Не реагирую, просто иду дальше. Он настигает меня сразу же. Разворачивает, прижимает к стене и цедит в лицо: – Я сказал: стоять. – Команды раздавай своим солдатам, Босс. Я не твой подчинённый, я твоя жена. – Говорил, не называть меня так. – Но сейчас ты Босс. – Я не Босс, а исполняющий обязанности Босса. – Почему тебя это так бесит? Ты отлично справляешься. Почему ты не можешь согласиться с тем, что из тебя вышел хороший Босс? Неужели ты боишься, что… – Захлопнись, принцесса. – Но… – Заткнись! Почему это его так злит? Дерека аж перекосило всего. А когда он бешеный, то хочет засадить кому-нибудь поглубже. Например, мне. Всё равно ж рядом стою. И да, он уже просунул руку под платье и вовсю мнёт мою промежность. Ему плевать, что мы в коридоре и здесь камеры. – Блять, – его взгляд становится совершенно остекленевшим от желания. – Почему я на тебе так повёрнут? Ты бесишь меня, а у меня стоит. Плачешь, а у меня стоит. Оскорбляешь меня, а у меня стоит. Улыбаешься – и я чуть ли не в штаны кончаю. Твою мать, это ненормально! Я готов тебе ноги вылизывать. Неудивительно, что ты их об меня вытираешь. Сам позволяю. Из раза в раз. – Неужели? По-моему, из раза в раз огребаю только я. Ты в курсе, что Андреа облил меня водой после того, как ты соврал мне? Я так обрадовалась, что поеду с тобой куда-то. – Соскучилась по Федэрико? – он отшатывается. – Ты правда думала, что я возьму тебя с собой на встречу с ним?! – Я и не думала про него. Просто хотела куда-то выйти. С тобой. – Прежде чем выйти, нужно зайти, – он бесцеремонно взваливает меня на плечо. – Дерек, ты варвар, – шиплю. – Я могу сама идти. – Нам в другую сторону, принцесса. Он реально несёт меня в спальню так же, как медведь тащит добычу в берлогу. На кровать я лечу тоже отнюдь не бережно. Дерек наваливается сверху и обрушивается на мой рот. Его каменная эрекция трётся о моё тело, и от этого я возбуждаюсь всё больше. А ещё от поцелуев. Или просто от того, что это Дерек. Я скучала. Его не было всего полдня, но я так скучала. Толкаю его в грудь, расстёгиваю пуговицы на рубашке. Затем быстро снимаю с себя платье, а то по глазам вижу, что он уже готов его разорвать. Дерек избавляется от брюк. Он водит членом между моих ног и бормочет: – Мокро… как мокро. Да, ты меня хочешь. Ты всё ещё моя. Ты всё ещё меня хочешь. Всё ещё хочешь. – Это же ты. Я всегда тебя хочу. – Ты не хотела последний раз. Я снова взял силой. Я кретин, принцесса. Знаю. Он аккуратно входит в меня и начинает медленно двигаться. Его трясёт от возбуждения. Пот проступает на лбу. Дерек еле сдерживается, но не ускоряет темп, давая мне привыкнуть. Обхватываю его лицо ладонями. Мне как-то даже совестно из-за того, что я считаю его причастным ко всем несчастьям нашей семьи. Это ведь не может бы правдой. Он дорожил ими. Всеми, кто погиб. Возможно, за исключением Лоренцо. – Всё в порядке, Дерек, – шепчу. – Я с тобой и никуда не уйду. Всегда буду рядом. – Обещаешь? – Да. – Как ты можешь обещать? – он останавливается. – Ты чуть не погибла вчера. Я чуть тебя не потерял. – Но я здесь. С тобой. И всегда буду. Кем бы ты ни был. Может, хватит болтать? Поговорим потом. У меня тоже есть вопросы. Много вопросов. Но сейчас, – двигаю бёдрами вверх. – Время для другого. Ты же хочешь меня трахнуть. Зачем остановился? В чём проблема? Молчание служит мне ответом. Всё сливается в одно яркое пятно, когда он снова начинает двигаться во мне. По мере того, как я распаляюсь, во мне растёт не только желание, но и злость. Не совсем понимаю, откуда она сейчас взялась, её так много. Может, причиной тому служит то, что он берёт меня сейчас как шлюху. Да он, в принципе, почти всегда меня так трахает. Дерек никогда не будет нежным. Никогда. Неужели