К счастью, остров Тёплый остался на месте, хоть и немного ужавшись в размерах. Так что за его обитателей переживать не стоило. Ровно до того момента, когда туда доберутся дружинники во главе с Пересветом. Но это отдельная история, в которой мне уже не поучаствовать. Сначала я не понимал, как это произошло, но более детальное изучение карты принесло ответ. Вода не взялась из ниоткуда, как по волшебству. По всему старому руслу вплоть до самой Астрахани теперь проходило множество каналов явно искусственного происхождения со странным обрамлением, напоминавшим греческий «меандр». Эти ломаные зигзаги шли вдоль обоих бортов сооружений, перераспределявших водоток. Судя по размерам, они должны быть видны даже из космоса. На карте эти строчки теперь пестрели практически повсюду. Осталось непонятным только одно — кто их сделал. Тут явно не обошлось без влияния извне, хотя один из ополченцев на полном серьёзе заявлял, что такие каналы существовали издавна, только они были скрыты землёй. Нечто подобное ему попадалось однажды под Астраханью, слегка обнажившись после крупного паводка. Вспоминая ту кристальную пещеру под Индюком, а так же слова Станислава о том, что до нас на Земле были другие цивилизации, я уже особо не удивлялся. Наверняка это всё готовилось заранее. А теперь со старых построек просто сдули пыль в виде четвертичных отложений. Странно другое. Если ритуал действительно так важен, то сущности наверняка позаботились о своей безопасности. Только вот одна лишь голая вода, пусть и в огромных количествах, не могла остановить всех демонов. Среди них полно летающих тварей, да и некоторые бескрылые вполне сносно так плавают. Сам видел. В любом случае, угроза над Романихой нависла нешуточная. Под ружьё встали все, кто был способен хоть как-то помочь обороне. Остальных разместили в специальных убежищах под землёй. Не таких укреплённых и комфортных, как у гномов, но там селянам почти ничего не грозило, кроме скуки. Запасов еды хватало на пару недель безвылазных посиделок, а дольше этот кризис вряд ли затянется. Судя по демонической активности, воинство Хаоса должно было войти на территорию области со дня на день. Некоторые отдалённые форпосты, с которыми была налажена связь, передавали нерадостные новости. Кое-где скапливающиеся орды удалось накрыть артиллерией, но это были одиночные успехи. Дальнобойного оружия оставалось все меньше, как и грамотных специалистов, да и работало всё это добро не совсем корректно. Наступала новая эпоха, и некоторые ушлые сущности уже спешили застолбить себе место в новом мире. А кое-кто решил сбежать с заложниками в виде детей. Последний факт напрягал меня больше всего. Возни с малышами куда больше, особенно — с такими одарёнными непоседами. Но Кирсанский не зря кропотливо собирал самородков чуть ли не по всей стране. Ему нужен был их потенциал. Это дословные слова, которые во сне услышала Шухерезада. Мне однажды уже попадался один такой любитель человеческого потенциала, но тот грёб пленников без разбора, делая упор на количество. Правда, у него имелся древний артефакт, а вот что припас Профессор для себя любимого пока оставалось загадкой. Одно я знал точно — ничего хорошего от него ждать не стоит. Все эти разговоры про переосмыслении жизненного пути обычная ширма для отвода глаз. Как и слова про спасение человечества. Не удивлюсь, если он хочет пойти по стопам контр-адмирала и тоже примерить на себе роль божества. Надо было ему рассказать, что случилось с прошлым кандидатом… Как назло, времени у нас осталось мало. Шайка успела прилично оторваться, и догнать её на своих двоих не вышло бы даже у меня. Тем более, мчаться одному не было смысла — Евгений Васильевич наверняка прихватил с собой проверенных людей. Спасибо, что он не стал тащить с собой всех обитателей острова. Хотя в таком случае они далеко бы не ушли такой толпой. Похоже, Профессор припрятал где-то настоящий автопарк, ведь только для одних детей требовался целый автобус, без всякой приставки «микро». А вот в нашем распоряжении имелось всего три машины разной степени раздолбанности. Увы, большего