– Олеся, хватит! – ударяю ладонью по столу. – Мне надоело твоё вранье. Устал. Что бы ты сейчас ни сказала, всё сыграет против тебя. И кстати, я в курсе, что мы не подавали заявление в ЗАГС. Гениально, дорогая женушка! – Кирилл… – Мало того, что ты обманула меня, так ты ещё сыграла на моей проблеме с памятью, чёрт тебя подери! Ты законченная стерва, которая ради своей выгоды не постесняется мать родную продать, – заканчиваю свою речь, когда здравый смысл наконец возвращается на место. Всё же я на работе, и сотрудникам необязательно знать о происходящем в моей жизни. Хотя благодаря этой мерзкой статейке весь город и так уже в курсе. – Я виновата перед тобой и осознаю своё поведение, – одними губами шепчет Олеся. – Но, Кирилл, у тебя и самого не всё чисто. У тебя есть ребёнок. Сколько ему или ей? – Это тебя не касается, – ледяным тоном отрезаю я. – Да брось, Кир, не такая уж это и тайная информация, – говорит она, чем раздражает ещё больше, – я же могу и здесь прочесть! – Олеся хватает журнал со стола. – Да здесь ещё и фото. Сын, и ему почти три года. Ты вообще уверен, что ребёнок твой? – Это не твоё дело, Олеся, – цежу сквозь зубы. – Ты меня удивляешь, Кирилл! Ты хоть тест ДНК сделал? – смотрит на меня в упор, растягивая губы в кривой улыбке. – Не может быть! Ты даже не удосужился сделать тест. – Отшвыривает от себя глянец. – Тебя просто развели. Ей нужны только твои деньги, папаша. – Закрой свой рот и проваливай! – произношу в ярости. – Задумайся, Кирилл: почему эта Арина объявилась только сейчас? – тряхнув головой, говорит Олеся. – Ей понадобились твои деньги, Кирилл. И нет никакой гарантии, что этот мальчик твой. – А я-то всё думаю: когда же вылезет твоя настоящая сущность, Леся? А то люблю, не представляю жизни без тебя, – щелкаю двумя пальцами перед её лицом. – Так вот же она! К своему счастью, ответить моя супруга не успевает, поскольку стук в дверь прерывает наш разговор. – Войдите, – приглашаю. – Кирилл, привет! Хотела переговорить с Анатолием Андреевичем, но его не оказалось на месте, поэтому решила заскочить к тебе, – на пороге моего кабинета показывается Арина и, увидев Олесю, моментально замолкает. – Кажется, я не вовремя? В приёмной никого не было, я могу зайти позже. – Нет, Арина, проходи. Олеся уже уходит. Романова открывает рот, чтобы вылить на Арину какой-то очередной поток дерьмовых фраз, но я успеваю схватить жену за запястье и буквально вытолкать за дверь. – Нас разведут на этой неделе, – говорю так, чтобы слышала только она. – Отпусти! – Олеся выдёргивает руку из крепкого захвата. – Ты должен знать, Кирилл, я этого так просто не оставлю. Мне нужна компенсация за обманутые ожидания. И я её получу. Девушка резко разворачивается и быстрым шагом, звеня каблуками по дорогому паркету, направляется в сторону лифта. Резко выдыхаю, но чувства лёгкости не появляется. Остаётся надеяться, что Леся одумается и не станет мстить, хотя, зная свою пока ещё супругу, я в её словах едва ли могу усомниться. Глава 21 Арина Рука непроизвольно тянется к глянцевому журналу, из которого Олеся, судя по всему, и узнала о том, что у Кирилла есть сын. Я уже успела увидеть этот утренний выпуск. Именно из-за него я сижу в кресле с положительным ответом на предложение Воскресенского о работе. – Извини, Арина, непростой разговор. – Мужчина, громко хлопнув дверью, направляется к рабочему месту. – Что стряслось? – Не буду ходить вокруг да около. Твое предложение о работе ещё в силе? – Держусь уверенно, несмотря на то что внутри меня всё