Настроение у Лукреции совсем приподнялось; поклонник — это всегда приятно, а уж в преклонном возрасте вдвойне. Пусть даже все это не более чем шутка. Она достала из кармана веер и игриво стукнула паренька по руке. — Какой ты шустрый! Раз так, не мог бы ты мне помочь еще кое в чем? — И баронесса, не дожидаясь ответа, втолкнула Ждана в хранилище. Зимний день уже перевалил за середину, и света, лившегося из окон под самым потолком, становилось мало. Лукреция уже начала жалеть, что не взяла с собой спички, как Ждан уже зажег один из светильников. Вот только пожилая дама не успела заметить, с помощью спичек или как-то по-другому. Действительно рыцарь, но без доспехов и хороших манер. — Только не просите протирать здесь пыль, — страдальчески протянул рыцарь. — Я не настолько бессердечна, чтобы подвергать кого бы то ни было такому страшному испытанию, — серьезно ответствовала баронесса. — Просто помоги найти какую-нибудь вещь, которая решила бы мою проблему с переодеванием. Парень изобразил на лице недоумение. — Видишь ли, у нас, у баронесс, принято, — с немалой долей иронии сказала Лукреция, — переодеваться минимум по два раза на дню. И я никак не ожидала, что здесь в моем распоряжении не будет горничной. — Вам нужна горничная, чтобы просто переодеться? — с изумлением спросил Ждан, делая такое ударение на слове «горничная», будто Лукреция требовала галеру, полную рабов. — Хах, молодой человек, вы имеете очень смутное представление о туалете светской дамы. Ждан хрюкнул: — Неужели кто-то обязательно должен полировать ваш золотой горшок? Баронесса замерла и посмотрела на своего помощника с некоторым недоверием, не зная, чего опасаться больше — того, что это шутка, или того, что нет. — Тебе никто не говорил, что слово «туалет» имеет несколько значений? — осторожно спросила аристократка, вставая на скользкий путь просвещения. — Ну конечно, есть будочка, та, что прямо за конюшней… — Слово «туалет», — с нажимом произнесла Лукреция, решительно прерывая речь ребенка, которая могла обернуться лекцией об устройстве северных отхожих мест, — также означает одежду. Определенное количество вещей, которые надевает на себя человек. Туалет придворной дамы иногда может насчитывать до двадцати. — Потрясающе! — восхитился мальчик. — Вы просто невероятная! И вы каждый день надеваете их все? Можно мне посмотреть? Лукреция окинула его мрачным и неодобрительным взглядом. — Ладно-ладно, понял. Женские штучки и все такое. Давайте я помогу искать вам, а вы — мне. — И что же ты ищешь? — с неподдельным интересом спросила баронесса, немедленно сбросив маску осуждения. — Что-нибудь, в чем есть душа. — Прошу прощения?.. — В большинство вещей здесь вложили волшебство. Но есть еще и предметы, в которые волшебник может поместить часть своей или чужой души. — И что тогда? — Тогда предмет становится как будто бы осмысленным, иногда даже может разговаривать. Лукреция представила говорящие сапоги, жалующиеся на несвежесть носков своего хозяина, но даже не улыбнулась. — И зачем тебе такая вещь? — Это эксперимент! Я хочу сделать волшебное животное! — Надеюсь, не лошадь. Лошадь, указывающая своему седоку, куда ехать, тоже была бы весьма анекдотична. — Сначала попробую на куницах. — А это законно? — с сомнением спросила баронесса, которую волновала также и моральная сторона вопроса. — Вольга разрешил. — Ну, раз Вольга разрешил… — Пожилая дама не пожалела сарказма. — Подожди, а где ты возьмешь куниц? Ждан замялся: — Я уже одолжил. — Одолжил ли? — Ну хорошо, взял. Я же потом верну — Нина ничего не заметит! Но вы-то откуда знаете? Уже шпионите за нами? — Я просто внимательна к деталям. Возможно, и Нина тоже. — Да что вы все ее так боитесь? Ничего она мне не сделает! — На вашем месте я не была бы в этом так уверена, молодой человек. — Были бы, потому что она моя сестра. Не дороже ведь ей эти куницы, чем я? Лукреция отметила новые для себя сведения и на секунду замешкалась с ответом. — Ладно-ладно, — по-своему воспринял заминку Ждан. — Не беспокойтесь, она точно не узнает. — Конечно, — лукаво кивнула баронесса, — только если куница сама ей не