Ладно, долой теорию, пора перейти к практике. Первым делом – вскрыть затылочные мешки. Шанс заполучить споран из низовых тварей невелик, но и не нулевой, потому, как ни жаль тратить время на сей грязный труд, но придется. Жаль, что глаз всего два, и смотреть в разные стороны они не способны. Следовательно, можно прозевать нападение новых противников, ведь всяческих укрытий тут хватает. Ну и планировать дальнейшие действия без тщательной рекогносцировки тоже непросто. Эх, зря время потерял – споранов нет, лишь паутина, почти ничего не стоящая. Ладно, одним делом меньше, теперь можно и осмотреться, как следует. Для начала, подыскать что-то, что способно сбить нос преследователя с толку. Пожарный щит с ящиком песка здесь не поможет, а вот здоровенный топор на нем может пригодиться, надо срочно брать. Что у нас дальше? Дальше по асфальту дурно попахивающие кости разбросаны, вперемешку с обрывками грязного тряпья, чуть правее валяется пластиковая каска. Увы, но ничего из перечисленного не поможет решить проблему запаха. А вон грузовик стоит. Может на нем уехать? Можно, конечно, но, для начала, придется искать ключи, да и не уверен Читер в своих водительских навыках, а без них по этому миру далеко не покатаешься, монстры схарчат за первым же поворотом, сбежавшись на шум двигателя. Давай голова, думай, быстрее думай. Преследователь, пусть и медленно бредет, полагаясь лишь на нюх, но и долгие передышки не делает, настигает неотвратимо. Еще раз скользнув взглядом по грузовику, Читер мысленно признал правоту Няши – он действительно тот еще придурок. Более не медля, ухватил со щита ведро и похромал к машине. Ума хватило врезать клювом пожарного топора по самому низу бака, где риск воспламенить пары топлива случайной искрой минимален. Подставив под хлещущую струю ведро, довольно осклабился – запах выдал, что грузовик ездит на соляре, а для такой ситуации она куда лучше излишне летучего бензина. Запах отвратный, сохнет долго – то, что надо. Плеснул на асфальт в одну сторону, затем в другую, потом под ноги. Потоптался, подставляя кроссовки под продолжавшую хлестать струю. Жаль, конечно, обувку марать, но лучше вообще без нее остаться, чем без головы. Вонь от изливающегося дизтоплива, казалось, пропитала всю округу, даже смрад от гниющих костей перестал ощущаться. Если это не приведет в смятение чуткий нос монстра, остается надеяться, что он не догадается продолжать преследование, ориентируясь по запаху солярки. Не верилось, что этот смрад не отбил человеческий, а мертвякам несвойственно соблазняться нефтепродуктами. Правда, Няша рассказывала, что некоторые зараженные способны и не на такое. Их не сбить с толку ни перцем, ни табаком, ни специальными жидкостями для пропитки одежды и обуви. Но эта тварь не из сильно развитых, вряд ли она способна на такое. Дело сделано, пора уходить. Куда? Для начала, вдоль полосы тростника, коим заросли берега канала. Там можно прикрыться от взглядов настырного преследователя и, удалившись, заняться прежним делом – поиском перспективных мест для повышения уровня и обзаведения всем, что требуется для выживания в этом негостеприимном мире. Выглянув из-за грузовика, Читер бросил взгляд на дорогу, тянущуюся вдоль канала – по ней он и пришел в это место. А прямо сейчас по ней не быстро, но и не сказать, чтобы медленно, походкой донельзя уверенного в себе хищника-людоеда двигался все тот же привязавшийся мертвяк, и от добычи его отделяло не более сотни метров. Черт! Ведь, по расчетам Читера, у него оставалось еще минут пять форы, если не больше. Оглянувшись, окинув взором открытую всем взглядам местность, что тянулась дальше, вдоль стены оставшегося неопознанным сооружения. Со здоровой ногой можно успеть пробежать открытое пространство, а потом, пусть и с трудом, влететь