протестует. Но и без работы я не могу остаться. Особенно сейчас. – Так-так. – Кир откидывается на спинку кресла. – Ты бы ни за что не согласилась просто так. В чём причина? – Меня вежливо попросили освободить рабочее место и пройти за расчётом в кассу, – выдавливаю из себя, после чего моментально замолкаю. Опускаю глаза на свои ногти, изучая маникюр недельной давности. Сделала его как раз перед командировкой. – Причина какая, Арина? – не унимается Воскресенский. – Им не нужны скандалы, – на выдохе говорю я, переводя взгляд на журнал. – Чёрт бы их побрал! Они просто идиоты. Потерять такого ценного сотрудника из-за подобной ерунды, – возмущенно восклицает мужчина. – Спасибо, Кирилл. Мне бы не хотелось касаться этой темы. Если твоё предложение всё ещё в силе, то я с радостью приму его, – киваю. – Конечно, в силе. Толян до потолка будет прыгать от этой новости, – весело произносит он, растягивая губы в ослепительной улыбке. – Могу я начать не сегодня? – непроизвольно облизываю губы, и этот жест не ускользает от внимания Кирилла. Чёрт! – Конечно, – мужчина переводит взгляд на наручные часы. – Это тебе решать. Меня больше ничего здесь не держит, но я не тороплюсь уходить. Внимание привлекает тот самый аксессуар на запястье Воскресенского. Мой подарок. – Спрашивай! – он говорит раньше, чем я успеваю открыть рот. – Задавай вопрос, который вертится у тебя на языке. – Ты до сих пор носишь мой подарок, – говорю еле слышно. – Ношу, – отвечает он, а у меня складывается впечатление, будто Кир ожидал подобного вопроса. – Почему? Ты обеспеченный человек и в твоей коллекции наверняка имеются экземпляры более высокого достоинства, нежели эти часы, – взволнованно тараторю. Сердце в груди совершает кульбит, когда я встречаюсь с синими глазами Кирилла. – Это подарок, Арина, который мне дорог, как память. От девушки, которая перевернула всю мою жизнь с ног на голову. К тому же мне нравится модель. – Он крутит запястьем, демонстрируя подаренную мной вещицу. – Для меня не важна стоимость, и тебе это хорошо известно. Так было раньше, и ничего не изменилось сейчас. – Воскресенский встаёт с рабочего кресла и, словно хищник, медленно движется ко мне. Мужчина пододвигает соседний стул и садится напротив меня, при этом сосредоточившись только на моих глазах. Этот проницательный взгляд тяжело выдерживать, но пока что я справляюсь. Неожиданно ладонь Кирилла накрывает мою правую руку, заставляя сердце изменить свой ритм. Мужчина переплетает наши пальцы. Я обращаю внимание на дыхание Воскресенского, которое учащается, но до сих пор не могу поверить, что эти изменения в нём связаны со мной. Кир только что узнал о сыне, поэтому нет ничего удивительного в его действиях. Вежливость, не более. Нам незачем ссориться или выяснять отношения, если мы хотим сохранить здоровые дружеские отношения. Но сердце отчаянно хочет верить в другое развитие событий. Предательский орган чересчур рьяно сопротивляется здравому смыслу. – Арина, хотел с тобой кое-что обсудить, – с придыханием произносит он. – Это касается нашего мальчика – Давай, – моментально отзываюсь. Меня слишком отвлекает указательный палец Кирилла, который поглаживает тыльную сторону ладони. – Надеюсь, ты не будешь против, если я буду каждый день приезжать к сыну, пока мы не определимся, как быть дальше. Если у тебя будут какие-то дела, я мог бы и из садика его забирать, – предлагает Кир. – Не определимся, как быть дальше? – с моих губ срывается совсем не то, о чём я думаю. – Что ты имеешь в виду? – Я имею в