Сосновский предложить не мог при всём желании. Спасибо хоть так. Лучшим из оставшихся в строю являлся тот самый рейдовый «козлик» Иванюто, на котором нас с Элей забирали, а ему компанию составили УАЗ-буханка и престарелый японский пикап, ровесник моих родителей. Глава Романихи всё же одобрил вылазку, но исключительно силами добровольцев. Наверное, это даже к лучшему, потому что мне самому не хотелось ослаблять оборону посёлка для исправления собственных ошибок. Да и с подчинёнными Пыльника у меня сложились весьма прохладные отношения. Не очнись Сосновский, они бы тоже подкинули нам немало проблем. Чуть лучше дела обстояли с внутренней охраной, чей начальник был обязан мне за спасение родственницы, но на их помощь тоже рассчитывать не стоило. В лучшем случае — нейтралитет. Однако помочь всё равно вызвалось столько народа, что транспорт не смог вместить всех желающих. Некоторых, вроде пары Иванюто, мы не стали брать принципиально. Варвара была в положении, хоть и рвалась в бой, так что её с мужем пришлось долго уговаривать остаться. А вот от дуэта других разведчиков я отказываться не стал. Гоблин со Шлангом пришли раньше всех и без лишних разглагольствований стали помогать нам с погрузкой. Чуть позже к ним присоединились «Твиксы», хотя Оля недобро поглядывала в сторону преобразившейся Эльги. Та облачилась в охотничий камуфляж, который ей удивительно шёл, а вот из оружия всё же предпочла лук, вырастив его из ольхового молодняка. — У него не кончаются патроны, — пояснила она свой выбор. Здесь можно было поспорить, но сейчас древесная поросль торчала из каждой щели, только руку протяни. Любой побег при малейшем прикосновении дриады отвердевал и превращался в стрелу. Учитывая её меткость, это не самый бесполезный инструмент для устранения противников. Вскоре девушки удалились на приватный разговор, после которого разведчица немного оттаяла. Я и сам не понимал толком, как теперь относиться к дриаде, оторванной от материнского растения, но в ней всё больше проглядывала прежняя личность. По крайней мере свою помощь она предлагала со всей искренностью, несмотря на приказ бывшего начальства. Не удивлюсь, если Древо Жизни серьёзно промывало мозги своим приспешникам. Отсюда и провалы в памяти, и странное поведение. Иногда она внезапно застывала на месте или вздрагивала без причины. Однажды я и вовсе увидел, как дрида беззвучно сотрясалась в рыданиях, забившись в дальнюю комнату Управы. В тот момент мне стало ясно — если бросить её тут, то она окончательно сломается. Увы, у нас намечалась не реабилитационная поездка по российской глубинке. Но лучше уж так, чем сходить с ума в камере. Снова спасибо Сосновскому, который решил дать ей шанс на искупление. Не вышло у меня отговорить от участия и Гусевых. Точнее, лишь одну представительницу этой славной фамилии. Пашке я был только рад, тем более он привёл с собой пару толковых бойцов из охраны госпиталя. Оба имели боевой опыт, и обоих в своё время Ромашка вытащила с того света. Так что служили они там на совесть. Полина проявила фирменное семейное упрямство, вцепившись в нас мёртвой хваткой голодного весеннего клеща. С одной стороны, толковый целитель группе точно бы не помешал, а с другой — таких необстрелянных как она стоило держать как можно дальше от боевых действий. Риск слишком большой. Даже бывалые люди иногда совершают роковые ошибки, а у новичков традиционно самый большой отсев. Но девушка была непреклонна, приводя в пример Шухерезаду. И хотя в боевом плане от скрипачки был околонулевой выхлоп, та хотя бы знала, когда и главное — куда нужно прятаться, чтобы выжить. Ромашка все драки пережидала исключительно за стенами, поэтому я в конце концов согласился на компромисс — оставить её у машин для оказания помощи раненным. Техника у нас отнюдь не штурмовая, и ломиться на ней напролом не стоило. Помимо уже знакомых лиц к нам в отряд попросились несколько крепких мужиков из ополченцев. Почти у всех пострадали близкие от вредного кладбищенского духа, а один и вовсе помнил наш рейд по невидимкам во время обороны от химер. Так что