неистовая похоть – это всё, что есть между нами? Неужели мы никогда не будем доверять друг другу? Неужели никогда не будем нормальными? Но мне же это нравится. Или уже нет? Почему я так зла на него сейчас? Потому что он называет меня последними словами? Но он и раньше так делал во время секса. Дерек знает, что это возбуждает меня. Он спросил разрешения, прежде чем обозвать меня в первый раз. Я дала ему зелёный свет, и мне понравилось. Не знаю, в чём причина, но раздражение внутри растёт. Чем грубее он меня трахает, чем грязнее обзывает, тем агрессивнее я становлюсь. Страсть ослепляет. Дикий вой ударяется о стены, когда я изгибаюсь под мужем, сотрясаясь в оргазме. Видимо, только это нам и дано. Животная страсть – и ничего больше. Это злит, бесит, заставляет быть безумной. Мы никогда не нарядим ёлку. Никогда не заведём детей. Никогда не будем гулять по парку, держась за руки. Никогда не будет ничего обычного. Не будет тех маленьких радостей, которые и делают людей счастливыми. У нас всегда будет только это: дикий секс, недоверие, взаимные претензии, унижение и смерть, идущая за нами по пятам. Не будет другого. Никогда. Потому что Дереку это не нужно. Он берёт что хочет и как хочет, не спрашивая, чего хочу я. Для него я просто вещь. Любимая вещь. Игрушка. Аксессуар. Шлюха, которая всегда под рукой. Он относится так ко всем. Он привык быть Боссом, хоть и говорит обратное. Меня дерёт на куски от осознания этого. Ведь это означает, что Дерек вполне был способен на все те ужасы, которые я себе напридумывала. Он ходит по головам. Всегда. Какая разница, кого перемолоть ради достижения цели – Эдриана, Эльзу, меня? Ему всё равно. Он просто бессердечный эгоистичный ублюдок. Такой же, как Карлос или Федэрико. Дерек никогда не любил меня. Всё было ложью, прикрытием для отвода глаз, чтобы никто ничего не заподозрил. Я – лишь разменная монета, а не любимая женщина. Он играл мной, играл моими чувствами и наверняка смеялся над моей доверчивостью. Как легко ему удалось меня одурачить. Он врал, а я верила. Но больше не стану. Едва Дерек заканчивает, я со всей дури влепляю ему пощёчину. Глава 11 Он садится, потирает место удара и смотрит на меня. – Не желаешь объяснить? Какого хрена ты врезала мне так, что аж в ушах зазвенело? Пожимаю плечами. Хочу встать с кровати, но Дерек удерживает меня. Вырываю руку, едва ли успеваю коснуться ногами пола, как он втаскивает меня обратно на постель и придавливает своим телом. – Отвали! – бью его по плечам. Я хочу знать всю правду. Хочу знать, с кем делю не только постель, но и жизнь. Чем дольше я сижу в заточении, тем больше накручиваю себя. Свободное время играет со мной в злые игры. Целый день я прокручивала в голове возможные варианты и уже почти верю, что Дерек был в курсе всего. Верю, что он знал и о предстоящем покушении на родителей Эдриана и Эльзы, и о готовящемся нападении в Италии, и так же был прекрасно осведомлён, что готовится расправа над Эдрианом и его близкими… и даже о вчерашнем. Как иначе объяснить то, что он там появился? Решил снова сыграть в героя? Снова стать для меня хорошим? Не выйдет, чёрт побери! – В чём опять дело? Мне показать тебя психотерапевту? – Если кого и нужно показывать врачам, то тебя! – выплёвываю ему в лицо. – Ты врёшь, манипулируешь, проворачиваешь какие-то свои схемы за спиной у всех. Ты обманываешь всех. Ты знал об опасности. Всегда знал! Сначала ты хотел поплевать на могилу Лоренцо, а потом тебя ослепила жажда власти. Ты всё подстроил! И в случае с родителями Эдриана и Эльзы, и в Италии, и голосование, и… Он отшатывается, на его лице и в глазах мелькает столько эмоций. Разочарование. Горечь. Непонимание. Боль. Отчаяние. Злость. Ярость. И