– Это слова прекрасной Мары или твои? – Это слова богов! Подобное оскорбление можно смыть только кровью! – Значит, очаровательная Мара обиды не ощутила, – с облегчением сказал ведун. – А ты так оскорблена моей любовью к повелительнице смерти, что готова умереть, лишь бы больше ничего о ней не слышать? – Олег подступил чуть ближе. – А ведь ты тоже красива, Магура. Ты тоже можешь зажечь чью-то страсть. Но тебя, увы, можно целовать, не ожидая гибели. – Почему «увы»? – повернула к нему лицо воительница. – Потому, что я люблю другую… – Ты лжешь! Полель говорит, что не награждал вас страстью! – Значит, не все в его силах, Магура. Наша любовь выросла из наших встреч и бесед, из красоты прекрасной Мары, из ее улыбок, ее взглядов, ее дыхания… А вовсе не из рук Полеля. – Ты опять оскорбляешь богов! – нахмурилась Магура. – Ты отвергаешь нашу власть и нашу волю! – А-а, так вот оно что? – ведун приподнял клинок. – Я оказался бунтарем, и вы желаете меня покарать. – Отступись – или ты умрешь! – Ради одного только взгляда чудесной Мары я готов умереть без колебаний! – твердо сказал Олег. – Хотя, конечно, жаль, что вы выбрали этот путь… – Жалкий червь! – Способный прямо сейчас обратить тебя в камень, – напомнил Олег. – Твое торжество будет недолгим, червяк! Давай, режь! Отец отомстит за меня! Воительница вскинула подбородок и зажмурилась. – Поклянись, что больше не будешь со мной сражаться, и я тебя отпущу. – Ты лжешь, – открыв глаза, покосилась на него богиня. – Это вам нужна моя смерть. А мне нужна всего лишь книга. Поклянись, что не станешь мне мешать, и ступай на все четыре стороны. Не хочу отнимать твоего поцелуя у несчастного, что рано или поздно встретит тебя на своем пути. Девушка вдохнула, выдохнула и кивнула: – Клянусь Перуном, больше я никогда не подниму против тебя своего оружия! – Я утверждаю эту клятву! – грозно прорычал громовержец, возникая возле крыльца уже с обнаженным мечом. – Отпусти мою дочь! Олег отвел саблю. Магура подняла руку, потерла горло, повела подбородком из стороны в сторону и предупредила: – У него змеиный камень, папа. От раны, нанесенной его клинком, все превращаются в сланец, – перуница указала на изваяния великанов. – Он всего лишь смертный, – презрительно хмыкнул Перун, приподнял голову, отчего черная борода вытянулась вперед… И ведун нырнул в тень, хорошо помня, что врагов было еще трое. Нырнул, скользнул назад, выбрался на свет за спиной воина в белом плаще, положил саблю ему на плечо. – Зачем ты ищешь смерти от змеиного камня, Стрибог? – спросил Середин. – Ведь клинки – не твое оружие! Если так желаешь меня истребить, выстуди ветром, закопай снегом, умори морозом на обратном пути. Ты же бог, а не ратник. Зачем унижаться до моего уровня? – Не беспокойся, смертный, – насмешливо ответил повелитель ветров. – Я всего лишь хочу посмотреть, со скольки ударов могучий Перун снесет твою голову. – Это мудро, – согласился Олег и убрал саблю. Отошел в сторону, опустился на корточки, достал змеиный камень и принялся методично натирать им лезвие. Ведун давно потерял счет времени, но помнил предупреждение бога мрака: действие порошка недолговечно. А потому считал, что, чем чаще обновлять зелье, тем лучше. – Ты пользуешься ядом, это подло! – выкрикнул бородач. – Я сражаюсь против богов, – поднял голову Середин. – Разве не справедливо хоть как-то уравнять наши шансы? – Не становись выше ростом, отец, – посоветовала Магура. – Он вертлявый, поймать только труднее выйдет. Великаны потому и сгинули. – Обойдусь, – сказал Перун, спускаясь с крыльца. Олег ощутил позади волну тепла, тут же отпрянул – раскаленное копье вонзилось в снег и зашипело, – развернулся, вскинул саблю. У Ярилы округлились глаза, и он исчез. Ведун, не дожидаясь продолжения, прыгнул в тень. Скользнул к крыльцу, навстречу Перуну, ступил на свет перед богом, спрятал змеиный камень за пазуху, нырнул обратно в полумрак. – Н-на! – Ярило возник чуть ли не на том же месте, где Олег стоял всего миг назад, но и в этот раз укол копья пришелся в пустоту. Похоже, сын Хорса даже не подозревал, насколько дышит жаром во все стороны. – Я предупреждала! – крикнула Магура, поднимаясь выше на крыльцо. – Мы будем сражаться честно или скакать как блохи? – спросил Середин, воплощаясь на самом краю тени, возле обрыва. – Хватит колоть исподтишка! Или я начну драться так же! – Да сдохни же, смертный! – Ярило опять метнул копье и в тот же миг переместился ближе. Ведун растворился