помочь они были только рады. И хоть уровнями они не впечатляли, опыт у них всё же имелся. Многие добирались сюда самостоятельно, да и потом за стенами не отсиживались, катаясь на вылазки в уже проверенные места. Там тоже вполне можно нарваться на неприятности, поэтому слабаков туда просто не пускали. А вот кто оказался самым неожиданным подкреплением, так это зверолюди. Сначала к нам подвалила целая толпа ушастых ребят с буквами «П» на лбу, голов на тридцать с лишним, но узнав об ограниченности мест, они быстро выделили пятёрку самых достойных. Те уже худо-бедно объяснялись на русском без помощи онлайн-словаря, и сменили традиционные накидки на вполне человеческую одежду. А вот оружие они тоже предпочли привычное — короткие метательные дротики и копья, сделанные из чьих-то костей. Не бог весть что, однако один из кандидатов в качестве демонстрации швырнул снаряд в ближайший забор, пробив трехсантиметровую доску навылет. Для орков — плёвое дело, а вот для людей это серьёзное достижение. Соплеменники Вани Потеряшкина оказались куда крепче среднестатистического человека. Малыш, кстати, до сих пор жил в Библиотеке под присмотром домового и уже бегло читал. Критиковать подобный выбор оружия я не мог — сам ведь шёл на дело с отреставрированным топором. Хоть и не совсем обычным. После пожара металл головища сильно изменился, оставаясь раскалённым даже спустя несколько дней. Даже будучи погружённый в воду он кипятил её, пока та не выпаривалась в ноль. Правше пришлось знатно помучиться с рукоятью, которая выдержала бы подобный контакт. В обычных условиях такая задача оказалась бы не под силу для кустарного производства, но крафтер применил не только смекалку, но и нынешние возможности. В итоге он сделал топорище с полой металлической сердцевиной, обмотав её отрезками огнеупорной кожи. А получившуюся изоляцию укрепил одной из фирменных способностей, сходной по механике с гномьими рунами. Только рисунок другой, напоминающий дорожки на микросхеме. Наверняка ему прилетела благодарность от системы за такое неординарное изделие, потому что выдавал он мне «Анальгин» с улыбкой переевшего сметаны кота, который закусил ещё парочкой канареек. Никакой платы мастер с меня не взял, лишь предупредил о технике безопасности. Обновлённое лезвие могло проплавить даже сталь, поэтому требовалось носить его в чехле из той же кожи. Бедные василиски и прочие ящеры — не дают им нынче покоя. Кобура тоже нагревалась будь здоров, но хотя бы не тлела. В общем, у нас получился типичный такой слёт стихийных ролевиков. Кто с багром, кто с автоматом. — Прямо средневековая дружина, — прокомментировал Шланг откуда-то из пустоты. — Эх, жаль не на лошадях помчимся… — Ты лучше заранее пристрой свою невидимую задницу, а то уедем без тебя, — проворчала Оля. За неимением никого другого, командовали у нас Ерёменко, как самые опытные. И в принципе, они неплохо справлялись, особенно с такой скромной толпой. Всего нас набралось двадцать два… Человека. А вот охотиться нам предстояло на нелюдь, хоть и в человеческом обличье. Следующую ночь они собирались провести в крохотном селе под названием Коровинка, который нынче стал практически прибрежным. В тех местах широко разлилась уже знакомая река Пьяна, затопив окраины соседнего городка Сергач. Если оттуда провести прямую линию по автомобильной трассе в сторону Волги, километров через шестьдесят с лишним упрёшься в ту самую Малиновку, где изначально жили островитяне. По этой дороге они вряд ли двинутся, но в округе полно объездных. Куда именно группа Кирсанского уедет потом, наша информаторша не соизволила сообщить. Учитывая близость села к огороженному району, меня глодали самые нехорошие подозрения. Но хорошая новость заключалась в том, что на колёсах мы успевали туда засветло. Если поднажмём — успеем первыми. Раньше вся поездка заняла бы пару-тройку часов, но сейчас просто так не покатаешься. Особенно на тяжёлой груде металла, который притягивает магические аномалии. И не стоило забывать про крупные населённые пункты, где по-прежнему хозяйничали монстры всех мастей. Их надо