Какие же они все-таки предсказуемые! Взмахом руки Гржак создал перед собой Щит Тьмы, а когда в него ударило что-то мощное, теперь уже из арсенала Огня, прямо сквозь ошметки чар метнул алебарду. И не носят доспехов! Чародей, способный при должной подготовке в одиночку выжечь крепость много большую по размерам, чем эта, оказался не готов к атаке пусть заговоренным, но все же обычным оружием. И вместо того, чтобы осыпать своего противника градом чар, был вынужден перехватывать летящий в него клинок. На это потребовалась секунда, не больше, но в скоротечном бою секунда равна вечности. Сразу после броска алебарды Гржак создал два Ятагана Кали и метнулся к врагу. Все, что успел сделать нолдец, это ударить еще раз молнией, но остановить или хотя бы задержать демонолога она не смогла. Маг Тланоса принял ее на один из ятаганов и стряхнул мощный заряд в сторону от себя. Причем получилось удачно: энергия разряда досталась какому-то невезучему моряку, сунувшемуся в схватку магов. На этом их поединок закончился: Гржак оказался на расстоянии вытянутой руки от противника и пустил в ход сотворенные из самой Тьмы клинки. Один вошел магу островитян прямо в сердце, второй — пронзил точку выше переносицы. После такого не вернется к жизни даже Мастер, и можно не опасаться удара в спину от новоявленного мстителя. Пока демонолог разбирался с самым сильным вражеским чародеем, ситуация на поле боя заметно изменилась. Первым в глаза бросилось измочаленное тело Костяной Гончей. С ходу так не поймешь, но, кажется, ее сначала обездвижили Хищной лозой, после чего добили Стрелами Эльронда и чем-то вроде Голубой жемчужины. Неподалеку от погибшей твари некромант отбивался от слаженных атак сразу двух нолдских магов. Его Щит Праха против пульсаров и водяных бичей был откровенно слабоват. И даже поддержка второй Гончей, которая закончила рвать простых солдат и кинулась на помощь труповоду, дело не решила. Прежде чем нежить добежала до чародеев, они таки продавили защиту противника и накрыли его Ветром Огня. — Дети хаффа и шуши!!! — зарычал Гржак. Ятаганы Кали сейчас ему только мешали, и он их отбросил, словно обычное оружие из стали. Соединил вместе запястья, а ладони, наоборот, развел в стороны так, чтобы получилось нечто вроде чаши. И эту чашу направил на ближайшего нолдского мага. Заклятие Гнили словно само собой слетело с языка, Сила напитала соткавшееся из ничего плетение, и во врага ударили пусть не самые быстродействующие, но зато самые подлые чары из арсеналов Тьмы. На столь изощренное колдовство защитный амулет также не был рассчитан. От грубой и прямой атаки, хотя бы той же Стрелой Тьмы, противник был прикрыт а вот от чего-то более хитрого уже нет. Нолд или забыл, что на свете остались настоящие повелители сил Мрака, или, что похоже на правду, экономил на рядовых бойцах, снабжая их менее качественным снаряжением. Жертва заклинания страшно закричала. Аура начала плыть и распадаться на части, словно под воздействием кислоты. Чары вгрызались в энергетическую оболочку, поражая ее прежде физического тела. Чтобы устоять перед таким, надо было сродниться с Тьмой, как высшие маги Тланоса, или иметь чрезвычайно развитый Дар, как у отдельных Мастеров Нолда. Ни к тем, ни к другим противник Гржака отношения не имел, а значит, спасти его могло только вмешательство союзников. Столь стремительная расправа над коллегой словно подстегнула последнего нолдского чародея. Его страдающий, но все еще борющийся за жизнь товарищ не успел свалиться на землю, как этот, судя по форме, корабельный маг развил весьма бурную деятельность. Даром что имел всего лишь третий ранг, он молниеносно отгородился от отряда Гржака сначала одним, а затем и вторым мощным барьером. После чего на правах старшего офицера отрывистыми командами принялся собирать вокруг себя солдат