Я просто ненавидела, когда при попытке откусить кусочек что-то неожиданно брызгало в рот. Но, хотя было чертовски противно, я не слишком зацикливалась на этом. На вощеной бумаге лежали большие глазированные пончики. Так просто. Глазированные пончики без начинки. Ничего особенного или впечатляющего. Но он вспомнил про мою нелюбовь к начинке, и я не могла понять, почему это так тронуло меня. Конечно, серийные убийцы тоже запоминают что-то особенное о своих жертвах, но, кажется, здесь не такой случай. Тело расслабилось, а глаза защипало от слез. Боже, почему я так расчувствовалась? Это же просто пончики! – Спасибо. – Я прочистила горло. – Действительно здорово. Он пристально посмотрел на меня, а я поспешно опустила подбородок и, обойдя его, зашла на кухню. – Джиллиан… – Без тебя есть не буду, – сказала я, отрывая несколько листочков от рулона с бумажными полотенцами. Боже, я совершенно расклеилась, но… как же я скучала по таким вещам! Скучала по тому, кто знал бы меня изнутри и снаружи. Вот только никто, ни один человек не знал меня так хорошо, как Брок. Успокоившись и убедившись, что не расплачусь в любую минуту, я подошла к кухонному островку и положила полотенца на столешницу. – Не собираюсь в одиночку есть три гигантских пончика. – С каких это пор? С губ сорвался сдавленный смешок. – Мне уже не семнадцать. – Я заметил. Когда я подняла глаза, по коже побежали мурашки. В его взгляде появился сильный, почти хищный блеск, значения которого я не понимала. Внезапно меня поразила мысль: спустя шесть лет Брок Митчелл оказался в моей квартире, в моем мире, хотя я совершенно этого не ожидала. Но вот он, такой же огромный, как шкаф, стоял прямо передо мной, и казалось, будто просторная квартира превратилась в маленькую клетушку. Брок окончательно повзрослел, теперь от него не просто перехватывало дыхание, он еще и стал ходячей легендой в мире смешанных единоборств. Более того, он был человеком, который пережил ужаснейшее детство, но победил статистику и заткнул скептиков. Отбросив все сомнения, взобрался на вершину, а когда получил травму, грозящую поставить крест на карьере, смог восстановиться и снова добывать титулы. В Броке скрывался внутренний огонь. И так было всегда. Именно это привлекло меня, когда я впервые увидела его в гостиной. Оно горело во взгляде, когда он смотрел на папу в тот вечер, хотя Брок был напуганным и голодным. Он протянул руку через разделяющий нас кухонный островок. Хенли обтянула его мышцы, когда Брок провел пальцем по моей щеке, прямо по глубокому шраму. Я испуганно вздохнула. Это прикосновение прожгло насквозь. Чувства заискрили, безумный жар прокатился по телу, отчего тут же напряглись соски. Он всего лишь прикоснулся к щеке и провел по шраму, а тело уже взорвалось. Брок несколько секунд удерживал мой взгляд, а потом тяжело выдохнул и опустил руку. Я даже не представляла, о чем он думал, когда отвел взгляд в сторону. Но так как сначала Брок коснулся шрама, казалось, мне не стоило этого знать. Разнервничавшись, я стянула кардиган на груди. Пришла пора вернуть разговор в нужное русло. – Так почему ты приехал? – Черт, – сузив глаза, выругался он. – Что, черт возьми, пронеслось сейчас по комнате? Я повернулась и увидела, как за диваном мелькнули коричнево-белый хвост и пушистая задница Рейджа. – О, это Рейдж, мой кот. Он ненавидит людей, поэтому лучше притвориться, что ты его не видел. – Ярость[10]? – Он посмотрел на меня, подняв бровь. – Интересная кличка. – Так зовут вампира… в книге. – Меня радует, что все дело лишь в персонаже из книги, – поддразнил он, протянул руку и схватил одно из бумажных полотенец. – Тебе точно хватит? Нам может понадобиться еще одно. – Заткнись. Я постаралась сдержать улыбку, и тут поняла, что еще кое-что не изменилось в Броке за прошедшие годы. Он все так же любил поддразнивать. Не со зла, а скорее шутливо. – На секунду мне показалось, что по квартире пронеслась крыса. – Он уселся на один из стульев. – Ты тоже присаживайся. – Хочешь чего-нибудь выпить? – Меня устроит вода. «Ну конечно, он попросил воды к пончику», – подумала я, хватая кока-колу. Никогда не понимала, почему нужно пить воду, когда под рукой есть отличная газировка. Взяв бутылку воды, я поставила ее перед ним, обошла кухонный островок и уселась на барный стул, который он специально поставил справа от себя. Запрыгнув на стул, я внезапно осознала, что у меня заколоты волосы, и даже потянулась к заколке, но остановилась. Зачем распускать их? Ведь он видел, когда мое лицо выглядело намного ужаснее, чем сейчас. К тому же несколько минут назад он касался шрама. Разозлившись на себя, я откусила пончик и чуть не застонала, когда вкусовые рецепторы едва не потонули в оргазме. Я так давно не ела обжаренных сладких вкусняшек! – Нравится? – спросил Брок, сверля меня тяжелым взглядом. Я кивнула с набитым ртом. На его лице появилась широкая улыбка. – Хорошо. – Он на мгновение отвел глаза и тут же вновь посмотрел на меня. – Знаешь, что это напоминает? Продолжая жевать, я подняла бровь. – Как мы устроили посиделки на кухне посреди ночи, потому что тебе захотелось брауни или торт, – сказал он. Проглотив липкую вкуснятину, я подняла банку с колой. Не хотелось вспоминать прошлое, но я все-таки повелась. – Вообще-то тебе захотелось брауни или торт! Он засмеялся. – Наглая ложь. – Ладно. Это мне захотелось испеченных брауни или торта, а тебе захотелось поесть сырого теста. Его невероятно густые ресницы опустились. – Ты все еще печешь по ночам? – Никогда. Хотя делала это пару дней назад. Судя по выражению лица, он догадался, что я соврала. Мы молча доели пончики, и в коробке остался лишь один. Я съем его, как только Брок уйдет. – Что ж, я пришел, потому что хотел поговорить с тобой, – он вытер руки о бумажное полотенце и посмотрел на меня, – и потому что я разочарован. Я нахмурилась, стирая глазурь с пальцев. – Что, прости? – Я откинулась на спинку стула. Смяв полотенце, Брок забросил его в коричневый бумажный пакет. – Когда ты решила остаться работать со мной… – На тебя, – поправила я. – На меня. – Он опустил подбородок и ухмыльнулся, скользя по мне взглядом. – То не думал, что ты станешь все время прятаться. Черт подери. Я постаралась удержать равнодушное выражение лица. – Не понимаю, о чем ты. – Да? – В его голосе слышались лукавые нотки. – Я вижу тебя только на встречах с персоналом. – Здесь нет ничего странного, – возразила я. – Всякий раз, когда выхожу из кабинета, ты говоришь по телефону. Я прикусила щеку. – Мне приходится часто звонить, чтобы узнать цены на рекламу и найти… – Ну-ну. И как удачно, что ты начинаешь звонить, как только я выхожу из кабинета.