– Я мог бы сам покопаться в публичных архивах, но вы избавите меня от потери времени, если согласитесь рассказать, кто и когда купил этот дом. Де Квинси и Эмили открыли дверь еще одного магазина. Пожилой мужчина с лысиной на макушке и седыми бакенбардами насыпал голубой порошок на чашку весов. Однако он тут же отвлекся от своего занятия и посмотрел на посетителей поверх очков. – Добрый день. Чем могу вам помочь? – Мы с дочерью обошли множество аптек в Мейфэре, – объяснил Де Квинси, – и выяснили, что у вас продаются самые чистые и безопасные лекарства во всем городе. – Вне всяких сомнений. Наши конкуренты в Сохо и других восточных районах часто подделывают товар, так что он не принесет никакой пользы и может даже навредить вашему здоровью. Де Квинси с любопытством огляделся: – Ваш магазин всегда располагался на этом месте? Помнится, больше пятидесяти лет назад я заходил сюда и в первый раз купил лауданум, чтобы избавиться от зубной боли. Пожилой аптекарь улыбнулся: – В то время магазином владел мой отец. Вы сказали «лауданум»? – Да, – с сокрушенным видом ответил Де Квинси, стараясь не смотреть на Эмили. Пока аптекарь доставал бутылочку с полки, Любитель Опиума допил остатки из своей. – Шесть пенсов, – сказал аптекарь и нахмурился, увидев пустую бутылочку на прилавке. Де Квинси убрал новую бутылочку в карман пальто, а Эмили со вздохом положила на прилавок серебряную монету. – Взгляните, пожалуйста, на это письмо, – обратился к аптекарю Де Квинси. Тот внимательно осмотрел правительственную печать: – Лорд Палмерстон, да? Не понимаю, как жители нашего района могли проголосовать за него. – Но вы выполните его просьбу и поможете нам? – спросила Эмили. – Разумеется. Могу я предложить лекарство для раны на вашей щеке, мисс? Она выглядит очень болезненной. – Возможно, белый купорос поможет снять опухоль. – На самом деле то средство, что я дал вашему спутнику, может оказаться намного эффективней. По крайней мере, оно снимет боль. – Да, но я надеюсь, что белый купорос более безопасен. Аптекарь передал ей маленькую бутылочку: – Это бесплатно. Больно видеть рану на лице такой симпатичной девушки. – Спасибо. Если белый купорос подействует, возможно, от нее ничего не останется, – заметила Эмили. – Надеюсь, что так, мисс. Так какую информацию просил предоставить вам лорд Палмерстон? – К вам заходил констебль с вопросом, не покупал ли какой-нибудь подозрительный тип красный пищевой краситель в вашем магазине? – Да, именно так он и спросил. Подозрительный тип. Не могу представить, почему столичная полиция заинтересовалась пищевым красителем. В любом случае я сказал, что никто подозрительный не покупал у меня ни краситель, ни что-либо другое. Подумав о человеке, который притворился, будто бы его стошнило красной жидкостью на вокзале Ватерлоо, отвлекая внимание пассажиров от оставленного им саквояжа с бомбой внутри, Де Квинси поинтересовался: – Но вы ведь действительно продавали кому-то красный пищевой краситель в пятницу днем или в субботу утром? – Это весьма популярный товар. Его часто используют кондитеры, чтобы придать своим сластям более привлекательный вид. При упоминании о сластях в животе у Эмили заурчало. Пожилой аптекарь сделал вид, будто бы ничего не заметил. Де Квинси еще раз оглядел магазин и указал на белое вещество в банке с водой: – Тот, кто купил у вас краситель, приобрел еще и это? – По правде говоря, да. Странное сочетание. У этих товаров нет ничего общего. – Но сам покупатель не выглядел подозрительным? – Как раз наоборот. – В каком смысле? – На нем был белый воротничок пастора. Глава 13 Дом в Блумсбери За полчаса до полуночи карета с крытым верхом подъехала к затянутому туманом дому на Парк-лейн. Мужчина и две женщины, одна из которых носила траурную одежду, а вторая тяжело опиралась на трость, вышли из особняка и сели в экипаж. Карета направилась на север, повернула на восток по пустынной Оксфорд-стрит, затем на север по Тоттенхэм-Корт-роуд и снова на восток по Фрэнсис-стрит. Мимо бесчисленных площадей Блумсбери она подъехала к одному из особняков, отделенному узким переулком от обычных домов. Двухэтажное здание отличалось от прочих еще и тем, что его закругленные углы напоминали приземистые башенки. Занавески на окнах были задернуты, но сквозь щель пробивался свет нескольких ламп. – Он приехал раньше, – сказал Эдвард Ричмонд. – Посмотрим, что он захочет в этот раз, – отозвалась Кэролайн. – В последний раз, – поправила Стелла. Насколько они могли различить в тусклом свете прячущихся за туманом фонарей, окна во всех прочих домах были темными. – Возвращайтесь через час, – велел Эдвард вознице. Они покинули карету, открыли ворота, прошли мимо лишенного листвы кустарника, росшего по обеим сторонам дорожки, и поднялись по деревянным ступеням на крытое крыльцо. Кэролайн достала из сумочки ключ, но он ей не понадобился. Когда все трое вошли внутрь, она заперла дверь. В темной прихожей стоял стол с вазой без цветов. Дом был богато обставлен, но производил неприятное впечатление, усиленное затхлым запахом, какой бывает в помещениях, где никто не живет постоянно. Они прошли налево в гостиную. Высокий худощавый молодой человек поднялся с мягкого кресла возле камина, в котором потрескивали угольки. Он больше не носил белую форменную одежду сотрудника гидропатической клиники. На нем был костюм джентльмена, в котором все трое узнали вещи из гардероба в спальне на верхнем этаже. – В доме очень холодно, – пожаловался молодой человек. – Не вижу смысла в том, чтобы дрожать во время беседы. Но выражение лица троих его собеседников было даже не холодным. Оно было ледяным. – Это последняя наша встреча, Рик, – заявил Эдвард. – Не думаю, – ответил молодой человек. – Мы немало заплатили вам и за оказанные услуги, и за молчание, – напомнила Кэролайн. – Все условия договора выполнены. Но мы готовы предоставить вам компенсацию за потерянную работу в клинике. – Да, это будет справедливо, – согласился Эдвард. – Вы исправно служили нам, пересказывая разговоры о возможных инвестициях, которые вели гости клиники. В качестве прощального жеста мы выплатим вам премию. – Мне обещали больше, чем просто деньги, – возразил Рик. – Больше, чем деньги? – изумилась Кэролайн. – О чем это вы говорите? – О ней. Рик указал на Стеллу. – Я тоже не понимаю, о чем он говорит, – произнесла девушка из-под вдовьей вуали. – Моего мужа убили. Неужели в вас нет ни капли порядочности? Дайте мне спокойно соблюсти траур. – Мы поняли друг друга. – Но я действительно не понимаю, о чем…