Больше ничего не говоря Алене, я повернулась к Меркурию и приглушенным голосом попросила продолжить – мне было важно понять, что произошло со мной и с Ярославом. Возможно, мой тон и правда звучал требовательно, но мне было плевать. – Ваши души затянуло в зазеркалье – и твою, и его, – ответил Меркурий и пояснил: – Это созданное запрещенной темной магией пространство, в котором все искажается и из которого нельзя выбраться без посторонней помощи. – Как дом ведьмы, – прошептала я, вспомнив то, что произошло с нами после вручения премии «Вериора верис», когда водитель Ирины высадил нас на пустой трассе. Я вспомнила это – зимний холодный лес, уютный домик, приветливую хозяйку, оказавшуюся страшной ведьмой, которая чем-то опоила нас… По моим рукам поползли мурашки. Мне показалось, что я услышала отголоски ее безумного смеха. – Ты и это вспомнила? – печально улыбнулся Меркурий – так, словно сочувствовал мне. – Да, зазеркалье похоже на петлю, но это куда более опасное место. Грубо говоря, это мир иллюзий и страхов, в котором можно блуждать до самой смерти. А обычно она наступает довольно быстро. Наши страхи материализуются и убивают нас раз за разом, пока не остановится сердце физического тела. Пока что я не знаю, как это произошло и кто стоит за этим, хотя предполагаю, что это розианцы. Когда я оказался в твоей квартире, вы оба уже были в зазеркалье. Я послал помощника к своей сестре, отрезав у вас обоих прядь волос для ритуала, и она смогла тебя вытащить. – А Ярослава? – спросила я, почувствовав, как меня опалило жаркой волной. Меркурий молчал. Его плечи поднялись и опустились как от глубокого вздоха. – Вы вытащили Ярослава? Говори! Вытащили? – Он застрял в зазеркальном пространстве, – нехотя отозвался Меркурий. – И его пытаются вытащить. Прямо сейчас – с помощью локона ничего не получилось сделать. Мы отвезли его к сильному магу, чтобы он провел ритуал вместе с моей сестрой. Это звучало дико. И это звучало страшно. Жар сменило ледяное оцепенение. Я не прощу себе, если с Зарецким что-то случится. Никогда. – Где он сейчас? Где? – В безопасном месте, Настя, – спокойно ответил Меркурий. – С ним работают. Знаю, что человеческому мозгу сложно обработать такой пласт информации. Просто воспринимай это так, словно Ярослав находится в больнице на операции. – И насколько опасна… эта операция? – Сложно сказать, – уклончиво ответил Меркурий. – Мы делаем все возможное, поверь. Внутри все похолодело, но я не выдала своих чувств – на моем лице застыла маска, выкованная из напускного спокойствия, за которой крылся страх. Мы вместе упали в морскую бездну, но я выбралась, а Ярослав… Неужели Ярослав все еще там, в плену холодной темной воды, задыхающийся и обессиленный, обреченный на вечное мучение? От чувства собственной беспомощности мне захотелось кричать, крушить все вокруг, проклинать небеса, но все, что я сделала – ударила крепко сжатым кулаком по подлокотнику. Я должна была держать себя в руках – хватит истерики в подъезде. – Каковы шансы? – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Я должна его видеть. Я должна видеть хотя бы его тело, чтобы поверить вам. В темных глазах Меркурия снова мелькнула жалость. Он хотел мне что-то сказать, но не стал. Или не успел. – Мы отвезем тебя к Ярославу, – вдруг подала голос Алена, оторвав наконец взгляд от экрана своего телефона. – Собирайся, Мельникова. – Докажи, – вдруг сказала я, пристально глядя на Меркурия. – Докажи, что ты маг. – Сейчас у меня нет силы, – с сожалением ответил Меркурий. – Она заблокирована в наказание за дуэль с розианцем. – С кем? – сощурилась я. – С одним из адептов магической организации «Черная роза». – Так, может быть, ты обманываешь меня? Может быть, вы навешали лапшу мне на