злость с яростью остаются, смешиваясь и превращаясь в толстую маску. Броню. Понимаю, что явно ляпнула лишнее. – Ну?! Что ещё я подстроил?! Говори! – Нападение на Эдриана и вчера на нас! Иначе почему ты там оказался?! Снова захотелось стать для меня героем?! – срываюсь на крик, потому что я и так по уши в дерьме. – Ты мог сотрудничать с Марией! Мог! Скажешь, что мы случайно попались в Италии? И ты не поддавался, чтобы подобраться к Анхелю?! Не верю! У тебя даже оружия не было! Ты всегда носишь с собой пистолет. И куда же он таинственным образом делся?! Всё выглядит так, будто вы с Марией просто избавили друг друга от обузы, чтобы встать во главу семей. Я много думала. Ты просто решил избавиться от Эда. Надоело быть серым кардиналом? Но ты же сам всё подстроил! Ты говорил только с Фабио и Брайаном! Почему не со всеми? Чтобы не подставляться под удар? А что теперь? Эдриан достал тебя, да? И я тоже? Тоже тебя достала?! Так зачем приехал? Передумал в последний момент? Нравится трахаться со мной? Решил не лишать себя любой игрушки? Продолжаю вываливать на него всё то дерьмо, о котором я думала на протяжении последних дней. Меня откровенно несёт. Дерек смотрит мне в глаза и слушает. По его лицу пробегает судорога боли, а затем оно начинает меняться. Вижу в его глазах те самые искры, предупреждающие о том, что он готов убить, но мне плевать. Ору ещё что-то, плохо понимая, что именно, пока его ладонь не опускается на мою шею. Хватка кажется смертельной. Бью по его руке, а Дерек всё больше вдавливает меня в матрас. Сиплю еле слышно: – Ды… шать… не… мо… гу… ды… шать… Кажется, я израсходовала весь оставшийся запас воздуха. Всё, это конец. Его взгляд безумен, лицо перекошено болью, но он продолжает стискивать пальцы на моём горле. Неужели я попала в цель, и он решил убить меня, чтобы не проболталась? Зрение туманится, глаза закрываются. Я уже мысленно прощаюсь с жизнью, когда до меня доносится вопль отчаяния, затем меня приподнимает и отшвыривает в сторону. Приземляюсь на подушки, шумно втягиваю воздух, захлёбываясь им же, и кашляю… кашляю… кашляю… Грохот стоит жуткий. Приподнимаюсь на руках. От стола остались лишь щепки. Кресло разломано и повалено на бок. Дерек подходит к зеркалу и смотрит на своё отражение. Долго. Его плечи вздрагивают, а лицо неестественно-серого цвета. Гримаса боли проносится по нему, а в следующую секунду Дерек бьёт кулаком в центр зеркальной поверхности. Потом ещё раз. Осколки летят и осыпаются. Его руки все в крови. Он разворачивается и направляется в мою сторону. Отползаю на другой край кровати, путаясь в одеяле. Дерек рывком тянет меня за лодыжку. Визжу, скатываясь с постели. Он нависает надо мной, вжимая мои плечи в край кровати. Пальцы впиваются в кожу так сильно, что еле сдерживаю всхлип. – Почему я оказался там? – произносит он бесстрастным голосом. – Потому что я у тебя в ногах готов валяться. Ты ведьма. Что ты сделала со мной, а? Мне хреново без тебя. И часа не прошло, как меня начало ломать. Будто кислород перекрыли. Прыгнул в машину. Гнал как чёрт. По пути мне позвонил Федэрико. Он ведь теперь наш друг, – Дерек прищуривается. – Ты обеспечила нам его благосклонность, спасибо за это. Федэрико предупредил о том, что Мария прилетела в Штаты. Ваши телефоны уже были недоступны. Я боялся опоздать. Никогда в жизни так не боялся. Не простил бы себе, если бы не успел. И ведь я еле успел. Шумно сглатываю. – Федэрико сделает официальное заявление, что между вами ничего нет и никогда не было. Отбелит твоё имя. Теперь я обязан ему вдвойне. Он не дал мне потерять самое дорогое, что у меня есть в жизни. Тебя. Федэрико мог и не предупреждать. Я продал ему те здания в Ниагара-Фоллс. На совете мы объявим