Я целую её нежно, глубоко, как будто это последний раз, когда я могу поцеловать её. Когда мы отстраняемся, слова «Я обещаю» шёпотом срываются с моих губ. С последующим поцелуем я обещаю ей не произносить эти слова в первый раз ни в один день, который должен стать для неё особенным. Как Пасха, Рождество или любой другой праздник. Хотя это ничего бы не изменило, потому что когда я произнесу эти слова, они останутся с ней навсегда, и она не сможет избавиться от них. ГЛАВА 46 «Я хочу держать твои волосы с глубокой преданностью» – I Wanna Be Yours by Arctic Monkey София — Закрой глаза, любимая, – говорит Аарон, смывая шампунь с рук, а затем берет насадку для душа, — я не хочу, чтобы шампунь попал тебе в глаза. Я сильно зажмуриваю глаза, чтобы у Аарона не было сомнений, что они закрыты. Впрочем, он не увидел бы моих глаз, даже если мы включили и потолочный светильник, и те, что вокруг зеркала, так как я стою к нему спиной. Он подносит насадку для душа к моим волосам, делая температуру воды выше, так как знает, что я предпочитаю горячий душ. Едва мы вошли сюда, я включила воду на кипяток, и Аарон настаивал на том, чтобы я сделала её холоднее. По крайней мере, сейчас он снова повысил температуру, когда смывает шампунь, который так нежно втирал в волосы. Как только я вымою волосы, мы сможем вернуться в постель и немного поспать, хотя я всё ещё надеюсь на секс в душе, который мне обещали. Честно говоря, я немного испортила ему настроение, когда заставила дать обещание – не говорить «Я люблю тебя» в следующем году, хотя день моего рождения был всего неделю назад. Но… стояк, с которым он щеголяет, всё ещё даёт мне надежду, окей? Подайте на меня в суд. Аарон включил плейлист, который он создал для каждого раза, когда мы занимаемся сексом, непосредственно перед походом в душ. Он не пользовался диском, который подарил мне, но, насколько я могу судить, у него в его телефоне есть такой же плейлист. — Перестань двигаться, – ворчит он, прижимая руку к моей макушке, чтобы удержать её на месте. — Ты хуже всех приятелей, которые когда-либо были тут. — А кто ещё тут был? — Резиновые утята, бутылочки с гелем для душа и шампунем. И да, они отличные зрители, в отличии от тебя. — Никакой другой девушки? Зачем, София? ЗАЧЕМ? Он фыркает. — Нет. Я никому не собираюсь бесплатно показывать свой член. — И всё же мне ты устраиваешь бесплатное шоу. Аарон разворачивает меня, направляя насадку для душа прямо мне в лицо. Я чуть не захлебнулась водой, но мне повезло, что я не вдохнула её. — Прости, тебе что-то не понравилось? Он убирает руку от моего лица, возвращая насадку на место и включая большой потолочный тропический душ. Всё это время я пытаюсь его ударить или шлёпнуть за его грубость. Он поворачивается ко мне лицом, когда моя рука находит его задницу – на другие попытки избиения он никак не реагировал. Его брови в данный момент находятся в гостях у Юпитера – настолько высоко он их поднял. Челюсть слегка сжата, поскольку Аарон явно сдерживает себя, чтобы не рассмеяться или не выплюнуть несколько ругательных слов, которые ни один святой человек никогда не смог бы слушать без желания плеснуть в лицо святой водой. С таким же успехом можно было бы утопить его в ней. — Ты только что шлёпнула меня? Я пожимаю плечами. — Не знаю. Ты почувствовал мою руку или чью-то ещё? — У тебя длинный язык, да? – он подходит немного ближе, и я делаю шаг назад. — Интересно, будет ли он таким же длинным, когда я прижму тебя к этому стеклу? Он говорит о единственном барьере, отделяющем ванную комнату от огромной душевой кабины, которую мои родители сочли практичной. Я никогда не понимала, зачем нам здесь понадобился огромный душ, но в кои-то веки я очень рада, что он есть. Аарон резко разворачивает меня, прижимая к стеклу и располагаясь позади меня. От соприкосновения разгорячённой кожи с холодной поверхностью стекла у меня перехватывает дыхание, но не так сильно, как у Аарона, когда он раздвигает мои ноги и протягивает руку вниз, чтобы обхватить мою киску. — Насколько болтливой ты будешь, когда я сделаю это... – два пальца скользят по складочкам, пока их кончики не осмеливаются погрузиться внутрь меня, — или это… – пальцы толкаются внутри меня, и я бы с удовольствием сказала, что вода усложняет процесс, но это не так. Я такая же мокрая, как и в последние пару раз, когда мы с Аароном занимались сексом, что, честно говоря, меня немного смущает. Но не настолько, чтобы чувствовать унижение. — Всегда готова для меня, – хрипит он, оставляя