– Больше ничего, – качнула она головой. – Справились! – обрадовался Макс. – Сколько вам, двух мешков хватит? – спросил дядя Антон. – Лучше четыре, – ответил ему Алекс. – К чему так много? Я знаю, что ты знатный обжора, но не до такой же степени. – Запас никогда не помешает, – ответил Макс. – К тому же нас отправляют в поход, и неизвестно, когда мы вернемся обратно, – произнес Алекс. – Вот и хотим взять побольше, чтобы Илеане хватило надолго и не пришлось самой ездить на ваш замечательный рынок. – Понятно, – кивнул торговец. Вскоре он уже пересыпал соль в бумажные пакеты, внимательно поглядывая на стрелки весов. Оказалось, что его лавка находится по соседству с кафе. – А далеко отправляетесь? – спросил между делом дядя Антон. – В Норд-Персиваль, – ответил Грановский, наблюдая за его работой. – Какая-то там чертовщина творится, вот и придется нам с ней разбираться! Камилла нахмурилась. К чему Алекс выбалтывает все первому встречному? Не лучше ли держать их планы в секрете? – Везет вам, – вздохнул дядя Антон. – Путешествуете везде. А я за всю свою жизнь дальше нашей провинции и не выбирался. – Какие твои годы! – Алекс хлопнул его по мощному плечу. – Успеешь еще! Они с Максом принялись таскать мешки с солью к телеге, старательно обходя снующих по рынку покупателей. Камилла попробовала поднять один мешок и тут же поняла, что с такой тяжестью ей не справиться. Вера даже и не пыталась. У нее все еще стоял перед глазами Андрей в компании незнакомой девушки. Когда дядя Антон отдал Алексу последний мешок, а Вера расплатилась за покупку, от прилавка соляной лавки отошел человек, закутанный в длинный дорожный плащ с капюшоном. Он уже несколько минут стоял позади ребят и слышал каждое слово. Все это время странный тип старательно отворачивался, чтобы кто-либо из юных Созерцателей не увидел его лица. – Так что вам угодно, молодой человек? – повернулся к человеку в плаще дядя Антон, когда юные Созерцатели ушли, но увидел лишь пустое место. Незнакомец в плаще будто растворился в воздухе. Когда четверо ребят из Экзистерната вернулись к телеге, он быстро пересек проход между торговыми палатками и скрылся в соседнем переулке. Здесь он снял с головы широкий капюшон и поспешил к местной гостинице, в которой должен был остановиться его хозяин. Слишком просторный плащ мешком висел на его тощих, костлявых плечах. Молодой человек был болезненно худ и бледен, на его лице навечно застыло такое выражение, словно он ненавидит и презирает всех окружающих. Жидкие волосы, зачесанные назад, открывали широкий блестящий лоб, слегка выдающийся над темными провалами глазниц. Жители Зюйд-Алистера, идущие ему навстречу, испуганно отводили глаза, – от одного его вида у них по коже бежали мурашки. И молодого человека это вполне устраивало. Чем меньше народу в этом захолустном городишке знает его в лицо, тем лучше. Молодой человек добрался до гостиницы Зюйд-Алистера как раз вовремя. Грузовой фургон, прибытия которого он так долго ждал, только что остановился во дворе, и кучер послал за носильщиками. Пожилой владелец гостиницы, вытирая мокрые руки грязным передником, вышел навстречу новому постояльцу. – Это тот самый багаж, который вы ждали из самой Столицы? – осведомился он. – Тот самый, – кивнул парень в черном плаще. – Значит, и вы прибыли к нам из Столицы? – не унимался старик, потирая руки в ожидании наживы. Столичные путешественники всегда хорошо платили за комнаты. – Что же вы сразу не сказали? Я предоставил бы вам комнаты получше. – Своим номером я доволен, – буркнул молодой человек. – Но скоро сюда приедет мой господин, а он привык останавливаться в самых лучших