— Да чего его искать-то? — вдруг удивился Селерей. — Вон в той подворотне живут два трусливых скорта. Раньше, всякий раз, как видели уважаемого Наставника, они прятались, а теперь стоят и пялятся, как заколдованные. Услышанное едва не заставило Дарга сбиться с шага. Тут и вправду всегда мелькали две дворовые шавки, к которым мальчик первое время постоянно лез знакомиться. Гвонку даже пришлось сделать Селерею внушение о неподобающем поведении. Интерес вроде угас, но, как оказалось, не до конца. И похоже, теперь тяга парнишки к грязному зверью спасет им жизнь. Потому как Даргу хватило одного взгляда в сторону упомянутых скортов, чтобы опознать одержимых злыми духами. И какого хаффа он сам их не увидел… — Приготовься уйти в сторону, только незаметно, — одними губами сказал Дарг. — И ради Светлого Орриса, не лапай свой хлыст! После этих слов Дарг остановился и нарочито громко принялся распекать Селерея за любовь к сплетням. Тот поник головой и начал хлюпать носом, что, на взгляд его Наставника, уже было перебором. Не бывает такого, чтобы маленький воин, изучающий боевые искусства, приученный терпеть боль и переступать через себя, вел себя как обычный капризный ребенок! Видимо, так же подумали и устроители засады… Хотя, может, испугались, что их жертвы пойдут другой дорогой? Впрочем, не важно, главное, что неизвестный наблюдатель дал отмашку и на Дарга с Селереем напали. Первыми атаковали одержимые скорты. В полнейшей тишине звери двумя тенями кинулись на гвонка: один бросился в ноги, а вот второй вытянулся в длинном прыжке, нацелившись если не вцепиться в горло, то хотя бы сбить с ног. Но подобными фокусами Дарга было не пронять. Мощным пинком встретив нижнюю тварь и на мгновение ее дезориентировав, он еще в воздухе развалил на две половинки любительницу прыжков. И не просто разрубил ее физическое тело, а еще и рассек аурным клинком астральную сущность. Умерший окончательной смертью одержимый монстр еще падал, когда сабля возвратным движением снесла голову его сородичу. На все про все ушло всего несколько секунд, но их хватило, чтобы на сцене появились четыре новых действующих лица. Первыми взгляд выхватил двух воинов, стремительно несущихся к нему со стороны трехэтажного здания с выбитыми стеклами. У каждого по две сабли и легкий доспех всадников на тиррах из земель гвонков. И характер движений бойцов, а особенно их скорость, говорил, что за головой Дарга на чужбину заявилась пара опытных Мечников. На другой стороне улицы, около подворотни, из которой выскочили одержимые, стоял похожий на щепку шаман. Перед собой на вытянутых руках он держал огромные бусы, что-то напевая на наречии тарков. И можно не сомневаться, что результат его колдовства очень не понравится Даргу. Ну и наконец, последним беглый вождь кочевников увидел пращника, который успел раскрутить свое оружие и запустить в него свинцовым желудем. В этот раз удалось увернуться, но, когда Дарг схлестнется с Мечниками, шансы попасть под удар сильно возрастут. И тогда ему не поможет никакая кольчуга! Не пробив броню, примитивный снаряд просто переломает ему все кости. Как же быть, какую стратегию выбрать?! Будь он один, Дарг рванул бы во дворы, под прикрытие кирпичных стен и деревянных заборов, чтобы в их лабиринте по одному переловить всех убийц. Но как быть сейчас, когда с ним Селерей? Как бы он ни относился к мальцу, его матери и поручению Чес’сена, зла ему не желал и даже чувствовал какую-то ответственность. Нет, это не выход… Так, а почему Селерей еще здесь?! — А ну двигай отсюда, полюби тебя Кали!! — рявкнул Дарг, заметив, что паренек все так же стоит неподалеку от него, с растерянным видом пялясь на врагов. Учил его, учил, а как до дела дошло, так он в размазню превратился… Проклятье! Времени на ругань и крик не осталось: Мечники были уже совсем рядом, беря беглого сородича в клещи. Один из них не поленился, метнулся к Селерею и мимоходом, не