поцелуи в изгибе шеи. — Ты хочешь, чтобы я остановился? — Я убью тебя, если ты это сделаешь. – Мне не следовало этого говорить, потому что это заставляет Аарона вытащить из меня свои пальцы и захихикать. — Аарон Феникс Мар… Я замолкаю, когда он разворачивает меня и приподнимает. С моих губ слетает тихое фырканье, которое Аарон быстро ловит жадным поцелуем, прижимаясь к моим губам с такой силой, словно ненавидит, когда не может заткнуть меня своим ртом. — На этот раз тебе лучше помолчать, Льдинка, – предупреждает он, затем прижимается ртом к моей груди, захватывая зубами один из сосков, облизывая его, а затем втягивая прямо в рот. Я хнычу и разочарованно стону, когда он отпускает мой сосок с лёгким хлопком. — Я серьёзно, София. – Кончики его пальцев на моей заднице сильнее впиваются в кожу, когда он сжимает её. — Издай хоть звук, и я остановлюсь. — Почему? — Потому что весь дом спит, и я отказываюсь допускать, чтобы мои будущие родственники проснулись из-за того, что я трахаю их дочь. Моё сердце подпрыгивает два раза или все двадцать. «Мои будущие родственники». Мне нравится, как это звучит… может быть, даже слишком. Мы. Даже. Не. Помолвлены. Так что смирись с этим, София. — Вы храните презервативы в ванной? Ох. Точно. Я качаю головой. — Насколько я знаю, нет. — Осмелишься выйти так или мне сходить в твою комнату и взять что-нибудь? Он знает, что я принимаю таблетки. По крайней мере, я так думаю. Аарон видел, как я их пила, поэтому сомневаюсь, что он настолько невежественен, чтобы не знать, какие таблетки я принимаю в одно и то же время. — Есть ли у тебя какие-нибудь ЗППП[19], о которых мне следует знать? — Очень смешно, – он саркастически смеётся, опуская меня на пол. —Я сделал тест за неделю до того, как мы приехали сюда. — Я тоже. — Отлично. Аарон приподнимает одну из моих ног, просовывая руку мне под колено. Свободной рукой он обхватывает свой член, делает один глубокий толчок, а затем проводит головкой своего члена по моим складочкам. Мой рот открывается, и я вот-вот начну хныкать, когда вместо этого рот Аарона прижимается к моему. Он двигается внутрь меня, его рука перемещается на мою талию, крепче прижимая к себе. Хотя, хотела бы я сказать то же самое о своём дыхании, потому что оно, чёрт возьми, вообще нестабильно. Я обвиваю его шею руками, зарываясь в его мокрые волосы. Горячая вода, льющаяся на нас дождём, никак не влияет на повышение температуры, с которой сталкивается моё тело каждый раз, когда Аарон выходит из меня, чтобы снова войти внутрь. Он целует мои губы, подбородок, спускается по шее и везде, до чего куда может дотянуться. Я стону, прислонившись головой к стеклу и медленно осознавая свою ошибку – я издала звук. Аарон выходит из меня, наказывая. — Аарон, – простонала я, злясь на потерю и лишаясь оргазма, который, как я чувствовала, уже нарастал. — Я предупреждал тебя. — Это естественная реакция, – возражаю я. Он не может серьёзно наказать меня за то, что я громко стону. В конце концов, это Аарон трахает меня, заставляя чувствовать себя хорошо. Он должен гордиться. — Пожалуйста. Он разворачивает меня, мои руки прижимаются к стеклу. Я чувствую, как Аарон наматывает мои мокрые волосы на кулак, прежде чем вторая рука ложится мне на бедра, и он снова входит в меня. На этот раз Аарон не наказывает меня за громкие стоны, и слава Богу, что он этого не делает. Я слишком чувствительна к его прикосновениям, чтобы контролировать то, что слетает с моих губ прямо сейчас. Мои стоны становятся громче с каждым толчком. Следует ещё один судорожный вдох, когда Аарон накрывает одну из моих рук своей, и мои глаза находят светло-фиолетовую ленту вокруг неё. Я не знаю почему, но это только сильнее заводит меня. Он тянет меня за волосы, моя голова запрокидывается назад, пока наши глаза не встречаются. Мой рот остаётся открытым, глаза полуприкрыты, а ноги начинают слабеть. — Тебе нравится? Он врывается в меня жёстче, отпуская волосы только для того, чтобы обхватить меня рукой и прижать к себе. — Да, – выдыхаю я, встречая его толчки. — НЕ МОГЛИ БЫ ВЫ УСПОКОИТЬСЯ! – кричит низкий голос с сильным немецким акцентом, барабаня в дверь ванной. Я была бы в ужасе, если бы не знала, что это возмущается Леон. Аарон, кажется, тоже это знает, или ему просто всё равно, кто находится по другую сторону двери, когда он начинает смеяться. — Завидуешь, что ты не смог заставить её быть такой громкой? – Он входит в меня чуть сильнее, вызывая достаточно громкий стон. Настолько громкий, что можно разбудить мёртвого.