объезжать как можно дальше. Сборы получились не очень продолжительными — дольше проверяли состояние машин и прикидывали, кого куда затрамбовать. Сосновский утряс последние вопросы, вернувшись в родную Управу, и нас благополучно выпускали за периметр. Платочком вслед не помашут, но и так сойдёт. Глава посёлка всё увереннее колесил на каталке, особенно с помощью жены-полтергейста, что заменила ему сиделку. Оказывается, Елена приходила ко всем пострадавшим, хотя ничего не могла противопоставить злобному коллеге. Не без её помощи Владилен пришёл в себя так быстро. — Возвращайтесь с детишками, мы вас пирогами угостим, — напутствовал он меня напоследок. — А если серьёзно, то извини, что так мало помог. Ситуёвина у нас, хуже не придумаешь. — Всё в порядке, — успокоил я главу. — Это куда больше, чем я рассчитывал после таких новостей. Другие нас вообще закрыть хотели. — Кстати, напомнил! — встрепенулся Сосновский. — У меня встречная просьба к тебе будет. Не забудь потом на брудершафт с Палычем тяпнуть, а то он дуется на тебя, как ребёнок… 113 Последние участники рейда ждали нас в условленном месте на собственной машине. Правда, я ожидал очередной вездеходный грузовик с кунгом, а у них оказался тюнингованный «УАЗ» со шноркелем до самой крыши, «кенгурятником» из сварных труб и здоровенными колёсами на шипастой резине. Такому вездеходу любая грязь нипочём, а если он всё же увязнет где-нибудь, в его распоряжении есть мощная лебёдка под бампером. Судя по наклейкам, машина раньше принадлежала любителям экстремального автоспорта, но сейчас её капот украшала фирменная эмблема Организации — шипастый треугольник с кругом посередине. Точнее, это что-то вроде амулета. От чего именно — никто не знал, включая самих сотрудников. Но почти вся их техника носила подобное клеймо. По ней я их обычно и вычислял. Несмотря на все внешние «навороты», начинка у машины осталась почти нетронутой, позволив ей благополучно дотянуть до наших дней. Прокачивали её с упором на повышенную надёжность, а в глухом лесу или на речных перекатах бортовой компьютер ничем не поможет. Тут даже полный привод включался по старинке — с колёс. Сотрудников было всего двое — старый, с обильной проседью в бороде, и совсем молодой, идеально подходящий на роль студента с летней практики. В обычной толпе их ни за что не вычислишь. Держались оба спокойно, лишних вопросов не задавали. Надо ехать на опасное задание, значит — надо. К ним мы заодно перегрузили излишки людей, отчего в машинах стало чуть легче дышать. В наш «козлик» помимо Гусевых и Ерёменко, примостилась Шухерезада со всей своей новой компашкой. К сожалению, даже в невидимости Шланг занимал объём, и ему вместе с напарником пришлось ютиться в багажнике. За неимением других мест. Остальные ехали ничуть не в лучших условиях, но никто не жаловался. Забрав подкрепление, мы долго петляли по просёлочным дорогам, объезжая особо злачные места. Очень хотелось лететь по прямой, не сбавляя скорости, только подобная спешка могла кончиться очень плохо. Примеров было множество, самых печальных. А на мне висела ответственность не только за себя, но и за других, включая детей. Больше им помочь некому. А ещё меня по дороге мучило противное чувство дежавю. Ведь я однажды уже собирал народ на штурм населённого пункта, чтобы спасти там заложников вместе с дочерью. Видимо, некоторым дуракам нужно несколько раз пробежаться по одним и тем же граблям для лучшего усвоения урока… По дороге общались мало, каждый настраивался перед непростой вылазкой. В то, что у нас получится вернуть детей без боя, не верили даже простодушные разведчики из первой группы. Не те люди собрались вокруг Кирсанского — по-хорошему они не отступят. Будто чувствуя наше хмурое настроение, по пути нам никто не встретился. Даже бродячая нежить куда-то запропастилась. Хотя нам всё равно пришлось несколько раз возвращаться по своей же колее в поисках объезда. Где-то дорогу наглухо завалило деревьями, а где-то заторы состояли из брошенных машин, между которыми затаились магические аномалии. Рядом с такими «пробками» кожу начинало