Внутри нехорошо попахивало, но такое бывает часто. Где-то недоеденный кусочек хозяина завалялся, или из холодильника просачивается запах испортившихся продуктов. Обычное дело, Читер даже не поморщился. Бегло осмотрел все помещения, убедившись, что не ошибся с ожиданиями, – в одной из комнат на стене висела фотография мужчины, позирующего с ружьем в руках, а в прихожей растопырило крылья чучело селезня. Сейф нашел быстро, не удивившись тому, что тот распахнут. Тоже – обычное дело. Повезло, оказался не пустым. Читер разжился двустволкой-вертикалкой и тремя десятками патронов к ней. Ни одного пулевого, или, хотя бы, с картечью, все с некрупной дробью. Не повезло: и оружие дешевое, и боеприпасы копеечные. Но ладно, хотя бы, не зря заглянул. Выбравшись из дома, с теми же предосторожностями вернулся к лодке, отчалил, отошел от берега на пару десятков метров, вновь вбил в дно шест. Глубина оказалась порядочной, из-за этого остался торчать кусок длиной с полторы руки. Но тут много и не надо, главное, чтобы позволял удерживаться на месте. Собрался было, как обычно, поколотить ложкой по чайнику да покричать нехорошие слова, но передумал. У него теперь появилась куда более звучная приманка. Глядишь, не только деревенскую стаю привлечет, а еще и с окрестностей зараженные сбегутся. Зарядил ружье и выстрелил в воздух. Патроны для дробовиков копеечные, тем более, с мелкой дробью – не жалко. А вот шумят они не хуже некоторых пулевых, услышат все мертвяки в приличном радиусе. Выждал секунд тридцать и бабахнул из второго ствола, чтобы сработало наверняка, ведь далеко не все твари способны правильно определяться с направлением на одиночный громкий звук. Перезарядив ружье, отложил его в сторонку, взялся за лук и начал наконечником стелы постукивать по чайнику, чтобы клиенты лучше понимали – куда именно им следует направляться. Мертвяки не заставили долго себя ждать. Первым, предсказуемо, примчался лотерейщик. Шумно продираясь через заросли ежевики и треща подворачивающимися под загрубевшие ступни сучьями, выскочил на берег и уставившись на Читера, с досадой заурчал, не торопясь бросаться в воду. Хлопнул лук, стрела попала в разинутый рот. Меткость на такой смешной дистанции сработала, как и полагается – убийственно-точно. Следом снес парочку самых шустрых бегунов, а затем начал неспешно выбирать тех, которые выглядели погрязнее, быстро прореживая собравшуюся ораву. Сейчас успокоит их, одного за другим, после чего высадится на берег, соберет трофеи и стрелы. Процедура отработанная, уже рутинная. Март – полезный товарищ, на диво эффективный способ подсказал и сдал недурственное место. Система, похоже, прилично режет опыт, недовольная тем, что одна из ее игрушек валит тварей толпами, оставаясь при этом в недосягаемости, но грех жаловаться, остается достаточно. Один из мертвяков не выдержал, плюхнулся в воду, неловко загребая руками, направился к лодке. Читер не стал валить его из лука, по подобным случаям он знал, что велик риск потерять стрелу, она может уйти на дно вместе с утонувшим телом. Дождался, когда зараженный вцепится в борт и начнет подтягиваться, после чего размахнулся топориком и выверенным ударом прорубил ему темя. И правда скрылся под водой, пузыри пуская. Правильно сделал, что не стал рисковать стрелой – запас не бесконечный. Потянулся за очередной, наложил на тетиву и нахмурился. Мертвяков будто ветром с берега сдуло, осталась лишь парочка самых чахлых, неподвижно вытаращившихся на лодку, будто та их загипнотизировала. Почему разбежались остальные? Нет, такое уже случалось, зараженные не настолько уж тупые, понимая, что их безнаказанно выкашивают, способны уходить из-под обстрела. Но они всегда делают это недружно, один за другим, а не одновременно. Что-то пошло не так. Что – неизвестно, да и неважно. Это Континент, здесь, если что-то не понимаешь, надо срочно задумываться над мерами повышения личной безопасности. Читер, оставив лук в покое, развернулся, ухватился за шест, с натугой оттолкнулся от дна, направляя лодку прочь от берега. И вместо того, чтобы, как обычно, сполоснуть от приставшего ила конец, снова уперся в твердь, лихорадочно