв, что Кайфат не возражает, заметно приободрился. – Командир, а как мы собираемся с ночными связываться, а? Ну, вы говорили, что король… с двух сторон… Может, я по городу тогда помотаюсь – вдруг кого замечу? У меня на них глаз наметан. Желание парнишки быть полезным позабавило К’ирсана. – Рад, что ты готов к работе, но… К чему бестолковые метания? Кому нужно, тот сам нас найдет. Наживка мы жирная, кто-нибудь да клюнет. Там весь клубочек и размотаем. Блеск в глазах выдал желание мальчика обязательно участвовать в затее К’ирсана. Но тот и не собирался отказывать. Надо приучать парнишку к работе. Дежурить у золота решили в две смены. Одну ночь Кайфат с Кандом, вторую – Гхол с Руорком. Пока кто-то спит на кровати в комнате, другой устраивается на конюшне. Первую ночь К’ирсан определил себе. Напомнив Канду, чтобы затаился как мышь, сам он зарылся в душистое сено и погрузился в неглубокий транс. Теперь мало кто смог бы пройти мимо него незамеченным. Кайфат не слишком рассчитывал на удачу в первый же день. Вполне возможно, что сначала пошарить в вещах попробует кто-нибудь из обслуги, а значит, нужного человека придется ждать достаточно долго. Но он ошибался. Ближе к полуночи дверь тихо скрипнула, внутрь просочился мужичок невысокого роста. Замерев на пороге, он постоял, чутко прислушиваясь, а потом заскользил прямо к багажу отряда. В темноте он немного не рассчитал и ушиб ногу о ящик, немедленно обругав все и вся вполголоса. Когда немного успокоился, достал из-за пазухи хитро изогнутую железяку и примерился сорвать крышку. Но позволять уродовать свои вещи К’ирсан не собирался. Бесшумно выбравшись из стога сена, он вплотную подобрался к воришке и одним броском отправил его в сторону каменной стены конюшни. Немного не докинул, что показалось Кайфату весьма обидным, а несчастному вовсе даже наоборот. Пока ошеломленный ударом о землю пленник пытался восстановить дыхание, К’ирсан не спеша к нему подошел, схватил за воротник и отволок-таки к стене. И сразу же от души врезал. – Ты чего творишь?! – зашипел пленник. – А что хочу, – выдал К’ирсан. Сейчас он очень жалел, что любитель шарить по чужим вещам не может видеть его лица. Как показывал опыт, это сильно налаживает взаимопонимание. Очевидно, о чем-то похожем задумался и Канд. Он завозился в темноте, раздалось чирканье кресала, и через минуту в руках у него зажегся факел. – Не подпали здесь все. – Я осторожно. – Голос мальчика чуть подрагивал. При свете оживился и вор. Щуплый, похожий на крысу парень с прыщавым лицом, он настолько походил на мелкого жулика, что это было даже подозрительно. Шрамы К’ирсана его действительно впечатлили, он заметно трусил и, судя по напряженной позе, готовился сбежать при первой возможности. – Да кто вы такие? – визгливо спросил он. – Не имеете права! – Ты еще стражей пригрози… – скривился Кайфат. Отчего-то сейчас его одолели сомнения: а нужная ли рыба попалась в сети? Может, обычная шантрапа с улицы, ни с какой бандой не связанная. Как тогда быть? Выручил Канд. Бочком подобравшись к К’ирсану, он зашептал: – Командир, надо бы метку на руке посмотреть. Наши говорили, что кайенские воры на плече метку ставят. По ней всегда можно понять, кто перед тобой… – Да, удобно… Именно этот момент пленник посчитал удачным для побега. Стрелой взвившись с места, он выхватил из рукава нож и ткнул им в живот Кайфата. Вернее, попытался ткнуть. Рука вдруг попала в тиски захвата, а сам он свалился на пол, сбитый подсечкой. – Пусти-и, хфурга тебе в глотку! – завыл вор, ощущая, как трещат кости. К’ирсан невозмутимо оголил ему левой рукой плечо и довольно хмыкнул. Там синело изображение местного падальщика вроде шакала. Надо сказать, наколка соответствовала сути носителя. Подмигнув Канду, Кайфат сформировал