сбавляя шага, рубанул клинком. Вот только если он рассчитывал этим избавиться от мальчугана, то сильно просчитался. За миг до удара Селерей провалился в нижнюю стойку, пропуская саблю над головой. Мало того, когда убийца, резко затормозив, собрался пустить в ход второй клинок, паршивец вогнал ему в щиколотку трехгранный стилет и мячиком откатился в сторону. Как же этот раненый сын хфурга заорал! И дело не столько в боли, сколько в злости и унижении. Могучий Мечник и опытный воин оказался серьезно ранен в честном бою с… пусть обученным, но ребенком! Дома, в Запретных землях, о таком до самой смерти бы помнили, никакие последующие подвиги или заслуги бы не спасли! Жаль испить чашу позора неудачник уже не сможет. Дарг метнулся к потерявшему подвижность бойцу. Если уж появилось у врага слабое звено, то не воспользоваться им значит разгневать богов. Из энергетических центров привычно хлынула энергия, наполняя мышцы силой. Он сделал один шаг и… с огромным трудом отбил сначала горизонтальный удар второго Мечника, а затем косой снизу вверх. Тело не желало двигаться с привычной скоростью, со всех сторон его словно сжали невидимые тиски, в разы замедляя каждое движение. Мастерства Дарга хватило, чтобы предвосхитить обе атаки и отбиться, но о контратаке следовало забыть. Аура пошла волнами, противостоя магическому воздействию, где-то раздвигая силовые линии, где-то рассекая или вовсе разрывая. Заклинание шамана затрещало, распадаясь, а связавшие Дарга по рукам и ногам духи начали один за другим отправляться обратно в иные планы Бытия. Телу стала возвращаться привычная легкость, и напор противника перестал казаться таким уж опасным. В одиночку Мечник был ему не соперник! Жаль только драться с Даргом он пришел не один… Помимо самой схватки, Даргу приходилось следить за пращником и снова что-то колдующим шаманом, постоянно помнить про притихшего раненого… Едва последний оказался у него за спиной, как противник усилил напор, не давая отвлечься ни на миг. Долго такой ритм он вряд ли бы выдержал, но долго было и не нужно. Стоя под градом ударов, Дарг всей кожей ощущал, как невидимый сейчас враг поднимает сабли и готовится вонзить ему в спину. Он уже собирался отпрыгнуть куда-нибудь в сторону, пусть даже ценой ранения, как вдруг услышал сдавленный вздох и шум падения тела. Но если Дарг отметил случившееся лишь краем сознания, то дерущийся с ним боец не удержался и вильнул глазами… Всего на какой-то миг, но его движения потеряли плавность и неразрывность, за что он моментально был наказан. Отбив одну саблю и скользнув под другую, Дарг сократил дистанцию и вогнал два пальца, как когда показывал Селерею на примере манекена, прямо в горло врага. А когда тот замер от болевого шока, завершил схватку рубящим движением своего клинка, распахав тело Мечника от паха до середины груди. После чего, по-прежнему не оглядываясь, зигзагом понесся к любителям бить издалека. Шаман занервничал, прервал чтение заклинания, одним ловким движением намотал бусы на руку и принялся складывать из пальцев какие-то знаки. Колдовство сработало быстро. Сначала на пути Дарга возникла стена пламени, через которую он проскочил, всего лишь уплотнив ауру, а затем полетели обычные Стрелы Эльронда. От них Дарг либо уворачивался, либо отбивался клинком духа. Из-за непрерывных магических атак он дважды едва не «поймал» снаряды пращника, каждый раз отвечая броском коротких заточенных штырей. Впрочем, как и его противник, Дарг тоже оба раза промахнулся. Наконец он оказался рядом с шаманом и, разрубив его руку, поднятую в тщетной попытке защититься, самым кончиком сабли чиркнул по горлу. Этого хватило, чтобы колдун гвонков захрипел и повалился на мостовую, забрызгивая камни кровью. Второй удар, в сердце, Дарг нанес, когда тот уже лежал. Следующим на очереди был пращник, который менял ремень для метания на валяющееся в ногах копье. Дарг только сделал шаг в его сторону, как