пытаясь нарастить скорость ухода. Потому что не увидел и не услышал, сам не понял как, но каким-то образом почувствовал – на носу крупные неприятности. Не зря твари разбежалась, ох не зря. Они испугались. Не Читера с его смертоносными стрелами. Кого-то другого, пострашнее. И этого, который пострашнее, следует бояться не только мертвякам. Сзади что-то шумно зарылось в воду с такой мощью, что забрызгало Читера с ног до головы. Это не камешек скатился с невысокого берегового обрыва, и даже не подмытое дерево рухнуло. Всё очень плохо. Оттолкнулся еще раз, потом еще, а затем не достал шестом дна. Это всё, – до омута добрался. И что дальше? Хвататься за весла? Да пока наклонится, пока поднимет, пока вставит в уключины – время потеряет, не говоря уже о смехотворной скорости передвижения на мускульной тяге. Потому даже не стал тянуться за ними, бросился к корме, стараясь не фокусировать взгляд на том, что вот-вот вцепится в лодку. Нельзя на страшные зрелища любоваться, это может отвлечь от главного – от спасения. В моторах Март разбирался, или просто повезло – неизвестно. Но завелся моментально, как и во все предыдущие разы. Читер дал максимальный газ, заставив лодку подпрыгнуть на взбесившемся винте. Подплывающее чудовище как раз взмахнуло лапой и не дотянулось считанные сантиметры, шумно врезав по возмущенной двигателем воде. Уже через одну секунду разрыв вырос до нескольких метров, а еще через две Читер, наконец, отважился разглядеть угрозу во всех подробностях. Вот тут уж точно можно накрываться одеялом, начинать плакать, звать маму и посасывать большой палец. Окажись здесь зрители, никто за такую трусость не осудит. Здесь действительно чудовище из чудовищ, а не просто тварь. Вода многое скрывает, но просматривающегося достаточно, чтобы определить главное. Читер на всяких монстров навидался, но такое исполинское уродство видит впервые. Разве что элита, из-за которой у него проявились странности со стрельбой и удачей, могла с этой образиной сравниться. Но уверенности нет, слишком много времени миновало, в памяти изгладились подробности. Да и жизненного опыта тогда не хватало, чтобы знать, на что именно следует обращать внимание. Возможно, это уже крайняя стадия. Начиная от сотого уровня элитников называют матерыми. Это твари весом от четырех тонн, набитые самыми лакомыми трофеями. Не бывает такого, чтобы в них не оказывалось жемчуга, причем, как правило, нескольких видов. Добыть такого монстра – радость для охотников, вот только охотиться на столь крутых зараженных, это изощренная разновидность самоубийства. Защиты в них столько, что легко держат очередь из тридцатимиллиметровой пушки в упор, да и более высокие калибры способно проигнорировать. А ведь из такой артиллерии еще попасть надо, что, с учетом высочайшей скорости и маневренности цели – задача из задач. Приходится набирать команду из самых лучших стрелков, способных работать с тяжелым вооружением и усиливать игроками с нужными умениями. Там, главным образом, требуются спецы, умеющие снижать эффект защитного поля на броне элиты и тормозить тварей, хотя бы на мгновение. Вон, даже водная преграда не остановила, плывет на диво проворно. Не заведись мотор, тут бы Читеру и попрощаться с очередной жизнью. Спасибо, что не попался твари в деревне, где она, со своими ненормальными органами чувств и возможно, сверхъестественными умениями поиска, могла заметить его издали, не выдав себя. А так, спугнув мелочь, почуявшую появление воплощения ужаса, предоставила спасительную фору. Элита, осознав, что добыча ушла, перестала работать конечностями, выпрямилась вертикально, уверенно встав ногами на дно омута и уставилась вослед Читеру столь злобным взглядом, что он едва совладал с порывом осмотреть одежду. Как бы не задымилась ткань. Откуда здесь взялся настолько серьезный монстр? По слухам, элите элит столько еды требуется, что им приходится обитать исключительно в пограничных районах, с изобилием городской пищи. В принципе и здесь, в сельской местности, можно неплохо устроиться, пожирая домашний скот и жителей, но уже сложнее, слишком велика конкуренция с местными зараженными и уменьшена кормовая база. Или