отчётливо пощипывать, поднимая волоски дыбом, будто слишком резко снял с себя шерстяной свитер. В итоге мы, пусть и с небольшим опозданием, но всё же добрались до поредевшего леска, за которым бушевала Пьяна. Некоторые деревья налакавшаяся шальной воды речка затопила, всё остальное смыло вниз по течению. Чуть дальше новое русло делало элегантную петлю, после чего поворачивало куда-то на север. Нам же нужно было строго на восток, где располагалась Коровинка. Деревня насчитывала всего полтора десятка домов, растянувшихся вдоль единственной дороги. Практически как в Ломе, где я встретился с «Твиксами», только здешняя улица не могла похвастать длиной. Мы специально не стали туда ломиться всем гуртом, а для начала выслали разведку. Лучше всего для этой роли подходил Шланг, который был не прочь размять ноги после многочасовой поездки в багажнике. До заката оставалось ещё часа три, благо с каждым днём световой день понемногу прибавлял лишние минуты. Вроде бы не сильно задержались, но я всё равно не находил себе места. Добровольцы разбились на кучки, тихо общаясь меж собой, остальные приглядывали за округой. Гоблин о чём-то хихикал с Шухерезадой, Ерёменко в сотый раз просматривали изменившуюся карту местности. И только Гусевы напряжённо молчали, дуясь друг на дружку. Зверолюды же обошли всех, тщательно обнюхав каждого. Времени на слаживание у нас не было, поэтому каждой боевой группе предстояло действовать самостоятельно, хоть и с поправкой на остальных. Лучше уж так, чем мешать всех в одну малоэффективную кучу. Со знакомыми воевать всегда проще, это давно известно. Мы с ребятами, например, прекрасно понимали друг друга с полуслова, а вот Пашке пришлось бы всё растолковывать в самый неудобный момент. Зато он прекрасно сработался со своими ребятами из госпиталя, а ополченцы притёрлись меж собой. Тем более, там друг друга давно знали. Нынче для координации между группами вместо раций использовались короткие сообщения, посылаемые через интерфейс. Хотя парочку девайсов мы всё же прихватили на всякий случай. И только зверолюды не владели ни тем, ни другим, поэтому их предстояло использовать с большой осторожностью. Скорее всего, им предстояло охранять транспорт вместе с девчонками. Ни Шухерезаду, ни тем более Ромашку я тащить в деревню не собирался. Парочка ополченцев с отчётливыми пивными животиками тоже не внушали особого доверия, поэтому они должны были составить ушастым компанию. А вот мне с ребятами предстояло нырять в самую гущу. Как и всегда. Флористы и ландшафтные дизайнеры сейчас не в почёте. Я вытащил из салона топор, успевший нагреть коврик, и закрепил походный пояс на шортах. Вмещалось туда не так много, как хотелось бы, но любой расходник в бою может сыграть важную роль. Лучше так, чем вообще без ничего. Жаль, что в нынешних полуигровых реалиях у нас до сих пор отсутствовал инвентарь. Желательно — бездонный. Приходилось таскать всё по старинке на себе или в карманах. До жути неудобно. Едва я закончил нехитрые приготовления, как где-то неподалёку в зарослях ивняка послышался пронзительный звук духового инструмента. Спутать его с чем-то другим невозможно, если хоть раз довелось услышать. Почему-то именно этот мелодичный свист у меня ассоциировался с волшебством. А ещё — с безмятежностью, хотя конкретно сейчас он означал, что дела наши плохи. Твою же бабушку! Хотели устроить засаду, и сами в неё угодили… С другой стороны, почему только у нас должны быть божественные информаторы? Я было дёрнулся, чтобы заткнуть себе уши, но проклятая музыка пробивалась даже сквозь пальцы. Остальных приморозило наглухо, лишив способности даже моргать. Каждый теперь представлял из себя прекрасную мишень. Легче попасть, чем промахнуться. Хоть бери палку поувесистей, да по головам стучи. Нет уж, мы ещё повоюем! В груди заклокотала первобытная ярость, разливая жар по всему телу, а руки сквозь липкое онемение потянулись к поясу. Нечто подобное испытывают глубоководные аквалангисты, двигаясь под чудовищным давлением воды. У меня была заготовка на случай столкновения с флейтисткой, но чтобы всё