тот внезапно вздрогнул и, прижав ладони к груди, рухнул лицом вниз. Из спины последнего врага торчала эльфийская стрела с белым оперением. — А вот и помощнички появились, чтоб им хаффами переродиться! — пробормотал Дарг, оглядываясь. Стрелок в зеленом плаще с капюшоном обнаружился почти в конце улицы. Лук он опускать не спешил и настороженно выискивал новую цель. Еще двое его коллег только-только занимали позиции на крыше трехэтажного здания рядом с приметной башенкой. — Ну надо же, почти полная звезда. Подумайте только, какая честь! — хмыкнул Дарг, находя взглядом Селерея. Мальчик все так же стоял подле убитого Мечника и настороженно следил за Длинноухими. В руке он держал хлыст, которым сегодня отправил на перерождение своего первого врага. Что ж, ради такого дела Дарг даже не будет его наказывать за непослушание. Ну или если накажет, то не слишком серьезно. В конце концов, парнишка достойно проявил себя в бою: Дарг, конечно, справился бы и без него, но далеко не так быстро. — Рад видеть тебя живым, Дарг, сын Сохога. — Саженях в десяти от места схватки тени между домами вдруг расступились и на освещенную улицу вышел Ханг Чес’сен в сопровождении двух воинов. — Как тебе понравился привет от брата? — Почему именно от него? Откуда такая уверенность? — Дарг подозрительно уставился на гостей. — А от кого же еще? Шаман, три воина, два из которых Мечники… Все четверо — гвонки! Какие могут быть сомнения? — неприятно улыбнулся Ханг, приблизившись к беглому вождю тех самых гвонков. Дарг раздраженно дернул щекой и, вытерев окровавленный клинок специальной тряпицей, вернул саблю в ножны. Поманил Селерея. — Например, этот помет тарка натравить на меня могли вы. Для большей сговорчивости в нашем общем деле, — мрачно пояснил он. — Не зря же проклятый Кали и Темным Оррисом пращник сдох именно в тот момент, когда я собрался скрутить его для допроса. И без того неприятное лицо Ханга исказила гримаса гнева. — Мы?! — зашипел эльф. — Мы пасли твоих сородичей уже полторы седмицы, с момента как те появились в Гонуле. Сегодня ночью собирались накрыть их логовище, но они нашли тебя раньше… И вместо того чтобы поблагодарить за помощь, ты обвиняешь Кали знает в чем! — А под конец и вовсе прорычал: — Смертный, не испытывай наше терпение! — Вот как… — усмехнулся Дарг, совершенно не впечатленный словами Чес’сена. Поощрительно похлопал подошедшего Селерея по плечу, чем вызвал у того широченную улыбку, после чего остро глянул на Длинноухого. — Если вы ни при чем, то какого мархуза убийцы пришли ко мне именно сейчас? Не год назад, не два и не три, а именно сейчас. В чем причина? — Быть может, в том, что приготовления, о которых мы говорили полгода назад, вступили в финальную фазу? — совершенно спокойно сказал Ханг. — Теорн что-то почуял, всполошился и решил на всякий случай полностью закрыть тему с беглыми претендентами на власть. И подтверждение тому неподготовленность команды ликвидаторов. В таком составе ее хватило бы для убийства Мечника Дарга, но никак не эл’Дарга. Селерей, услышав подобное титулование Наставника, гордо приосанился, но на самого гвонка столь грубая лесть не действовала. — А не слишком ли рано делить голову не убитого мархуза? — неприязненно спросил он. Разговор уходил в сторону, эльф явно недоговаривал — например, непонятно, как убийцы так быстро нашли Дарга или почему сами эльфы ждали появления гостей с Сардуора, — и гвонк не имел никакой надежды добиться правдивого ответа. — В самый раз, — сообщил Ханг. — Да и в конце-то концов для наших планов нужен не воин, а вождь. Титул Мастера всего лишь приятный довесок, полезный в ситуациях, подобных этой. — Перворожденный кивнул в сторону тел на мостовой. Селерея же он нарочито игнорировал. Впрочем, Дарг уже успокоился и в речи Чес’сена смог вычленить главное. — Все-таки вождя? — переспросил он со значением. — Почти, — сказал Ханг, по-звериному наморщив нос, и добавил: — Да и вообще, какая разница? Пора заканчивать здесь дела и возвращаться на Сардуор. Время пришло! Дарг, давно уже ждавший этих слов, не удержался и вздрогнул. Потому как дома всегда лучше, чем на чужбине. Как ни старайся, но иноземцы все равно останутся для тебя иноземцами, а ты в их глазах до смерти не избавишься от клейма чужака. Плохо, когда ты мыкаешься по миру и не можешь нигде найти лучшей доли, но вдвойне ужасней, если тебе некуда вернуться после странствий. Вот Даргу было куда. И проклятый Темными богами эльф являлся тем ключом, что открывал ему дорогу домой. За это же можно простить многое, очень многое… * * * Долина Трех курганов издревле славилась как заповедное место и земля мира, где ни один, даже самый бешеный орк никогда не прольет кровь врага. Здесь вели переговоры враждующие племена и кланы, заключались союзные договора и приносили клятву духам предков великие вожди. Долина для диких и грубых орков была такой же святыней, как Белая пирамида для народа Тлантоса, Дворец Закона для лишенных Дара жителей Нолда или ныне сожженный дотла Ссар’лаэр’гоар для М’Ллеур. И вот теперь здесь, в сердце земель народа ха’ора, как иногда называли орков в Империи Заката, находилась делегация от эльфов Ночи. Необычности ситуации добавляла причина их появления в долине. Грозные соседи не требовали капитуляции, что случалось в прошлом, не выдвигали ультиматумов, что тоже бывало, и уж точно не просили о мире, чего, как они надеялись, не произойдет никогда. М’Ллеур примерили на себя роль переговорщиков… чем привели шаманов и вождей орков в полнейшее обалдение. Могущественные и высокомерные маги, считающие всех и вся грязью под ногами, несли в степи Горха слово смертного короля-чародея. Разве может быть в этом глупом мире что-то более удивительное? — Коллега, вы когда-нибудь раньше видели столько ха’ора одновременно? — спросил варрек Минош мрачно. Шатры эльфийской дипломатической миссии располагались на небольшой возвышенности, так что палатки, юрты и чумы вождей и шаманов орочьих племен, собравшихся на малый сход вождей, были у них как на ладони. А ведь там, где лидеры, там и советники, телохранители, слуги и ученики. Так что орков между тремя курганами и вправду собралось немало. — Лишь однажды, — важно кивнул варрек Легрун. — Когда случайно заглянул в Желтый зал дворца короля и увидел там картину уважаемого Иртуна Де’Круа «После разгрома Орды». Тут он не удержался и широко ухмыльнулся, Минош ответил тихим смешком. Да, приятно осознавать, что тебя окружают единомышленники. Что кто-то еще был бы счастлив говорить с дикарями на языке силы, а не дипломатии. — А может, мы зря всю эту игру в посредников затеяли? — едва слышно, одними губами сказал Легрун. — Собрали всех варреков, простых магов-практиков, усилили полками тяжелой пехоты, лучниками, да и прошлись по степям огненной косой до Льдистого океана и обратно! — Всех варреков? — Минош скривился, словно съел неспелый друл, и украдкой вытер вспотевшее лицо. — Пять-шесть лет назад, когда был разрушен Гамзар, я бы с тобой еще согласился, но не теперь. Число нападений тварей Темного океана постоянно растет, с каждым разом на берег вылезают все более и более мощные порождения Мрака, и недалек тот день, когда на защиту придется встать уже не просто чародеям, а нашим с тобой коллегам. Хотя к чему это все… Зачем подняли Знамя Призыва, ты знаешь не хуже меня! — Знаю, не спорю. Но помечтать-то можно?! — пробормотал Легрун и промокнул лоб батистовым платком. — Вымя Кали, да что ж так жарко-то! Воровато оглядевшись, варрек прошептал короткое заклинание, и обоих магов как из душа обдало морозной свежестью. Не остался в стороне и Минош, правда, он действовал более прямолинейно и наколдовал у них над головой небольшую тучку. Жить сразу же стало веселей. — Добром эта засуха не кончится… — согласился Минош и не без злорадства заметил: — Ничего, сговорчивее будут. Эти его слова