— В общем так! — начал он, — Говорю вам сразу: корабль — боевой! Нанимаю вас я, плачу я, звания даю я, но звания утверждать будет штаб Флота. Так что не надейтесь, что завтра же получите официальное подтверждение. Оклад как во Флоте, по утвержденному мной званию, без ожидания подтверждения. Боевые, походные, вахтовые надбавки прибавляются к окладу. Призовые делятся между всей командой по кодексу наемников. С этим ясно? — Ясно, господин капитан! — вразнобой ответили ему. Динкер лишь покосился на новых подчиненных. — Скажу еще раз: корабль — боевой! У меня на судне признается лишь одно: дисциплина! Я сказал — вы сделали! В небоевой обстановке, если вы видите боле оптимальное выполнение моего приказа — докладываете мне — и делаете! В боевой обстановке — делаете именно так, как я сказал! Выпивка и иные… средства… на моем корабле — запрещены! Выловленные будут немедленно списаны и оставлены на ближайшей станции! Выловленные во время боевого вылета или несения вахты будут дожидаться этой самой ближайшей станции в карцере. Ясно? — Так точно, господин капитан! — первым рявкнул Динкер, заглушая подчиненных и подавая им пример. — Хорошо. — кивнул Кот, — Повторю в третий раз: корабль — боевой! Поэтому просиживать комбезы в портах мы не будем. Мы раз за разом будем ввязываться в схватки, воевать, ходить на абордажи. В бою участвуют все. Техники должны быть готовыми поддержать силы десанта как технической поддержкой, так и оружием. Поэтому тренировки, тренировки и снова тренировки. Это ясно? — Так точно, господин капитан! — снова рявкнул Динкер, но остальные, Кот это видел, почти все промолчали. — Не согласные… Шлюз — там! — он ткнул рукой в направлении выхода, — И лучше сделайте это сейчас, пока не подписали контракт! Я знаю, что вы — лучшие специалисты на этой станции и легко вернетесь к своей привычной работе. Но разве вы не хотите узнать вкус побед? Посмотрите на этот корабль! Такого ни у кого нет! И, наверное, ни у кого и не будет! — Кот ни разу не лукавил, ведь к моменту официального запуска «третьего поколения» будут отработаны оптимальные серийные модели, и «эксклюзивный корабль» по завышенной цене вряд ли кто закажет, — Разве вы не хотите получить свою долю «приза»? Разве вы хотите и дальше прозябать в этой дыре, имея лишь призрачные шансы убраться отсюда подальше? С теми, кто останется, мы заработаем собственное грозное имя и деньги. Но я не буду обещать спокойной жизни! Имя и деньги зарабатываются только потом и кровью! Чужой и… своей. Кто не готов — вон отсюда! Из строя, поколебавшись, вышли пяток человек и, оглядываясь, направились в сторону шлюза. — Что ж! Хорошо! — Кот даже не посмотрел в сторону уходящих, как будто их и не было, — Дух в вас есть! Тогда слушайте дальше: я не люблю лишней крови и, тем более, крови своих людей. Я никогда не буду отправлять вас в бессмысленные атаки, закрывая вами оплошности штурмовиков. Техники — не те люди, чтобы просто бросать их в мясорубку боя! При штатном абордаже, а таких, я уверен, будет большинство, если не все полностью, вы, технари, пойдете в бой только по собственному желанию! Только за «штурмовой» надбавкой! Но я выпущу вас только после того, как вы сдадите мне все, я повторю — ВСЕ зачеты. МОИ зачеты! Ясно? — Так точно, господин капитан! — уже дружнее и веселее отозвались оставшиеся. Трое из ушедших ранее, задержавшиеся у выхода, повернули обратно и попытались пристроиться в конце шеренги. — Я вас не приглашал! — резко повернулся к ним Кот, — Вы сделали свой выбор! Марш отсюда! Двое вздрогнули, как от удара, и развернулись, но третий остался. — Я сказал — марш отсюда! — повысил голос Кот. — Господин капитан! — упрямо склонил