в тростник, вымахавший куда выше человеческого роста, но с такой – даже думать нечего. Неприятности. Глава 3 Жизнь шестая. Стихоплет Если по поводу предназначения всего комплекса, в целом, у Читера полного понимания не было, то с этим помещением все совершенно очевидно — оно предназначено для хранения техники. Возможно, того самого грузовика, с баком которого так нехорошо обошлись. Сейчас машины здесь нет, поэтому просторно, из крохотных окошек под крышей пробиваются солнечные лучи, им ничто не мешает пусть и скудно, но в достаточной степени освещать обстановку. Но это не радовало, потому как, обстановка сильно не нравилась. И дело тут вовсе не в мертвеце, повесившимся прямо посредине, на массивном швеллере, тянущемся под потолком – с тухлым запашком Читер готов был смириться. Речь идет об общей ситуации, откровенно дрянной. Свет в одном из окошек погас – монстр предпринял очередную попытку рассмотреть помещение. Его вряд ли интересовал штабель старых шин, ящики с запчастями и прочее в таком духе. Вот висельник заинтересовать мог, за неимением свежей добычи твари способны жрать падаль. Именно поэтому пара мелких зараженных крутились в этом закутке, их привлекал смрад, но вот интеллекта распахнуть дверь не хватало – что у мертвяков, что у иммунных на начальных уровнях его всего ничего. Вот только вряд ли этот урод привлечен одним лишь запахом разложения. Мертвяк не настолько туп – заметив захлопывающуюся дверь, мигом сообразил, что дело здесь явно не в сквозняке или каком-то там полтергейсте и вознамерился разузнать подробности. А для этого требовалось как-то попасть внутрь, что не так-то просто: стены железобетонные, ворота из толстых металлических листов, укреплены на совесть и прикрыты изнутри на массивный прут засова. Другой бы на его месте давно развернулся, подавшись восвояси, но этот из упрямых. Мать его... Ничего не разглядев и еще раз убедившись, что в окошко, куда, разве что, кошкам проход есть, такой туше не протиснуться, тварь шумно спрыгнула на асфальт, после чего вновь заколотила по воротам. Металл держался достойно, но, все же, по чуть-чуть прогибался. Скудного освещения вполне хватало, чтобы понимать — через час или два преграда падет, вот тогда-то у Читера наступит полоса настоящих неприятностей. И полоса эта будет кратковременной. Еще раз пробежав взглядом по разбросанному железу, стащенному со всех закутков, Читер был вынужден признать, что ни за час, ни за пять часов, ни даже за сутки он не сумеет сделать ничего, что сможет гарантированно умертвить такого монстра. Шкуру ему потрепать — возможно, но это мелкое утешение. В намечающейся схватке не победить, даже думать о таком нечего. Думать приходится о другом – как не потратить очередную жизнь совсем уж бездарно. Расправив скомканную бумажку, еще раз пробежался взглядом по тексту. Что тут у нас есть? А есть у нас несколько разрозненно-сомнительных советов. Почему сомнительных? Да потому, что к этой ситуации ни один не подходит. Допустим, вот тут сказано, что надо, как можно быстрее, подыскать приличное оружие. Ну и где он его сейчас найдет? Знал бы где, не стал в записи заглядывать... И самое интересное — вот, допустим, нашел он его. И что с ним потом делать, ведь "на тот свет" можно утащить, в общей сложности, не более тридцати пяти грамм груза. Увы, но начинающим придуркам тайник с привязанными вещами не полагается, спасибо, что повезло обзавестись пусть и крохотной, но неотрывной от тебя ячейкой. Хотя... Повернувшись в сторону раскачивающегося жутким маятником висельника, Читер покачал головой: – Да чтоб тебя... Еще раз посмотрел на бумажку. Увы, но текст все тот же, где один из советов гласит, что надо не забывать про деньги. Даже придурок четвертого уровня сумеет найти им применение в мире, где ценится принципиально