виду… – Его лицо оказывается в опасной близости от моих губ. Аромат до боли знакомого парфюма щекочет нос, а тёплое дыхание обжигает кожу. Я прикрываю глаза, желая ощутить всю интимность момента. По спине ползут приятные мурашки, когда я чувствую лёгкое прикосновение к уголку рта. Я подаюсь навстречу мужчине, от которого у меня голова идёт кругом, и с осторожностью отвечаю на поцелуй. Бабочки в животе порхают как ненормальные, разжигая внутри новые непередаваемые эмоции. Высвобождаю руки из крепкой хватки мужчины и обвиваю шею Кирилла. Он моментально притягивает меня к себе, усаживая на колени и не разрывая поцелуя. Я кутаюсь в его нежные объятия, наслаждаясь моментом близости. – Кирилл, кажется, я оставила… – Дверь в кабинет резко открывается, и на пороге возникает Олеся. – Что здесь происходит, чёрт возьми?! Чувствую, как краска заливает моё лицо, а щёки начинают пылать теперь уже от стыда. Хуже и быть не может! Этот миг можно величать самым огромным позором в моей и без того не сладкой жизни. Жена застаёт мужа с другой. И в этой ситуации жена не я. Вскакиваю с колен Кирилла и, схватив сумочку, направляюсь к двери. Не хочу участвовать в разборках семейных разборках Воскресенских, даже если я и стала причиной. – Ах ты стерва! – Олеся кидается ко мне, но Кирилл успевает перехватить свою ненормальную жёнушку. – Отпусти меня, Кирилл! Я выскальзываю из кабинета. Пульс взмывает до критической отметки из-за переполняющих эмоций. Не перестаю удивляться событиям, в которые я оказываюсь втянута, стоит Кириллу появиться в моей жизни. – Беги! Беги! Я с тобой ещё поквитаюсь! – зло выплёвывает мне вслед Олеся. – Закрой свой рот! – рычит Кирилл, и это последнее, что я слышу, прежде чем войти в лифт. *** Что со мной не так? Я постоянно попадаю в отвратительные ситуации. И каждый раз, оборачиваясь назад, думаю: неужели может быть ещё хуже? Оказывается, очень даже может. На душе так мерзко, будто я только что искупалась в луже грязи. Как же я устала от этого. Добираюсь до квартиры Кирилла и пулей несусь в душ. Это именно то, что мне сейчас необходимо. Нежась под тёплыми струями воды, не замечаю, как пролетает время. Зато я успеваю подумать о том, что происходит в моей унылой жизни. До появления в ней Кирилла Воскресенского всё шло своим чередом. Вот только от скуки можно было с ума сойти. Выключаю воду и слышу трель мобильного, оставленного на столе в гостиной. Наспех оборачиваю вокруг себя полотенце, параллельно надевая на ступни банные тапочки. Чёрт возьми! Пять пропущенных от воспитателя Марка. – Вера Николаевна, здравствуйте ещё раз! – взволнованно тараторю. Она никогда просто так не звонит, поэтому в груди нарастает чувство тревоги. – Что случилось? – Здравствуйте! Наконец-то, – облегчённо выдыхает женщина в трубку. – В детском саду воду отключили. Как нам сообщили, пару дней не будет. Нужно Марка забрать, а то они с Кристиной вдвоём остались. Всех уже родители забрали. – Мне около часа добираться, – говорю едва слышно, судорожно соображая, что делать, потому как на сборы уйдёт ещё не меньше пятнадцати минут. – Поняла вас, Вера Николаевна. Сейчас что-нибудь придумаю. – Хорошо, ждём, – отвечает она и сбрасывает вызов. А что я могу придумать? Вариант один – Кирилл. Его местоположение в настоящий момент к садику ближе, чем у меня. – Слушаю, – Воскресенский отвечает моментально. – Кирилл, ты занят? – без предисловий спрашиваю я. – Уже освободился. Собрание вот только закончилось. Что-то случилось? – На том конце провода слышится шуршание.