комнатах. Надеюсь, у вас есть приличные номера? – Разумеется! – воскликнул старик. – Есть большие покои специально для важных гостей. Обычных путников я там никогда не размещаю. – Отлично, – мрачно осклабился парень. – Мой господин будет доволен. А теперь нужно отнести багаж в те самые покои. Он приблизился к грузовому фургону и распахнул дверь. Хозяин гостиницы увидел большой, обтянутый черным бархатом ящик, который формой и размерами очень напоминал гроб. Крышку держало восемь позолоченных петель, на каждой висел навесной стеклянный замок. Старик понимающе кивнул и щелкнул пальцами. Четыре подоспевших носильщика аккуратно вытащили тяжелый ящик из фургона и внесли его в гостиницу. Кряхтя от натуги, обливаясь потом, они неуклюже начали поднимать его по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. – Аккуратнее! – прикрикнул на них владелец гостиницы, когда носильщики едва не сшибли ящиком хлипкие перила. – Кто заплатит мне за ущерб? – Если что-то случится с багажом, вы заплатите жизнью, – глухо произнес тощий юноша, шагающий следом за носильщиками. – Мой хозяин камня на камне не оставит от вашей гостиницы. Старик-хозяин слегка побледнел. Носильщики промолчали, но ящик понесли гораздо аккуратнее. – Что у вас там, булыжники? – только и проворчал один из них. – Лучше вам этого не знать, – зловеще ответил парень. Он неотступно следовал за ними и глаз не сводил с обтянутого бархатом груза. Наконец грузчики поднялись на второй этаж. Хозяин гостиницы, едва протиснув свой толстый живот между ящиком и стеной, поспешил к двери покоев, вставил ключ в замочную скважину и повернул его, но толкнуть дверь не успел. Тощий юнец бесшумной тенью возник у него за спиной и легонько отодвинул старика в сторону. Он вытащил ключ из замка, затем приоткрыл дверь и заглянул в комнату, будто опасаясь чего-то. В номере царил полумрак. Дневной свет едва проникал сюда через плотно задернутые шторы. Убедившись, что комната пуста, парень открыл дверь шире и жестом пригласил носильщиков внутрь. Они втащили ящик в апартаменты, затем, следуя приказу юнца, поставили короб вертикально. Тощий парень пристально осмотрел ящик, обойдя его по кругу, наконец удовлетворенно кивнул. – Вы справились. Мой хозяин останется доволен, – произнес он. – Вы заплатите нам за работу? – мрачно поинтересовался один из носильщиков. – Он заплатит. – Юнец кивнул на владельца гостиницы, застывшего в дверном проеме. – Я? – изумился старик. – С какой стати? Этот ящик принадлежит вам! – Мы платим тебе такие деньги, что ты вполне можешь выделить из них монету-другую для этих имбецилов, – сказал ему парень. Затем он указал пальцем на дверь, и носильщикам ничего не оставалось, как выйти в коридор. При желании они с легкостью справились бы с этим нахальным поганцем, но отчего-то в его присутствии робели даже самые крепкие парни. От тощего юнца словно исходила некая темная энергия, которая заставляла всех держаться от него подальше. Вслед за носильщиками парень вытолкнул в коридор и старика, а затем захлопнул дверь у того перед носом. Владелец гостиницы хотел что-то сказать, но передумал. Мальчишка пугал его, но куда страшнее был хозяин. Лучше такому дорогу не переходить – раздавит и глазом не моргнет. Хмуро глянув на носильщиков, он покачал головой и отправился на первый этаж своего заведения. Оставшись наедине с черным ящиком, парень сбросил свой плащ на кровать, оставшись в красных кожаных доспехах, затем извлек из кармана связку изящных ключей и начал один за другим отпирать стеклянные замки. Он уже почти отомкнул последний, когда дверь комнаты за его спиной распахнулась. – Ну, что еще? – зло