конкуренция не так уж и велика? То-то Читеру показалось, что мертвяков на этом берегу маловато. Помнится, все предупреждали, что возле воды держаться опасно, из-за их непредсказуемых миграций. Да и сам нарывался разок, еще вместе с Няшей. Возможно, суперэлитник активно прореживает поголовье зараженных, чтобы не голодать из-за них, ну и перекусывает, заодно. Если так, Читеру придется это учитывать. Нарвался на здешнего хозяина один раз, нарвется и второй. Тем более, тварь теперь его знает, запомнила. Это может существенно омрачить остаток срока кача. Глава 26 Жизнь седьмая. Новые напасти Читер заглушил двигатель. Шума от электрики почти нет, но погода, как стояла пасмурная, так и не захотела улучшиться. Не повезло с ней, который день приходится в сырости существовать, подзаряжать аккумуляторы от солнечной батареи не получается. Вот и приходится почти всё время веслами работать, ведь на основном движке скрытно передвигаться не получится. Только-только рассвело, ни намёка на ветерок, даже негромкий звук могут расслышать далеко, а ему это не нужно. Держась за стеной высокого камыша, проплыл около километра, прежде чем осторожно уложил весла на предусмотрительно подложенное тряпье и начал прислушиваться, да присматриваться. Здесь Читер вчера неплохо порезвился, выманив на берег сразу пару десятков зараженных, включая одного топтуна и четверку лотерейщиков. На главного мертвяка пришлось шесть стрел перевести, из которых несколько он успел сломать, мечась в бешенстве, но всё же погибель свою нашел. Отпрыгал свое… «кузнечик». А теперь можно вернуться и забрать причитающееся: оставленные боеприпасы и трофеи в споровых мешках. После встречи с суперэлитой, Читер предпочитал не брать быка за рога. Пусть лучше время потеряет, но не нарвется на этот ужас в самый неудобный момент, когда свалить не получится. Вот только берег, усеянный телами – не самое благостное местечко. Падаль, это такая штука, которая способна привлечь кого угодно. И даже не обязательно зараженных. Так, позавчера, Читер заметил на аналогичной точке пировавшего волка. Крупные хищники тоже заражаются, но, как и среди цифр, изредка встречаются иммунные особи. Спасибо, что с этим серым не пришлось ничего делить, сам ретировался, едва завидев приближающуюся лодку. Вроде, тихо и спокойно. Во всех предыдущих случаях удавалось забрать своё без экстремальных приключений. Нет никаких предпосылок предполагать, что сейчас обстоятельства сложатся иначе. Читер лишь однажды оставил поле боя нетронутым, – то самое, где с матерой элитой повстречался. Чересчур опасное создание, чтобы возвращаться туда, где отметилось такое чудовище. После жуткой встречи он стал держаться еще осторожнее, лишь в безвыходных ситуациях приближаясь к берегам. Сейчас, как раз, ситуация безвыходная. Он не настолько богат, чтобы разбрасываться трофеями. Да и на вид, всё спокойно. Вон хвостатая норка воровато пробежала по бережку, вон птички щебечут. Это обнадеживающие признаки, ведь поблизости от чудовища живность, обычно, забывает про беспечность. Для гарантии выждал еще ровно десять минут, но так и не заметил ничего, что могло навести на нехорошие подозрения. Вон, даже умные вороны ничего не опасаются, вовсю пируют на трупах, радуясь бесхозному мясу. Притаись там зараженные, падальщиков не потерпели бы. Падальщик – тоже еда. Живая еда. Слишком великое искушение, чтобы игнорировать. Решившись, вновь взялся за весла. Как можно быстрее пересек открытый всем взорам участок русла, дальше опять прижался к камышу, преодолев, вдоль него, еще сотню метров. Всё – Читер на месте. Вон, на урезе воды там и сям развалились грязные тела. Мухи тучами кружатся, вороны пытаются клевать легкодоступные места, всё по-прежнему спокойно. Причалив в удобном заливчике, привычно вонзил в песчаное дно шест, дотянулся ногой до суши, высадился. Держа стрелу на тетиве, обошел побоище по дуге, стараясь не распугать ворон резкими движениями. Те игнорировали человека, но лишь до тех пор, пока он не оказывался слишком, по их мнению, близко. Тогда начинали отскакивать, помахивая крыльями. Пока что, везло, не взлетали, что могло привлечь внимание, но