— А сейчас вот что, Вадим. Ты лично передашь мне две машины девятой модели для моих ребят. Как ты будешь все это оформлять, я не знаю, и мне на это просто наплевать. Однако машины сегодня должны быть у моих ребят. — Ты извини, Наиль, так быстро не получится. Ты же понимаешь, что много возни с документами. Я без соответствующего оформления машины передать твоим ребятам просто не смогу. Бык с ухмылкой взглянул на Шимановского и, приглушив свой голос до полушепота, сказал: — Я смотрю, Вадим, ты плохо всасываешь то, что я тебе говорю. Мне нужны машины сегодня, а не через неделю. Все пацаны говорили, что ты умный мужик, но я что-то сомневаюсь в этом. Тебе нужны большие неприятности, чтобы ты понял, кто сидит перед тобой? Шимановский сидел в кресле и растерянно смотрел на Быка. — Интересно, откуда он узнал о машинах? — подумал он. И, словно испугавшись своих мыслей, встал из-за стола и направился к Быку. Всего три дня назад Шимановский принял решение о приобретении тридцати автомашин на резервные средства страховой компании для дальнейшей их перепродажи. Эта операция приносила компании довольно большие деньги, и поэтому Вадим решил ее провести тайно от других сотрудников. И вдруг эта тщательно скрываемая информация становится вполне доступной для Быка. — Слушай, Наиль, давай вернемся к этому вопросу, ну, хотя бы через неделю? — предложил он примирительно. Эти слова взорвали Быка. Он вскочил на ноги. — Ты, еврей! — со злостью произнес Бык. — Здесь я хозяин компании, а не ты. Здесь я решаю, что тебе делать. Ты понял меня или нет?! Если ты этого не понимаешь, это плохо не только для тебя, но и для твоих родных и близких. Глаза Быка налились кровью и стали похожи на две черные сливы. Шимановскому показалось, что Бык вот-вот взорвется от гнева. Ничего не говоря, Бык пулей вылетел из кабинета и, не обращая внимания на недовольные реплики со стороны служащих компании, помчался по коридору на выход. — Я покажу этому барыге, кто в доме хозяин, — думал он. — Этот Шимановский еще не раз пожалеет о том, что встал в позу. Приехав к себе в поселок, Бык быстро собрал всех бригадиров у себя дома. — Вот что, пацаны, — начал он. — Нужно сегодня ночью сжечь две «Вольво». Обе машины стоят у Шимановского во дворе. Если кто из вас не знает, где это, то Гатин покажет. Запомните, они должны сгореть сегодня ночью. — Бык, ты же знаешь, что это практически центр города, да и двор с домом охраняют два охранника. Как быть с ними, а вдруг они поднимут шум? Бык посмотрел на ребят и с вызовом сказал: — Кто боится, тот может остаться дома. Я никогда и никого не неволил, все должно быть на добровольной основе. Хочешь — идешь, хочешь — спи дома. Только тогда не просите у меня никаких денег! Ребята притихли. Ни один из них не поднялся с места и не вышел. Все были согласны с требованием. Он молча окинул взглядом притихших ребят и сказал: — В отношении охраны могу сказать следующее: пока еще не было ни одного случая, чтобы охранник погиб, защищая чужое добро. Так что все ваши опасения беспочвенны. Увидев вас, они, как крысы, попрячутся в свои норы. Что ни говори, своя рубашка ближе к телу. Зачем им эти головные боли за добро Шимановского? Пугнете их немножко, и все будет в порядке. Поедете на двух машинах. Возьмите соляру и бензин. — А зачем соляру? — спросил один из пацанов у Быка. — Думаю, что бензин в этом случае лучше. — Может, ты и прав, но солярка горит дольше, а это значит, что в машине выгорит практически все, что там есть, — ответил Бык. Вскоре две машины выехали из поселка и направились к центру города. * * * Шимановский сидел за столом и с аппетитом ел приготовленные женой блины. Ему нравилось, как готовила его жена, и он всегда, садясь за стол, невольно вспоминал свою первую супругу, которая предпочитала купленные в магазине полуфабрикаты. Это, вызывало у него злость, которая провоцировала частые семейные скандалы, в результате которых распался его первый брак. — Вадим, ты что так мало съел? — поинтересовалась жена. — Неужели невкусно? — Да нет, все очень хорошо и вкусно, — ответил он. — Просто боюсь на ночь наедаться до отвала. — Я сегодня была у тебя на работе и заметила у здания твой джип. В машине сидели какие-то незнакомые ребята бандитской наружности. Что им снова от тебя нужно? — Таня! Ты снова за старое? Пойми, что сейчас без этого просто нельзя. Все работают или под бандитами, или под милицией. Просто время сейчас такое. — Не знаю, как ты, но я бы предпочла работать с милицией, чем с бандитами. Деньги одни, а возможности у них разные. — В том-то и дело, что возможности разные. Если бы у меня не было на руках четверых детей, то я, может быть, думал как ты. Попробуй сейчас поменять крышу, тебя же просто убьют за это. — Неужели, Вадим, это так страшно и серьезно? Возьмут и просто так вот убьют? — Да, возьмут и просто так убьют. Я сейчас работаю с Быком, это такой отморозок, что когда он приезжает ко мне в компанию, все служащие с ужасом закрываются в кабинетах, боясь попасться ему на