— Евгений Антипин. Мы думаем, что Вадим рассказал о сделке и что тот был там, прятался в лесу и застрелил финнов и русскую. — Что делал Вадим, когда это все случилось? — Бросился в какое-то укрытие, наверное, — сказал Сами, пожав плечами. — Получилось, судя по всему, так себе, вы разве не говорили, что у него была пуля в заднице? — Да. — То есть он подстроил все так, чтобы и финны, и русские погибли, а потом… взял наркотики и деньги, — подытожил Гордон всю имеющуюся информацию. — Мы руководствуемся этой теорией, да. — Значит, вам не хватает двоих? — поинтересовался Александр, поднимая фотографию Антипина и рассматривая ее. — И откуда вы знаете, что Антипин замешан? — добавила Ханна, прежде чем Сами успел ответить. Он взглянул на них с легкой улыбкой, как будто ожидал оба вопроса и готов был представить им необычный поворот. — Мы нашли его с пулей в голове в сгоревшем «Мерсе» с российской регистрацией у Мууролы на следующий день после бойни. Винторез лежал в машине. — И вы можете связать «Мерседес» со стрельбой? — спросил Гордон. — Пули в нем совпали с пулями из оружия финнов, так что «Мерседес» там точно был. — Подождите, — сказала Ханна, подняв руку. — Я правильно поняла? Тарасов берет с собой на сделку снайпера, убеждается, что все мертвы, забирает наркотики и деньги, убивает дружка-снайпера, едет в Швецию и тут погибает под колесами. — Похоже, что так, — кивнул Сами. — Я надавил на ребят из Susia, попытался разузнать, кого мы ищем, но, похоже, вы раскрыли это дело. Гордон посмотрел на кивающего Александра. Сами прав: с момента, как они нашли Вадима Тарасова, стрельба около Рованиеми с полицейской точки зрения была раскрыта. Больше некого было искать или пытаться осудить в связи с бойней в Финляндии. Все причастные погибли и, хотя Сами был им полезен, но целесообразность его присутствия на встрече сразу стала менее понятна. — Так что теперь вам нужно найти только наркотики и деньги, — сказал Сами, засовывая в рот зубочистку и откидываясь на спинку стула. — О какой сумме идет речь? — спросил Людвиг, глядя на Сами с вопросительным кивком. — Согласно нашим данным, мотоциклетный клуб Susia собирался совершить покупку на триста тысяч евро. Людвиг не удержался и присвистнул. Все понимали, что это означает. Кто-то один или несколько человек имели в распоряжении наркотики на сумму в почти 30 миллионов шведских крон. — Но если вернуться назад, — сказала Ханна и снова повернулась к Сами. — Тарасов должен был поменять автомобиль в… там где он сжег «Мерс»… — В Муурола, — помог ей Сами. — Точно, Муурола. Вы знаете, на какой? — У нас есть актуальный список украденных автомобилей в этом районе, — сказал Сами, схватив лежавшую перед ним папку и открыв ее. — Там есть «Хонда»? В Лулео сообщили, что найденные нами на месте остатки краски принадлежат «Хонде». Сами молча просматривал список. Он занимал всего страницу, так что если Сами не имеет проблем с чтением, то затянувшаяся пауза нужна лишь для драматического эффекта, подумал Гордон и откашлялся. — Темно-синяя «Хонда CR-V» 2015 года объявлена украденной вечером накануне стрельбы, — наконец сказал Ритола. Настроение в комнате поменялось, это могло привести к чему-то. После утренней пресс-конференции звонков поступило слишком мало, ни одно предложение не требовало дальнейшего разбирательства. Они раскрыли слишком мало деталей, дали слишком размытую информацию. Теперь они смогут спросить об определенной машине, цвете и модели. Куда-то она должна была деться после аварии, и нельзя недооценивать, как люди в деревушках отслеживают, кто к ним приезжает или выезжает, или даже просто проезжает мимо. — Мы знаем, о каком типе наркотиков идет речь? — спросил Гордон. — Точно нет, но кажется, что-то синтетическое. Скорее всего амфетамин. — Не самая наша большая проблема, но она присутствует, конечно, — зачем-то сообщил Гордон. Александр хорошо знал статистику большинства полицейских районов в регионе, Хапаранда — не исключение. — Если тут кто-то наткнется на амфетамин стоимостью тридцать миллионов, — продолжал Сами. — Как он поступит? С кем свяжется? Где окажутся наркотики? Вопросы повисли в тишине, никто не хотел рассказывать мрачную и немного унизительную правду. — Мы точно не знаем, — наконец ответил Гордон. — Мы, к сожалению, плохо осведомлены о том, кто сейчас всем этим заправляет. — Но это ведь не важно, — включилась Ханна, будто пытаясь его прикрыть. — Если их найдет обычный испуганный швед, то он понятия не имеет, что с ними делать. — Наверное, попытается получить за них деньги, — констатировал П-У. — Как? Простые люди не умеют продавать наркотики. — Когда ты понимаешь, сколько это стоит, то, по крайней мере, попытаешься, — настаивал П-У. — Я бы удовлетворилась деньгами, — дернув плечом, заявила Ханна. — Окей, свяжитесь с теми, кого знаете в городе, кто может что-то знать, в любом случае будем держать ухо востро, если реализация внезапно значительно вырастет, — прервал ее Александр, взглянув на наручные часы. Очевидно, пора