Подошел очередной поезд. Судя по времени, он был последним, в крайнем случае предпоследним. Немногочисленные пассажиры торопливо проследовали мимо Ляха и платформа вновь опустела. Васина не было. Лях подошел к дежурной и спросил: — Извините, вы тут такого солидного мужика не видели? — и он описал приметы майора. — Как же, — радостно сообщила дежурная. — Видела. Его, пьяницу, в милицию забрали! Лях спустился вниз. Комната милиции располагалась прямо под платформой станции. Туда вел длинный узкий коридор. Лях добрался до двери с надписью "Милиция", постучал и открыл. Внутри было ужасно накурено и сильно воняло перегаром. За столом дежурного восседал раскрасневшийся щуплый сержант в расстегнутом кителе, с бегающими глазками. — Тебе чего надо? — как-то испуганно уставился он на Ляха. — Меня ограбили, — наугад погнал Лях. — Дипломат вырвали! Там, на улице. Он успел хорошо рассмотреть помещение. За оградой обезьянника лицом кверху лежал человек. Судя по описанию, этим человеком вполне мог быть Васин. Его положение, в принципе, соответствовало информации о банкете, но что-то в его позе Ляху не понравилось. — Слушай, мужик, вали отсюда! — прорычал сержант в расстегнутом кителе. — Сам свой чемодан по пьяни где-то потерял, а теперь права качаешь. К тому же улица — не наш участок. Мы обслуживаем только метрополитен имени Ленина. И вообще, документы предъяви! В руках сержанта Лях успел заметить красное удостоверение, на котором разглядел буквы "КГБ" и фамилию "Васин". Сомнения отпадали. Лях подался назад. — Да вы что? Я не пьяный! А документы в дипломате остались. — Тогда быстро рули отсюда! А то этот тоже говорил, что не пьяный, а его вон как развезло, — указал сержант на лежавшего на лавке Васина. Лях еще раз внимательно окинул взглядом лежавшего. Теперь он окончательно убедился, что тот не был пьян. Он был мертв, Лях много встречал как тех, так и других и сумел безошибочно определить разницу. Оставаться в дежурке становилось смертельно опасно и вор двинулся на выход. Из смежной с дежуркой комнаты показалась раскормленная харя с погонами старшего сержанта. Позади него маячил светловолосый, практически седой тип. Несмотря на темное время суток он носил непроницаемо-черные очки. От обоих не укрылось появление в комнате милиции постороннего. — Придержи его! — крикнул седой тип. — Эй, а ну назад! — приподнялся дежурный. Но Лях уже был в коридоре и постарался погромче хлопнуть дверью. Дверь хлопнула, судя по крику боли и ярости, прямо по лбу сержанта. Коридор Лях преодолел за секунду, выскочил в переход и сразу свернул за угол. Здесь он укрылся за табачным ларьком и услышал как снова хлопнула дверь. Послышался раздраженный голос: — Где этот козел? Куда делся? Не мог же он так быстро слинять! Ты направо, я налево. Увидишь — стреляй на поражение. Стоп! Неожиданно площадь перед станцией пересекла черная "волга". Лях поспешно перебрался дальше, за автоматы с газировкой. "Волга" резко затормозила. Из машины вылез толстый полковник и заорал на растерявшихся милиционеров. — Вы тут, мать вашу, с ума посходили? Комитетчиков мочить начали! Вместе с ними полковник направился в комнату милиции. Теперь Лях слышал их голоса через приоткрытую фрамугу. — И что с ним делать будем? — грозно спросил голос полковника. — Вывезем за окружную, там возле поселка комитетчиков выбросим, — развязно предложил кто-то из сержантов. Через минуту с кряхтеньем и оханьем четверка милиционеров затащила тело майора Васина в багажник черной "волги". Полковник молча наблюдал за их действиями. Позади них маячил седой тип. Он отозвал полковника в сторону. Оба отошли и остановились возле автоматов с газировкой, за которыми прятался Лях. — Имей в виду, Антропов меня расстреляет, если узнает, — промямлил толстый полковник. — Ничего он тебе не