– Джейс мертв? – Ты думала, что он сможет выжить после пули, выпущенной моим человеком? После этих слов в моем сознании становится пусто, ведь какая-то часть меня не верила, что он на самом деле умер. Зря я начала об этом говорить, потому что надежда, которую я лелеяла на свое спасение, разлетелась вдребезги. Мои глаза горят, но я все еще не могу плакать, а на лице Кроноса появляется жалость. – Ты можешь надеяться на то, что они придут, чтобы спасти тебя, но все это просто фантазии. Рыцарей в сияющих доспехах не существует, и сюда придет лишь твой покупатель. Прикусив язык, я сосредоточиваюсь на том, чтобы не выдать своих эмоций. Моя грудь полностью опустошена и болит, будто кто-то только что вырезал мои легкие и растоптал их. Я пытаюсь не поддаваться панике и делаю неглубокие вдохи, не отрывая взгляда от своих ног. Титан подходит к компьютеру, установленному на столе за камерой. Он что-то быстро печатает, а затем нажимает на кнопку и показывает своему боссу поднятый вверх большой палец. Я пристально смотрю ему в глаза, но он игнорирует меня и перепроверяет настройки камеры. – Прямая трансляция, – говорит Кронос. – Однако звука не будет, так что не утруждай себя криками о помощи. Титан поворачивает ноутбук так, чтобы его босс, стоящий у него за плечом, видел экран. – Мы работали над этим всю неделю. Потребовалось приложить усилия, чтобы скрыть наше местоположение. Благо, в наши дни много вещей происходят виртуально, и у нас нет необходимости принимать людей в этом помещении, – Кронос ухмыляется. – Встань и покружись. Аккуратно и медленно. Несмотря на панику, сковывающую мое тело, я следую его указаниям и осторожно поворачиваюсь вокруг себя. Пластиковые стяжки на моих запястьях впиваются в кожу. – На тебя уже делают ставки, – сообщает он. – Темная паутина интернета – очаровательное место. Оно привлекает к себе всех людей, скрывающих свою натуру на публике, – внезапно раздается голос Бредшоу. Я перевожу взгляд на шерифа, но мне кажется, что он не смущен, а скорее наоборот. Он сам наблюдает за мной с прищуренными глазами. Я уже внесла его в свой список так же, как Кроноса и каждого гребаного Титана, которые издевались надо мной, чтобы доставить меня сюда. Не забыла я и про глупого блондина за компьютером. Я теряю счет времени, пока стою под прожектором. Кронос смотрит на меня, наблюдая за тем, как я поворачиваюсь. Время от времени он рявкает, приказывая мне двигаться или что-то делать. – Любопытно, кто же станет покупателем? – в какой-то момент говорит Кронос. К этому моменту у меня уже дрожат ноги, и мне трудно держать глаза открытыми, но я моргаю, проясняя зрение. – Они заплатят, и мы отправим тебя туда, куда они захотят, – улыбается он, и его внимание переключается на шерифа. – Мне очень нравится, что наш план реализуется. Подумать только: все началось с того, что маленькая девочка попросила у меня взаймы. Если бы тогда мне сказали, что мы впоследствии окажемся здесь, я бы в это не поверил. – Ты хочешь сказать, что при первой встрече ты не видел над ней знака доллара? – усмехается шериф, и Кронос смеется. Этот звук терзает мои уши и посылает мурашки брезгливости по спине. Я вздрагиваю. – Теперь ты не такая уж и невидимая, не правда ли? Я помню, как он угрожал моим родителям и моей подруге. Помню тон его голоса, когда он настаивал на том, чтобы я уехала из Стерлинг Фолс. Именно Кронос заставил меня почувствовать себя в этом городе как в клетке, а Джейс, Аполлон и Вульф открыли ее двери. Хоть они и пытались воздвигнуть вокруг меня свои собственные стены. – Ладно, Броуди, я устал. Выключай канал и запри ее, пока все не закончится. Камера выключается, и