расскажет, после твоего волшебства. Искать нужный предмет в хранилище было все равно что искать иголку в стоге сена. Пока Ждан рассматривал и перекладывал пояса, накидки и ожерелья, баронесса поймала себя на том, что уже составила полный план систематизации и каталогизации этих реликвий. Не зря же она столько времени провела в архивах королевского двора, разыскивая необходимые в работе сведения. Огромным усилием воли Лукреция заставила себя заняться делом, а не мысленной расстановкой стеллажей. Способность менять наряд своего владельца может быть заключена в абсолютно любой предмет одежды или украшение. Перебирая их все, они могут справить тут не только восьмидесятилетие Лукреции, но и восьмидесятилетие Ждана. А что, если для начала найти вещь, которая сама помогает искать вещи? Тут уже количество наименований будет более ограниченным: луна, очки, клубок или… Баронесса с некоторым удивлением уставилась на ветку какого-то светлого дерева, которая расходилась к концу рогаткой. Если ей не изменяла память, то некоторые народы с помощью этого простого инструмента могли находить воду под землей. Пожилая дама вытащила артефакт из кучи чего-то, что могло быть сбруей, и продемонстрировала своему помощнику. — Ты можешь сказать, что здесь за волшебство? — Вы гений! — закричал Ждан, как только взял в руки ветку. — Так, значит, мое предположение верно и это поисковик? — Ну баронессочка, ну голова! — продолжал восхищаться парнишка. — Ты знаешь, я в восторге от присутствия уменьшительно-ласкательных суффиксов в вашем языке, кроме тех случаев, когда они применяются к моей персоне, — мягко намекнула пожилая дама. — Вот ей-богу, вы иногда говорите по-нашему, а такое ощущение, что на тарабарском, — не обратил внимания на замечание Ждан. — Ну ничего, мы вас научим! — Этого-то я и опасаюсь. — Ладно, давайте попробуем эту штуку в деле. — Юный волшебник взялся двумя руками за рогатку и радостно сообщил: — О, затряслась! А теперь найди-ка мне вещи, в которых есть хоть немного души. По его велению ветка, словно в сказке, дернулась, а потом указала на стену, где висел портрет усача в тюрбане с кисточкой, выражение лица которого было весьма и весьма кислым. Но на этом магический артефакт не успокоился и поочередно указал еще на десяток предметов, среди которых было два зеркала, книга и музыкальная шкатулка. — Либо он не работает, либо тут у вас еще и хранилище душ, — подвела итог Лукреция, с любопытством глядя в одно из зеркал. — Сейчас проверим. — Ждан почему-то подошел к портрету, хотя до него было тяжелее всего добраться, и, положив руку на раму, стал вглядываться в изображение. — Это Фенрир Справедливый — толковый был мужик. Вот бы что-то от него осталось в этом портрете! Баронесса подумала, что ей почудилось, когда зрачки на портрете чуть дрогнули. Но юноша восторженно закричал: — Есть! Есть! Там что-то есть! — Не могу назвать выражение его лица приятным, — с сомнением заметила Лукреция. — На твоем месте я бы дала твоей палке-копалке другое задание — показать самую доброжелательно настроенную душу в этих предметах. — Вы как будто сто лет занимаетесь волшебством! — Хочу тебя уверить, что я несколько моложе. — Хорошо, покажи мне самую дружелюбную душу, — изменил свой приказ Ждан. Веточка без колебаний остановилась на музыкальной шкатулке, но паренька это не обрадовало. — А мне все равно больше нравится Фенрир. — Как знаешь, но я бы вообще не стала вкладывать человеческую душу в любое существо, у которого есть зубы и когти. — Вы меня пугаете. — Совершенно не имела такого намерения, — сменила тон баронесса. — Это личное дело — твое и Вольги. Давай наконец приступим к поиску того, что нужно мне. Необходимая Лукреции вещь нашлась так быстро, что леди даже немного разочаровалась. Какой смысл расставлять все предметы по своим местам и составлять каталог, если палка-копалка может выкопать из кучи барахла нужный артефакт в мгновение ока. Но баронесса тут же напомнила себе о причине своего задания: необходимо было совершенно точно понимать, какие вещи пропадают. Ждан протянул Лукреции небольшую брошку, щедро украшенную рубинами.