— Чего ты так рано встала, соня? — Я уже давно на ногах. — Опять утренняя тошнота? — Да. Парень нахмурился. — Черт. Мы ничего не можем с этим поделать? Я практически украла его ноутбук на прошлой неделе или около того, просматривая все, что было связано с беременностью. Даже установила обновление, которое приходит по электронной почте раз в семь дней, чтобы показать развитие моей беременности. — Говорят, крекеры помогают, — сказала я. — У нас нет крекеров? — Нет. — Почему ты не включила их в список покупок? — Наверное, забыла? Он покачал головой, как будто я совершила ужасное преступление, и повернулся к холодильнику. Там он недавно приклеил листок бумаги и ручку, сказав мне, что это список покупок, и чтобы я записала все, что мне нужно. Хит снял ручку и записал крекеры большими жирными буквами, прежде чем выстрелить в меня еще одним взглядом, бормоча: — Я собираюсь купить тебе огромный, гребаный мешок крекеров, и ты будешь сидеть своей толстой попой на этом диване и есть по фунту в день. Поняла? Я рассмеялась над его суровыми словами и вытащила из шкафа миску. — Да, хозяин. Но ты же не хочешь сказать, что я толстая? — Почему же? Насыпав хлопья в свою миску, я ответила: — Потому что беременным не говорят, что они толстые! Ты должен быть джентльменом или стерпеть заслуженный удар по яйцам. Совместное проживание с Хитом пошло на пользу нашей дружбе. Прошло всего две недели, а мы уже шутили. Странное неловкое напряжение, которое было раньше, уменьшилось, хотя я все еще чувствовала его время от времени. — Я думаю, если кто-то назовет тебя толстой, ему понадобится осмотр головы, — ответил он, посмеиваясь. Я сердито взглянула на него через плечо. — Да будет тебе известно, что у меня появилась выпуклость! — Может, на голове? Я ахнула, а он рассмеялся. — Нет, клянусь, это так. Я почувствовала, когда лежала в постели. — Ты чувствовала это раньше? Это довольно откровенная информация, Элли. Если ты об этом так свободно говоришь, может, пригласишь меня в следующий раз? Я рассмеялась, даже не осознавая, насколько это было кокетливо. — Я не это имела в виду! — А, точно. Ты чувствовала несуществующую выпуклость. Я бы предпочел явный материал. — Она там. Я не вру. Хит приподнял бровь и посмотрел на мой живот. Я была одета в одну из больших футболок Райкера и, вероятно, выглядела так, как будто тонула в ней. — Ни хрена не вижу, — сказал он. — Ну, это довольно трудно, когда на мне эта огромная штука. Он улыбнулся, и ямочки на его щеках стали похожи на маленькие кратеры. Я не могла смотреть на него, когда он улыбался. Это заставило меня покраснеть. Поэтому я не отрывала глаз от пола и игриво положила руку на живот. — Клянусь, Хит, у меня выпуклость. Она достаточно твердая. Когда я почувствовала, что он приближается ко мне, я сделала шаг назад, но поняла, что уже стою у стойки. — Покажи мне, — сказал он с интересом. Показать ему? Черт возьми. Почему это кажется странным? Хотя технически это было не так. Имею в виду, я видела беременных женщин, которые все время показывали людям свои животики. На самом деле, некоторые люди брали на себя смелость прикоснуться к ним, даже не спрашивая разрешения. Ничего страшного, сказала я себе. Абсолютно ничего. Все еще не в силах смотреть на его высокую фигуру, я задрала рубашку и показала ему нижнюю часть живота. Мне пришлось чуть-чуть приспустить пижамные штаны. Я ждала его реакции. Хоть что-нибудь. Но он был спокоен, и это заставило меня внезапно прийти в себя. — Видишь? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал игриво. — Нет, — ответил он разочарованно. — Я действительно думаю, что эта шишка у тебя в голове, Эл. Эл. Тьфу. Я хотела поджечь это прозвище. Раздосадованная, я схватила его руку, на секунду удивившись тому, насколько она была горячей, и положила себе на живот. Я не осознавала, что сделала, пока его ладонь не коснулась моей кожи. Если раньше я думала, что тишина была тяжелой, то теперь все было по-другому. Она затянулась на мучительное время. Наконец, я заставила себя взглянуть на него и встретилась с его напряженным взглядом. Когда наши глаза встретились, я не могла просто отвернуться. Меня тянуло к нему. — Чувствуешь? — спросила я, слегка задыхаясь, но едва ли могла расслышать звук своего голоса, когда биение моего сердца внезапно участилось и отдалось шумом в ушах. Его глаза блуждали по моему лицу, заставляя каждый дюйм гореть так же жарко, как и его кожа, прежде чем он кивнул. — Да, надо же. Вообще-то, да. — Его рука блуждала по нижней части моего живота, обхватывая крошечную выпуклость, которая, казалось, появилась за ночь, вызывая у меня покалывание, которое я не должна была чувствовать в местах, слишком запретных, чтобы признать это. — Это безумие, Элли. — Я знаю. — Ты его еще не чувствуешь? Его. Я легонько рассмеялась. — Думаешь, это мальчик? Он ухмыльнулся мне. — Лоусоны известны тем, что у них куча парней. У меня, знаешь ли, двадцать двоюродных братьев. — Хм, я бы не возражала. — Да? Почему? — Потому что он был бы еще одним Адонисом. Теперь обе брови поползли вверх. А, отлично. Неужели он думает, что я делаю ему комплимент? Ну, конечно, это так в некотором роде, но я не хотела, чтобы это прозвучало кокетливо или что-то вроде того. Я просто... Ну... имела в виду их всех, но судя по его самодовольному лицу, он не хотел это признавать. — Перестань так на меня смотреть, — сказала ему. — Ты только что сделала мне комплимент, — игриво ответил он. — Я польщен. — Я не имела в виду тебя. — А кого? — Очевидно, всех вас. — Всего меня? Ух ты, я и не думал, что ты смотришь на разные части моего тела по отдельности. Какая часть понравилась тебе больше всего? Например, мои большие... губы? — О Боже, надеюсь, что ты этого не говорил, — Рассмеялась я. — Сказал. — Ты знаешь, что я имела в виду!