За куполом светило солнце, пели птицы, но действия Владыки навевали жуть. Золотисто-зеленый свет внутри купола потемнел, наполнившись переменчивыми тенями. Уверенность, благородное лицо Владыки Оссанлела, деловитость, с которой он управлял магией, то усиливая, то ослабляя ее воздействие на темного, ужасали свидетелей действа сильнее самой зверской рожи или кровавой расправы. К разящим стрелам и мечам, к рекам крови и мясорубке под названием «схватка», человеческие войны привычны. Даже к перевоплощению оборотней и к жестокости их зверей привыкли, научившись как-то справляться и противостоять. Но магия чужда людям. Как в оживших деревьях, которые убивают, как в порождениях леса Нагь, так и в магии Владыки ощущалось что-то противоестественное. Заставляющее сжиматься внутренности и отступать – что разумного, что зверя. У столкнувшихся с магией столь великой не возникало выбора – дерись или беги. Спасения не было. – Да, проверку он прошел, – Владыка молчал, так что за него снова ответил Келвиан. – Ему нужно отлежаться. Надеюсь, вы не погоните нас сейчас же? – У вас есть время до завтра, – бросил Владыка на ходу. Люди, как и темный, перестали его интересовать. Он стремительно направился к своему сыну и своей Видящей. – Отец. Что здесь происходит? – пропустив приветствие, спросил Митаи. Обычно не смел так обращаться к отцу, требовать каких-то объяснений, но увиденное за стеной купола проняло даже его. Хоя стояла рядом, до побелевших костяшек пальцев вцепившись в его руку. Митаи так же сильно сжимал ее ладонь, удерживая на месте и хоть немного отрезвляя. – Тот же вопрос я задаю вам. Что вы здесь делаете? – Осмотрел Хою с ног до головы, задержавшись взглядом на выступающем под тканью, завернутом в платок амулете. Хоя не стушевалась из-за своего неподобающего вида. Она не могла отвести взгляда от Киреара. Его подняли люди и, поддерживая с двух сторон под плечи, повели в сторону резиденции. Темный еле переставлял ноги. В голове Хои билась единственная мысль: «Опоздала!» – Я хотел вывести Хоэлинель на прогулку, насладиться весенним лесом, – тем временем ответил Митаи. Нехитрая ложь, вряд ли ей кто-то поверил. – Вечером мы по традиции объявим о помолвке. Свадьба последует через шесть дней. Будь готов. – Владыка, по обыкновению, не ответил на вопрос и проигнорировал несущественное для себя. – Моя Видящая, тебя что-то тревожит? – перевел он взгляд с сына на Хою. При обращении к ней его голос смягчился. Та, наконец, посмотрела в лицо Владыке. – Да, мой Владыка. Волнуюсь из-за предстоящего праздника. И эти люди. Они тоже… беспокоят меня. Что им здесь надо? – Слова лжи легко сорвались с языка. Следует признать, прозвучало куда правдоподобнее нелепого объяснения Митаи про весенний лес и наслаждение им. – О них не беспокойся. К утру их здесь не будет. – Да, Владыка. – Хоя низко склонила голову. – Мое почтение, отец, – поклонился и Митаи. – Присмотри за невестой, сын. Хоэлинель – наше сокровище. Он развернулся и предложил-приказал приближенному: – Разомнемся, Келвиан. – Да, мой Владыка. Они пошли к оружейной, выбирать «игрушки», как называл оружие Владыка Оссанлел. Его сын подтолкнул замершую Хою к опушке леса, поторапливая. Им необходимо поговорить без свидетелей. 7 Гомон птиц не звучал для Хои умиротворяюще, как всегда прежде. Шум ветра в деревьях не убаюкивал. Купол, резиденция, Владыка – остались позади. Впереди простирался лес. Хоя застыла, не в силах ступить под сень деревьев. – Что снова? – Митаи прошел пару шагов вперед, прежде чем понял, что Хою приходится тащить. Вернулся, помолчал, вглядываясь в ее лицо. И догадался правильно. – Ты знаешь? Он рассказал тебе? – Подслушала. Кто «он» и что «знаешь» уточнять не требовалось. Кроме как с Владыкой, Хоя ни с кем не разговаривает. Слугам и воинам запрещено. Не немого же учителя Одисса подозревать в том, что проговорился. Да и сомневалась Хоя, что учитель знает о пробуждении леса. Хотя… Она уже ни в чем не уверена. Они медленно двинулись вперед. Хоя знала, разумом понимала, что этот лес безопасен. Сегодня ночью только беспечно бегала по нему. Нет здесь страшил лесных и оживших кореньев. Но душа все равно плакала, а глаза шарили по земле и ветвям в поисках противоестественного и больного. Для Хои лес един. Цельный огромный организм, как море. Если где-то очаг болезни, страдает все – от края до края. Почему-то рассказ пожилого человека и те обрубки-корешки на полу в зале празднеств воспринимались Хоей именно как нечто чужеродное. Болезнь леса, от