– О, ты очень добра, – сказала она, с притворным видом скромницы откидывая волосы за плечи. – А это Зак. – Она величественно указала на молодого, исключительно красивого мужчину, которого привезла с собой. Он выглядел лет на двадцать пять. Зак обменялся рукопожатием сначала с Джен, потом с Дэном, а Лайла тем временем осматривалась, издавая забавные негромкие восклицания. Через несколько мгновений она осознала присутствие Дэна и приветствовала его – не то чтобы холодно, но и не сердечно. Джен на кухне занималась напитками, когда услышала, как подъехала третья машина. Она как раз откупоривала бутылку красного вина, когда Лайла крикнула, следует ли ей отворить. И прежде чем Джен успела вмешаться, Лайла настежь распахнула входную дверь. На пороге стояли Натали и Эндрю, с разинутыми ртами, ошалевшие, и когда Эндрю наконец посмотрел на Джен, у него был такой вид, будто ему дали под дых. Натали была в ярости, и извинения Джен, даже на ее собственный взгляд, звучали шаблонно и льстиво. – Я просто хотела, чтобы вы все приехали, – услышала Джен собственный голос, сопровождаемый слащавой и глупой улыбкой. – И я знала, Нат, я знала, что ты не захочешь приехать, если… – Если что? – выпалила Лайла, незамедлительно вступая в борьбу. – Они бы не приехали, если бы знали, что я приеду? – Она закурила, яростно затягиваясь, при этом ее худые щеки еще больше провалились. – Ну и наглость. – Извините, – сказала Джен. – Мне правда жаль. Это была ошибка. – Пожалуй, да, – тихо произнес Эндрю. Он потянулся к руке жены, потупившись, он не решался встретиться взглядом с Джен и выглядел удрученным. Джен чувствовала, что вот-вот расплачется. – Думаю, будет лучше, если мы с Нат спустимся на ночь в деревню. – Нет! – решительно и страстно воскликнула Натали. – Я никуда сегодня больше не поеду, Эндрю. Абсолютно исключается. Мы останемся здесь на ночь и уедем утром. Чувствуя себя глупо и сконфуженно, Джен развела пары по их комнатам. Лайла, твердо вознамерившаяся перещеголять Натали в обидчивости, нетерпеливо удалилась вместе со своим спутником и захлопнула за собой дверь; Джен осталась сопровождать молчаливых Эндрю и Натали. Она открыла дверь спальни и широко им улыбнулась, чувствуя себя гостиничным портье, ожидающим чаевых. Натали стремительно прошмыгнула мимо нее прямиком в ванную, бормоча что-то о необходимости принять ванну. Эндрю остался на пороге, положив руку на дверной косяк. Легонько постучал по нему костяшками пальцев. – Крепко держатся, да? – произнес он, и на его губах появилась легкая улыбка гордости. В то лето, как же это было давно, Эндрю и Конор починили здесь, на втором этаже, большую часть дверных коробок. Они подперли провисшие стропила и починили крышу, закрепили широкие дубовые балки, спасли дом от обрушения. – Держатся отлично, – ответила Джен. Она сидела на краешке кровати, наблюдая за ним, ожидая, когда он на нее посмотрит. По-настоящему на нее посмотрит. Но Эндрю любовался на свою давнишнюю работу, поглаживал стены и обследовал половицы, словно выискивая проседание или сухую гниль. Он внимательно осмотрел потолочные балки, проверил оконные переплеты и наконец, закончив свое обследование, повернулся к ней. Он стоял, высокий, уперев руки в бока, и впервые с момента приезда смотрел ей прямо в глаза. – Дом выглядит отлично, – сказал он и, прежде чем она успела ответить, продолжил: – Не могу поверить, что ты его продаешь. Джен вздохнула, поднялась на ноги и встала перед ним. Она знала, что он будет огорчен, но, глядя на него сейчас, видя его удовлетворение оттого, что он видит дом снова, оттого, что стоит здесь, на том месте, где они так усердно трудились, она поняла, что это окажется тяжелее, чем ей представлялось. – Я в нем даже не живу. Да, сейчас я здесь, но это в кои-то веки. А теперь папа умер, и мама определенно не хочет сюда приезжать… – Она пожала плечами. На какую-то секунду оба неловко улыбнулись друг другу. Она не могла придумать, что бы еще сказать, ей с трудом верилось, что он действительно здесь, стоит пред ней. Это казалось нереальным. – Эндрю! – позвала Натали из ванной комнаты. – Ты не мог бы подойти на секунду? Эндрю с драматическим видом пожал плечами и развел руками. – Мне жаль, – сказала Джен почти шепотом, – что все так получилось с Лайлой. Эндрю тряхнул головой, отмахиваясь от извинений. – Все в порядке. Поговорим утром. – Он улыбнулся ей и на секунду стал похож на