иная валюта. Главное, оказаться в нужном месте в нужный момент, там, где наличность воспринимается, как наличность, а не растопка для костра. А Читер там регулярно оказывается. Висельник проболтался здесь не один день и даже не одну неделю. Может месяц, а то и два – очень уж неприятно выглядит и попахивает соответствующе. Читера едва не стошнило, когда, в процессе обыска тела, заметил отъевшихся личинок, копошащихся в ноздрях и между губами. Едва сдержал порывы бунтующего желудка. Мертвец оказался запасливым, из карманов появлялись все новые и новые предметы. Связка ключей, пачка сигарет, миниатюрная рация с кричаще-оранжевым корпусом, полная жменя монет разного достоинства, компактные пассатижи, перочинный нож и вот, наконец, искомое — бумажник. Обыскав находку, Читер не удержался и еще раз словесно оскорбил покойного: — Да откуда ты, нищеброд хренов, взялся. Нет, деньги в бумажнике были, но удручало как их количество, так и качество. Слишком мелкие купюры, а с собой Читер может забрать не больше трех. Совсем уж хилое подспорье, не очень-то оно выручит на начальном этапе новой жизни. Стоп, а почему трех? Да, в заработанной ячейке три места, но одно, увы, уже занято, ему ведь приходится таскать с собой записку с ценными советами для беспамятных придурков, а она тоже считается единицей, как и денежные купюры. Значит, для финансов остается только два места, что совсем уж ни о чем. Обернувшись на очередной, особо громкий удар, Читер увидел, что наваренные уголковые упоры, удерживающие верх воротных створок, заметно выгнулись. Похоже, тварь изменила тактику, начала бить с разбега, всем весом, целясь повыше. Строители такой вариант не предусмотрели, преграда падет быстрее, чем представлялось ранее. Значит, времени осталось еще меньше. Вот-вот придется лететь к новой жизни с жалким дополнительным бонусом в пару купюр мелкого достоинства. А может, попробовать заучить свои записи? Тогда получится их бросить здесь, а на денежные средства использовать все три места. Но как это сделать, если с интеллектуальными способностями откровенный мрак? Даже ему, придурку, давно уже очевидно, что Система лишь формально благоволит новичкам, а на самом деле со старта создает им невыносимые условия одним лишь безжалостным вмешательством в их мозговую деятельность. Памяти нет совсем, в мыслях сумбур, запоминаемое может остаться, а может забыться, достаточно взвешенные поступки перемежаются откровенно тупыми, причем, последние, по количеству заметно лидируют. Нет, ему такое ни за что не запомнить. Слишком разрозненно-бессвязно изложено, что-то непременно упустит, обязательно важное, вспомнив об этом тогда, когда будет слишком поздно. А ведь эти мысли да пара-тройка мелких купюр — все, что заработано в очередной жизни, другим капиталом обзавестись не успел. Обидно терять. Нет, он полный придурок — надо было сразу четко и ясно, по пунктам, лаконично все расписывать, не растекаясь десятком слов там, где можно обойтись одним. А что, если переделать? Ведь время еще есть, ворота держатся. Написать заново, сжато, обойтись минимумом слов, заучить наизусть. Плохо что проза, ведь проза плохо запоминается. Хотя... Стихи запоминаются куда легче. Точно! Он изложит советы в стихах, запомнит, упакует в ячейку три купюры и выйдет с топором на тварь, против которой даже легкое стрелковое оружие далеко не всегда помогает. Гениальная для такого придурка мысль. Итак — начнем. Не отрывая взгляда от содрогающихся под ударами массивной туши ворот, Читер, нервно сглотнув, неуверенно начал: -- Как проснешься, из общаги поскорее убегай. В магазине тебе рады, там товары покупай. А товары непростые, топоры, ломы да пилы... Стоп! А нахрена мне пилы сдались?! * * * Спустя, приблизительно, полчаса, Читер был вынужден признать, что как