– Осторожнее со словами… Нео не договаривает, его прерывает сам Рэнли. – Да знаю я. Бытует такое мнение, что я могу сболтнуть лишнего. Зак снова переключается на бумаги. Отчет один и тот же. Алекс нигде нет. Его люди уже прочесали три ближайших города, но так и не нашли ничего, что бы могло привести его к вакцине. Алекс словно испарилась. – Но мы нашли восемнадцать выживших, – напоминает Нео, чтобы сгладить углы. – Восемнадцать лишних ртов, – произносит Рэнли. Стоит друзьям посмотреть на него, как он смыкает губы в тонкую линию, двумя пальцами закрывает замок и, замахнувшись, выкидывает ключ. Настойчивый стук в дверь заставляет всех перевести внимание от Рэнли. – Войдите, – говорит Зак. Дверь открывается, и он видит запыхавшегося постового. – Закари, ваша сестра прибыла. В одну секунду происходит несколько вещей. На лице Закари расцветает скупая улыбка, он кивает постовому, но моментально напрягается. Что-то не так. Ребекка не предупредила, и она одна. Где отец? Нео приподнимает брови, что уже является огромной степенью его удивления, а вот Рэнли практически падает со стула, его глаза расширяются, он с трудом ловит равновесие и быстро поднимается на ноги. Все краски сходят с лица весельчака. Никто даже не подозревает, что их говорливый друг готов сбежать из кабинета поджав хвост. – Проводи её сюда, – распоряжается Зак и закрывает папку. – Уже… Постовой сторонится, и в кабинет Закари, словно фурия, влетает его младшая сестра Ребекка. Черные как ночь волосы отросли уже до самой поясницы, голубые глаза подведены черными тенями так, что кажутся сверкающими драгоценными камнями, на губах красуется светлая помада. Её шуба запорошена снегом, а щеки заалели от мороза. Стоит брату увидеть сестру, он тут же поднимается с места и сокращает расстояние между ними. – Зак, – вскрикивает она и обнимает брата так крепко, как никогда раньше. Ребекка отстраняется и, смотря на Зака, поднимает холодную ладонь к его лицу, проводит у правого глаза пальцами и говорит: – У тебя уже морщинки стали появляться. Нужно больше отдыхать. Зак улыбается сестре и старается делать вид, что не замечает, как его друг Рэнли, опешив, стоит на месте и глазеет на спину его сестры. А Рэнли в это время мысленно переносится в прошлое и снова проживает моменты, которые связывают его с Ребеккой. О которых не знает никто, кроме них. А она изменилась. Повзрослела и превратилась в настоящую красавицу. Но Закари достаточно хорошо знает свою сестру и видит, что за милой улыбкой стоит тревожность и даже страх. – Рэнли, убери глаза, – всё же говорит Зак. – Рэнли? – переспрашивает Ребекка и оборачивается. На мгновение в кабинете повисает тишина. – Ты ещё жив? – спрашивает Ребекка. – Я думала, уже подхватил какую-нибудь гонорею и… – Я тоже рад тебя видеть, – придя в себя произносит Рэнли. В кабинете начинает потрескивать воздух, словно пересеченные взгляды Ребекки и Рэнли могут разжечь настоящее пламя. – Я этого не говорила, – с улыбкой отвечает Ребекка, она переводит взгляд на Нео. – Нео, вот тебя я рада видеть. – Взаимно, – отвечает Нео, быстро переведя взгляд на Рэнли. – А теперь, господа, я попрошу оставить меня наедине с братом, у меня к нему суперсекретное послание. Нео и Рэнли уходят, но последний всё же оборачивается и бросает на Ребекку красноречивый взгляд. Закари опускается за стол, а его сестра скидывает с себя шубу и садится напротив. – Я очень скучала, – говорит она, грея замёрзшие руки. – Я тоже. Как там отец? Ребекка осматривается по сторонам и, убедившись, что они точно одни, перестаёт улыбаться и тихо произносит: – Приболел. Именно так он это называет. От веселости сестры не остается и следа. В глазах Ребекки появляется характерный блеск, слезы достаточно близко. – Насколько всё серьезно? – спрашивает брат. – Он… Зак, он не