и матросов. Да не просто собирать, а сколачивать из них нечто похожее на строй. Вперед он ставил всех, у кого имелись легкие метатели или арбалеты, а за ними уже бойцов ближнего боя, причем так, чтобы первые всегда могли отступить под прикрытие вторых. Не забыл чародей и про коллегу: по его приказу пара вояк подхватила раненого под руки и оттащила в тыл. — Какой шустрый малый, — пробормотал демонолог, поднимая отлетевшую далеко в сторону алебарду. Будь его старшие коллеги столь же грамотными, пожалуй, отряд тлантосцев разгромили бы еще на подходе к форту. Но теперь… теперь у островитян не было ни шанса. И хотя на их стороне сохранялся численный перевес — полтора десятка бойцов и один маг против троих оставшихся на ногах воинов Тлантоса, Костяной Гончей и Гржака, — качественно они проигрывали. И обладатель медальона с Взглядом Мертвого планировал показать насколько сильно. — За спину ко мне, быстро! — прошипел он своим людям. — И пока все не закончится, вперед не лезьте. Больше пояснять ничего не стал: встал поудобнее, немного оперся на древко алебарды и… сосредоточился на своем Даре. Тренированный разум принялся быстро и четко отключать все внешнее, наносное, мешающее ощутить всю полноту, величие и колоссальный потенциал разлитой вокруг и царящей внутри Тьмы. До той поры, пока не осталось ничего, кроме воли и темным пламенем полыхающей в душе энергии. Нити Силы стягивались и концентрировались в нужных точках тела, трансформируя человеческую энергетику в нечто запредельное. Такие метаморфозы не могли не сказаться на внешнем облике. Кожа Гржака стремительно белела и истончалась, а вот ногти, волосы и, главное, глаза, наоборот, наливались чернотой. Маг все меньше и меньше походил на человека… Наконец демонолог достиг нужного состояния и обратил внимание на нолдцев. Те еще на что-то надеялись, возились со своими стреляющими игрушками, не понимая, что смерть уже рядом. Гржак не сделал ни одного движения, не шевельнул даже пальцем, однако его и вражеского мага словно соединила невидимая линия, по которой хлынула Сила. И не были для нее преградой ни наколдованные барьеры, ни хилые тела смертных, ни даже личная защита островитянина. Со стороны это выглядело как черный — чернее ночи — поток, прокатившийся от демонолога до его противника И удар его был так страшен, что вражеский чародей, а с ним двое или трое бойцов, буквально взорвался как бурдюк с кровью, забрызгав всех вокруг. — Да-а!! — заревел Гржак, чувствуя себя в этот момент равным богу. Обманчивое ощущение, но такое сладкое… и такое недолгое. Сила уже уходила, оставляя после себя опустошенность и боль утраты. До конца дня демонолог теперь был лишен способности серьезно колдовать. Потеря контроля над Даром в разгар битвы обычно заканчивается гибелью, но не в этот раз. Потому что жестокая смерть командира и последовавшая за ней атака Костяной Гончей стали последней каплей в чаше терпения островитян. У всего есть предел, даже у храбрости. Строй сначала дрогнул, распался, а потом люди просто побежали, оставив в лапах нежити четверых своих товарищей. Небольшая заминка возникла около выхода на пирс, но засов быстро сбросили, створку калитки распахнули, и толпа обезумевших от страха островитян ринулась к кораблю. — Куда ты ее погнал, Кали тебе в жены! — процедил демонолог, увидев, как Гончая выбегает со двора следом за беглецами. — Идиот! Но управлявший нежитью некромант его не слышал, за что и поплатился: уже истомившимся в засаде демонам все равно кого убивать. Люди, немертвые твари… Если труповод не разорвет вовремя связующую нить, то и до его души дотянутся. Конечно, будь живы маги, они бы нашли что сказать гостям из Нижнего мира, но магов не было… — Господа, поздравляю, форт наш! — сказал Гржак, осторожно, чтобы не упасть, поворачиваясь к своим воинам и