заканчивать. — Посмотрим, что еще узнаем о «Хонде», завтра начнем обход домов, начнем в Витваттнете и разойдемся шире. Я вызову сюда еще людей. Всем спасибо! Все встали, но их остановил наклонившийся над столом Сами. — Вадим Тарасов работал на Валерия Загорного в Санкт-Петербурге. Знаете такого? Все отрицательно замотали головой, кроме Моргана. — Олигарх, не самый богатый, в топ пятьдесят, наверное, ходят слухи о его связях с мафией. — Это не просто слухи, он совершенно точно мафиози и даже больше. Очень влиятельный, очень, очень опасный. — И почему это важно? — спросил Гордон. Сами обернулся к нему и впервые за всю встречу показался совершенно серьезным. — Наркотики принадлежали ему. Он попытается найти ту «Хонду». Ей досталась одна из больших комнат на верхнем этаже похожего на замок, ветхого здания в центре города. Стены непримечательного темно-зеленого цвета с сероватым оттенком, двуспальная кровать, письменный стол, два кресла в цвет с ковролином, тяжелые гардины с красным цветочным узором на трех окнах, выходящих на площадь, которая совсем была на нее не похожа. Ее уникальность заключалась в том, что с каждой стороны света в центр вели четыре улицы и вливались в круговую развязку, таким образом, площадь состояла из четырех одинаковых частей вместо привычной большой единой поверхности с движением по кругу. Катя вышла из ванной, где расставила содержимое несессера в определенном, успокаивающем ее, порядке. Одежда уже висела в шкафу, и часть лежала сложенной в одном из ящиков комода около зеркала в полный рост. Комната была готова. Только оружие лежало в сумке. Пистолет Walther Creed с глушителем и лазерным прицелом, нож Винчестер Боуи в ножнах. Она убрала пистолет в сейф и закрепила нож на бедре, никаких неожиданностей в ближайшее время она не ожидала, но мало ли. Женщину звали Луиза Андерссон. Приехала в Норрланд развеяться. Она почувствовала, что ей нужно сменить обстановку, получить новые впечатления, познакомиться с новыми людьми, зарядить батарейки. По крайней мере, этим она оживленно поделилась с доброжелательной и разговорчивой женщиной-администратором на стойке регистрации при заезде в отель. Так хорошо снова быть в Швеции, разговаривать и думать по-шведски. Так естественно. Из всех освоенных ею языков шведский давался ей легче всего. Я скучала по разговорам на нем, отметила она, пока нахваливала фантастический свет и спрашивала администратора, есть ли в городе йога-студия. Теперь времени будет предостаточно. Для начала ее вызвали на неделю. Должно хватить для запланированного дела. Катя набрала в чайник воды в ванной и сделала себе чашку растворимого кофе, пока раскладывала на столе привезенные с собой материалы. Большая часть информации о Рованиеми попала к ней из материалов финского расследования — очевидно, кто-то щедро поделился — и из шведской и финской прессы. Она дважды прочла основные данные, прежде чем достала ноутбук, подключила к нему свой модем — она избегала незащищенного вайфая отеля — и начала поиск возможной новой информации. И нашла кое-что. Полиция искала кого-то, кто, возможно, видел темно-синюю «Хонду CR-V» в том районе в определенное время. Полезная информация, а то о мертвом в лесу не так уж много известно. Имеющиеся сведения, однако, сразу вызывали вопросы. Что Вадим там делал? Он только что ограбил очень опасного мужчину, который сделает все, чтобы найти его. Почему бы не поехать по более крупным дорогам, чтобы как можно скорее оторваться от Загорного на максимальное расстояние? Она была рада, что он решил так не делать. Взглянув на карту, она поняла, что кто угодно по той дороге не ездил. Тот, кто сбил его, должен был знать местность, скорее всего, жил в том районе. Кто-то случайно убил его, а затем оттащил в лес. Человек совершенно точно был в шоке, не мог рационально мыслить. По имеющимся скудным данным, тело Вадима даже не пытались скрыть, труп был просто прикрыт ветками. Это давало ей некоторую надежду. Она искала человека поблизости, действовавшего инстинктивно. Не имевшего дел со смертью, не думавшего о последствиях. Что означало — он совершит и другие ошибки. Использует деньги. Вероятно, попытается продать наркотики. Пора приступать к работе. Задание от Валерия Загорного понятно. Найти наркотики и деньги. Убить того, кто их взял. Открыв дверь, она услышала игравшую откуда-то из запрятанных колонок «К Элизе». Людвиг ван Бетховен, вероятно, написано около 1810 года. Один из более или менее банальных фактов, знание которых от нее ожидалось. Мускулистый мужчина с чисто выбритой головой, одетый в синий комбинезон вышел к ней навстречу из одного из дальних помещений. — Здравствуйте, УВ, — поздоровалась она и двинулась ему навстречу с вытянутой рукой. — Хм, здравствуйте. Сомнение в голосе и взгляд демонстрировали, что он судорожно ищет в памяти, видел ли ее раньше, и в таком случае где. — У вас не будет минутки мне помочь? — спросила Катя, кивнув на дверь и двор снаружи. — Мы закрываемся, — сказал он, быстро взглянув на часы.