голову оставшийся, — Я совершил ошибку, решив уйти. Прошу принять меня обратно! — Ошибку, говоришь? — оскалился Кот, — За ошибки платить надо! Вот именно сейчас ты расплатился местом в моей команде! — Господин капитан! Прошу — возьмите в команду! — Хм… — задумался Кот. Подготовленные люди были нужны. — Я готов платить за свои ошибки. — сказал оставшийся. — Платить, говоришь… — идея пришла внезапно, — Ты готов подписать контракт на половинных начальных условиях? — вкрадчиво произнес Кот, — И ты готов, в дополнение к основным обязанностям, войти в штурмовую бригаду в качестве постоянного оператора серв-поддержки второй линии? Абордажникам нужна будет качественная поддержка! — как он вспомнил, оставшийся упрямец демонстрировал хорошие навыки в управлении сервомеханизмами, — Что скажешь на это предложение? Техник поиграл желваками, немного подумал… и упрямо вскинул голову: — Готов! Строй задержал дыхание. — Что ж! Ты нанят! С одним условием. Сейчас ты расскажешь, громко, при всех, те причины, по которым ты сначала ушел, а потом вернулся. Это должны слышать все. Так будет правильно. Тебе с ними служить, воевать, прикрывать спину, если понадобится. И я думаю, что все они хотели бы знать, не поменяешь ли ты мнение снова, но уже в бою! М? — Я решил, господин капитан, что вы набираете просто «мясо», пользуясь нашим не самым лучшим положением. — техник говорил ровно, не опуская взгляда, — Новый корабль с запоминающимся внешним видом, капитан которого — свежий лейтенант. Я решил, что ты подставной, набирающий разовую команду для какой-то громкой акции, причем тот, кто дал деньги и диктует условия, собрался прокрутить это за счет наших жизней. Поэтому я ушел. — И почему же ты вернулся? — сузил глаза Кот. — Я изменил свое мнение. Подставной не сказал бы таких слов, продолжая накачивать всех шелухой обещаний про «громкое имя, большие деньги, почести и славу». Так про бой и кровь своих людей мог сказать лишь тот, кто прошел через все это и не хочет повторения для СВОИХ людей. — упрямец, интонацией выделив слово «своих», продолжал бурить Кота взглядом, — И я хочу спросить, господин лейтенант… Сколько боевых? Кот помолчал, глядя будущему подчиненному прямо в глаза. Вообще-то капитан… капитан корабля… Но да — лейтенант. — Больше пятидесяти. — отрывисто бросил он, — Динкер! Это — твой зам! Разбейте людей по вахтам! Вольно! Разойдись! 19 Дмитр Ван Крыж, «Предвестник Встречающих», лениво потягивал коллекционное вино из высокого бокала. За прошедшее время его организация разрослась до неимоверных размеров, насчитывая сотни миллионов последователей. Конечно, был и отток, хватало и разочаровавшихся, но приток все еще перевешивал. И с управлением все наладилось — на всех значимых местах давно уже стояли верные только Дмитру люди. Изначальная позиция организации, «никаких пожертвований», осталась прежней, но пытливые умы нашли выход из ситуации. Пожертвования никто не брал… но была организована «очередь прошений», где за небольшую плату каждый, желающий от Спящих справедливости, мог… за небольшую плату передвинуть именно свое прошение «чуть выше», увеличивая возможность скорейшего выполнения своих чаяний. Деньги текли бурной и полноводной рекой! Да и сам «предвестник» немного изменился: он раздобрел, обзавелся привычкой окружать себя всем самым лучшим… и едва ли не ежемесячно проходить полный «курс реабилитации», омолаживая организм и вливая в него новые силы. — Предвестник! Пришли посетители… — над столом соткалась голограмма молоденькой девочки-секретарши, скромно потупившей глазки но исподволь бросавшей лукавые взгляды в сторону Дмитра. Предвестник не любил ИскИнов, поэтому его окружал только