старательно игнорируя быстро затихающие вопли за стеной. Дождался нестройного: «Во имя Тлантоса!», и зло рявкнул: — А теперь займитесь башней. И чтобы через полчаса в ней не осталось ни одного работающего артефакта! Ткнул пальцем в сторону распахнутой двери в нолдский наблюдательный пункт, развернулся на месте и неторопливо зашагал к выходу на пирс. Как солдаты будут исполнять приказ, Гржака не волновало. У каждого своя задача и свои обязанности. Сам он планировал посмотреть на знаменитого морского охотника, захват которого в виде трофея стал бы достойным завершением этой операции. Пока шел к калитке, дважды останавливался. Первый раз, чтобы добить порванного Гончей матроса. И во второй раз, когда ощутил, как призванные демоны уходят в Нижний мир. Причем разрыв контакта оказался весьма неприятным. Гржак даже не смог идти дальше, пока чувства не вернулись в норму. Но он упрямо двигался к своей цели. По уму после Взгляда Мертвых следовало бы отдохнуть, помедитировать, принять лечебный эликсир, но время, мархузо-во время… «Какие будут приказы, лорд?» — Некромант вызвал Гржака по разговорному амулету, когда тот уже стоял на залитом кровью пирсе, перед перекрученным телом Костяной Гончей и задумчиво смотрел на покачивающийся на волнах корабль. «Да ты никак жив?» — лениво удивился демонолог. «В последний момент успел разорвать связь…» — немного пристыженно ответил некромант, признавая свой просчет. Но Гржака не интересовали эмоции труповода. «К мархузу подробности! Что с хфурговыми ублюдками у входа? Почему не выходят на связь?!» — требовательно спросил он, имея в виду оставшуюся перед входом в крепость парочку темных магов. «Убиты! Как вы вошли в форт, их накрыли залпом из метателя. Оно бы и вам досталось, но Расим успел снять стрелка заклятием…» — подозрительно равнодушным голосом сказал некромант. Гржак же далеко не сразу понял, что Расим — это второй погибший труповод. Треск от схлопывающегося Радужного Щита заставил на мгновение отвлечься от разговора. Понаблюдав пару секунд за тем, как истаивают в воздухе ошметки плетения, затем кинув еще один взгляд на хищный силуэт нолдского военного корабля, Гржак решительно потребовал: «Забудь! Двигай в форт и отбери тела тех погибших, кого сможешь поднять в виде нежити с минимальными затратами Силы. Особое внимание уделяй матросам…» «Но зачем?!» — Приказ настолько удивил некроманта, что тот забыл о субординации и своих попытках лебезить перед командиром. «Затем что мне нужна команда для корабля. Нашего корабля!» — с удовольствием произнес демонолог. Все равно маршрут отхода у них толком не проработан, так почему бы не рискнуть и не вернуться домой вот так, с триумфом и богатым трофеем? Да, будет непросто, но и куш тоже велик! Возражения повелителя мертвых, которого ужасала перспектива контроля нежити в столь сложных условиях, он даже не стал слушать. Ради такого дела Гржак готов вспомнить период Ученичества и самолично подменять некроманта. Глава 13 Задерживаться в горах Порубежья после подписания довора с их Хозяевами К’ирсан не стал, сразу же засобиравшись домой. Благо подземные жители не возражали и скорый отъезд нового торгового партнера восприняли с явным облегчением. Тысячелетняя изоляция сказалась даже на толстокожих долгожителях-гномах: любые чужаки, переступившие порог их дома, вызывали одни только подозрения. Ну да у каждого народа свои причуды! Главное, что коротышки с пониманием отнеслись к просьбе К’ирсана открыть для отряда другой выход на поверхность. Сколько агентов тайной службы ожидает у прохода в Запретные земли появления загадочных гостей Хозяев Порубежья, он даже боялся представить. И ему совсем не хотелось встречаться с ними лицом к лицу, а затем с боем прорываться домой. В итоге подгорную державу они покинули через никому не известный отнорок уже