которой его необходимо излечить. – О чем думаешь? – спросил Митаи. Они присели на поваленный ствол дерева. – Ты знал? – задала Хоя встречный вопрос. – Как не знать мне, охраняющему наши границы, – голос Митаи прозвучал устало. – Многие погибают в лесу? – не смогла произнести словосочетание «лес убивает». – Хоя. Это… Сейчас не твоя забота. – Не моя забота? А чья тогда? Оборотней? Людей без магии? Может, им следует просто поджечь лес со всех концов и все? Хоя винила себя и корила, не понимая, – как она могла не знать? Не почувствовать? Почему? Почему Владыка молчал об этом? Все молчали? – Второй раз вижу, как ты плачешь, – Митаи положил тяжелую ладонь ей на макушку и погладил. – Впервые с того дня, как ты проснулась в резиденции. Ребенком точно также шептала, сжимала кулаки и растирала слезы по щекам. Никогда, ни до, ни после, меня не оглушал ничей шепот. Только твой, как сейчас. Он отстегнул кожаную флягу с пояса и протянул Хое. Та приняла ее, кое-как вытащила пробку и, не колеблясь, сделала большой глоток. Сильно закашлялась, деря горло. Митаи терпеливо ждал. – Что это? – прохрипела Хоя через некоторое время. – Гномья настойка на меду. Лучшее, что есть в этом мире из напитков, – забрал у Хои флягу и глотнул сам. Поморщился, но с видимым удовольствием. – Интересные у тебя вкусы. Часто прикладываешься? – Как и у тебя. Часто в штаны рядишься? – усмехнулся в ответ. Хоя подняла взгляд на друга. В который раз нарушая этикет, робко провела пальцами по заживающему шраму на шее. Митаи дернулся, но не остановил ее руку, позволил ей это касание. – Откуда? – Из леса. Мы не о том говорим с тобой. У нас, вообще-то, сегодня помолвка и через шесть дней свадьба. – Ты любишь меня и хочешь связать наши жизни? – не иначе как настойка в голову ударила. Хоя не самый искусный собеседник, но и такой вызывающей прямотой никогда похвастаться не могла. Митаи если и удивился, то не подал виду. Ответил так же прямо, не увиливая, глядя в глаза. – Ты мне как сестра, Хоя. Видящая кивнула. Она и так это знала. Услышав его ответ, не испытала разочарования или обиды. Облегчение. Они никогда прежде не затрагивали эту тему. Виделись-то редко, поговорить удавалось и того реже. Предстоящая в очень далеком будущем свадьба обоих волновала мало, но неожиданно для обоих сроки приблизились. Осталось всего шесть дней. Митаи ее брат. Заменил ей тех, кто остались в прошлой жизни. Левеля и Мелвиля. В той ее части, где она была «крошкой Хоей», а не Видящей Владыки. Кстати, да – Владыка. Даже в мыслях, в самый буйных фантазиях Хоя не могла представить, что и как ему сказать. Спросить? Намекнуть? Предугадать реакцию Владыки на вероятное признание Видящей и единственного сына тоже затруднительно. Подумать только – Хоя всерьез размышляет о неповиновении воле Владыки?! Протянула руку, безмолвно требуя флягу. Выдохнув, глотнула. Второй раз получилось лучше. Даже вкус напитка за его крепостью почувствовала – сладкий. Глотнула еще. – Что нам делать, Митаи? Оба понимали, что такие браки заключаются не из-за обоюдно испытываемых чувств. Владыка сам был вынужден жениться второй раз ради укрепления власти и продолжения рода. Ради появления на свет наследника – Митаи. Первый брак, заключенный, как говорят, по большой любви и с благословения Леса, остался бездетным и закончился трагически. Первая жена, Эерика, погибла. Вторая, Мариэль, правда, тоже скончалась слишком рано. Но наследника родить успела. Митаи на вопрос Хои не ответил. Но она, кажется, и так поняла. Думали они об одном. О том, каково быть нелюбимой женой любимого мужа, каково быть сыном от нелюбимой женщины. Наследником при абсолютной власти отца. И абсолютном его безразличии к отпрыску. – Отец говорил тебе, зачем ему наша свадьба? Почему именно сейчас? – Он никогда не объясняет. Но и я до этого момента не возражала. Просто не допускала иной возможности. Ты не подумай, ты мне очень дорог! Как брат, – зачастила Хоя. – И как ты знаешь, что именно как брат? Прочитала в своих книгах? – со смешком подколол ее Митаи. Темная история с этими чувствами. Хоя ощущала, будто только недавно «очнулась», прочувствовала всю гамму эмоций – от всепоглощающего страха до такой же, все сметающей на своем пути, эйфории. Недавно – прошедшей ночью. И книги тут ни при чем. Неожиданно честно призналась себе: темный альв «при чем». Его зовут Киреар. – Мы можем спросить его? – проигнорировав подколку, Хоя заставила себя вернуться к теме. – Если в самом деле ответит? Мы готовы принять ответ? Ты – готова?