— Для вас нет проблем найти обратную дорогу? — Обратную дорогу? А что, вам уже нужно обратно? — Да нет же! Я имею в виду — потом… — Выберемся как-нибудь, не переживайте! — отмахнулся сэр Цвахта Чиям. * * * Мы выписывали безумные зигзаги по подземелью. Мои спутники молчали. Я очень быстро перестал понимать, где и зачем оказался, просто шагал за Меламори, след в след, словно это было единственной целью нашего сегодняшнего путешествия, да и всей моей жизни заодно… — Близко. Совсем близко, — вдруг сказала Меламори. — Макс, помоги мне затормозить, пожалуйста. Я действительно очень плохо себя контролирую, а туда нельзя соваться с таким энтузиазмом! Они хорошо готовы… вернее она. — «Она»? — Изумление не помешало мне бесцеремонно сгрести Меламори в охапку: грубоватый, но верный способ замедлить ее движение. Леди раздраженно передернула плечами. — Спасибо, ты такой старательный, с ума сойти можно… Да, конечно, «она». А чему ты удивляешься, Макс? Этот «второй» — женщина, на таком расстоянии это вполне очевидно… Очень плохо! — Плохо? — Конечно, — вздохнула Меламори. — Женщина — это большая проблема. Даже простая горожанка со страху такого может наворотить, куда вашему брату! Впрочем, к тебе-то, сэр Макс, это не относится, ты у нас единственный в своем роде… — Отлично. Значит, мы с ней сейчас посоревнуемся: кто из нас чего может наворотить со страху! — нервно рассмеялся я. — А она красивая, ты не знаешь? Надо же мне хоть как-то устраивать личную жизнь! — Ага, самое время! — фыркнула Меламори. — А насчет ее красоты сейчас сам выяснишь… Она попыталась ускорить шаг, несмотря на все мои усилия этому воспрепятствовать, даже легонько пихнула меня локтем в живот. — Тише, тише, моя милая! — возмутился я. — Сама же просила тормозить… — Я не твоя и не милая! — неожиданно вспылила Меламори. — Хорошо! Чужая и противная! — покорно согласился я. Меламори не выдержала, расхохоталась и замедлила шаг. — Извини, — отсмеявшись, сказала она, — меня действительно заносит… Теперь-то ты знаешь, как это бывает! — Ну не то что бы знаю… Но уже представляю, — согласился я. — Слушай, а тебе не пора спрятаться за мою широкую спину? Я собираюсь плеваться ядом, и все такое… — Пошли рядом, — вздохнула Меламори, — никогда не знаешь, кто должен идти первым, если рядом нет Лонли-Локли. — Да, его присутствие снимает массу проблем! — согласился я. — Жаль, что он не с нами… — Ничего, обойдемся! — моя прекрасная леди вздернула подбородок. Неожиданно кокетливым жестом она взяла меня под руку, и мы пошли вперед, навстречу другой, не менее странной парочке. Еще один поворот, еще… Я так и не успел осознать, что происходит: не слишком сильный, но неожиданный удар в горло, неприятный, скрежещущий звук, чувствительный ожог, словно бы шею мою обмотали пылающим шарфом. Дыхание на миг остановилось. Я захлебнулся темнотой, но не пошел ко дну, а в панике устремился на поверхность. Вынырнул наконец. Сделал первый, осторожный вдох. Все закончилось так же внезапно, как началось. Осталась лишь мелкая дрожь, обычная реакция вусмерть перепуганного организма. И еще боль от ожога на горле. Настоящая, понятная, вполне знакомая боль, на которую можно было пока не обращать внимания. Меламори вскрикнула чужим гортанным голосом, отпустила мою руку и скрылась за очередным поворотом. Я рванул следом. Там, за поворотом, нас ожидала какая-то новая разновидность темноты. В отличие от прежнего, почти ручного мрака, ограниченного низкими сводами коридоров, это была просторная, почти бесконечная тьма открытого пространства. Но я по-прежнему мог видеть то, что мне было нужно увидеть: босую ножку леди Меламори, вонзающуюся в живот белокурой незнакомки, вытянутые руки которой мерцали бледным светом. Это нехорошее сияние туманным облачком окутывало голову Меламори. Я замер от ужаса, осознав, что происходит нечто кошмарное. Я не мог четко описать эту угрозу, но тут и не требовались точные формулировки. Вполне достаточно просто знать, что дело плохо. Очень, очень плохо! Через мгновение незнакомая женщина уже лежала на земляном полу: Меламори действительно классно дерется! Но этот шикарный удар ничего не изменил, белесый туман вокруг ее головы сгущался… Я заорал дурным голосом и почти машинально щелкнул пальцами левой руки, метнул в незнакомку свой капризный Смертный Шар. Сейчас я точно знал, чего хочу от этой стервы: она должна спасти Меламори, сунуть в этот грешный туман собственную голову. Я почему-то не сомневался, что это — единственный выход… Зеленая шаровая молния с отвратительным чвяком разбилась о лоб незнакомки. Леди подняла на меня глаза, полные спокойной непримиримой ненависти. Честно говоря, она выглядела просто великолепно. Но почти сразу ее пламенный взор погас, стал мутным и отрешенным. Красавица