на территории Гурра, в дне пути от границы с Землей Наместника. Причем гномы оказались настолько любезны, что предоставили новых тирров взамен оставленных в тоннеле. Им оставалось только навьючить седельные сумки, и все, можно двигаться дальше. — Могли бы и наших зверей вернуть, — недовольно проворчал Храбр, седлая своего ящера. — Может, я со своим зубастиком огонь и воду прошел, пот и кровь проливал, а они вот так вот хоп — и поменяли верного товарища на незнакомую скотину. — Если так дорожил своим тирром, то зачем брал его к гномам, разорви тебя Кали? — одернул командира Шипов К’ирсан. — Лучше не гневи богов и заткнись. Мы смогли провернуть слишком серьезное дело, чтобы жаловаться на подобные мелочи. — Как скажешь, твое колдунство! — Храбр ухмыльнулся и поднял руки, словно сдаваясь. — Хотя я и не очень понимаю, чего же такого великого мы добились. Ну заключили торговый договор с гномами, что с того? Приедут они, понаоткрывают свои лавки, мастерские и начнут наших людей разорять. Гильдии кузнецов, оружейников, строителей только-только на ноги стали вставать, а тут конкурент, да еще какой! Здравые суждения соратника удивили и порадовали К’ирсана. Власть никогда не будет эффективной, если командиры старшего и среднего звена бездумно исполняют приказы и пасуют во всех ситуациях, когда требуется принять самостоятельное решение. «Ручное управление», как говорят в таких ситуациях на Земле, нужно лишь в условиях кризиса государства. Так что любые попытки членов ближнего круга перейти из категории исполнителей в категорию единомышленников следовало всячески поддерживать. — Потребности армии в качественном вооружении слишком велики, чтобы их можно было удовлетворить усилиями одних лишь кайенских ремесленников или гномов, — принялся объяснять Кайфат. — К тому же наши мастера и карлики нацелены на разные группы заказчиков. Первые удовлетворяют спрос армии в дешевом и простом в обслуживании снаряжении. Вторые работают больше по индивидуальным заказам, а их изделия предназначены для офицеров и… тех, кому они по карману. Понятно? — Да, но тогда почему этот торговый союз так важен? Если сам король, рискуя троном и своей жизнью, отправился на переговоры? — осторожно возразил Храбр. К’ирсан улыбнулся и накрыл ладонью голову сердито цокающего Руала, которого разбудил разговор. — Чем? Тем, что подгорные кузнецы и оружейники всего лишь приятный довесок к главному… во всяком случае, для нас… «товару» гномов, — сообщил он доверительным тоном. — К мастерству их строителей и камнетесов. Причем платить придется не золотом, а поставками продуктов. Которых у нас полные амбары! Но цена услуг Хозяев Порубежья командира Шипов волновала мало. — Строителей? Да наши рыцари мастерка и лопаты им сто очков вперед дадут! Чем эти коротышки лучше?! Владыка, где они вообще могут научиться строить, в своих-то тоннелях?! — возбужденно сообщил Храбр, однако на последнем слове вдруг осекся и замолчал. Удивленно посмотри на посмеивающегося К’ирсана и медленно произнес: — Погодите, но Кайену ведь никто не позволит ставить форты и крепости, сразу со всех сторон навалятся… Нам что, зачем-то понадобились подземелья?! Последнюю фразу Храбр почти выкрикнул и сразу начал извиняться. К’ирсан равнодушно отмахнулся. — Что-то вроде того. Долго объяснять. Как до дела дойдет, тогда сам все поймешь. — Как прикажет твое колдунство. — Храбр изобразил неглубокий поклон. На этом разговор можно было бы считать оконченным и отправляться в путь, но тут в беседу вмешался Мигуль Шесть Струн. И министра пропаганды, как творческую личность, волновали совсем другие темы. — Владыка, а можно узнать, что за постоянные намеки на прошлое клана Черного Молота проскальзывали во время вашей беседы? — спросил он учтиво. — И эта их странная нелюбовь к гномам Орлиной гряды… — А как