уши? Может быть, загипнотизировали меня? – Я докажу, – сухо сказала Алена и достала из сумочки маленькую шкатулку. Она открыла ее изящным движением, и оттуда выпорхнули вдруг искрящиеся звездным серебром полупрозрачные бабочки. Они пролетели над моей головой, оставляя после себя сияющий след, и взвились к потолку. – Это слабый артефакт – такие часто дарят людям, не обладающим магией в качестве сувенира, – пояснила Алена и вытянула указательный палец. Бабочки тотчас опустились на ее палец. А после, словно по ее команде, снова оказались в шкатулке. – Что за лазерное шоу? – прямо спросила я. Разум все еще сопротивлялся. – Я хочу увидеть настоящее колдовство. – Ты побывала в зазеркалье и все еще не видела настоящего колдовства? – рассмеялась Алена. – Не будь дурой. Ты же умеешь думать. Так вот подумай и реши – зачем нам тебя обманывать? Ты хотела правды? Вот тебе правда. Ты хотела увидеть Зарецкого, которого, к слову, мы спасаем, и вот мы идем у тебя на поводу. Все, как ты любишь. – Не думаю, что твои тирады сейчас уместны, – ответила ей я и обратилась к Меркурию. – Едем. Прямо сейчас. – Едем, – согласно кивнул он. – Только прошу тебя соблюдать осторожность и быть готовой ко всему. – Что это значит – ко всему? – процедила я, подумав, что он имеет в виду самые плохие прогнозы на удачное проведение… операции Ярослава. – Как я сказал, ловушку в зазеркалье могли устроить члены «Черной розы». Поэтому каждую минуту мы должны быть настороже. – Хорошо. Выпью воды и выходим, – сказала я уже в прихожей, накинув сверху куртку. Вместо ответа Меркурий кивнул. Я вернулась из кухни, обулась и последней покинула квартиру, все так же хромая, но не обращая на это внимания. Нас ждал незаметный темно-серый «универсал», за рулем которого сидела девушка с длинными черными волосами. Она удивленно на меня посмотрела, но промолчала, зато дружелюбно кивнула опустившейся рядом с ней Алене – видимо, они были знакомы. Моя подруга оказалась той еще стервой. – Это Агата, вторая моя сестра, – представил мне водителя Меркурий, садясь вместе со мной назад. – Агата, это Настя. Ты ее знаешь. – И очень хорошо, – настороженно улыбнулась брюнетка. Кажется, она плохо понимала, что происходит. – Ты знаешь, куда нас везти. К Ярославу, – продолжил Меркурий, и девушка послушно завела машину. Вела она плавно и аккуратно, но скорость развивала приличную. По ночному городу мы ехали молча. Я бездумно смотрела на свои руки, покоящиеся на коленях, думала о том, как там Яр, и кусала губы, боясь, что с ним может случиться непоправимое. – Продемонстрируй ей волшебство, Агата, – неприятным тоном попросила Алена, которую словно прорвало. – Настя не верит, что вы – маги. – Ты не могла бы ехать молча? – с предостережением спросила я. – Я всего лишь хотела помочь тебе поверить в волшебство, – повернулась ко мне подруга. Или бывшая подруга? – Ты же сама так хотела увидеть его. – Перестань, – нахмурился Меркурий. – Магию? – по-доброму усмехнулась Агата. – Да без проблем. Не знаю, что она сделала, не знаю, что случилось с законами физики, не знаю, как вообще может такое происходить, но стоящий на подставке пустой стаканчик из-под кофе вдруг поднялся в воздух и, пролетев между головами Алены и Агаты, опустился мне на колени. Я замерла и со смесью ужаса, восторга и недоверия взяла стаканчик в руки. Самый обычный стаканчик, без каких-либо механизмов, с помощью которых он мог бы летать. Это и есть магия?.. – Я обладаю силой яви, – пояснила Агата, будто бы это что-то могло мне сказать. Около получаса мы петляли по безлюдным улицам, после пересекли Монастырский остров, который навевал на меня тревогу, и помчались вперед по пустынной дороге, которую с двух сторон обступил лес. Вскоре мы оказались в элитном