о сделке. Наша семья будет чиста. Его дела не будут нас касаться. Плевать, что мы понесём убытки. Срать на прибыль. Ты жива – и это главное. И моя с Федэрико сделка докажет всем, что у нас нет взаимных претензий. – Дерек, я… – Я никогда не хотел быть Боссом. Никогда не хотел быть таким, как он. Да, я знал о том, что очередное покушение на Лоренцо возможно, но я не знал наверняка, когда и где. О покушении на Эдриана и тебя я не знал вовсе. Что касается Италии. Ты помнишь, где мы были перед тем, как попасться? – Набережная? – Раньше. – Ресторан. – Вот именно. Если бы я пришёл туда с оружием, меня бы пристрелили. – Не понимаю, – бормочу, еле шевеля губами от страха. Дерек сейчас выглядит так, словно вышел из преисподней. – Нас усадили за лучший столик. Не было похоже, что кто-то настроен враждебно. – Я могу находиться там только безоружным. Этот ресторан принадлежит Роберто. Конечно, нас усадили за лучший столик. Однако, если я ещё раз приду туда не просто, чтобы пожрать, мне всадят пулю в лоб. Как-то раз я устроил там кровавую резню по приказу Лоренцо. Невинные не пострадали, но от интерьера мало что осталось, как и от той банды наёмников, и от репутации Роберто. Он был в бешенстве, что я устроил такое в его ресторане, и отдал своим людям приказ стрелять на поражение, если я ещё раз появлюсь в каком-то из его заведений с оружием. Поэтому я оставил пистолет в машине. Нож всегда со мной. Я хорошо его прячу. Он не раз меня выручал, но против той толпы, что напала на нас, нож был малоэффективен. Ты помнишь, сколько их было? – Двадцать пять человек или больше. – Тридцать шесть. Двадцать два атаковали первыми. Они разделились. Одиннадцать обошли сзади, чтобы подобраться к тебе. Остальные одиннадцать обрушились на меня. Я расправился со всеми. Шестерых убил, пятерых вывел из строя. Но стоящая в тени группа сразу же пришла им на подмогу. Они поняли свою ошибку и навалились все разом. Я хорошо умею убивать, но я не робот. Не из железа сделан. Против толпы профессиональных киллеров, размахивая одним ножичком, даже я не выстою. – Дерек, мне жаль, что я… – Насчёт голосования. Я выполнял просьбу Лоренцо. Он говорил со мной об этом за полгода до смерти. Лоренцо не хотел, чтобы власть была единолично сосредоточена в руках его сына. Он считал, что Эд не готов. Я был с этим согласен, поэтому сделал всё именно так. Я знал, что все хотели проголосовать за меня, поэтому поговорил только с двумя. Боссом я быть не хочу, но и Эд в одиночку не справился бы. Ему тогда было всего двадцать шесть. Один ветер в голове. Он наделал бы массу ошибок. У него дурной характер, раздутое эго, мания величия, слишком креативное мышление и беспокойный нрав. Свои личные интересы он ставит выше семьи. Эд редко думает наперёд. Если ему чего-то хочется, он не задумывается о последствиях. Считает, что проблемы нужно решать по мере поступления. Так не ведут дела. Я не раз предотвращал последствия его необдуманных импульсивных решений. Не давал ему заключать плохие сделки. Если бы у меня не было равных с ним прав, наша семья давно была бы в жопе. Я ответил на все твои вопросы, – Дерек отпускает мои плечи. – Убирайся. Он отходит. Боже, какая я дура… Истеричная дура. Что вообще на меня нашло? На хрена я вывалила на него весь этот бред? Почему просто не поговорила с ним? Он бы объяснил мне всё спокойно. Не пострадали бы ни наши отношения, ни его чувства, ни моя шея, которая ещё даже не отошла от позавчерашнего. Он сделал мне больно физически, а я причинила ему душевную боль, вонзив нож в спину. Почему это постоянно происходит с нами? Почему я всегда это делаю, хотя прекрасно знаю, какие могут быть последствия? Как теперь всё исправить? Встаю и иду за ним.