– Что вы делаете? – тихо спросила я. А он вместо ответа ласково поцеловал меня в щеку сквозь прядь волос, а потом еще раз и еще. И каждый раз я вздрагивала, чувствуя, как частит пульс, как дыхание обрывается на полувздохе, как внутри поднимается волна незнакомой нежности. Пальцы Олега соскользнули от предплечья вверх, пробежались по плечу, по шее и линии подбородка и остановились у самых моих губ. Я нервно сглотнула. Это был всего лишь поцелуй в щеку, всего лишь легкое касание его губ и пальцев, а в сердце у меня вдруг все изменилось. Всего лишь короткий миг – вздох вечности, а мне вдруг захотелось любить до бессилия. И встретить весну, звонкую и медовую. И утонуть в ней и в этих странных чувствах. Но тотчас стало бесконечно тоскливо от невозможности сделать это. – Я от тебя без ума, – снова шепнул Олег, дотрагиваясь пальцами до моих губ. Мое сердце замерло, и губы под его пальцами опалило огнем. Каждое прикосновение Олега, каждое его слово, сказанное мне на ухо, каждый крошечный поцелуй околдовывали меня. Мне вдруг захотелось развернуться к нему, крепко обнять в ответ и поцеловать так, чтобы по-настоящему, с искрами, страстью и приятно ноющими от ласк губами. Так, чтобы не хватало воздуха и жгло в груди от желания. Так, чтобы хотелось или быть с этим человеком, или рассыпаться тысячей звезд без него. Губы Олега были горячими и сухими, а пальцы ласковыми и осторожными. И я наслаждалась каждым мгновением, однако все же сумела взять себя в руки. – Вы меня, конечно, извините, – сказала я, глядя в окно, за которым все так же шел снег, – но, Олег Владимирович, вы что, немножко не в себе? Так, самую малость. – Не нравится? – спросил он все тем же интимным шепотом, и у меня по рукам побежали мурашки. – Нравится, но… Но я не готова к этому, – нервно ответила я, сама себя не понимая. Что за дела, почему у меня на него такая реакция? Может быть, я больна и пора ставить прививку от глупости? – Я, может быть, даже никогда не целовалась, а вы меня лапаете. У меня паника, стресс и психологическая травма. – Травма, значит? – зловеще спросил Владыко. Он убрал руки и стремительно вернулся на свое место, и только когда он оказался на стуле, я облегченно выдохнула. Волшебство, окутывавшее нас, пропало. Растаяло, как снежинка, упавшая на руку. Олег вновь стал противным преподом, которому я была как кость в горле. – Что и требовалось доказать, Ведьмина, – заявил Владыко своим обычным язвительным тоном. – Моя гипотеза оказалась верна. Я вам не нравлюсь. Если бы нравился, то вы бы вели себя иначе. – Накинулась бы на вас с мольбой взять меня прямо на кухне? – Я расхохоталась, пытаясь не показывать собственного волнения. – Ну, по крайней мере, не застыли бы, как статуя, а воспользовались бы моментом, – ответил он с неожиданным раздражением. Как будто я была виновата в том, что не поцеловала его. Ха! Я непонятно с кем целоваться не буду, даже если он дважды преподаватель и трижды Владыко. – У вас какое-то однобокое представление о женщинах, – фыркнула я, пытаясь скрыть смущение. Это состояние я терпеть не могла, потому что смущение – легкая форма стыда. – В данный момент речь идет о вас, – напомнил Олег. – Тогда у вас однобокое представление обо мне, – заявила я. – Совершенно точно нет. Хоть мы и знакомы недолго, я успел вас изучить. Вы не из тех, кто теряется, Татьяна. Вы всегда знаете, что нужно делать, и всегда во всем ищете выгоду. И не такая уж вы и дурочка, какой прикидываетесь. – Ой, спасибо за комплимент. – Я опустила глаза в пол. – Но я действительно растерялась. Может быть, я кажусь вам легкомысленной и даже глупой, но отношения – это серьезная для меня тема. Или… Я что, кажусь вам доступной? – прищурилась вдруг я. Лучшая защита – это нападение. – Вы не так поняли, Татьяна, – отмахнулся Олег. – Нет, я все так поняла. Вы решили, что я легко вам отдамся? – Мой голос даже