загородном поселке «Восточная резиденция». Я отлично знала это место – именно здесь находился дом отца, в котором я раньше жила. Я никогда не вспоминала это место – с ним у меня не было связано ни единого хорошего воспоминания, по крайней мере, мне так казалось. В тот момент, когда мы проезжали по главной дороге и я заметила высокий забор, за которым скрывалась территория Реутовых, мне стало нехорошо. Мне вдруг на мгновение показалось, что меня везут отцу, отдадут ему и заставят всю жизнь провести в его огромном и тщательно охраняемом доме, даже стены которого пропитаны отвращением ко мне. Но, разумеется, мы проехали мимо, и меня отпустило. О чем я думаю, когда Ярослав в беде? Идиотка. Машина заехала на территорию незнакомого мне изящного особняка в английском стиле – нас пропустили, едва лишь увидели, и я сделала вывод, что Агата часто бывает в этом месте. – Почему именно я? – спросила я уже перед тем, как покинуть машину. Этот вопрос мучил меня. – Почему браслет передали мне? – Не знаю, – отозвался Меркурий. – Я всего лишь тот, кто охраняет браслет и его хозяина. Возможно, потому что ты – его племянница. И, Настя… – вдруг сказал он. – Что? – То, что я делаю, тебе во благо. Поняла? Я нахмурилась и, ничего не отвечая, вышла из машины, ежась на сумеречной прохладе. Мужчина в костюме – видимо, охранник, провел нас в дом, в котором не светилось ни одно окно, будто бы в нем никого не было. Только когда мы оказались внутри, в шикарной прихожей зажегся свет. Он появился, стоило нам оказаться в той или иной комнате – а пройти мы успели их несколько, прежде чем оказались в полутемной арочной галерее, на стенах которой висели картины в богатых рамах. Ведущая нас за собой Агата подошла к полотну с изображением печальной беловолосой девушки с яблоками, выполненной в стиле ранних прерафаэлитов. Она коснулась полотна ладонью, и оно, вдруг замерцав, медленно растворилось, открыв тайный ход на лестницу, ведущую вниз. Снова магия. Сердце забилось чаще, к горлу подступил комок, но я не показала ни удивления, ни страха, лишь сунула руки в карманы куртки, готовая ко всему. Что же это за место такое? Мы молча спустились вниз – наши шаги отдавались эхом – и оказались в круглом зале с каменными стенами и несколькими дубовыми дверями. Освещение здесь было слабым – на стенах висели факелы с живым огнем; он весело трещал и искрился. Может быть, он тоже волшебный? – Он ждет тебя, – с этими словами Меркурий толкнул одну из дверей, приглашая меня войти. И я, набрав в легкие воздух, сделала шаг в неизвестность. Это была ловушка. В небольшой полутемной комнате со сводчатым потолком, расписанным готическим орнаментом, Ярослава не оказалось. Меня ждали двое других людей: беловолосый молодой мужчина-маг, который проводил ритуал с передачей мне артефакта, и дядя Тим. Они сидели на двух тяжелых диванчиках друг напротив друга – их разделял лишь низкий столик. И смотрели на меня. Блондин – с любопытством, Тимофей – с тщательно скрываемым раздражением. Оба были спокойны – дядя курил, небрежно держа двумя пальцами сигарету, блондин до моего прихода смотрел какие-то документы, лежащие перед ним. Дверь за мной едва слышно захлопнулась, и я застыла рядом с декоративным окном стрельчатой формы с витражами – оно было очень похоже на настоящее, и казалось, будто за ним царит звездная ночь. – Анастасия, – улыбнулся блондин. Его улыбка была очаровывающей, в синих глазах сияли сапфировые звезды, и сам образ казался поэтическим и одухотворенным. Особенно это подчеркивал белый костюм. – Вижу, ты не особенно удивлена, дорогая племянница, – усмехнулся дядя Тим. В противовес блондину на нем был черный костюм, правда, пиджак он снял, оставаясь в светлой рубашке с длинными рукавами.