в полумраке, вышел из него возле крыльца, перед бородачом: – Ты же бог справедливости, Перун! Я не хочу тебя убивать. – По справедливости ты должен умереть! Снова ощутив нарастающий жар, ведун резко упал в полуобороте, рубанул снизу вверх, отбивая копье, хлестнул врага обратным движением, отпрянул в тень. Ярило оказался ловок и успел исчезнуть еще до того, как сталь рассекла ему шею, но вот копье посерело и рассыпалось длинной полоской из мелких камней. – Что ты сделал?! – закричал с крыльца возмущенный Ярило. – Оно же живое! – Было, – сказал ведун, выходя из тени. – Отец! Сзади! Громовержец развернулся, взмахивая тяжелым мечом, – Олег опустил клинок, пропуская шуршащее в воздухе оружие над ним, поднял и исполнил красивый длинный выпад. Однако в тот миг, когда острие уже касалось налатника, тот внезапно переливчато блеснул, обращаясь в стальную чешую пластинчатого колонтаря. Железо звякнуло о железо, и от места попадания в стороны поползла серая патина. – Отец! – испуганно вскрикнула Магура. Олег повернулся, встретил направленный в живот меч клинком, толкнул его вниз, влево, вверх, выбивая оружие, и продолжил выпад в тело врага. И опять Ярило успел исчезнуть. Олег, не останавливаясь, нырнул следом, спасаясь от шуршащего оружия, перекатился в тень, по ней метнулся к стене храма. – Будь ты проклят, смертный! – ругнулся бородач, с тела которого крупными кусками опадала каменная броня. – Где ты? Выходи! – Здесь я! – ведун вернулся, вырос перед ним. – Будь осторожен, мой бог. Следующий укол может попасть в тело. – Ты до него не доживешь! – громовержец сделал выпад. Парировать его пудовый клинок своей невесомой сабелькой Олег даже не пытался – отпрянул, выгибаясь, попытался кончиком хлестнуть врага по сжимающим рукоять пальцам. Перун, спасаясь, руку отдернул, и Олег сделал шаг влево и вперед, пронося тело мимо клинка, а саблю бросая вверх. В последний миг Перун успел под нее нырнуть, и шапка на голове громовержца превратилась в шлем. Ведун попробовал рубануть вдогонку – но нарастающий жар вынудил его сгинуть. Меч Ярила опять пришелся в пустое место. – Вертлявый… – только и выдохнул Перун. Середин вернулся на свет, выдернул косарь. – Нна-а-а! – Ярило сразу ударил. Олег встретил его сразу на два скрещенных клинка, толкнул вправо, делая встречный шаг, рубанул вперед, под ребра. Паренек отпрыгнул, опустил меч. Ведун встретил его косарем, саблю вскинул вверх… Но бог уже исчез, не доводя схватку до неизбежного итога. – А так! – Перун, подобравшись ближе, рубанул его поперек тела – ни нагнуться, ни подпрыгнуть, ни отступить. Олег кинулся вперед, в изгиб локтя, оставляя вражеское оружие за спиной, с ходу ударил бога лбом в лицо, чтобы слегка оглушить и сбить с толку, и шагнул дальше, разворачиваясь и рубя врага саблей. Удар пришелся в пустоту. Бородач исчез, возник в десятке шагов, пощупал ладонью лицо: – Ах ты, гаденыш! – Прости, о повелитель гроз! Но бить в упор было больше нечем… – ведун повернулся к теплу. Ярило возник из пустоты, поколебался – и исчез снова. Олег усмехнулся, нырнул в тень, вышел из нее возле крыльца, поставил ногу на нижнюю ступеньку. Оба бога молниеносно возникли наверху, перед дверьми. Но прежней робости перед ними ведун уже не испытывал. У него в руках был отличный клинок, за плечами – хорошая школа и немалый опыт боев. Боги же в своем величии, похоже, куда больше полагались во гневе на силу и сверхспособности, на громы и молнии, нежели на старый добрый меч. И в последний раз сражались, несомненно, много-много лет назад. Проведя косарем по сабле, словно проверяя клинки на прочность, ведун сдвинулся влево и стал подниматься по самому краю лестницы, прикрывая спину и левое плечо перилами и выставив вперед толстое лезвие длинного ножа. Клинок сабли оставался отведенным вправо – на случай если кто-то появится снизу, да и для замаха быстрого тоже. Перун и Ярило кинулись к нему, столкнулись, разошлись и отступили, поняв, что мешают друг другу. Переглянулись. Олег метнулся вперед, и сговориться они не успели, вскинули мечи. Ведун отмахнул оба клинка влево, сдвигаясь, ударил встречь, заставляя врагов попятиться. Вернулся к перилам, но уже на три ступеньки выше, сделал выпад, метясь громовержцу в грудь. Тот отпрянул, едва не сбив Ярилу с ног, и Середин выиграл еще две ступени. – Тяжко вам зимой, ребята, – пробормотал Олег себе под нос. – Молнией не шарахнуть, жаром не обжечь… Придется драться, как простым воинам.