задрожал от обиды. Свою роль я играла хорошо. Если бы моя мама не была актрисой и я бы не знала все про закулисье театра, то я бы пошла в театральный. – Я про это вообще не думал и не хочу думать. – Нет, вы так подумали. И поэтому стали ко мне приставать! Зачем вы так со мной? – закусила я губу. – Я ведь к вам со всей душой, а вы… Владыко поднял обе ладони вверх, словно показывая, что сдался. – Боже, Татьяна, вы действительно не так поняли. Ладно, хорошо, признаю, я погорячился. Не стоило проверять свою гипотезу таким образом. Но я ни в коем случае не думал, что вы доступная или что-то в таком духе. Извините меня. – Извиняю. – Я трагически вздохнула, прекрасно осознавая, что в этом раунде победа была одержана мною. – Но вы должны компенсировать мне оскорбление. – И как же? – полюбопытствовал он. – Вместо ужина у нас завтра будет свидание. Откажетесь – буду считать, что вы решили воспользоваться влюбленной в вас девушкой, как последний козел, – мстительно ответила я. – Свидание? – удивленно переспросил Олег, а потом, поняв, что меня не переспорить, кивнул. – Хорошо, свидание так свидание. Я свободен после пяти. – Отлично. Тогда встречаемся в пять на парковке, – возликовала я. – Без опозданий. Не люблю непунктуальность, – добавил он. – Вы, наверное, из тех, кто приходит за полчаса? – Я из тех, кто ценит чужое время. К нему на колени запрыгнула откуда-то появившаяся Прелесть и нехорошо уставилась на меня своими зелеными глазищами. «Он мой, человеческая перхоть, – говорил ее выразительный кошачий взгляд. – Видишь, он меня гладит. А еще кормит, поит и убирает лоток. Тебе ничего не светит». – Мне нужно работать, Татьяна. Отдыхайте. – С этими словами Олег встал и вместе с кошкой ушел в свой кабинет, оставив меня в смятении. Чтобы успокоиться, я снова вернулась к «Шерли», однако то и дело вспоминала губы и пальцы Олега. Чертов соблазнитель. Кажется, я начинаю понимать, что Васька в нем нашла. Я читала, думала о нем, снова возвращалась к книге и опять вспоминала его объятия, а потом и вовсе уснула, удобно устроившись на его подоконнике. Глава 13 ЗАРАБОТАВШИСЬ, ОЛЕГ СОВСЕМ ЗАБЫЛ, что в его доме непрошеная гостья, поэтому, когда вышел из кабинета, не сразу понял, кто лежит на месте для чтения, свернувшись в клубочек. А потом вспомнил. Эта она, та сумасшедшая, которая не дает ему прохода. Он подошел к спавшей девушке и хотел было разбудить, но почему-то передумал. Остановился и стал рассматривать, по привычке скрестив руки на груди. Во сне Татьяна Ведьмина выглядела трогательно и беззащитно. Олег молча разглядывал ее – от ресниц до кончиков пальцев на ногах. Ухоженная, но не вульгарная, женственная, с плавными изгибами фигуры, правильными чертами лица и длинными темно-русыми волосами, тронутыми слабой волной… Она была его типом. Внимательный взгляд Олега скользил по ее телу. В мужской клетчатой рубашке девушка выглядела соблазнительно. Так соблазнительно, что у Олега участилось сердцебиение и пересохло во рту. Появилось острое, словно битое стекло, желание сесть рядом, будить поцелуями и медленно ее раздевать. Наслаждаться теплой кожей и запахом ее волос. И медленно, наслаждаясь каждым мгновением, сделать ее своей. Олег почти видел это, но отогнал видение и решил вернуться к работе – она помогала справиться с неправильными мыслями. «Пусть спит», – решил мужчина. И в тот момент, когда он решил уйти, Таня перевернулась на другой бок. Рубашка высоко задралась, демонстрируя полоску живота, линию аккуратных бедер и нижнее белье, которое Олег уже видел сегодня. Телесного цвета, кружевное и полупрозрачное. В висках застучала кровь, дыхание участилось. Эта девушка явно была ведьмой: Олег не мог оторвать от нее взгляд. Смотрел как заколдованный и с явным трудом боролся с желанием оказаться рядом и разбудить. Он хотел ее. И это было абсолютно нерациональное и не поддающееся логике