глаза. От этого можно ждать всего. — Вадим, я очень боюсь за тебя. Мало ли что может прийти ему в голову. Возьмет и стрельнет. — Не переживай, все они любят деньги, и пока я зарабатываю их, меня никто не тронет, — сказал успокаивающе Шимановский. — Татьяна, я что-то устал, ты разбери постель, я лягу. Он направился в ванную принять душ. * * * Ребята Быка подъехали к магазину «Рыба-Балык» и, свернув на Профсоюзную, оставили машины. Они вышли, взяли две канистры с бензином и соляркой и всей группой направились к дому Шимановского. На улице было уже темно, однако улица Пушкина сверкала электрическими огнями, словно накануне большого праздника. Прохожие, попадавшиеся им на пути, с интересом смотрели, на группу молодых людей, стараясь обойти их стороной. Ребята один за другим вошли в кованые железные ворота и растворились в темноте. Остановившись около стоявших во дворе машин, стали осматриваться по сторонам. — Слушай! Да здесь машин больше десятка. Неужели придется все их сжечь. — Не все, а только две «Вольво». — Да здесь они так плотно стоят, что сгорят практически все. — Ты что переживаешь? Можно подумать, что это твои машины. Неожиданно для молодых людей во дворе зажегся свет. Несколько мощных ламп осветили двор. Во дворе стало достаточно светло Гатин, стараясь не привлекать шумом охрану, гвоздодером выбил боковое стекло «Вольво» и открыл дверцу. Кто-то из ребят подтащил к машине канистру с бензином, и они осторожно стали выливать бензин из этой канистры в салон. Неожиданно позади ребят оказались двое охранников, которые держали в руках помповые ружья. — Стоять! Если кто из вас шевельнется, то я снесу ему голову! Вы что здесь делаете? — один из них направил ружье на голову Гатина. — Ты что, мужик, шумишь? Или жить не хочешь? — сказал один из парней, упираясь охраннику ножом в спину. — Разве это твоя машина, чтобы умирать за нее? Мужчина медленно опустил помповое ружье, посмотрел на своего напарника, видимо, соображая, как поступить дальше. Воспользовавшись этой паузой, Гатин выхватил пистолет и направил его в живот одному из охранников. Все, кто находился в этот момент во дворе, застыли в ожидании развязки. — Может, вы и правы, ребята, — произнес один из охранников. Они молча переглянулись между собой и как ни в чем не бывало проследовали к себе в сторожку. — Вот это да! — подумал про себя Гатин, убирая пистолет в карман. Он был доволен решением охранников, так как убивать двух пожилых людей ему явно не хотелось. Справившись с одной машиной, ребята переключились на другую. Разбив боковое стекло, Гатин открыл дверцу и с силой швырнул канистру с бензином в салон. Он рассчитывал, что канистра опрокинется и сама зальет весь салон бензином, однако канистра почему-то встала на попа, и из нее вылилось от силы полстакана жидкости. Кто-то из ребят свернул газету в трубочку и зажег ее. Когда газета разгорелась, он швырнул ее в салон одной из машин. Раздался сильный хлопок, и машина, окутанная черным дымом, вспыхнула, словно свеча, озарив огнем прилегающие к двору здания. Вслед за первой машиной вспыхнула и вторая. Гатин едва успел отскочить от нее, взрыв бензобака отбросил его в сторону. Он упал и сильно ударился головой о металлические ворота. В какой-то момент он почувствовал, что теряет сознание от сильной боли в затылке. Он попытался подняться, но ноги отказались подчиниться ему. Гатин закрыл глаза и потерял сознание. Ребята, заметив лежащего на земле Гатина, бросились ему на помощь. Им удалось быстро сбить с него пламя. Подхватив его под руки, они бросились через улицу Пушкина к своим авто. * * * Вадим Шимановский проснулся от сильного запаха гари, который пробивался в квартиру сквозь плотно закрытые двери. Он успел накинуть на себя брюки, когда звук взрыва достиг его ушей. — Просыпайся! Осторожно буди детей, и все выходите из дома, — сказал он жене и выскочил во двор. Увиденное заставило его содрогнуться от страха. Посреди небольшого двора полыхало несколько автомашин, в том числе и его новая «Вольво», которую он купил с полгода назад. Он моментально понял, что спасать машины уже не имеет смысла. От сознания своего бессилия Шимановский опустился на порог дома. Лишь истошный крик его супруги вывел его из состояния прострации. Он вскочил на ноги и бросился ко второй «Вольво», которая стояла в другом конце двора. Пламя уже лизало резину стоявшего рядом с ней джипа, и всем было ясно, в том числе и Шимановскому, что «Ланд Крузер» спасти нельзя. Выбежавшие из караульного помещения охранники всячески пытались растолкать стоявшие почти вплотную автомашины, но им это плохо удавалось. Через секунду раздался очередной взрыв, который поднял джип метра на два в воздух и опустил его на малиновую девятку. Когда подъехали пожарные, вокруг машин уже бегали человек десять, которые чуть ли не руками растаскивали их. Через полчаса всё было кончено. Из девяти машин, стоявших во дворе, пожарным удалось спасти только три, в том числе и вторую «Вольво», у которой частично обгорел салон.