выживет. – Что случилось? – Его предали. Доктор думает, что отравили. Но я расскажу всё по порядку. Мы с отцом всё это время были на острове, где разрабатывалось новое, совершенное и беспрецедентное место. Если говорить банальным языком, то это город на острове, который непригоден для жизни, но находится у всех на виду. Был непригоден, – тараторит Ребекка. – Ещё одна военная база? – Что-то между военной базой, тюрьмой и развлекательным центром для богачей. – Если ты решила объяснить, то у тебя это не выходит. Первая слеза скатывается по лицу Ребекки, но она берет себя в руки и, собравшись с мыслями, пытается объяснить не сумбурно. – Военная база, хорошо, будем называть её так. Но на базе тридцать процентов ученых, которые создают новых людей. Типа овечки Долли. – Выращивают новых людей? – не понимает Закари. – Клонирование, – более тихо произносит Ребекка. – Оно запрещено, начиная ещё с 2002 года, – напоминает Зак, хотя знает, что в большинстве случаев запрет нарушается самими же властями. Ребекка смахивает вторую слезинку и, печально улыбнувшись, говорит: – Кража, хищение, покушения, убийства и ещё куча всего остального тоже под запретом, но это не мешает людям переступать черту закона. В этот раз эту черту переступили люди, которые и пишут эти самые законы. Около минуты Закари раздумывает над словами сестры. У него нет причин не доверять ей. – При чем тут развлекательный центр? – спрашивает он. – При том, что раньше, до того, как пришел туман, сильные мира сего прибывали туда как на какую-то распродажу. Они покупали себе… людей. – При чем здесь отец? – Он один из инвесторов. Пару мгновений брат с сестрой молча смотрят друг на друга. – Первоначальная цель базы? – Выращивать клонов на органы. Сейчас на них проводят эксперименты. Ты не поверишь, как только их не пытались заразить. Всё впустую. У них нет иммунитета, они просто другие. Не такие, как мы. Они не могут заразиться, но из их биоматериалов невозможно сделать вакцину. На одном из собраний наш отец высказал теорию, что скорее всего эти люди – те, которых вырастили на убой, и останутся на планете. Он предложил обучить их всему. Дать им знания. На следующий день было голосование. Отец проиграл со счетом десять против двух. – Кто был вторым? – Майор Киприан. Он-то и помог мне слинять оттуда и приехать к тебе. Они будут меня искать, скорее всего уже ищут, но кроме майора и двоих его людей, никто не знает, куда я делась. – Ты видела клонов? Ребекка отрицательно качает головой. Тяжело вздыхает и устало проводит руками по лицу. – Нет. Я всего этого вообще не должна была знать. Да и узнала только три месяца назад. Отец знал, что в итоге не выберется из лаборатории и только из-за этого стал рассказывать мне всё это. Эти люди, они не просто клоны. Им не нужно расти так как это происходит в природе. Всего за десять лет, с помощью каких-то препаратов, ученые способны вырастить совершенно взрослого человека. Я точно не знаю как это происходит, но факт остаётся фактом. – Из-за этого его отравили? – Не только. Всё, что происходит на острове, находится в тени знаний президента. Отец пытался донести до него информацию, это и стало причиной его конца. Но об этом позже, я с дороги и мне нужна комната и душ, и еда, и ещё сон. Зак, папа сказал мне бежать и передал это, он уже был на грани смерти. – Ты правильно сделала. – Не думаю. Но он не оставил мне выбора. Сказал, что если данные не попадут к тебе, то рано или поздно все на планете превратятся в зомби. Человечество как вид вымрет уже через три поколения. Папа так верит, что именно эти клоны наше спасение… По его словам, большую часть жизни он посвятил этим клонам. Опыты проводились ещё до 2002 года. – В каком состоянии был отец, когда ты в последний раз его видела? – В ужасном. Сегодня-завтра его не станет.