– Не знал, что мы вкладываем свои средства в их искусство, – удивился Лиазар. – Постой, Искатель, а как же ты с этим гением контактировал, ведь ты же не вылезаешь из своей раковины уже… – Нечего мне там делать, – брезгливо махнул рукой Искатель, – ещё какую-нибудь заразу подхвачу. Вон как океан загадили… Как с режиссёром общался? Через Интернет. Очень удобная штука, не зря мы эту идею Атлантам подкинули. Не тащить же его было в океан, как в прошлый раз. – Да, глубины он боится, хотя к теме жизни в воде каждый раз и возвращается. Похоже, что его работа над «Бездной» не прошла для него даром. Мальчик стал очень разумным, – Лиазар взглянул на Искателя с уважением. – Да, я тогда сумел быть убедительным, – отмахнулся Ленеакр. – А то, если бы я вам поручил его уговаривать, вы бы его до старости мучили. – Обычно это ты мучаешь, а мы всё решаем полюбовно. – Ха-ха. Очень смешно. Ты лучше скажи, понравился тебе фильм? – Ну, с художественной точки зрения… – Короче, Тарковский! – …так себе, а вот идея интересная! – Вот именно! – торжествующе вскричал Ленеакр. – Вот именно! Я знал, кому поручить. Заметь, мы уже давно продвигаем эту мысль… – Какую, прости, о, многомудрый? – невинно спросил Лиазар. – Ах ты, кракен недоразвитый! Ту самую идею, о том, что люди идут неправильным путём со всеми своими попытками стать выше Бога! – А, ты об этом, – Лиазару нравилось злить Ленеакра. – Так, а нам-то чего сушиться? Пусть себе идут в свою бездну, там все и утонут. А мы им поможем. – Я давно говорю, Лиазар, что вы, в отличие от своих предков, пусть примет их Посейдон, стали совсем похожи на головастиков недоразвитых, – всерьёз разозлился Ленеакр. – Сколько тебе уже повторять, что такими темпами эти придурки без плавников всего через двадцать лет приведут весь Эол… – Землю, – машинально поправил Лиазар. – Да не важно! – Ленеакр уже начал выходить из себя. – Приведут Эол к такой катастрофе, по сравнению с которой все прочие покажутся просто безобидным всплеском волн у спокойного берега! Чего только стоит эта их идея с большой трубой лягушачьей… – Коллайдером… – рискнул напомнить Лиазар, на всякий случай отодвинувшись от не на шутку разошедшегося Искателя. – Да, коллайдером, трезубец Посейдона им в задницу! Когда они сумеют найти эту свою частицу, тогда и поймут, что искать это не надо было ни в коем случае. Эол просто превратится в маленькую тёмную дырочку, причём с такой скоростью, что ты даже ластой взмахнуть не успеешь! – А ты? – И я, – Ленеакр выдохся, уши у него безвольно обвисли. – И куда, спрашивается, смотрит Антахиол со своими лысыми придурками? – Они давно уже не лысые, – поправил Лиазар, – лысыми их никто и не видел… – Я видел, этого достаточно. Своими библейскими баснями и постулатом, что лучше денег может быть только много денег, они завели мир в тупик. Власти им было мало, тараканы сухопутные, – Ленеакр покачал головой. – Сами в этом тупике оказались и теперь выбраться не могут – ума не хватает. Лиазар внутренне похолодел – прослушивать очередную лекцию на тему, какие эти «горе-атланты» мальки сушёные, у него не было никакого желания. Он поспешил сменить тему: – А как ты думаешь, чем им этот фильм может помешать? – Как это чем? Ты что, ещё не понял? – опять разозлился Ленеакр. – Он станет мощным стимулом, который заставит людей задуматься, куда они идут. Заметь, мы уже давно это делаем: книги, документальные фильмы, другие изобличительные материалы. Вот люди потихоньку и перестраиваются, понимая, что лучше жить в гармонии с природой, чем постоянно её трахать, как дешёвую портовую шлюху. Лиазар про себя заметил, что увлечение Ленеакра порнухой сказалось и на его лексиконе. – Боюсь, о, многомудрый, что одного, пусть даже и такого талантливого, фильма не будет достаточно, – рискнул возразить он. – Макрель ты без жабр, – с досадой ответил Ленеакр. – Ещё раз: книги, заметки в журналах и Интернете, другие фильмы, Игра, наконец… – А Игра тут каким краем? – А ты ещё не понял? Да, Игра льёт воду на мельницу Эвниара, выводя людей на понимание поддерживаемой им концепции. Вот и славно! Ведь в концепции главная идея какая? – Какая? – Фух, утомил ты меня, Лиазар. Главная идея концепции – живи в гармонии с природой, миром, развивай себя, а не железяки дурацкие, и, главное, слушай Бога! – Посейдона… – Бога как ни называй, он Богом и остаётся, ему не важно. Важно, что ты делаешь. – Я? Я ничего такого не делаю, – смутился Лиазар, пытаясь понять, не дознался ли Ленеакр о тайной его страсти собирать коллекции золотых изделий с затонувших человеческих кораблей. – Да причём здесь лично ты?! – рассерженно заорал Ленеакр. – Я