себя прежнего, или по крайней мере ей показалось, что тот, прежний Эндрю находится где-то здесь, рядом. Спускаясь вниз, Джен задержалась на середине лестницы, положив руку на холодную каменную стену. Она запыхалась, сердце билось чересчур быстро. Отдышавшись, она посмотрела на ступеньки и поняла, что проглядела еще одну каплю крови. – Проклятое пятно, – пробормотала она, спустившись до конца и направляясь в кухню. Там ее ждал Дэн; прислонившись к кухонной стойке, он попивал пиво и проверял свой телефон. Он выглядел на первый взгляд как дома и в то же время совершенно не на месте. От этого диссонанса у Джен закружилась голова. Она не могла позволить себе слишком долго задерживаться на этой мысли. Не сейчас, у нее еще много дел. – Извини, – сказала она ему. – Я подумала, что будет лучше сначала разместить остальных. – Он поднял взгляд и улыбнулся, затем снова обратился к своему телефону. – Хочешь теперь пойти посмотреть свою комнату? Она повела его через черный ход, через двор к постройке, которая когда-то служила амбаром, а теперь была модернистскими апартаментами с раздвижными стеклянными дверями, спальней на антресолях и душевой. – Обалдеть, – выдохнул он. – Вот это усовершенствование. – Ну, – улыбнулась она. – Не каждый день у меня гостит знаменитый кинорежиссер. – Он бросил на нее быстрый взгляд, в глазах его промелькнуло желание защититься, словно бы он заподозрил, что она издевается. – Шучу, – быстро сказала она. – Тут был жилец. Писатель из Парижа, довольно знаменитый на самом деле, толстые тома ужасающей популярной философии. – Она говорила торопливо, сбивчиво, фразы набегали друг на друга. – Так или иначе, он снимал это жилье целую вечность, долгие годы. Он приезжал сюда на полгода, использовал это место, чтобы писать и развлекать женщин. Это был его писательский кабинет. – То есть сама ты не жила в доме? – Дэн выглядел удивленным. – Нет. Считалось, что это убежище мамы и папы, но на самом деле они сюда не приезжали, потому что вообще никогда никуда не хотели ездить вместе. Потом они развелись, и после этого папа заболел. Я не хотела сюда возвращаться в одиночестве. Так что папа решил сдать его внаем, и Делакур – тот писатель – год за годом его снимал. В конце концов пару лет назад он купил собственное жилье, и дом с тех пор пустовал. Ну, пока я не приехала. – А теперь твой папа хочет его продать? – На самом деле теперь он мой. Папа умер в прошлом году. – О, прости. Это было сказано совершенно без эмоций. Неуверенный в себе потерявшийся мальчик, который появился у нее на пороге меньше часа назад, исчез. Перед ней был совсем другой Дэн, превосходно владеющий собой, бесстрастный, отстраненный. Похоже, он старался не встречаться с ней взглядом. Джен немного подождала, пока он что-нибудь скажет. – Ну, тогда я тебя оставляю? Приходи обедать, когда отдохнешь. Хорошо? – Отлично. Спасибо, Джен. – Он опять уставился в телефон. Джен вернулась в кухню, накрыла на стол и открыла бутылку красного вина, чтобы дать ему подышать. Дала и себе отдышаться. Пока еще нельзя было сказать, что это полная катастрофа. Просто всем требовалось какое-то время, чтобы прийти в себя. Она услышала скрип половиц в холле и подняла взгляд. В дверях стоял Эндрю и наблюдал за ней. – Выпьешь? – спросила она. – Ах, Джен. Нат действительно нехорошо себя чувствует, она лежит, так что… Извини, что нам придется пропустить обед. Джен улыбнулась сквозь стиснутые зубы. – Может, принести вам что-нибудь наверх? – Все нормально, – заверил он. – Не беспокойся. – Он был смущен, ему хотелось поскорее уйти. Джен не стала обострять ситуацию, в конце концов, все это была ее вина. Так что, возможно, этот уик-энд все же обернется полной катастрофой. 7 сентября 1999 г. Электронное письмо от Дэна к Лайле, Эндрю и Натали Дорогие все! Мне жаль, что все так обернулось в тот вечер. Я не собирался никого задеть или обидеть, хочу, чтобы вы это знали. Жаль, что вы не дали мне возможности объяснить. Во-первых, тот фильм – это вымысел. Я знаю, что есть места, люди и события, которые выглядят знакомо, но они не являются точным отражением тех мест, людей или событий, которые были источником моего вдохновения. Вы были источником моего вдохновения, только и всего. Я не снимал фильм о вас или о том несчастном происшествии. Во-вторых – я понимаю, что это звучит неубедительной отговоркой, – окончательный монтаж сделан не мной. Были определенные