иначе, если именно в прошлом и кроется причина самоизоляции Хозяев? — пожал плечами К’ирсан. — У эльфов была Война Звезд, после которой единый народ распался на Светлых эльфов Маллореана и М’Ллеур. У гномов были Войны Заката… Хотя почему только у гномов? Эти события затронули абсолютно всех… — И что там с коротышками? — вновь подключился к разговору заинтересовавшийся Храбр. — Да все то же самое. Были союзниками сначала Закатной империи, потом Колоний Заката. Строили города, совершенствовались в магии, науке и ремеслах… Потом участвовали в мировой войне, или даже скорее войнах. И все у них было неплохо, пока не разразилась какая-то катастрофа и центр их цивилизации — Сердце Гор — не был разрушен. Удар оказался настолько страшен и подгорный народ понес такие потери, что большая часть кланов решила разорвать все договоры. В переломный момент гномы вышли из войны, бросив на растерзание врагов не только союзника с Сардуора, но и братский клан Черного Молота, — сказал К’ирсан мрачным тоном. — Мало того, когда добивали последние отряды Колоний, они тоже приняли в этом участие. Так что Хозяевам Порубежья есть за что не любить сородичей! — Пожри меня Древний, это было свыше двух тысяч лет назад!! Какие обиды?! — воскликнул Храбр. В принципе К’ирсан был с ним согласен, хотя и гномов тоже понимал. Он даже собрался высказаться на этот счет, но его опередил менестрель. — Гномы — долгожители. И прадеды нынешних подгорных жителей вполне могли в тех самых войнах участвовать. Для них прошли не тысячелетия, а всего лишь сменилось несколько поколений, — сказал Мигуль немного отстраненно. — А еще мы все время забываем, что они не люди. Похожи на нас, родственны нам, но не люди. И думают немного иначе. — Людская память коротка, Храбр, — подвел черту Кайфат. На этой ноте разговор увял, и отряд начал движение. Храбр, правда, еще пытался что-то обсуждать с Мигулем, но когда вместо нормальных дорог лапы твоего тирра топчут лесные тропы, причем столь узкие, что два ящера не всегда на них могут разойтись, тут как-то быстро становится не до бесед. Так и двигались в тишине, ориентируясь больше по ощущениям, чем по карте, пока не выбрались на торговый тракт. Пусть старый, разбитый, с полузасыпанными дренажными канавами и покосившимися верстовыми столбами, но все равно гораздо более комфортный, чем лесные буераки. Однако долго такая идиллия продолжаться не могла. Они не заметили, как тракт вывел их к оборудованной для отдыха площадке, уже занятой чьим-то небольшим торговым караваном. Действительно небольшим. Всего три крытых тентом повозки, пятеро охранников — их тирры паслись неподалеку — и простые караванщики, что-то обсуждавшие подле костра. Появление вооруженного отряда для отдыхающих стало полнейшей неожиданностью. Будь люди К’ирсана разбойниками или ловчей командой тех же гвонков, они бы взяли этот лагерь с ходу, не потеряв ни одного бойца. Когда команда кайенцев оказалась в схожей ситуации, даже если забыть о присутствии в ней мага уровня Кайфата, они проявили себя гораздо более подготовленными воинами. Но доводить дело до конфликта Кайфат не собирался. По заранее согласованному сценарию на случай подобных встреч предполагалось, что мнимый глава их отряда перекинется с караванщиками парой слов, и они двинутся дальше. Однако среди поднявшейся в лагере суеты взгляд зацепился за лицо одного из путешественников, и все планы отправились мархузу под хвост. Потому как К’ирсан узнал этого высокомерного мужика с породистым лицом и характерными узорами на одежде. — Господин Заур Гаррах, какая встреча! — громко сказал он, прежде чем Хэй Гон успел открыть рот. Ханец, уже приготовившийся играть роль командира, конечно, удивился, но покладисто уступил место своему Владыке. Мы знакомы? — холодно спросил Гаррах, кладя руку на широкую пряжку ремня.