Титан встает из-за стола с компьютером, чтобы увести меня с платформы. Он толкает меня вперед, проводя мимо своего босса, а его рука больно сжимает мою. Я прикусываю язык, чтобы не сказать что-нибудь такого, о чем потом пожалею, но мысленно добавляю имя Броуди в свой список. Кронос садится за компьютер, уставившись на экран. – Скоро увидимся, девочка. Глава 26 Кора i_002.png Раньше я много думала о своем будущем. Где в итоге я окажусь, с кем буду знакома, чем буду заниматься. У меня не так много воспоминаний о детстве, которое прошло в приюте до момента удочерения. Я помню лишь большой дом и много других детей, спящих в больших комнатах на двухъярусных кроватях. Мальчики с одной стороны, девочки с другой. Их постоянные крики и достаточно милую пару, которая управляла этим заведением. Они делали для нас все что могли, когда другим было совершенно наплевать. Однако мое первое настоящее воспоминание связано с тем днем, когда мы с родителями направились в здание суда. Я сжала руку своей новой матери, когда судья одобрил удочерение, и я стала официально принадлежать им. Мне было шесть лет, у меня появилась новая семья, и в этот день меня окружали слезы счастья. Моя же старая семья исчезла, будто ее никогда не существовало. На самом деле никто не мог сказать мне ничего конкретного о моем прошлом. Мне было известно лишь то, что моя мама оставила меня на ступенях церкви в Изумрудной Бухте ранним утром. Когда я силюсь вспомнить ее лицо, или церковь, или человека, который нашел меня там, у меня ничего не выходит. Хотя я уже не была младенцем, которого можно просто оставить в какой-то корзине. Мне было пять лет, я могла говорить, могла ходить и то, что я все еще сидела там несколько часов спустя, было чудом. Меня нашел священник, пришедший на утреннюю службу. Он приютил меня в церкви, вызвал социального работника, и я была незамедлительно доставлена в приют Святой Терезы. Несколько месяцев спустя я обрела своих нынешних родителей, а остальное уже история. Но мое будущее всегда казалось мне абстрактным, и даже после удочерения я не могла понять, кто я. Я пошла в школу, потом устроилась на работу, когда мне исполнилось шестнадцать. Тогда же папа научил меня водить машину и сидел на заднем сиденье, когда я сдавала экзамен на получение водительских прав. Все это я делала, потому что просто должна была. Я собирала своего рода галочки, словно они могли дать мне крылья свободы. Диплом о среднем образовании, диплом общественного колледжа, водительские права… Все пошло под откос, когда я встретила Паркера. Мое будущее сократилось, и я надеялась пережить хотя бы предстоящий день – не то что десятилетие. Я была очарована им, как и все остальные, и одурачена, как и все остальные. Очень скоро он показал мне, что скрывается за маской его красивого лица. После несчастного случая, который заставил меня понять, что мне нужно бежать от него, я получила стипендию в СФУ, и у меня появилась цель. Однако после побега от Паркера и из Изумрудной Бухты я поняла, что застряла. Как ни странно, я перешла из одной клетки в другую, а мои мысли часто возвращаются к детям, с которыми я делила комнату в приюте. Мне бы хотелось верить, что, когда они выйдут оттуда, у них будет четкое представление о том, что делать со своей жизнью, и я увижу их снова, куда бы ни направлялась, но будущее – коварная штука, и его трудно предсказать, а еще труднее не сбиться с пути. А теперь у меня и вовсе нет будущего. Я так боюсь, что впустую потратила свою жизнь. Я слишком много на себя взяла и разрушила собственную душу из-за какой-то идеи, возникшей в моей голове. Мне следовало уехать из Стерлинг Фолс после