вытянула перед собой руки, облачко опасного тумана дрогнуло и неохотно рассеялось. — Не убрать, а взять себе! — рявкнул я, предусмотрительно складывая пальцы для следующего щелчка: мало ли что?! Незнакомка вздрогнула, руки устремились к вискам, белесый туман начал сгущаться вокруг ее головы, потом она обмякла. — Вот так-то лучше! — одобрительно сказал я. — Чрезвычайно любопытно довести эксперимент до конца и посмотреть, что будет. — А что вообще происходит, Макс? Ты живой? — изумленно спросила Меламори. Она сидела на земляном полу и растерянно крутила головой, но выглядела вполне нормально. «Хвала Магистрам, кажется, пронесло!» — подумал я. Говорить вслух пока не было сил. Я молча разглядывал целую и невредимую Меламори и улыбался до ушей от облегчения. Она восторженно пялилась на меня. Сильный толчок сбил меня с ног. Я-то, дурень, решил, что все уже закончилось! Грохот, звон, испуганный крик Меламори и мой собственный негодующий вопль смешались в короткую, но душераздирающую авангардную сюиту для двух голосов и огнестрельного оружия. Боли почти не было, хотя, теоретически говоря, мне бы полагалось сейчас корчиться в агонии. Но нет, тело не спешило наливаться мукой. Оно не мешало мне сидеть на полу и с тупым интересом разглядывать прореху в своем лоохи, кровь и стеклянную крошку на одежде… Грешные Магистры, да какая там кровь! По моим пальцам тек дорожный запас бальзама Кахара. Кровь, впрочем, тоже входила в состав липкой смеси, но ее было совсем мало: несколько бутылочных осколков поцарапали кожу, только и всего. — Ах ты, погань дохлая! — Меламори мертвой хваткой вцепилась в Джифу, о котором я уже успел забыть. — Макс, он выстрелил в тебя из бабума, представляешь?! Я-то ожидала чего угодно, только не этого! — Я тоже. Хотя мы должны были ожидать чего-то в таком роде: мы же имеем дело с разбойником, так? — Ага. С разбойником и красавицей. Что ты с ней сделал, кстати? — Еще не знаю… Ну-ка, дай мне подойти поближе… Вот так! Я прищелкнул пальцами левой руки, зеленая шаровая молния встретилась с Джифиным лбом. Я очень не хотел убивать рыжего разбойника прежде, чем он ответит на мои бесчисленные вопросы. Он и не умер, просто обмяк, как я и надеялся. — Я с тобой, хозяин! — заверил меня Джифа. Меламори с облегчением вздохнула и оставила беднягу в покое. — Все, не работают твои щиты! — злорадно сообщил я Джифе. — А сколько шуму было! Ладно уж, сиди смирно, покойничек хренов… — И я обернулся к женщине. — Ну и как мы себя чувствуем? Надеюсь, что плохо! — Макс, что ты все-таки с ней сотворил? — Меламори склонилась над нашей прекрасной жертвой. В ее голосе явственно слышались истерические нотки. — Говорю же, еще не знаю… Ох, мамочка! Я наконец посмотрел на дело своих рук, и меня передернуло: на земляном полу лежало прекрасное женское тело, закутанное в черное лоохи, вот только голова у нее была птичья. Мертвая птичья голова с жалобно открытым хищным клювом. — Никогда такого не видела! — прошептала Меламори. — Как ты это сделал? — Это не я сделал. Это сделала она сама, — вздохнул я. — Я только убедил ее, что первый эксперимент нужно ставить над собой, а не над посторонним человеком. Думаю, это справедливо… Кстати, посмотри, пожалуйста, что у меня с горлом. Болит зверски! — Ожог, — Меламори сочувственно покачала головой. — Неприятно, но ничего страшного. Если учесть, что твоя голова уже несколько минут должна лежать за углом, отдельно от тела… Все не так плохо! — Моя голова… Почему? — А ты так и не понял, что случилось? Слушай, как ты вообще жив остался? — А что случилось-то? Я вдруг здорово испугался, хотя пугаться, вроде бы, уже было поздно. Скорее уж, радоваться, что все осталось позади… — Это было… Ох, Макс! В тебя запустили Тонкой Смертью. Слышал о таком? Я помотал головой. — Что за дрянь такая? — Стальная пластинка, гораздо тоньше человеческого волоса, почти невидимая. Она сама находит жертву, так что нападающему даже не нужно обладать какими-то особыми умениями. Эта штука всегда отсекает голову, другие части тела ее совершенно не интересуют. В эпоху Орденов это было знаменитейшее оружие… и все же очень редкое: только в нескольких Орденах хранили традиции его изготовления. Страшная вещь! Когда я увидела радужный блеск вокруг твоей шеи, я совсем потеряла голову… Ох, Макс, хорошо, что с тобой ничего не случилось! — И Меламори неожиданно шмыгнула носом. — Полностью с тобой согласен! — искренне сказал я, машинально ощупывая обожженную шею. И тут до меня дошло… — Слушай, я же самый везучий человек во Вселенной! Мой голос позорно срывался на всхлип: у меня слишком услужливое воображение, так что видение собственной головы в нескольких метрах от тела уже маячило перед внутренним взором. Печальное, надо сказать, зрелище.