подготовить требовалось время. Которого никто мне давать не хотел. На опушке, где осталась пара дозорных, уже маячили чьи-то силуэты, передвигавшиеся под прикрытием деревьев. Несмотря на парализующую музыку, они соблюдали осторожность и не высовывались до поры. И не зря, потому что у нас имелся собственный бард. Не знаю, как у неё получилось, но Шухерезада смогла провести смычком по струнам ребека, издав раздражительно громкий звук. Будто тарелку ножом поцарапали. Однако эта какофония немного развеяла чары флейты, позволив мне достать дужку стареньких наушников. Остальным соратникам полегчало значительно меньше, и лишь самым упорным удалось рухнуть в траву. Помимо меня худо-бедно могла двигаться лишь Эльга со вскинутым луком, но ей всё равно не хватало координации для прицельной стрельбы. Фигуры больше не маячили — они на всех парах спешили к нам, чтобы покончить с группой. Всего семь человек в камуфляже, при виде которых моя шутка про дубинки резко перестала быть таковой. У двоих бойцов в руках сияло призванное оружие, а остальные прихватили на дело всякий холодняк, включая самый настоящий полуторный меч с прямой гардой. А вот огнестрела я так ни у кого и не увидел. Наверное, они слишком боялись заглушить музыку. Наша скрипачка приноровилась к исполнению непослушными руками, и звуки из скрипки полились сплошным потоком. Фальшивым и насилующим уши, но вряд ли сейчас это кого-нибудь заботило, кроме засадников. Среди них всё же нашёлся один стрелок, вооружённый блочным арбалетом с оптическим прицелом. Такие штуки только в стрелковом тире можно встретить, даже на охоте они строго запрещены. Целью, как несложно догадаться, стала Шухерезада, стоявшая как на ладони. Спрятаться за ближайшую машину она не успевала — её едва хватало на то, чтобы водить смычком по струнам. Однако арбалетный болт всё же достался не ей, а Гоблину, что успел дёрнуться в последний момент. Щуплый разведчик упал, как подкошенный, а скрипачка продолжила играть, глотая слёзы. Музыка стала резче и пронзительней, из неё практически исчезли фальшивые ноты. Это вынудило показаться вторую исполнительницу — Кара вышла из леса, не отнимая флейты от губ. Подметая подолом платья палую листву, она тоже направилась к нам навстречу. Раздосадованный арбалетчик вставил новый снаряд в паз, но на свою беду он задержался на одном месте слишком долго. Эльга хлопнула травянистой тетивой, и стрела из берёзового подроста вонзилась ему куда-то в район пупка, чуть ниже бронежилета. Не смертельная рана, но очень болезненная. Стрелок скрючился и выронил оружие из рук, на время выключившись из битвы. На ногах осталось всего шестеро, которые почти успели добежать до крайней машины. Но тут уже я наконец-то нацепил на себя наушники одревесневшими руками. Неудобные кругляши, с облупившимся от времени поролоном. Плеер был им под стать — кассетный динозавр на кнопках, перепаянный кучу раз. Треснувший корпус держался на изоленте, но аппарат по-прежнему исправно работал. Разве что, клавиша «Пуск» немного заедала, поэтому приходилось давить на неё с усилием, чтобы не отжалась обратно. Стоило ей клацнуть, как в ушах загремел хрипловатый голос Егора Летова, твердившего одно-единственное слово: «Убивать!» Сегодня этот совсем не мирный лозунг прозвучал как нельзя кстати. Онемение окончательно развеялось. Больше не было слышно ни флейты, ни скрипки, ни прочих звуков. Только песню, выкрученную на максимум громкости. Минут пять у меня в запасе точно есть, а там хоть трава не расти. Кстати, о траве… Не слишком ли вы торопитесь умереть, товарищи? Бег по пересечённой местности для них резко превратился в прыжки через препятствия. Противники непочтительно разогнались, и выскочившие из-под земли шипы стали для них неприятным сюрпризом. Группа была вынуждена рассыпаться, но парочка людей всё-таки напоролась. Одному пробило ногу в районе голени, а вот второму — всё остальное. Тело ещё дёргалось на кольях, а система уже поздравила меня с очередным успешным убийством. Печально, только дипломатией сейчас ничего не решишь. Придётся пополнить личное кладбище.