того, что случилось в «Олимпе». Я должна была признаться своим родителям насчет денег и попросить их забрать меня домой, но, как только я связалась с Кроносом, я уже не собиралась отступать, особенно когда он начал угрожать найти их и взыскать с них мой долг. Всю свою жизнь я собирала и хранила свои знаки отличия и достижения, но на самом деле мне следовало перековать их в броню. Дверь в моей камере открывается, и внутрь входит шериф Брэдшоу. Он оглядывает небольшое пространство, а затем его взгляд встречается с моим. На самом деле он будто видит меня насквозь. Брэдшоу подходит и опускается на колени рядом с моим тонким матрасом. – Ты не знаешь, что поставлено на карту. Я подтягиваю ноги и обхватываю их руками. Последние несколько часов на мне было надето платье, приготовленное Кроносом, и я настолько замерзла, что, кажется, даже мои кости дрожат от холода. – Думаю, понимаю, – с трудом выговариваю, потому что мое горло пересохло и болит. – Надо мной нависла угроза. – Тебе нужно видеть картину в целом. Я прищуриваю глаза, и у меня урчит в животе, напоминая о том, как долго я обходилась без еды. Поднос, который они принесли мне недавно, стоит нетронутым в углу. Я вылила апельсиновый сок и наполнила стакан водой из маленькой раковины. Это единственное, что побывало в моем желудке, с тех пор как… не могу вспомнить, я запуталась во времени. Шериф достает из кармана складной нож, и я автоматически дергаюсь, но он бросает его на матрас, не открывая. – Это еще зачем? – Зависит от того, что ты собираешься с этим делать. – Но я не смогу сбежать, это место – настоящая крепость. Я смотрю на нож, а потом беру его в руки. Мне требуется несколько секунд, чтобы заставить его открыться, а потом закрыться, и я кладу его обратно рядом с собой на матрас, пытаясь разобраться в словах шерифа. Не только в цели его визита или причине гнева в его глазах, или в его жесте, когда он бросил на матрас нож, а во всем вместе взятом. – Итак, покупатель. Шериф приподнимает подбородок. – Кто он? – спрашиваю я. – Он не представился, – Брэдшоу встает. – Но тебе будет лучше, если ты покинешь Стерлинг Фолс, ты так не думаешь? Убирайся отсюда, пока не стало хуже. Я упускаю шанс спросить его, что может быть хуже крови на моих руках или плена в этой камере, но шериф выходит, и дверь снова запирается. Кронос не оповестил меня, как долго продлится аукцион, и я подозреваю, что у него есть для этого какой-то скрытый мотив. Так что не думаю, что у меня в запасе много времени. Казалось, все эти недели, а, возможно, и месяцы мой мозг был будто отключен, а теперь я проснулась. Это Вульф открыл мне глаза, и теперь все мои тщательно выстроенные стены были разрушены. Я не могу продолжать бездействовать. Лекарства, которыми меня пичкал Кронос, возымели должный эффект. Я предполагаю, что это были какие-то успокоительные, а не наркотики. Тем более, меня не заставляли курить, и никто не делал мне уколы. Скорее всего, препараты были в моей еде или напитках. Смотря на дверь, я беру в руки нож и снова то раскрываю, то закрываю его. Я тренируюсь, пока у меня наконец не получается делать это одной рукой. После я пытаюсь спрятать нож где-то на своем теле, надеясь, что его прикроет эта тонкая сорочка, потому что у меня нет другого выбора. В уме я продолжаю прокручивать аварию, в которую попала, и пытаюсь вспомнить лица Титанов, которые там были. Лица мужчин, которые оттаскивали меня прочь от джипа, в то время как кто-то из них нажал на курок, убивая Джейса. Самое странное, что сейчас я почти не чувствую боль от потери, хотя прекрасно знаю, что однажды она вырвется наружу. Но сегодня она больше похожа на неразбитое яйцо