спросил он, оборачиваясь. И прикусил язык, увидев на пороге своего благодетеля. Барон Клайд шагнул в комнату, и дверь сама закрылась за его спиной. Он снял цилиндр и тяжелое черное пальто, затем отдал вещи своему тощему слуге. – Ее доставили! – с придыханием произнес барон. – Только что, – кивнул парень. Барон подошел к ящику, который оказался почти с него ростом, и поднял обе руки вверх. Позолоченные защелки в ту же секунду откинулись, и ящик раскрылся ровно посередине, словно гигантский футляр для очков. Его половинки раздвинулись в стороны, а затем с грохотом упали на пол. Теперь перед бароном и его слугой стоял высокий шкаф из затемненного стекла. Внутри угадывались очертания застывшей человеческой фигуры. – Вам удалось раздобыть порошок? – тихо спросил парень. – Разумеется, – ответил барон Клайд. – Мне следовало попросить у Корнелиуса больше, но проклятый старикашка начал меня в чем-то подозревать. Пришлось скрыться всего с одним флаконом. – Порошки Корнелиуса сейчас страшная редкость, – отметил тощий парень. – Созерцатели следят за их распространением, а старые запасы черных колдунов быстро иссякают. Нынешние власти больше не производят стекленящих порошков. – Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю. – Сейчас вы используете это снадобье для очередного воскрешения, но что дальше? Мы не сможем вернуть ее в прежнее состояние! Порошка больше не будет! – Об этом не беспокойся, – ответил ему барон Клайд, с любовью рассматривая стоящую перед ним статую. Перед ним застыла прекрасная женщина с закрытыми глазами. Длинные волосы ниспадали ей на плечи, изваяние покрывал пурпурный плащ из блестящего шелка. Казалось, она жива, лишь ненадолго смежила веки. На самом деле сон длился уже почти два года. – Мне кажется, я наконец напал на его след, – произнес барон, положив ладонь на темное стекло. – Мальчишка точно живет в этом Экзистернате. Осталось только найти его. Беркут очень похож на своего отца, а значит, я смогу узнать его. – Но как обойти Корнелиуса? – Хороший вопрос. Проклятый колдун готов костьми лечь, чтобы защитить своих подопечных. – Сегодня на местном рынке я видел четверых, двое из них точно Созерцатели, – сообщил тощий парень. – Одного из них я помню, он уже не раз путался у меня под ногами. Они рассказывали торговцам, что отправляются в Норд-Персиваль, чтобы выполнить поручение своих старейшин. Мне кажется, Макс Беркут был одним из них. – С чего ты это взял? – Нечасто встретишь людей, в глазах которых то идет снег, то сверкают молнии и льет дождь. Барон Клайд застыл, будто сам превратился в изваяние. Затем с довольной усмешкой взглянул на своего слугу. – Отличная новость! – обрадованно сказал он. – Значит, мы тоже отправимся в Норд-Персиваль. Тем более что у меня есть там дельце, которое нужно закончить. Но сначала… Он извлек из складок одежды флакон с серебристым порошком и встряхнул его. В нижней части стеклянного шкафа виднелось небольшое устройство из стеклянных деталей, напоминающее капсулу. Барон перевернул флакон и поместил его в приемное отверстие. Затем щелкнул пальцами, призвав огонь, и поджег фитиль, расположенный как раз под флаконом. От нагревания порошок начал испаряться, стеклянная камера со статуей женщины начала заполняться сизым дымом. – Надеюсь, я делаю это в последний раз, любовь моя, – прошептал барон Клайд и закрыл дверцу капсулы. Вскоре стеклянный шкаф заполнился дымом полностью. Тощий парень, холодея от предвкушения, приблизился к мутному стеклу и застыл. Несколько минут спустя он услышал тихий, приглушенный кашель. Статуя, скрытая клубами сизого дыма, зашевелилась. Глава одиннадцатая