это ненадолго, ведь хочешь не хочешь, а придется заняться телами, а не вечно в сторонке разгуливать. Так и не заприметив ничего угрожающего, приступил, наконец, к самому главному. Достал нож, приблизился к первому телу, склонился, начал привычно вскрывать затылочный нарост. Погода пусть и пасмурная, но всё равно жарковатая, от дохлятины уже заметно попахивало, непроизвольно поморщился. Спасибо, что споровый мешок высыхает, но не разлагается, по запаху, скорее, подвяленный гриб напоминает, чем что-то мясное. Не повезло – полный облом. Одна лишь грошовая паутина. Но не бросать же ее, отправилась в подготовленный пластиковый пакет. Приближаясь к следующему мертвяку, заставил таки ворон взлететь. Шумно размахивая крыльями и противно каркая, птицы расселись на проводах линии электропередач, неодобрительно взирая на действия Читера. Тот начал было потрошить споровый мешок, но замер, услышав сорочий стрекот. Птица всполошилась в сторонке, где-то среди редких кустов и деревьев на пологом косогоре, спускающемся к берегу. Она не должна на таком расстоянии среагировать на Читера, ее раздражает кто-то другой. И кто же? Это может оказаться банальный заяц, а может… В таких случаях на Континенте не гадают, а действуют. Дернулся, бросаясь под защиту ближайшего куста. В тот же миг со стороны, в которой надрывалась сорока, послышался характерный звук выстрела из оружия, приспособленного к тому, чтобы издавать минимум шума при работе. Пуля хлопнула по телу, из которого Читер не успел извлечь трофеи, а невидимый противник начал жать на спусковой крючок снова и снова, пытаясь поразить ускользающую цель вслепую, через заросли. Что-то рвануло поясной ремень сбоку, затем прошлось по касательной, взъерошив волосы, глубоко пропахало кожу над затылком, задев кость. Врезало так, что едва дух не выбило. В глазах потемнело, стало дурно, мысли запутались, захотелось прилечь и не шевелиться. Но сумел совладать с собой, не позволил разуму скатиться в беспамятство. Скрежеща зубами, пополз прочь, укрываясь за низким кустарником. Нечего и думать добраться до лодки, она хорошо просматривается со склона. Значит, для начала, придётся выбраться из опасной зоны, а уже потом думать об остальном. Стрелок продолжал скупо переводить патроны, а Читер, тем временем, миновал открытый участок берега. Дальше кустарника больше, и часто понатыканы невысокие деревья с густыми кронами. Если враг не сенс, он ничего здесь не разглядит. Проверив голову, убедился, что рана кровавая, но не смертельная. Всего-то скальп пробороздило. Плохо лишь то, что с каждой секундой всё больше и больше пропитывается притягательным для зараженных запахом. Однако, в схватке с игроками, неписями, или агрессивными ботами, это не имеет значения, значит, по поводу ароматов можно не беспокоиться. И что дальше? А дальше – тупик. Вернуться направо, это значит подставиться под прицельный огонь на открытом берегу. Не зря Читер именно туда вчера мертвяков заманивал, на песчаной проплешине идеальные условия для расстрела с воды – условия, как в тире. Но если работать со стороны склона, увы – они тоже близки к идеальным. Налево податься? Там, метров черед пятьдесят, островок густой зелени резко сходит на нет. Дальше на сотни метров протягивается открытая полоса, лишь изредка на ней зеленеют невысокие кустики. Берег пологий, без намеков на обрыв, далеко разошлось мелководье, оно мешает причаливать лодкам, и почему-то на нём почти не растет камыш. То есть, никаких укрытий. Прямо? Прямо, за скрывающей Читера порослью, вздымается тот самый склон, на котором засел невидимый стрелок. И хорошо, если он там один. Если пойти на него в атаку, только спасибо скажет. После того, как спокойно прихлопнет на открытом месте. Сколько отсюда до позиции противника? Да уж вряд ли меньше ста пятидесяти метров будет. Читер невероятно-меткий стрелок, но его оружие не из тех, от которого много толка на такой дистанции. Увы, но все козыри сейчас в руках врага. И что делать, если податься некуда? Что-что… остается здесь оборону держать. Почва песчаная, рыхлая. Что там полагается делать при оборудовании оборонительного рубежа? Правильно – рыть окопы.