живой обслуживающий персонал! — «Новенькая? М-м-м…» — подумал он, но вслух лениво спросил: — Им назначено? — Да, предвестник! — мелко заморгала секретарша, — Запланированная встреча с главами поисковых ветвей. На эмблеме «Встречающих», которую Дмитр составлял лично, было нарисовано дерево с густой кроной, могучим стволом и ярко выраженными корнями, опирающееся яркую землю, составленную из множества мельчайших крупинок. Земля изображала Спящих, корни — Говорящего, могучим стволом был сам Предвестник… а ветки и листья — прочими членами. Символизм. — Пусть проходят в зал. — величественно повел рукой Дмитр, вставая и подходя ближе к столу. Девочка ему понравилась. — «А она очень даже ничего.» — подумал он, обходя голограмму и всматриваясь в мельчайшие детали, — «Тяжело все-таки быть главой открытой организации… ох и тяжело! Сплошное напряжение, сплошные нервы! Огромное напряжение, просто огромное… Надо пригласить ее… после собрания!» Секретарша, заметив внимание со стороны влиятельного предвестника, мило заморгала еще чаще, вовсю стреляя глазками. Как у нее получалось делать все одновременно, и скромно потупиться, и мило моргать, да еще и стрелять в его сторону заинтересованными взглядами, Дмитр так и не понял. — Я иду! — сообщил он, накидывая тяжелую мантию. — Я оповещу! — голограмма исчезла. — «Нет, определенно! Надо пригласить ее после собрания!» — решил Дмитр. Ничего нового на собрании сказано не было. Сержант по имени Кот бесследно исчез. Даже завербовавшиеся во Флот члены ветвей не смогли найти ни единой зацепки о его местонахождении. — Ищите, братья мои! Ищите! — провозгласил Дмитр, заканчивая собрание, — Пусть младшие братья стараются, растут в чинах и должностях! Пока они слишком малы, чтобы узнать все, что нам нужно! Он где-то рядом, я это чувствую, как чувствую приближение Спящих! Ищите! Главы «ветвей» дружно встали, ожидая, пока главный выйдет. — Зайди… чуть позже. — улыбнулся Дмитр секретарше, проходя мимо. — Да… предвестник… — жарким шепотом ответила та. Судя по всему, девица прекрасно поняла, зачем ее зовут. И, судя по всему, именно этого она и добивалась! 20 — Это дерьмо! Полное дерьмо! — голограмма Куприна застыла в центре зала собраний. Он перехитрил самого себя! Пиратская станция, оборону которой оцифрованный офицер боялся не прорвать имеющимися силами, для чего и затеял всю эту игру с пиратским капитаном, оказалась полным ничтожеством. — Ну и что вы улыбаетесь? Что? — накинулся Куприн на мрринов, — Что не так?! — Все так! — проговорил скалящийся мррин, — Мы взяли что хотели! — Куприн, успокойся! — властно сказала Мать, — Лучшего, я так понимаю, мы не найдем! — Но это убожество! Как на этом… этом… Как на ЭТОМ можно построить нормальную оборону?! — Куприн всплеснул виртуальными руками. — Ну, люди ведь как-то жили. — Мать пожала плечами, — И даже успешно отбивались от налетчиков. Зато теперь у нас есть база. — База? Это — база? Ни запаса материалов, ни запаса продовольствия, ни хоть мало-мальски нормальных исполнительных механизмов! Мы ведь задержимся тут на неопределенное время! Судя по всему, ИскИн поддался своим человеческим чувствам и почти потерял способность логически мыслить. Кошка Мать, пошептавшись с Сайной, легко подтолкнула ту вперед: Сайна была единственной среди всего человеческо-мрринского экипажа, кто достаточно легко находил общий язык с ИскИном. — Куприн! Постой! — окликнула голограмму Сайна, — Зачем нам двигаться куда-то дальше? — Я дал слово вывести вас! — на мгновение повернулся к ней ИскИн, — А теперь вы на боевых кораблях будете вынуждены охранять оставшихся, а я не могу рискнуть базовым судном для того, чтобы доставить вас к людям!