сцены, в частности, в конце, против которых я возражал. Я боролся за то, чтобы включить некоторые сцены и исключить другие, и проиграл. Я бы хотел увидеться с вами, со всеми вами, поговорить глаза в глаза и объяснить, что именно я намеревался сделать, а что – нет. Пожалуйста, дайте мне такую возможность. В особенности же, пожалуйста, поймите, что я никак не хотел обидеть никого из вас. Вы – моя семья, и вы это знаете. Дэн Глава третья Дэна тоже не оставляло чувство, что этот уик-энд обернется катастрофой. Обед протекал мучительно, на этот счет не могло быть двух мнений. Будь такая сцена в кино, ее трудно было бы смотреть, она бы заставляла зрителей ежиться и чувствовать себя неловко, сползать вниз по сиденью и закрывать глаза; переживать же ее в реальности оказалось по-настоящему больно. Минута за минутой невыносимой тишины за пережевыванием пищи (был подан хороший бараний бок и вино – единственный положительный момент за весь вечер). Лайла дулась, ее крутой мачо время от времени изрекал банальности, Джен выглядела бледной и напряженной. На долю Дэна выпало попытаться спасти вечер. Он сделал все, что было в его силах. Он рассказал им о Клодии, красивой немецкой актрисе, о новом «Ауди», на котором проделал весь путь от Лондона до Ниццы, о летнем доме, который подумывал купить. Наконец он заговорил о своих планах на Рождество, о номере люкс, который зарезервировал в «Ритце», где планировал встретиться с Клодией (как только она выложит эту неприятную новость своему мужу). Он мог бы с тем же успехом разговаривать сам с собой. Да, Джен кивала и улыбалась и внимательно слушала, но было видно, что по-настоящему она не проявляет интереса к тому, что он говорит. Это обескураживало. Вызывало разочарование. Честно говоря, он считал, что все должны быть под изрядным впечатлением. Все-таки, на минуточку, его девушка была кинозвездой. Лайла, похоже, вообще его не слушала, потому что в ту же секунду, как он умолк, она сменила тему, с жаром напустившись на Джен за то, что она затеяла эту странную встречу. – Тебе следовало по крайней мере предупредить меня, что ты не собираешься говорить им про мой приезд, – сказала она Джен, и лицо ее исказилось убийственной гримасой. – Получилось по-настоящему неловко. И в любом случае я не понимаю, почему она так бесится. Это она увела моего парня. Это я должна исходить злостью. – Ты встречалась с ним? – спросил ее бойфренд, явно позабавленный. – С тем малым наверху? – Да, с ним, – выпалил Дэн, тотчас почувствовав необходимость вступиться за Эндрю, которого, как он чувствовал, в каком-то смысле оскорбили. – И что из этого? – Оставь Зака в покое, – сказала Лайла, протягивая руку и гладя своего парня по шее. – Он только спросил. – Лайла подалась вперед, переплела пальцы перед своим лицом и склонила голову набок. Она сверкнула в Дэна убийственной усмешкой, и он почувствовал, как внутри у него все сжимается. Ему не следовало ничего говорить; теперь он только вызвал огонь на себя. – Мистер Паркер, – продолжила Лайла, глотнув вина. – Великий кинорежиссер. Я не видела вас… ух, даже не знаю. Сколько мы не виделись, Дэн? Дэн проглотил комок. – Ты прекрасно знаешь сколько, Лайла. Тринадцать лет. – К счастью для некоторых, – сказала она и, подхватив бутылку, вылила последние несколько капель себе в бокал. Потом повернулась к Заку: – В прошлый раз я видела Дэна на премьере его первого фильма. «Один день в июне». Он имел изрядный успех, верно, Дэн? Ты, должно быть, заработал кучу денег. Дэн кивнул. Он не сводил взгляда с лица Лайлы, потому что ему было нестерпимо смотреть на Джен. Конечно, он знал, что это случится, и был готов к тому, что в какой-то момент возникнет дискуссия насчет того фильма. Он только надеялся, что эта стычка будет более мягкой, что на него не будет наступать готовая к драке Лайла. Надеялся, что сможет поговорить об этом наедине с Джен. – О чем был фильм? – вежливо спросил Зак, и в этот момент Дэну захотелось дать ему по морде. Он глубоко вздохнул. – Ну, это было… – Предполагалось, что фильм о несчастном детстве Дэна, – громко вклинилась Лайла. Она приподняла бутылку и поставила ее обратно. Джен встала, чтобы принести другую. – Но на самом деле фильм был совсем не о нем. Он был о нас, о некоторых событиях, случившихся с нами, и о том, какие мы все ужасные люди и какой чудесный Дэн… – Это неправда, Лайла. Джен вернулась к столу с новой бутылкой.