над ладонью давно заготовленное плетение. Так, ничего особенного: парочка рун Истинного алфавита, энергетический каркас для надежности и несложный узор иллюзорных чар. Последняя часть относилась к классической магии, К’ирсану удалось ее подогнать под свои способности еще на службе у барона. От заклятия требовалось, чтобы оно оставляло в Астрале метки, по которым можно было проследить путь вора, а при наложении формировало черную змейку, зарывающуюся под кожу жертвы. Выглядело страшновато. Исказившееся от ужаса лицо пленника показало, что он оценил талант своего мучителя. – Здорово! – Впрочем, Канду тоже понравилось. Увидев его горящие глаза, К’ирсан усмехнулся: мальчишка! Его не интересуют могущество или власть – пугает сложность хитросплетений заклятий. Гораздо сильней в этом возрасте манят страшноватые тайны или ужасные иллюзии. – А что это? Кайфат подмигнул Канду и с деланым удовольствием пояснил: – Жуткая штука. Так в древности всякое ворье казнили. Запускали негодяю под кожу магического червя и отпускали на свободу. У того был час на то, чтобы подготовиться к переселению в Нижний мир или… расправиться с палачом. Тогда червь оставлял жертву в покое. – Правда? Но зачем давать преступнику шанс? – Божий суд… – К’ирсан пожал плечами. – Хотя при таком раскладе тогдашние палачи наверняка были крепкими ребятами. Наскоро придуманная история произвела на воришку неизгладимое впечатление. Он не отрывал взгляда от того места на руке, где растаяла иллюзия. С досадой К’ирсан подумал, что с перепугу тот мог просто впасть в ступор. Чтобы подтолкнуть ошалевшего пленника к действиям, схватил его за шкирку и пинком отправил к выходу из конюшни. Выкрикнув какую-то бессмыслицу, тот рванул в темноту. – Так, если он не полный болван – обязательно помчится за помощью к своим «старшим» товарищам. – С сомнением посмотрев на мальчика, К’ирсан сказал: – Пойдешь со мной. Считай это началом своего обучения. Новость застала Канда врасплох, но вопросов он задавать не стал. Упрямо поджал губы и кивнул. Кайфат оставил четвероногого приятеля в комнате и теперь мысленно попросил его привести остальных. Скоро с улицы послышались шаги, а в распахнутые ворота влетел шипящий Руал. – Малыш, охраняй вещи. Поможешь Гхолу с Руорком, если вдруг в наше отсутствие заявится кто-нибудь еще, – погладил К’ирсан расстроенного зверька. Тот пищал и даже слабо укусил его за палец. – Ну, ну. Будь умницей. Кивнув зевающему гоблину и сосредоточенному Руорку, капитан активировал заклятие поиска и выбежал на улицу. От руки следом за воришкой словно протянулся невидимый обычным зрением поводок. Канд мрачно сопел за спиной. Их жертва успела удивительно далеко уйти. Путеводная нить провела через две улицы, пересекла мост и запетляла по дворам. Приходилось прыгать через заборы, нырять в скрытые лазы и даже забираться на крышу какого-то сарая. К’ирсан успел пожалеть, что взял мальчишку. Пацан быстро сдал – в трудных местах его просто пришлось тащить на себе. Зато не выглядевший достаточно крепким вор, страшась гибели, показывал чудеса выносливости. Наконец они свернули в тупик, упиравшийся в заброшенный дом с заколоченными окнами и висевшими на честном слове дверьми. Однако Кайфат ясно чувствовал метку где-то внутри. – Держись ближе и ничего не бойся, – шепнул он Канду и, одним ударом выбив скрипящую на ветру створку, ворвался в здание. Глаза переключились на магическое зрение, чувства обострились. Он сразу же ощутил громилу слева от входа и вырубил его одним ударом. Тело не успело упасть, как К’ирсан перехватил руку метнувшегося из-за угла коротышки и с размаху приложил его головой о косяк: после такого быстро поднимаются лишь в сказках. Затем стремительно пересек разоренную прихожую, рывком распахнул дверь и