Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 12 из 59 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Перед Первой мировой войной на острове была построена крепость с учетом самых передовых мыслей и проектов. Кроме толстых стен и глубоких подземных казематов, в крепости были установлены две морские батареи, способные не только своими калибрами противостоять любым вражеским кораблям, но и вести губительный огонь по суше (если понадобится). Генералы и адмиралы назвали крепость любовно Южный Кронштадт. В империалистическую и гражданскую войну батареи не понадобились. Зато в Великую Отечественную они потрудились на славу, немецкая бомбардировочная авиация не одну сотню бомб сбросила на остров, но уничтожить батареи так и не смогла. После войны с приходом ракетно-ядерного оружия значение Южного Кронштадта сошло на нет. Восстанавливать батареи не стали, а готовить позиции для ракетных комплексов было слишком дорогостоящим занятием, куда дешевле развернуть эти самые мобильные комплексы на берегу. Для крепости на острове Куцем наступала пора забвения, возможно, она стала бы когда-нибудь мемориалом памяти прошедшей войны, возможно, превратилась бы просто в развалины. Но не прошло и десяти лет после войны, как стратегические акценты изменились. Военные теоретики доказали, что грозное ракетно-ядерное оружие не является абсолютным и достаточно небольшой, хорошо подготовленной разведывательно-диверсионной группы, чтобы вывести из строя или уничтожить ракетную установку, то же самое касалось морских и воздушных ракетоносцев. В спешном порядке основные рода войск обзаводились своими частями специального назначения. Крепость была восстановлена в небывало короткие сроки, и там развернулась первая морская бригада особого назначения. Тридцать пять лет на острове Куцем готовили морских диверсантов, способных уничтожать подводные лодки и морские базы, захватывать авианосцы, мосты, штабы, узлы связи. В общем, делать все, чтобы обеспечить успех действий своих сил на морском театре военных действий. Но ничто не вечно под луной. Развалился Советский Союз, канула в небытие Советская Армия, молодая Российская Армия стремительно сокращалась. Как правило, при таких темпах уничтожают самое ценное. Одной из первых была расформирована первая морская бригада, личный состав был расписан по разным тыловым частям флота, знамя сдано в центральный архив Вооруженных Сил, а база (крепость) законсервирована. В таком состоянии крепость находилась пять лет, затем неожиданно была снята с баланса Министерства обороны и впоследствии сдана в аренду частной коммерческой фирме. Сразу у подъезда к мосту, единственной связующей нити острова с материком, был возрожден КПП, на котором находилось с полдюжины мордоворотов в камуфляже, вооруженных помповыми ружьями и пистолетами, они, как верные псы, берегли подходы к базе. Хотя, кроме мордоворотов, были и настоящие псы. С внутренней стороны крепостной стены была растянута стальная сетка, за ней по всему периметру разгуливала дюжина свирепых восточноевропейских овчарок: подвиг советских селекционеров, сумевших скрестить немецкую овчарку с кавказской. В результате ГУЛАГ получил универсального сторожа, преданность и ум немца сочетались со злобой, мощностью и выносливостью кавказца. Любимая собака Сталина могла нести службу в любых климатических условиях необъятной страны. База охранялась лучше, чем в те времена, когда здесь размещались морские диверсанты. Она охранялась лучше, чем многие стратегические объекты страны. И были тому причины... На острове Куцем находилось две сотни боевиков, большинство из них были чеченские сепаратисты, оказавшиеся здесь после ранений. Были и славянские наемники, а также иностранцы. Правда, последние были люди зрелого возраста, на их долю пришлась волна террора семидесятых-восьмидесятых годов, и теперь мэтры террора все больше выступали в роли наставников и инструкторов. Всем этим беспокойным хозяйством руководил один человек. Немолодой мужчина, похожий на провинциального интеллигента, в узком кругу инструкторов, командиров групп носил прозвище Профессор, имени же его никто не знал. Сидя на заднем сиденье серебристого «Фольксвагена», Профессор смотрел в окошко и нет-нет да и выстукивал барабанную дробь на крышке кейса, лежащего на его коленях. Угрюмый, молчаливый водитель на это никак не реагировал и ничему не удивлялся. Охранники, заметив приближающийся автомобиль шефа, поспешили поднять шлагбаум. Промчавшись через КПП, машина выскочила на мост. В следующую секунду одна из скрытых камер слежения, захватив пассажира и водителя, передала их изображение на базовый компьютер, где произошла идентификация личностей. Подтвердив идентичность, компьютер дал команду открыть ворота, в противном случае машину расстреляли бы пулеметы автоматической системы безопасности. Внутренний двор крепости был застроен макетами, на которых тренировались боевики. Здесь бойцы работали в боевом режиме, а чтобы не привлекать к себе внимание грохотом выстрелов, их оружие было оснащено глушителями. Для применения более тяжелого вооружения приходилось выезжать на полигон. В подземных казематах располагались