в общем говорю, обо всех. – А, понятно, – облегчённо вздохнул Лиазар. – Ну, я пойду? – Постой, – опомнился Ленеакр, – ты чего заходил-то? Лиазар выпучил свои и без того круглые глаза, а потом облегчённо хлопнул себя ластой по гребню на затылке. – Точно, чуть не забыл. Это всё твоё кино виновато, замечтался… – Что, полетать захотелось? – Ну, – засмущался Лиазар, – а что, можно? – Вот ведь водоворот мне в задницу! Нельзя! Говори, зачем приходил! – Там, это… видео из Москвы прислали, из окружения Рыжего… – Так чего ж ты молчишь, скат безхвостый? Показывай! Лиазар молча включил просмотр. Видно было так себе, из очень неудобного ракурса, да и слышно не намного лучше. В комнате были двое – Рыжий и ещё кто-то, кого видно не было. Но голос был слышен: – …надеюсь, вы остались довольны моей информацией? – Да, э… – замялся Рыжий, видимо выбирая, как назвать собеседника. – Да, информация оказалась верной. Но откуда она у вас, и в чём здесь ваш интерес? – Позвольте не ответить на первый вопрос. Интерес – мы хотим, чтобы вы приняли нашу сторону, и потому сделали вам аванс. – Любопытно, – Рыжий положил ногу на ногу. – Чью это – вашу? – Прекратите, вы же всё прекрасно понимаете. Его Святейшество вас не торопит, но просит ускорить принятие решения. – А зачем мне это? – Разве вы не понимаете? Ваши друзья почти проиграли, и пора принимать другие правила игры, если не хотите оказаться на обочине. – Ещё не вечер… Впрочем, я подумаю. Благодарю за аванс. – Подумайте. И опасайтесь Уайтбриджа. Я, с вашего позволения, откланяюсь… Второй собеседник вышел, а через минуту в комнату вошёл высокий худощавый человек с очень сильным и волевым лицом, немного смягчённым интеллигентной бородкой. Изображение сразу погасло, но звук ещё был: – Я так и думал, – коротко бросил вошедший. – Ну что ж, давайте попробуем поиграть с ними… – Я не уверен… – А я уверен! Что-то мы упустили в Ватикане. Ладно, наверстаем. Что вы сделали с вашим пленником? – Ну, он всё, что мог, рассказал, – протянул Рыжий. – Теперь я думаю, как с ним дальше поступить. А вот тому, который разыскивал нашего гостя на месте катастрофы, непостижимым образом удалось пропасть, хотя мои люди и утверждают, что сработали со стопроцентным результатом. – Любопытно. Впрочем, у меня сразу родилась одна догадка. Мне кажется, что этот самый Уайтбридж, которого вам советовал опасаться папский посланец, Володя, упомянутый вашим… экхм… гостем, а также этот пропавший подозрительный тип – одно и то же лицо. Но я, что ещё интереснее, видимо, знаю его и под другим именем. Если это так, то этот человек – мой очень старый знакомый, точнее, я его знаю, а он обо мне только догадывается. Надо срочно найти этого таинственного Володю, мне очень хочется понять, прав ли я. Пропал и звук. – Ты смотри-ка, оказывается Антахиол не так и глуп, как я думал, – обеспокоенно протянул Ленеакр. – Срочно выходи на связь с Романом, пусть все силы приложит, чтобы найти Томпсона. Глава 57. Встреча Несмотря на довольно раннее время, движение по городу было никудышным. Все медленно плелись, ругаясь вслух и про себя на власти, дебилов, купивших права, государственную инспекцию по безопасности дорожного движения, узкие дороги, погоду и на себя любимого, которому лень было поехать на метро. Володя же ехал молча, ни о чём подобном даже не думал, сосредоточившись на своих, более важных для него, переживаниях. А содержание оных было связано с двумя вещами: что делать дальше в смысле поисков отца Ренаты (стоит ли его вообще искать) и как поступить с посапывающей рядом самой Ренатой. Девушка настолько умаялась за эти сутки, что не выдержала и отключилась, уронив голову на куртку, упёртую в дверь. Справедливости ради надо заметить, что куртку ей под голову подсунул Володя, минут двадцать с сочувствием наблюдавший, как на каждой неровности голова девушки бьётся о стекло. Даже на куртке спать таким образом, наверное, совсем неудобно. Однако мало кто из людей в состоянии выдержать такой изнуряющий марафон, какой выпал на долю этой, в общем-то, хрупкой девочки. Себя Володя в расчёт не брал – его чудесный организм выдерживал ещё и не такие нагрузки. Так что же всё-таки делать с Ренатой? Ну зачем он ей всё рассказал? Ведь мог бы теперь не мучиться. Ан нет, потянуло пооткровенничать, поделиться тем, что так редко удавалось кому-нибудь поведать. Старый сентиментальный дурень… И ведь бывало же с ним такое и раньше: несколько подобных ошибок всегда заканчивались большими неприятностями и для него самого, и для того, кто узнавал его тайну. Ладно, с Ренатой потом. А теперь надо разобраться с насущным, самым важным на этот момент…