словно послужили катализатором, и среди орков началось активное шевеление. Прекратилось внешне бесцельное хождение между шатрами, стих уже опостылевший М’Ллеур многоголосый шум. Все замерли, и лишь группа из трех десятков представительных воинов и сильных шаманов целеустремленно направилась к эльфам. Едва хозяева долины приблизились, как Легрун, на правах старшего в делегации, пригласил их проследовать в специально подготовленный для переговоров шатер. Орки не возражали, правда, некоторые из них, самые звероватые на вид, восприняли предложение укрыться от палящих лучей Тасса как проявление слабости и обменялись усмешками. Помойное семя!!! Минош едва не потерял плохо дающийся ему контроль над обликом, выпустив наружу демонические черты. Как смеют эти грязерожденные твари так вести себя со Старшей кровью?! И почти сразу мысли перескочили на того, по чьей вине они и оказались здесь. Список претензий к К’ирсану Кайфату, за каждую из которых варрек вырвал бы ему сердце, вырос еще на один пункт… Едва переговорщики оказались в шатре, как заговорил самый старый орк. В лицо Минош видел его впервые, но, судя по регалиям — медальону из зуба Большого Илима в виде красного глаза и вытатуированной на правой щеке раскрытой ладони, — это был Фукенг Рука Юрги, Верховный шаман ха’ора. И несмотря на возраст, от него так и несло дикой могучей Силой. — Темные, мы услышали просьбу вашего короля и собрали малый сход вождей. Здесь самые влиятельные лидеры воинов и шаманы племен, — неожиданно мощным басом выдал старый колдун. — Теперь хотим услышать, что намерен предложить нам повелитель наших исконных врагов. — Орк растянул губы в кровожадной усмешке и добавил: — Но будьте осторожны со словами. Мир на пороге смутных времен, и это единственная причина, по которой сход согласился выслушать Пробудивших Древнюю кровь. Атмосфера в шатре накалилась, и Минош поймал себя на мысли, что прикидывает, каким заклинанием и кого из орков он ударит первым. Только теперь он понял правильность решения Наставника, который назначил главным в миссии не его, а Легруна. Коллега более сдержан, и он точно не поддастся эмоциям. А ведь от них требуется не просто выдержать, но еще и добиться поставленных целей! Нет, именно сейчас Минош точно не хотел бы быть на месте старшего товарища. — Вы правы, смутные времена наступают. И, чтобы пережить надвигающийся хаос, нужны нестандартные решения, — абсолютно спокойно ответил Легрун. Будто и не было в словах шамана слабо прикрытых угроз. — У М’Ллеур новый союзник, который сильно заинтересован в дружбе с народом степей. И наш повелитель в милости своей согласился стать посредником между вами. — Король Западного Кайена дорос уже до звания союзника? — продемонстрировал осведомленность в делах Сардуора шаман. — Ночных эльфов так впечатлили его успехи, что они стали заводить «союзников» среди смертных? Тогда наступили времена еще более смутные, чем мы могли представить. Сгрудившиеся вокруг старого хрыча орки шумно загоготали. — Думаю, король Кайфат сам способен ответить на многие ваши вопросы, — сообщил Легрун с холодной улыбкой. И выложил на высокую подставку в центре шатра плоский кристалл памяти. Влил потребную порцию Силы, пробормотал заклинание активации, и вот уже вместо камня возникла призрачная фигура К’ирсана Кайфата. Король-маг был одет неброско: камзол, брюки, рубашка навыпуск, сапоги. На поясе меч, а лицо скрыто маской. Из украшений одна лишь корона. Ни тебе золотых цепей в руку толщиной, ни пуговиц из драгоценных камней, ни безумно дорогих тканей. Хотя зачем ему подобная демонстрация богатства и власти? Зеркалом его могущества стали глаза, полыхающие ярко-зеленым пламенем Истинной магии. Несмотря на участие в общем ритуале, Минош так и не смог оценить реальный уровень К’ирсана во владении Искусством. Но если его мастерство соответствует проявленной Силе, то он действительно весьма и весьма опасный противник.