спортзал, тир и дополнительные макеты. Такое обеспечение, снабжение и вооружение имели только спецподразделения наиболее развитых стран. Проехав через двор, «Фольксваген» остановился у приземистого здания, некогда служившего штабом первой бригады. Выбравшись из машины, Профессор вошел в здание. Спустившись вниз по лестнице, он по узкому коридору прошел в свой кабинет — небольшое глухое помещение квадратной формы с шершавыми стенами на манер тюремного карцера. Вместо окна была амбразура воздушного колодца, обстановка более чем спартанская: рабочий стол, несколько стульев и портрет Жукова в парадном костюме при всех орденах и медалях. Единственное, что выделялось из обстановки, — телевизор в дальнем углу. Усевшись за стол, Профессор спрятал в нижний ящик свой «эхо-кейс», здесь он был в полной безопасности. Раскрыв перед собой ноутбук, он быстро вошел в нужную программу, затем через нее вошел во внутреннюю сеть базы. По натуре чрезвычайно деятельный, Профессор жил по принципу: «Сделай сегодня все, что можешь, хотя бы на день вперед». По внутренней сети он вызвал всех, кто ему сейчас был необходим. Первым появился высокий рыжий вертолетчик в рабочем комбинезоне авиационного техника. Его руки были испачканы оружейным маслом, а лицо перемазано черной сажей. — Как наше приобретение? — сразу обратился к нему Профессор, опуская церемонию приветствия. — Все о’кей. — Пилот поднял правую руку и показал кольцо из большого и указательного пальцев. — Мне пришлось провозиться с этой малюткой, чтобы установить на неподвижный станок. Не получилось, слишком тяжелый для геликоптера. Но я смогу наводить и самим вертолетом, благо система наведения у нас «Дженерал электрик». — Со вторым пилотом решили? — спросил Профессор, уже глядя не на гостя, а на экран монитора. — Да, вместо второго пилота я разместил боеприпасы и баллистический вычислитель. — Хорошо, как сама пушка? — Колоссально! С трех километров семьдесят процентов попадания. А мощность — это просто фантастика. — Отлично, — кивнул хозяин кабинета. — Значит, будете стрелять с двух километров, мне необходим стопроцентный результат... Вторым явился палестинец Ахмед Деулин, правая рука Профессора. — Сегодня прибыли «мишени», разместишь их в поселке, пусть изучают местность, тренируются. Мне необходимо, чтобы они были во всеоружии и знали зону действия, как собственную квартиру. Понял? Палестинец утвердительно кивнул и спросил: — Сколько им тренироваться? — Неделю, от силы дней десять. Особенно погоняй водителей, это немаловажно. Ахмед Деулин снова покорно кивнул. — Что делать с Вирусом? — поинтересовался напоследок палестинец. Они оба знали об обещании преступного авторитета помочь искать пропавший общак. А это могло кардинально изменить расстановку сил в этой шахматной партии. Ликвидация Вируса могла и вовсе спутать все фигуры и создать хаос. И тут еще неизвестно, кому повезет. — Для начала предупреди, но предупреди настойчиво, чтобы с первого раза понял, что мы не шутим.
Когда палестинец ушел, Профессор облегченно вздохнул, основные распоряжения он выполнил. Взяв со стола пульт дистанционного управления, нажал красную кнопку и включил телевизор. На вспыхнувшем экране появилось лицо телевизионного обозревателя. — Как выяснил наш журналист, задержание президента компании «Речфлот» и его коммерческого директора напрямую связано с делом олигарха ДИКа. В финансовопромышленную империю входила компания «Речфлот». Следователи Генпрокуратуры говорят, что через компанию прокручивались и отмывались десятки миллионов «грязных» долларов... — Ты смотри, — усмехнулся Профессор, — и по телевизору можно услышать правду. Иногда. Глава 9 НА ВОЛЧЬЕЙ ТРОПЕ Телефонный звонок в квартире Вируса прозвучал перезвоном церковных колоколов. Старый уголовник специально заказал такую мелодию, она ему напоминала о прожитых годах и о душе, которую перед смертью надо очистить, иначе могут возникнуть проблемы с местом вечного пребывания. В ад ему как-то не хотелось отправляться. Одетый в теплый стеганый халат, с намыленным лицом, Вирус вышел из ванной и направился к телефону. — Слушаю, — неторопливо произнес он. — Слушай внимательно, — голос был слегка хрипящий, как у заядлого курильщика. — Если не хочешь себе жизнь укоротить, не шукай то, что спрятал Бармалей. — Да кто ты такой, сявка вонючая? Думай, кому кидаешь свои лошадиные предьявы, — взорвался Вирус. От такой наглости он утратил всю свою знаменитую невозмутимость. Но ему никто не ответил, в трубке раздавались короткие гудки. Мэр Новоморска с первых дней вхождения в должность не сошелся характером с местным начальником милиции. Каждый из них считал, что именно он отвечает за порядок в городе (по крайней мере, официально). Причина их разногласий была прозаична: мэр, получивший в свои руки город с мощной, хорошо организованной воровской структурой, мог говорить с криминалитетом на равных, только имея за спиной реальную силу. Такой силой и могла быть местная милиция. Но главный милиционер, человек далеко не глупый, понимал, что стоит ему согласиться с предложением Троцкого, как мгновенно из независимой фигуры он превратится в марионетку, которой мэр будет вертеть, как