оказался на пороге большой комнаты, освещенной светом нескольких факелов. У стены напротив сидело семеро мужиков самой что ни на есть бандитской наружности, увлеченно режущихся в кости, слева на потрепанном ковре с бокалами вина расположились еще трое, а перед ними на коленях стоял незадачливый воришка и о чем-то просил. Еще один занимал лавку около двери и любовно полировал дубинку. Появление К’ирсана стало для всех полной неожиданностью. – Это он! – взвизгнул недавний пленник. – Проклятый колдун! – И ты его сюда привел, так?! – рявкнул русоволосый мужик, отставляя бокал. – Хфургов сын! Не вставая, он пнул провинившегося бандита. Тот повалился на пол, скуля и моля о пощаде. Внутренне усмехнувшись, К’ирсан активировал заклинание Щита. Силы по-прежнему целиком еще не восстановились, однако колдовать он уже мог без особых проблем. Несколько коротких вспышек – и в стену рядом срикошетили две стрелы из миниатюрных арбалетов, нож и два коротких дротика. Вполне ожидаемая реакция. Чтобы перехватить инициативу, Кайфат сделал шаг вперед и, не вынимая меча из ножен, врезал разбойнику с дубинкой. Тот сдавленно охнул и сполз на пол. Замычав, точно раненый бык, от стены отлепился очередной здоровяк и, расставив руки, попер на К’ирсана. С этим он тоже церемониться не стал. Взмах раскрытой ладонью вызвал руну концентрации, и в бандита ударил жгут Силы. На миг Кайфат ощутил сопротивление, но почти сразу оно исчезло. Похоже, у мерзавца было нечто вроде амулета Мирта, однако на такую магию он рассчитан не был. Разбойник отлетел, сбив с ног еще троих. – Уважаемые, вы точно хотите беседовать по-плохому? – спросил К’ирсан. Вокруг левой кисти заплясали языки зеленого пламени. Разбойничьи рожи вокруг испуганно замерли. Многие смотрели на лежащего без сознания собрата. Из-за ворота его рубахи вывалился треснувший медальон. Внезапно захохотал белобрысый мужик, пинавший бывшего пленника Кайфата. Смеялся он самозабвенно, полностью отдаваясь этому занятию, кашляя и хлопая по коленям. – Ну ты, колдун, дал! Надо же, по-плохому… Не мы к тебе пришли – сам на огонек зашел. И остолопов этих ты к Юрге на корм не отправил. Знать, живыми мы нужны, а может, и вовсе целыми и невредимыми. Что делать станешь, коли волшбой всех убьешь? – спросил он, наконец отсмеявшись. Услышав его слова, расслабились и остальные. Некоторые и вовсе заулыбались. То, как повел себя главарь, К’ирсану понравилось. Сразу видно, мужик хваткий, умеет быстро вникать в ситуацию и поворачивать ее к своей выгоде. Кажется, с этой бандой капитану действительно повезло. – В твоих словах есть доля правды, – сказал К’ирсан и демонстративно сжал кулак. Огонь тут же погас. – Лови. Главарь рефлекторно поймал брошенную ему монету. – Ого. Полновесный фарлонг. И как понимать сей щедрый жест? – Как предложение к сотрудничеству. Деньги у меня есть, дела задумываются большие, но людей не хватает. Вот подумываю о найме ночных хозяев столицы. Главарь перебросил монету сидящему рядом помощнику и принялся сверлить К’ирсана взглядом: – Какого рода работа требуется? – Разная. В основном по вашему профилю, – покрутил Кайфат в воздухе пальцем. – Грабежи, разбои… В общем, отъем неправедно нажитых средств у разного рода мерзавцев и прочей сволочи. – Мы случайно говорим не о благородных? – проявил догадливость бандит. – О них самых, уважаемый. – Тогда… – Белобрысый выдержал паузу, высматривая что-то на лице К’ирсана, и рубанул: – Не интересует. Слишком уж несет от этого дельца политикой. Собеседник нравился Кайфату все больше и больше. Он совершенно не ожидал встретить среди местного отребья столь проницательную и осторожную личность. – Не беда, думаю, мы сможем договориться… Канд, заходи. Тебе сейчас будет полезно посмотреть на некоторые вещи.