с нежной хрупкой скорлупой, которая хранится за моей грудной клеткой. День неумолимо идет к своему завершению, и в конце концов солнце за окошком садится. Точно по сигналу, моя дверь снова открывается, и в камеру заходит тот самый женатый Титан. Он снова скрепляет мои руки стяжками, но на этот раз за спиной. Мы идем по коридору, и я чувствую, что с каждым шагом мое будущее становится все призрачнее. Мы минуем большую комнату, в которой стояла камера, и выходим на улицу. Я щурюсь, когда холодный воздух обдувает мою кожу, и по тыльной стороне рук пробегают мурашки. Если бы они были свободны, я бы прикрыла ими грудь, хотя от того, что грядет, нужна защита помощнее. Титан подводит меня к внедорожнику и открывает заднюю дверцу. Он подталкивает меня в спину, и я делаю шаг вперед, замечая, что в машине уже сидит Кронос. Я будто на автомате забираюсь внутрь, и Кронос улыбается мне. – Хорошие новости, девочка, твой новый владелец из местных, – говорит он, и я дрожу. – Он с лихвой вернул твой долг, а это было моей главной целью. По правде говоря, я не ожидал, что мы так быстро преодолеем этот денежный порог, но как бы то ни было, сделка заключена, и все цифровые контакты подписаны. Если ты сбежишь, за тобой приду уже не я, а они. – Он самодовольно ухмыляется, глядя на мое лицо. – Но если ты будешь хорошо себя вести, я даже скажу тебе, кто это. Ну конечно, чтобы я знала имя монстра, который придет за мной. – На самом деле я думаю, что у нас все сложилось идеально, – он кивает водителю, и мы отъезжаем от обочины. – Тебе не обязательно покидать Стерлинг Фолс, а мне не нужно платить за то, чтобы везти тебя через всю страну. Мне неудобно сидеть со стянутыми за спиной запястьями, поэтому я неловко пересаживаюсь, а Кронос разваливается на сиденье рядом со мной. Я наблюдаю в окно внедорожника, как мы спускаемся по извилистой, обсаженной деревьями дороге, а затем сворачиваем на другую, а потом еще на одну, пока не заезжаем вглубь леса. Нам требуется почти пятнадцать минут, чтобы снова выехать на асфальтированную дорогу. – Куда мы направляемся? – спрашиваю я. Мой голос такой тихий, что я еле себя слышу, но Кронос понял мой вопрос. Он бросает на меня мимолетный взгляд, а затем снова смотрит в окно, будто я не существую. – Вот как все будет. Я доставлю тебя в нейтральное место и оставлю там, а твой новый владелец заедет за тобой в удобное для него время, но он получит твой адрес только после того, как на мой счет поступят деньги. – И когда это произойдет? – спрашиваю я, облизывая губы, а он резко оборачивается ко мне с новым интересом, появившимся в его взгляде. – О, мне нравится твой страх, – наклонившись ближе, он убирает темно-рыжие волосы с моего плеча. – Я совсем забыл, какой он вкусный. Интересно, позволит ли тебе новый владелец оставить это. – Он щелкает пальцем по моему кольцу в носу. – Это немного по-детски, тебе не кажется? Я отшатываюсь от него, но не могу даже пересесть, потому что его пальцы запутываются в моих волосах, притягивая меня ближе. Кожа моей головы горит огнем, а его лицо совсем рядом. Настолько, что его нос прижимается к моему виску. Когда Кронос вдыхает, я изо всех сил стараюсь не вздрогнуть. Мгновение он внимательно наблюдает со мной, не убирая руки с моей головы, а затем отпускает меня. Я прислоняюсь спиной к окну, отодвигаясь как можно дальше, чем вызываю его смех. Я вижу, что мы направляемся в центр города, проезжая мимо его бара, который кажется тихим для такого времени. Это странно, потому что сейчас не настолько поздно, чтобы завсегдатаи не хотели пропустить пару бокалов. – Кампус? – я выпрямляюсь, понимая, что мы заехали в район колледжа.