сделает. Не успеет. Им займутся с минуты на минуту, — заверил его Седой. — К тому же он не твой начальник. Твой министр Челоков как-нибудь своих отмажет. Хлопнули дверцы и черная "волга" исчезла в ночи со своим страшным грузом. Уехал и седой. Лях осторожно выбрался из укрытия и двинулся прямиком через сад к тому месту, где оставил свою машину. Он прикидывал варианты своего дальнейшего поведения. Стучать кому бы то ни было Лях считал занятием недостойным, но по понятиям вложить ментов КГБшникам было "не в падлу". Он нашел будку с целым телефонным аппаратом и для начала набрал "ноль-два". "Пусть мусора сами себя ловят", — решил он. — На Рязанском шоссе возле поселка КГБшников убит сотрудник правоохранительных органов, тело лежит в лесопосадке, — сообщил он дежурному и повесил трубку. Главное поднять шум. Пока менты разберутся, чье именно тело нашли, будет поздно хоронить концы. А он, Лях, поможет им разобраться. Лях по памяти набрал оставленный Леней телефон оперативного дежурного по КГБ. — Я хочу сделать важное сообщение, — сказал он. — Оно касается лично Антропова. Неожиданно в трубке что-то щелкнуло и раздался усталый, но властный голос. — Антропов слушает, — сказал вновь подключившийся человек. — Что вы хотели мне сообщить? — Во-первых на станции "Ждановская" нарядом милиции убит майор Васин, его тело сейчас везут в область, чтобы там спрятать. А во-вторых вам лично тоже готовят какой-то сюрприз. — Вы можете подъехать прямо сейчас? — спросил голос в трубке. — Могу. Куда? — Записывайте. * * * В кабинете генерала Цыгуна Седой подробно изложил ему суть последних событий. Генерал упал в кресло, держась за голову. — Идиот! Ты же закопал нас! — простонал он. Седой сокрушенно молчал. Генерал плеснул себе коньяка в стакан и выпил залпом. Седому не предложил. Для генерала оставался единственный выход. Приходилось играть ва-банк. Он набрал номер прямого телефона министра внутренних дел. По старой сталинской традиции партийные бонзы любили засиживаться на работе заполночь. Трубку взял сам министр внутренних дел Челоков. — Анисимыч? — сразу перешел к делу Цыгун. — Есть разговор. Антропов приказал провести операцию "Щит". Завтра по дороге на работу тебя возьмет спецгруппа захвата. На другом конце провода воцарилось долгое молчание. Министр задумался. — И что ты предлагаешь? — наконец спросил он. — Его нужно опередить. Взять прямо сейчас, — твердо произнес Цыгун. — Что, Сема, самому порулить захотелось? — усмехнулся собеседник. — Что, еврей дорогу перекрыл? О еврейском происхождении председателя КГБ в недрах самой организации даже подумать боялись, зато в конкурирующих службах и в аппарате ЦК с нескрываемым злорадством перешептывались все кому не Лень. — Потерпи, он же больной совсем, долго не протянет, — успокоил Цыгуна министр. — Годок-другой максимум. — Какой годок? Ты что, не понял?! — пришел в ярость Цыгун. — Он завтра нас с тобой к стенке поставит! Это же вопрос жизни и смерти! — Кончай истерику, Сема! — оборвал друга Челоков. — Леонид Ильич в курсе наших разногласий с Антроповым. Он не позволит ему и пальцем нас тронуть. — Леонид Ильич просто не успеет нам помочь! — стоял на своем Цыгун. — Завтра мы с тобой погибнем в автомобильной катастрофе или вены в теплой ванне вскроем. Забыл как умерли Кунаков с Мажеровым? Челоков сдался. — Ладно, что ты предлагаешь? — Его надо опередить! Отправь к нему на Кутузовский своих дуболомов. Сегодня же. Сейчас же! Я тебя умоляю, послушай меня хоть раз! — Считай, уговорил, — мрачно произнес Челоков и повесил трубку. * * * Лях поставил свою "шоху" на стоянку возле странного памятника раскоряченному человеку. То ли Троцкому, то ли Плеханову. Напротив темнел витринами "Сороковой" гастроном, за ним весело светились окна старого здания Комитета Государственной Безопасности.