поэт он полнейший ноль, или даже отрицательная величина, безнадежная бездарность. Не стоило даже связываться с этим видом творчества, потому как, результат выходил до такой степени убогим, что прежний вариант, в прозе, можно заучить в разы проще. И что хуже всего, времени больше нет, оно растрачено впустую, переиграть не получится – упоры на створках сдались, тварь теперь била строго с левой стороны, верхний угол там все более и более загибался внутрь, после чего, пружиня, как это полагается у стального листа, возвращался назад. Вот только уже не до конца, металл деформировался, получился приличный зазор, отчего в помещении заметно посветлело. А вот сейчас потемнело – монстр со всей дури приналег на створку, заглянул в проделанную брешь и уставившись на Читера, многообещающе заурчал. Тот тоже не стал отмалчиваться, с досадой выдав: – Из-за тебя, урод, у меня тут творческий кризис. Музу отпугиваешь. Мертвяк на оскорбление обижаться не стал. Прекратив урчать, отошел от ворот, чтобы в очередной раз обрушиться на них с разбега. Зародилась героическая мысль выйти ему навстречу, отодвинуть расшатавшийся и уже заметно выгнувшийся засов, пусть все побыстрее закончится. Но суицидальную мысль Читер отогнал – пускай противник выматывается до последнего, это хоть чуток увеличит шансы. Ну да, были отрицательными, станут нулевыми. Сила очередного удара была такова, что стало очевидно – выматываться зараженный не собирается. Очень уж бодро врезал, будто успел сытно пообедать и как следует отоспаться. Так приложился, что засов безобразно изогнулся, а угол левой створки влез внутрь, чуть ли не вдвое складываясь. Тварь, развивая успех, ухватилась за него двумя лапами и когтями царапая металл до блеска, навалилась с дурной силищей, расширяя проход, с шумным урчанием преодолевая сопротивление пружинящего металла. И сволочь эдакая, преодолевала успешно. Макушкой начала давить, расширяя намечающийся проход, полезла внутрь массивной башкой, прикрытой костяными пластинами, способными играючи выдержать удар пистолетной пули. Это конец – вот-вот и с новой общагой придется познакомиться. – Да что ж мне так не везет-то, – вздохнул Читер, поднимаясь. Ну да, очередная жизнь потрачена быстро и бездарно – ни уровни поднять не смог, ни ценными предметамине обзавелся, новые знания тоже не приобрел. А ведь удача у него прокачана настолько высоко, как другим и не снилось. Воистину бесполезная характеристика, – Система с тем бонусом в очередной раз поиздевалась, подняв именно ее, а не что-нибудь из первичных, так необходимых для роста, для возврата памяти и полноценного разума. Угол створки, отгибаемой напором немаленькой туши, сдавался все больше и больше. Ворота держались лишь на стержне засова, а тот пребывал в предсмертном состоянии. Держался, но было очевидно – еще чуть, и деформируется до конца, выскочит из паза, открыв дорогу неудержимо рвущемуся монстру. Голова уже полностью забралась внутрь, но уродливо раздувшиеся плечи не пролазят, это единственное, что сдерживает тварь. Да и неудобно ей, повисла, когтями скрежещет, нет опоры, чтобы силушку, как следует, в ход пустить. Мертвяк это осознал и потому, перестав цепляться за сопротивляющуюся створку, стремительно выбросил вперед левую лапу и ухватился за тот самый швеллер, на котором болтался самоубийца. Вот она – такая нужная точка опоры. Мышцы твари напряглись, металл ворот предсмертно застонал, заскрежетал, поддаваясь, пропуская бугристые плечи. Понимая, что если и дальше оставаться безучастным зрителем, через секунды придется сражаться на равноценных позициях, Читер от души метнул ломик. Целил в глаз и попал бы, но монстр небрежно мотнул головой, и железяка, срикошетив о пластины, с печальным звоном улетела в дальний угол. – Да чтоб тебя!!! В ответ лишь урчание.