захочет. Противоборство двух чиновников продлилось бы еще неизвестно сколько, если бы мэр не нашел выхода из этой тупиковой ситуации в виде создания муниципальной милиции. После нескольких часов переговоров с начальником городской милиции они смогли договориться о разграничении полномочий. Оставив федеральному МВД все прежние структуры, муниципалы продублировали лишь две: патрульно-постовую службу и подразделение вневедомственной охраны. Вскоре при «поддержке» спонсоров муниципальная милиция получила новую форму, портативные радиостанции и даже автомобили для патрульных экипажей и микроавтобусы для групп быстрого реагирования. В муниципальную милицию набирались лишь спортсмены и бывшие офицеры, уволенные из армии, зарплата у них была в два с половиной раза выше, чем у государственной милиции, да и льгот побольше, так что от кандидатов отбоя не было. Патрульные экипажи контролировали центр города, где расположились банки, казино, рестораны, офисы крупных фирм. Постепенно оттуда была вытеснена вневедомственная охрана, их место заняли муниципалы. Начальник милиции слишком поздно сообразил, что мэр обвел его вокруг пальца, и единственное, что он смог сделать, — отказать муниципальной милиции в получении автоматического оружия, защищаясь от нападок городских властей, как щитом, законом о частных охранных организациях. Как ни силился мэр, но убедить главного милиционера города, что муниципальная милиция — государственная служба, а не частная, не получилось. Но того, что разрешило МВД, вполне хватало. Каждый патрульный экипаж, состоящий из двух человек, имел два пистолета и помповое ружье. Каждый охранник был вооружен пистолетом или ружьем в зависимости от объекта охраны. Каждый боец группы захвата имел и пистолет, и ружье. Через полгода своего существования муниципальная милиция имела в своих рядах "больше трехсот активных бойцов, хорошо вооруженных и умевших обращаться с оружием. Это была реальная сила, с которой должны были считаться и Бармалей, и остальные авторитеты... Вальтер Тыхен, начальник муниципальной милиции, сидел один в своем кабинете. Держа в руке трубку телефона, задумчиво смотрел на стоящий перед ним стакан с теплым молоком и тарелку с печеньем. Несмотря на гориллоподобную внешность, бывший сотрудник эстонской милиции был человеком интеллигентным, образованным и даже утонченным. Он играл в теннис, в шахматы, музицировал на рояле и читал самую разнообразную литературу. При всем этом оставаясь ментом до мозга костей. Несмотря на договоренность с начальником городской милиции о структурном разграничении, Тыхен создал (тайно, конечно) оперативно-следственный отдел из профессионалов высшей пробы, собранных на задворках некогда огромной империи. Кроме этого, имелась и совсем особая структура «Блиц» — это были профессионалы, боевики, готовые выполнить любое задание, которых не интересовали ни моральные, ни уголовные аспекты. Мэр был весьма доволен своим начальником муниципальной милиции. Не было такого задания, которое не мог выполнить Тыхен. Главное, во что свято верил Беркович: этот человек ему беззаветно предан. Он дал беглому эстонцу кров, высокооплачиваемую работу и, главное, вернул ему власть, полагая, что однажды вкусивший этого плода всю жизнь только его и желает. На самом деле мэр сильно ошибался, Вальтер не был ему предан ни душой, ни телом. Холостяк, он почти все время проводил на службе. Влюбленный в Веру Калинину, он иногда добивался ее расположения, но обычно физиологические потребности он удовлетворял с помощью проституток. Он был человеком Профессора и в муниципальной милиции был «засланным казачком», он исправно выполнял все распоряжения Троцкого только до той поры, пока это не мешало его главной задаче. Наблюдая, по приказу мэра, за мероприятиями на кладбище из квартиры девятиэтажного дома, Тыхен держал в руке пульт дистанционного подрыва, и, если бы мины не обнаружили, он в нужный момент их активизировал бы. Сейчас Вальтер получил новое задание, и на этот раз провалить его никак нельзя было. Взглянув на зажатую в руке трубку, он произнес вслух: — Значит, ты не понял, не внял доброму совету. Придется объяснить популярно. Положив трубку на аппарат, он нажал на кнопку селектора и обратился к своей секретарше: — Раиса, код «Блиц» к исполнению. Что ответила секретарша, Вальтер слушать не стал. Отключив селектор, он взял стакан с молоком и подвинул к себе тарелку с печеньем. Если день не заладился с самого утра, то до следующего утра и не жди перемен. Сидя среди пенсионеров в парке, Дымок умудрился проиграть в домино больше сотни. Деньги вроде небольшие, но неприятен сам факт проигрыша, а еще больше неприятны насмешки победившей стороны. Чем больше старый вор проигрывал, тем больше злился и нервничал, чем больше нервничал, тем сильнее тряслись его руки. В конце концов, Дымок не выдержал, встал и, ни с кем не прощаясь, направился домой. К дому было две дороги: кружная, через центральную аллею и дальше вдоль парковой ограды, либо напрямую через густо заросшую часть парка. Там достаточно пролезть через дырку в заборе — и ты в двух шагах от дома.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!