чувство. Сердце не успокаивалось, и желание становилось все сильнее, как у подростка, который раздобыл кассету со взрослым видео. И Олег не понимал почему. Какого черта? Что происходит? Она ведь просто спит в его рубашке. Он был искушенным в плане отношений с женщинами. С юности они не давали ему прохода, да и понятно было почему. Высокий, спортивный и симпатичный брюнет с хорошими манерами и холодным взглядом, к тому же еще и умный. Стас иронично говорил, что Олег действует на женщин, как двойная порция виски. Убойно. А в ответ Олег неизменно отвечал, что сам Чернов действует на девушек как слабительное. Не то чтобы Олег менял подруг как перчатки, но он знал, что нравится представительницам прекрасного пола. И знал, что в них нравится ему самому. Его сложно было чем-то поразить – сказывался опыт, однако сейчас произошло что-то странное. Он не мог оторвать от Тани взгляд и думал только о том, что произойдет, если он все-таки ее разбудит. Сначала эта девчонка нагло вломилась в его дом, а теперь соблазняет. Спит на его любимом месте и сама не ведает, что происходит с Олегом и какие мысли у него в голове. Знала бы – убежала бы. Но какая же она… восхитительная во сне. Беззащитная. Нежная. Хрупкая. Как цветок. «Сорви его», – усмехнулся про себя Олег, все так же не отрывая жадного взгляда от девушки, чувствуя и желание, и раздражение. Нет, ну какого черта, а? Серьезно, сколько ему лет, чтобы так реагировать на какую-то идиотку в его собственном доме? Все началось с того, что он залетел в комнату и увидел на полу полураздетую Татьяну с Василиной, которая решила устроить разборки. Его пульс тотчас зачастил как сумасшедший, и внутри стало зарождаться странное желание притянуть Ведьмину к себе за волосы и, посадив на колени (желательно в одном белье), поцеловать. Так крепко, чтобы у нее все глупости из головы выветрились. Разумеется, Олег этого не сделал. Более того, подавил в себе это желание и бросился к Василине, чтобы увести ее. Она плакала и просила начать все сначала, и Олегу снова пришлось объяснять ей, почему они не могут быть вместе. «Я не хочу, чтобы ты теряла рядом со мной время. Думаю, ты заслуживаешь большего», – сказал он ей совершенно честно. А она, зло бросив вдруг: «Все понятно», убежала. Первый раз он списал все на то, что Таня была полураздета. В конце концов, он нормальный, здоровый мужчина. И его реакция вполне соответствовала ситуации. Второй раз ненормальное желание вспыхнуло с новой силой, когда Олег решил проверить свою гипотезу о том, что Татьяна ничего к нему не испытывает. Он обнял и сам не понял, что случилось, почему его вдруг стало тянуть к ней. Да так, что он позволил себе лишнее – стал целовать сквозь волосы в щеку и гладить мягкие пухлые губы. Свою проверку Олег сам же и провалил, хоть и пытался доказать девушке обратное. И вот сейчас, когда она спала, был третий раз. В какой-то миг фантазии Олега стали столь яркими, а желание столь сильным, что он, не выдержав, просто ушел. Его бросило в жар, в ушах гулко стучала кровь, мышцы напряглись до такой степени, что казалось, будто любое прикосновение будет болезненным. Привыкшему доверять только логике Владыко ситуация казалась крайне странной. И если бы он считал реальной магию и прочую мистическую чушь, то, может быть, поверил бы в какой-нибудь приворот. Но Олег был человеком исключительно рациональным и мыслил критически. А потому отлично понимал, что дело в нем самом. Его реакция на эту девицу была яркой и недвусмысленной. Слишком сильно повысился в его крови уровень вазопрессина и тестостерона, а это привело к высвобождению оксида азота и норадреналина. Олег вымыл руки в ледяной воде и ополоснул лицо, пытаясь успокоиться. Помогло. В гостиную Олег вернулся вместе с одеялом и накрыл им спящую девушку. Он не боялся того, что она замерзнет, это было ради его собственного спокойствия. Ведьма.